Сизый пьяница
Реальность сквозь пелену проступала очень медленно. Темное и сырое помещение, подвал что ли? Женька недоуменно посмотрела по сторонам и поняла, что висит на стене, удерживаемая неведомой силой. Девушка не помнила, как оказалась здесь… Чай, Тит Титыч, пистолет… Кобуры опять не было!
- Ну что, девочка, теперь мы сможем довести наш обряд до конца, – Женька пыталась дернуться, но с ужасом поняла, что руки и ноги надежно скованы чем-то, и она может лишь обреченно наблюдать, как какая-то женщина занимается приготовлениями ритуала. Одна за одной зажигаются свечи, уже четко видны линии пентаграммы, которую они окружают.
- Ты же хотела узнать, зачем призывают демонов, – женщина мерзко захихикала и обернулась к Женьке. Василиса! Так это она все устроила. А как же Зинаида?
Женька не понимала, как она вообще здесь оказалась, да и, собственно, где здесь, она тоже не понимала. События последних недель оказались для девушки достаточно серьезным испытанием, и Женька чувствовала, что ее нервная система дает сбой. Она всегда была не подарок, и знала, что обладает несносным характером, но правды ради, признавалась сама себе, что в конфликте с Василисой вела себя грубо и чересчур дерзко. Но это же не повод приносить ее в жертву!
Тем временем Василиса закончила приготовления и снова обратила свой взгляд на Евгению.
- Страшно тебе? – негромко, почти ласково, спросила ведьма.
- Очень страшно, – честно призналась Женька. – Зачем Вы меня похитили?
- А тебя никто не похищал, – опять захихикала Василиса. – Ты просто не можешь понять самого главного. Все происходящие события случились не просто так. Но сейчас мы это исправим!
- Женя! – услышала девушка настойчивый голос. Она с изумлением поняла, что это Тит Титыч. Он нашел ее, сейчас и остальные появятся! В душе вспыхнула надежда, что страшное приключение сейчас закончится. По ногам внезапно потянуло холодом, Женька опустила взгляд вниз, но ничего не увидела. Где же помощь?
- Евгения! – голос призрака был очень настойчивым, но Мезенцева никак не могла осознать, что происходит. – Давай, просыпайся уже!
Это сон! Хвала небесам и всем богам, хотя с такими сновидениями недолго и заикой остаться.
- Просыпайся! – теперь к голосу прибавилось еще и подергивание за штанину, стало прохладно, и Женька поняла, что просыпаться все-таки придется. Она с неохотой приоткрыла один глаз. Теперь понятно, почему так ноет левый бок - спать в офисном кресле, не самая хорошая идея. Где-то за тумбочкой уже исчезал кончик теплого покрывала.
- Тит Титыч, а ты не в курсе, почему это я так уснула крепко? Еще и прямо сидя? – с подозрением, глядя на призрака, спросила Женька.
- Абсолютно не в курсе, – ответил призрак, нервно озираясь. – Потом выясним эти мелочи несущественные. Там Пал Палыч идет, с супругой. Просыпайся быстрее. Надо же их встретить, как полагается, а то еще подумает его жена что-то плохое про наш дом и его обитателей.
- С какой супругой? – Мозг спросонья отказывался воспринимать информацию. – Палыч холостой же.
- Пал Палыч на работу всегда один приходил, а тут вечером, еще и с дамой, – скороговоркой ответил ей призрак. – Я не знаю, может у них нет места для интимных свиданий, вот он и решил, так скажем…
- Титыч, – укоризненно протянула Женька. – Ты точно здоров? Твоя фантазия последнее время такие пируэты выписывает, что даже я диву даюсь. А где все? Почему ты говоришь, что уже вечер? Я что, одна здесь осталась?
- Потому что уже вечер, поэтому я так и говорю! – призрак взлетел к потолку и уже оттуда добавил. – Вика с Валей уехали на Спартаковскую, смотреть место призыва Брюса, а Николай спит.
И исчез в потолке. Женька закрыла рот, понимая, что открыла его слишком поздно и следующий вопрос задавать уже некому.
- Ну и пожалуйста, – обиженно сказала она и сладко-сладко потянулась. Хлопнула входная дверь.
- Палыч! Привет! - радостно крикнула она, даже не выглядывая.
Послышались шаги, и перед дежуркой действительно остановился Пал Палыч.
- А как ты узнала, что это я? – удивленно сказал он. – Кстати привет! А Ровнин здесь?
Рядом с оперативником, держа его за руку, стояла та самая женщина из высотки на Красных воротах - Марина. Женька отметила, как стильно одета женщина, и то, что даже, несмотря на достаточно холодную погоду, шарф, меховой берет и перчатки не выбиваются из образа, а дополняют его. Она смотрелась очень гармонично рядом с Пал Палычем, заставляя и его выглядеть еще выше и солиднее.
- Здравствуйте, – смущенно сказала Марина. – А я Вас помню. Лейтенант Мезенцева Евгения, правильно?
- Добрый вечер, Марина! Вы все правильно помните, – ответила на приветствие Женька, внимательно осматривая стоящую перед ней пару. Все-таки как-то странно выглядит их появление в отделе вечером, еще и вдвоем. Может, Тит Титыч и не ошибся?
- Пал Палыч, извини, но ничего не получится, в твоем кабинете Нифонтов спит, а у девчонок заперто. А к Ровнину, сам понимаешь, не самый правильный вариант, – скороговоркой проговорила она.
- Чего? – вытаращил на нее глаза оперативник. – Ты не проснулась что ли еще? Зачем мне в кабинет Олега Георгиевича?
И тут Женька поняла, что действительно не проснулась. Ибо только спросонья слова Тит Титыча можно было принять за чистую монету. Да и Пал Палыч не такой человек, чтобы вести девушку для интимных утех на работу, еще и в кабинете непосредственного начальника.
- Тьфу, – Женька смущенно улыбнулась. – Я тут уснула, мне страсти всякие снились, еще и Титыч спросонья глупостей наговорил.
Тут она поняла, что ляпнула лишнего, все-таки Марина была не из их отдела, и вряд ли Пал Палыч успел посвятить ее во все тонкости существования мира ночи. Оперативник тоже быстро метнул на нее укоризненный взгляд и перевел тему, пока у его спутницы не возникло неудобных вопросов.
- Мне Олег Георгиевич нужен, поговорить хотел. Просто я тут одного знакомого встретил, решил, что надо обязательно ему об этом рассказать, – говорил Палыч какими-то очень обтекаемыми фразами, и конечный смысл от все еще сонной Женьки пока ускользал.
- Может, тогда завтра? – предложила она. – Ровнин по делу уехал, и я неуверенна, что он сегодня в отдел вернется.
- Это плохо, – искренне расстроился оперативник. – А Николай здесь же, давай его разбудим? Просто этот наш подопечный, как бы тебе объяснить, я про него уже лет десять ничего не слышал, да и не жалует он правоохранительные органы вовсе. А тут узнал, сам подошел, сказал беда у него и помощь нужна.
Вот тут Женька проснулась окончательно. Палыч просто так панику поднимать не будет, а тут еще оказывается, что он с кем-то из подопечных отдела разговаривал. Женька помнила урок с генералом Кусовниковым и крепко усвоила, что подобные информаторы просто так не беспокоят и абы какие истории про тяжелую жизнь рассказывать не станут.
- Я сейчас Нифонтову позвоню, раз такое дело, – взялась девушка за трубку служебного телефона. – А ты на мобильный Ровнину не звонил?
- Да выключен он, на моей памяти первый раз в жизни такое, – развел руками Пал Палыч. – Вот мы сюда и рванули.
Нифонтов недовольным голосом заявил, что больные должны болеть, а не мешать отдыхать честным труженикам, но пообещал спуститься через минуту.
- Марина, может, чаю хотите? – Женька решила проявить гостеприимство, тем более что неуверенность спутницы Пал Палыча была видна невооруженным взглядом. Впрочем, мало людей на этом свете, кто может похвастаться, что прекрасно чувствуют себя в отделе полиции. Все-таки по доброй воле сюда мало кто приходит, как правило, человек пороги подобных казенных учреждений переступает либо с бедой, либо под конвоем.
- Я хочу чаю! А можно и что-то покрепче! – входная дверь хлопнула еще раз, и на пороге появился мокрый с ног до головы Ровнин. Более того, всегда аккуратный в вопросах внешнего вида Олег Георгиевич был в непонятных разводах, из-за чего изначальный цвет его одежды уже не поддавался идентификации. Пал Палыч смотрел на начальника с выражением крайнего изумления на лице, впрочем, как и Женька с Мариной. Ровнин был весь какой-то измятый, одна штанина была порвана, а модные коричневые ботинки уже видимо не подлежали восстановлению.
- Однако, – раздался с лестницы голос Нифонтова. – Олег Георгиевич, на улице гроза или Вы вообще в ураган попали?
- Ага, – раздраженно буркнул Ровнин. – Причем очень мокрая гроза. В конкретно взятом месте.
- Что-то случилось? – Впрочем, Женька и так уже понимала, что произошло какое-то ЧП. Иначе почему начальник такой грязный и мокрый, даже осенний дождик, который накрапывал в обед не мог привести к такому результату. Плюс его крайне плохое настроение.
- Здравствуйте, – ошарашенно выдавила из себя Марина.
- Добрый вечер, – Ровнин, несомненно, сразу увидел спутницу Пал Палыча, но ее присутствие его, мягко сказать, нервировало. Он всячески пытался взять себя в руки, но, видимо, получалось это с большим трудом. – Марина, если я правильно помню. У Вас что-то случилось?
- Она со мной пришла, – опередил свою спутницу с ответом Пал Палыч. – Мы гуляли по Котельнической набережной и встретили Кузьму Молотова. Ну того самого, который сизый пьяница. И он настойчиво хотел сообщить нам что-то важное. Дозвониться я тебе не смог, поэтому решил в отдел придти.
- Николаю позвонил бы, – раздраженно буркнул Ровнин, снимая со своего пальто что-то похожее на кусок полиэтиленового пакета.
- Он звонил, – виновато отозвался Нифонтов. – Просто я спать лег и телефон на беззвучный режим поставил, у меня три пропущенных от него.
- Понятно, – вздохнул Ровнин. – После сытного обеда по закону Архимеда полагается поспать. Я тебя понял, Пал Палыч. Сейчас что-нибудь придумаем. Ты, кстати, сам на работу выходить не собираешься?
- Завтра, – виновато потупился оперативник. – Меня просто только выписали и сказали пару дней еще потерпеть.
Женька заметила, что при этих словах покраснел не только Пал Палыч, но и Марина. Видимо, их отношения уже прошли стадию загадочных взглядов, и они решили пару дней насладиться обществом друг друга.
- Ну, завтра так завтра, – опять вздохнул Ровнин. – У нас сейчас очень горячая пора, рук не хватает совершенно, поэтому я буду очень рад твоему возвращению.
- Так может, я тогда Марину сейчас на такси посажу и сам на Таганку сгоняю? Порасспрошу Кузьму, что и как… – засуетился Пал Палыч, но Олег Георгиевич остановил его жестом:
- Не надо, Пал Палыч, сейчас Николай с Женей съездят. Давай, завершай лечение и приходи завтра пораньше, вместе подумаем, как накопившиеся дела разгрести.
- Марина, – Ровнин повернулся к ней и слегка поклонился. – Я прошу прощения за свой внешний вид, но иногда случается и такое. Был рад Вас видеть. Надеюсь, мы еще не раз встретимся.
Все понявший Пал Палыч подхватил Марину под локоть и аккуратно, но настойчиво повел в сторону выхода.
- До свидания, – только и успела на ходу вымолвить женщина, как за парой влюбленных хлопнула входная дверь. В особняке снова воцарилась тишина.
- Олег Георгиевич, – Тит Титыч вылетел из стены и закружил вокруг начальника. – Вы совсем не бережете свое здоровье! Неужели Вы ныряли в реку, в одежде, да и еще в такую погоду? Это было так необходимо?
- Поверь мне, Титыч, – слабо улыбнулся Ровнин. – Я сделал это совсем не по своей воле.
Он повернулся к Женьке и Николаю, разведя руки в стороны.
- А Зинаиду мы до Агриппины так и не довезли, – он досадливо поморщился и махнул рукой. – Наша машина в реку слетела, прямо с Бородинского моста. Я еще легче всех отделался, Надежда с водителем и фельдшером прямиком в реанимацию отправились.
- А Зинаида? – расстроенно спросил Николай.
- Утонула, – было видно, что начальник отдела очень переживает из-за этой ситуации. – Она же связана была, еще и действие Викиных примочек не закончилось. Когда ее достали, она уже была не на этом свете.
- Вот же, – было видно, что Нифонтов хочет выругаться, но усилием воли пытается держать себя в рамках приличий. – Такая ниточка прямо из рук ускользнула. Надо было все-таки ее прямо в гостинице допросить.
- Может, и надо было, – Ровнин досадливо пожал плечами. – Если бы получилось. Вот только мы этого уже никогда не узнаем. Ладно, Валентина с Викторией где? Дома уже?
- Они отправились на рекогносцировку, – по-военному четко отрапортовал Тит Титыч. – Готовятся к завтрашней встрече с Брюсом.
- Да вот уже не понятно, завтра ли мы с ним встретимся, – Ровнин ругнулся вполголоса и начал стаскивать с себя мокрое пальто. – Так, времени очень мало. И спать нам сегодня ночью, возможно, не придется. Коля, бери Евгению и поезжайте на Таганку. Ты с этим Молотовым встречался уже?
- Нет, – развел руками Нифонтов. – Только слышал про него.
- Это плохо, – подытожил Ровнин, наблюдая, как Аникуша вытирает лужицы, успевшие образоваться вокруг него. – Надо тогда Пал Палыча возвращать.
- Не надо, – откуда-то сверху раздался глухой голос. – Я съезжу.
По лестнице грузным, но уверенным шагом спускалась Тетя Паша. Она была одета в какой-то бесформенный пуховик, джинсы и резиновые сапоги, в руках была матерчатая сумка, похожая на ту, какую Женька видела в кино у военных медсестер.
- Ты уверена, что это хорошая идея? – уточнил у нее Ровнин.
- Я уже ни в чем сейчас не уверена, кроме того, что тебе срочно надо переодеться, – тетя Паша подошла к дежурке. – Аникуша, напои Олег Георгиевича своим отваром, а то боюсь тут и до пневмонии недалеко. Женя, одевайся, времени действительно мало.
- Пойдем пешком, – безальтернативно заявила Тетя Паша, едва они вышли на улицу. – Напрямик тут не так далеко будет.
- Может все-таки на метро, – на улице моросило, и Женька зябко куталась в свою ветровку.
- Не люблю я метро, –безынтонационно ответила Тетя Паша и пошла, твердо уверенная, что девушка пойдет за ней. – Да и оно меня не особо привечает. Поэтому пойдем пешком.
Некоторое время шли молча, Тетя Паша целенаправленно печатала шаги резиновыми сапогами, не делая ни одного лишнего движения. Женька шла сбоку и немного позади, смущаясь присутствия практически легендарной сотрудницы отдела. Они достаточно быстро свернули с оживленной Сретенки в какой-то переулок, и городской шум остался фоном где-то далеко позади. На улице стемнело, и, если не смотреть на часы, могло показаться, что давно наступила ночь.
- Тетя Паша, – наконец не выдержала она. – А к кому мы идем? Я так и не поняла, это человек или уже нет?
- Призрак, – коротко ответила Тетя Паша. – Безобидный и очень несчастный.
- Почему несчастный? – Как часто это бывало с Женькой, любопытство проснулось и немедленно потребовало накормить его чем-то интересным. – А Вы с ним уже встречались?
- Встречалась, – как-то грустно ответила Тетя Паша. – Мается он на Земле, вот и рад любому вниманию со стороны. Все грех свой замолить пытается и посмертие получить.
Они вышли на Чистопрудный бульвар и пошли мимо редких прохожих, спешащих укрыться от дождя, в сторону Яузы.
- Кузьма Яковлевич, Женя, это яркий пример того, как грехи при жизни могут отразиться на посмертии, – немного поучительным тоном начала рассказ Тетя Паша. – При жизни наш герой был обычным пьяницей, и несмотря на то, что работал у купцов Баташевых. А купцы эти, хоть и жили на Швивой горке, граждане были более чем состоятельные.
- На какой горке? – переспросила Женька. – Вшивой?
- Не, название именно Швивая, – улыбнулась Тетя Паша. – Хотя ты недалека от истины. Как я слышала, изначально Таганский холм называли именно Вшивым, из-за того, что там жили мастеровые, которые делали волосяные парики. А в волосах, естественно, всегда могли завестись вши, и часто заводились. Ну а потом такое не слишком притязательное название заменили более «деликатным».
Так вот, Баташевы не только сами были достаточно богаты, но и слуг своих не обижали, поэтому все, кто у них работал, могли обеспечить достатком себя и свои семьи. Все, кроме Молотова.
- А он чем от других отличался? – Женька завороженно слушала Тетю Пашу, стараясь не пропустить ни слова. Ее немного басистый голос завораживал, погружая в то время, когда район Таганки был совсем не таким как сейчас и когда жил неведомый ей Кузьма Молотов.
- А он пьянствовал, причем самозабвенно. Жена уже с ног сбилась, пытаясь хоть какую-то часть его заработков сохранить для ведения семейного хозяйства. Сама его регулярно из питейных заведений домой уводила, а когда силы заканчивались - детей за ним посылала. Только без толку все это было, Кузьма продолжал пить, хотя жену и побаивался, но сама знаешь, алкоголизм - штука такая. От постоянного пьянства лицо его стало совсем сизым, вот и прозвали его Сизым пьяницей.
- Так пьянство – это не повод лишать человека посмертия, – удивилась Женька. – Даже такое беспробудное.
- Так это только начало истории, – сказала Тетя Паша. – Самое интересное началось тогда, когда Кузьма умер от своего пьянства. Поплакала жена, делать нечего, надо бумаги оформлять, да похороны организовывать. Вызвали околоточного, ну, участкового, по-нынешнему. А то заявляет, надобно обыск проводить. Жена за голову схватилась, сдурели, говорит, что тут искать? Все, что ценное было - пропил он давно. Околоточный тоже уперся - порядок есть порядок. И представь себе, находят во время обыска завещание, аккуратно написанное. Начали читать и изумились. «Я, Кузьма Молотов, сын Якова, завещаю…» И далее по списку - жене, детям, еще кому-то и всем сотни тысяч. Мать честная, думают все. Кузьма-то, миллионщик оказывается. Перевернули весь дом, ничего не нашли. Нашелся кто-то умный, подсказал, деньги, наверное, в банке лежат. Жена покойника заняла денег, наняла писаря, запросы же грамотно составить надобно. Во все банки отписали, нет ли у Вас миллионов покойного Кузьмы. И там тишина. Значит, пришли к выводу, в доме искали плохо. Опять все вверх дном, стены простукивают, под крышей ищут. И нашли где-то еще одну записку, что деньги спрятаны в подвале. Что тут началось, про жену уже и забыли все, как кроты весь подвал перерыли и тоже ничего не нашли. Кроме еще одной записки с текстом: «Ну что, помучились? Хорошо я над Вами посмеялся?»
- Вот же… – с чувством сказала Женька. – Это жестоко было, так над родными, особенно детьми, смеяться.
- Жестоко, – согласилась Тетя Паша. – Поэтому, видимо, и не пустили душу Кузьмы наверх. Вот он бедный и ходит уже столько лет вокруг Таганки. В основном, его пьяные видят. Говорят, что если какой гуляка совсем лыка не вяжет, то к нему внезапно подойдет Кузьма и скажет строгим голосом: «Хватит пьянствовать, домой иди!» И человек мгновенно трезвеет, а после совсем пьянствовать не может. Только не помогает это особо Молотову прощение заслужить, наверное, крепко его жена проклинала. Поэтому и мается он, сердечный.
- Жестокое наказание, но, как по мне, вполне справедливое, – возразила ей Женька. – А если бы из-за этих мнимых денег его жену с детьми вообще убили или пытать начали, думая, что они все-таки в курсе, где богатство. Он об этом подумал?
- Я думаю, он по-пьяни эту шутку затеял, – ответила Тетя Паша. – А после и вовсе про нее забыл. А с пьяного какой спрос?
Так, за беседой, они прошли все бульвары вышли на площадь у реки. В осенних сумерках это место смотрелось мрачновато, возможно в первую очередь из-за громадины жилой высотки, гигантским исполином нависающей над не особо большим пятачком. На другой стороне Москвы-реки виднелись яркие огни, слышалась какая-то музыка, а здесь, даже несмотря на добрых два десятка фонарей и свет фар от проезжавших машин, чувствовалась какая-то мрачность.
- Неприятное место, – поежилась Женька. – Я здесь бывала несколько раз, но как-то раньше мне здесь комфортнее ощущалось.
- Раз на раз не приходится, – ответила все тем же ровным тоном Тетя Паша. – Места вообще в округе лихие были, и Хитровка недалеко, да и сама Швивая горка образцом добропорядочности никогда не была. Сколько здесь крови пролилось по поводу и без, думаю, уже никому неведомо. Но с тех пор уже и подзабылось все это как-то, потому что хоть и мрачные места, но относительно спокойные еще. Что же так мокро сегодня? Женя, не отставай, так и простынуть недолго.
Тетя Паша перешла через дорогу и уверенно подошла к памятнику пограничникам, что стоял в центре Устьинского сквера. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что редкие прохожие достаточно далеко от нее, она громко и властно сказала:
- Ну и? Кузьма Яковлевич, мы пришли, чай не лето на дворе.
Женька с недоумением обернулась, но вокруг никого не было.
- Тетя Паша, а ты уверена, что он нас слышит? – недоуменно спросила она у коллеги.
- Конечно, слышит! Раз через Пал Палыча привет передал, да так, что тот свою красавицу к нам в отдел притащить не побоялся, значит ждет и надеется, что кто-то из нас придет, - и она с удивительным для возраста и тела проворством крутанулась вокруг своей оси. Внезапно она вгляделась во что-то позади Евгении и расплылась в довольной улыбке.
- А вот и Кузьма Яковлевич, здравствуйте Вам!
Женька тоже обернулась и увидела, как к ним подошел невысокий мужичок в засаленном полушубке и постоянно бегающим взглядом. С виду он напоминал ей бомжа возле какой-нибудь станции метро, из тех, кто на улице недавно, и поэтому еще не успел скатиться в самый низ социальной лестницы, но уже потихонечку начинает уверенно нащупывать свой путь в трясину уличного быта.
- Здравствуйте, – человечек приподнял засаленную шапку и попытался изобразить поклон. – Я прошу прощения, что потревожил вас, просто увидел вашего коллегу случайно, но он был с дамой и я не был уверен…
- Стоп-стоп-стоп! – Замахала руками Тетя Паша. – Я все понимаю, все ценю, но у нас совсем нет времени. Поэтому давайте Вы быстро расскажете, что случилось, и мы с Вами расстанемся. Все извинения принимаются сразу и в ответ позвольте выразить Вам нашу искреннюю благодарность. Я уверена, что Ваша помощь правоохранительным органам зачтется.
- Там? – с надеждой вскричал Кузьма Яковлевич.
- Именно там, – твердо ответила Тетя Паша и вдруг, как бы в подтверждение ее слов, лампы вокруг памятника синхронно моргнули. Кузьма Яковлевич втянул голову в плечи и с обожанием посмотрел на сотрудников отдела.
- Я быстренько, чес слово. Тут дело-то такое, – суетливо начал свой рассказ он. – Понимаете, я последнее время стараюсь поменьше появляться в людных местах, время уже не то, да и у меня дел хватает в районе монастыря хватает. Но иногда я хожу вон к тому красивому дому, – Кузьма показал рукой в сторону Дома музыки, – всякие красивые концертики послушать. А неделю назад почувствовал, что не могу идти спокойно мимо этого здания. Не пускает меня что-то неведомое. Я и так и этак ходил, а не получается ничего. Плохо мне. И вдруг все исчезло. А на следующий день все повторилось. Я поспрашивал у наших, и мне рассказали, что такое уже было с генералом Кусовниковым…
При этих словах Женька напряглась. Воспоминания о госте в высотке на Красных воротах еще были очень свежи в памяти, да и сон этот… Почему в ее сне настойчиво звучал призыв понять, зачем призывают демонов. Может, все это связано?
Призрак замолчал, переводя взгляд с Тети Паши на Женьку.
- Я был там вчера, – неуверенным тоном продолжил он. – В этом доме творится что-то ужасное. Один мужчина вызывает к себе женщину, и она творит с ним такое, такое… – он закрыл лицо руками. – Я такого непотребства никогда не видел.
- Какую женщину? – не поняла Женька. – Проститутку что ли?
- Я не знаю, как ее зовут, – посмотрел на нее удивлены взглядом Кузьма Яковлевич. – Но в мое время за подобное могли и на костре сжечь.
- Ну современные нравы действительно малость посвободнее будут, – с облегчением махнула рукой Женька. – Но падшие женщины - это не наш профиль. Особенно, если все по взаимному согласию.
- Какое согласие? – вскричал призрак. – Он вызывает эту женщину с той стороны, рассчитывая, что подчинит ее своей воле. А на самом деле, это она руководит процессом, пока не истекает ее время в этом мире. И она хочет не только разврата, но и крови…
- Кажется, я поняла, – вступила в разговор Тетя Паша. – Там какой-то безумец с кучей неудовлетворенных сексуальных комплексов призывает суккуба. И делает это каждый день.
- Суккуба, – недоуменно посмотрела на нее Женька. – Демона разврата в женском обличье?
- Видимо, да, – кивнула женщина и обратилась опять Кузьме. – А в какой именно квартире это происходит?
- Центральный корпус, 7 этаж, вторая направо от лифта, – с готовностью отрапортовал тот и с мольбой добавил. – Помогите, пожалуйста, очень уж голова от всех этих бесчинств болит. И на музыку сходить хочется.
- Хорошо, Кузьма Яковлевич, – кивнула ему Тетя Паша. – Мы все поняли, идите.
Призрак облегченно выдохнул, низко поклонился и исчез, едва начав разгибаться.
- Опять высотка! – в сердцах сказала Женька, когда они остались вдвоем. – Если честно, тетя Паша, как-то меня эти памятники архитектуры за последние дни изрядно утомили. В них вообще что-то хорошее есть? Или только всякая гадость к этим домам липнет?
- Да как тебе сказать, – Тетя Паша явно думала о чем-то своем. – Хорошее-то есть, да немного. Их ведь когда строили, про людей, собственно, думали в последнюю очередь, у зданий этих миссия совсем другая была, вернее замысел. Но сейчас нет времени об этом болтать. У тебя Викина аптечка с собой?
- Конечно, – после случая с демоном в квартире мадам Агнессы Валентина настояла, чтобы все, включая Ровнина, носили с собой несколько мензурок с очень дурно пахнущими жидкостями, которые защищали от ментального воздействия демонов.
- Пей, – коротко бросила Тетя Паша. – Причем две сразу. Если это действительно суккуб, то у них очень мощный эмоциональный фон.
- А ты? – спросила Женька, заметив, что ее коллега даже и не подумала достать подобную бутылочку.
- А у меня эмоций слишком мало, – грустно усмехнулась пожилая женщина. – Мне терять нечего. Пойдем, что ли? Ты главное молчи и, если что, поддакивай мне.
- А там охраны нет на входе? – задумалась Женька. – Я слышала, в этом доме в основном очень богатые люди живут.
- Женя, – укоризненно протянула Тетя Паша. – Я же сказала, молчи и смотри.
И она уверенно потянула на себя массивную входную дверь. Внутри их действительно встретил охранник, причем не один, а на пару с коллегой.
- Добрый вечер! – решительно преградил он путь сотрудникам отдела. – Вы к кому, уважаемые? Вас ожидают?
- Добрый вечер! – голос Тети Паши был внушителен и мрачен, Женька просто физически ощутила волну холода, которая прошлась по обоим охранникам и даже немного придавила их к земле. – Нас, к сожалению, никто и никогда не ждет, мы сами приходим. Майор ФСБ Румянцева, это лейтенант Мезенцева из МВД, она со мной. Молодые люди, возвращайтесь на свой пост и смотрите телевизор. Я позову Вас, если понадобитесь.
Женька видела, что охранники никак не ожидали такого развития событий, да и не сочетались совсем резиновые сапоги и пуховик с удостоверением могущественного ведомства.
- У нас инструкция, – попытался было сопротивляться один из парней, но Тетя Паша очень быстро пресекла эти попытки.
- У меня приказ и уголовный кодекс, поэтому до моей команды Вам лучше сделать вид, что Вы меня никогда не видели. Понятно? – Охранники синхронно кивнули, причем Женька опять не была уверена, что они это сделали по своей воле. – Кругом, шагом марш!
Провожая охранников взглядом, Тетя Паша добавила им вслед:
- И телевизор смотреть внимательно, буду возвращаться - проверю!
И не обращая внимание на восторженные глаза Женьки, она уверенно направилась в сторону лифта.
- Тетя Паша, – не выдержала девушка в лифте. – А ты их загипнотизировала?
- Женя, – недоуменно посмотрела на нее женщина. – Ты чего? Я просто попросила этих милых молодых людей не мешать правоохранительным органам. Не отвлекайся!
Дверь в искомую квартиру оказалась массивной и обитой сверху каким-то красивым деревянным декором. Женька старалась даже не пытаться прикинуть, сколько это великолепие может стоить, тем более что звукоизоляции все эти навороты не добавляли - из-за двери неслись разухабистые пошлые крики и другие звуки, не оставляющие сомнений в направленности происходящих действий.
- Что интересно, – Тетя Паша удивленно осматривалась по сторонам. – Никто до сих пор не ломится в эту квартиру. Здесь же во всем доме звукоизоляции совсем никакой нет, слышно на три этажа вверх и вниз должно быть. Ладно, ты готова?
- К чему? – Женька не совсем понимала такую железобетонную уверенность Тети Паши в своих действиях. Она же слышала, что случилось с Пал Палычем, а в гостинице «Украина» демона целый кагал ведьм за Кромку отправлял.
- Ну как к чему? К разврату, конечно. У тебя это когда-нибудь было с демоном?
- Тетя Паша, – у Женьки перехватило дыхание от неожиданного вопроса. – Ты реально хочешь туда войти? Может, Ровнину позвоним?
- Евгения, – укоризненно посмотрела на нее Тетя Паша. – Олег Георгиевич не одобряет подобные игры, да еще и групповые. Я думала, ты лучшего мнения о начальнике. Ладно, главное за хвостом следи и руку в пасть не суй!
И она внезапно забарабанила в дверь со всей силы кулаками, оглашая всю округу истошными криками!
- Коля, открой! Я согласная! Я тоже хочу попробовать! Открой, стервец, не то хуже будет!!!!
