Меж тем в Петербурге подрастали два сына Николая Николаевича и Александры Петровны. Разумеется, разлад в родительской семье не мог не сказаться на них.

Еще в 1888 г. старший брат, Николай Николаевич Младший, послужил причиной очередного скандала в императорском семействе. Он влюбился в замужнюю женщину и мать двоих детей и более того – попросил у Александра III разрешения на брак!

Государственный секретарь Половцов пишет по этому поводу: «Приходит ген. Галл, бывший адъютант вел. кн. Николая Николаевича старшего, впоследствии опекун его старшего сына, доселе заведующий имущественными делами этого князя. Галл очень встревожен слухом, будто бы государь разрешил Николаю Николаевичу младшему жениться на некой Бурениной, дочери гостинодворского лавочника, состоящей поныне в замужестве за каким-то другим лавочником, имеющей от него двух дочерей, но никогда не имевшей детей от вел. князя.

Тотчас по уходе Галла фельдъегерь приносит мне возвращенный из Гатчины рескрипт мой с такою надписью государя: „Меня это не удовлетворяет, много лишнего. Вообще я нахожу, что рано ему давать св. Андрея и лучше подождать“. Одновременно фельдъегерь передает мне приказание вел. князя немедленно приехать к нему, прибавляя, как это бывает в экстренных случаях, чтобы я не надевал вицмундира, а ехал в том платье, в каком меня застанет приглашение. Отправляюсь к вел. князю и застаю его чрезвычайно встревоженным. Сетует на государя за то, что он не сдержал слова и поставил его в ложное положение, но еще более его возмущает распространившийся в городе слух, будто государь разрешил вел. кн. Николаю Николаевичу младшему жениться на его любовнице, какой-то Бурениной. Женщина эта дочь какого-то гостинодворского лавочника, состоящая до сих пор замужем за каким-то царскосельским купцом, от которого имеет двух взрослых дочерей, достигла уже сорокалетнего возраста. „Я не знаю, – говорит вел. князь, – почему же тогда не разрешить моим братьям Константину и Николаю точно так же жениться на своих любовницах. Я вижу, что у царствующего императора есть желание по возможности всех членов своего семейства, кроме братьев и сыновей своих, отодвинуть в толпу; что я стану делать с шестью своими сыновьями – всякая кокотка, имея пред глазами примеры, будет иметь основательную надежду выйти за одного из них замуж“».

В Петербурге рассказывали, что раздосадованный император воскликнул: «Я в родстве с многими дворами Европы, но не с Гостиным двором!».

А через несколько дней Половцов описывает окончание этой истории: «Оказывается, что дело было так: на основании заявления вел. князя о том, что его отец разрешил ему эту женитьбу, государь дал с своей стороны позволение; между тем раздосадованный Николай Николаевич старший сказался больным. Посетивший его Михаил Николаевич узнал от брата, что тот никогда своего согласия не давал, и сообщил это Воронцову. В субботу 2 января у вел. кн. Алексея Александровича был обед для всех своих братьев. С обеда государь поехал в Аничков дворец, а императрица в Михайловский театр, откуда вернулась домой в сопровождении вел. кн. Сергея Александровича. Дорогою вел. кн. Сергей Александрович рассказал императрице всю историю женитьбы Николая Николаевича. Императрица была тем более возбуждена этим повествованием, что ей никто еще ни слова об этом не говорил. Вернувшись в Аничков дворец, она имела горячее объяснение с мужем, в коем, между прочим, высказала, что подобное дело затрагивает и ее, так как у нее тоже есть сыновья. Под впечатлением этого объяснения государь немедленно написал письмо своему дяде, в коем три раза говорил, что просит у него извинения. Николай Николаевич был очень обрадован таким письмом; на другое утро в воскресенье в десять часов надел мундир (sic) и поехал в Аничков, но государь одевался в это время и приказал ему явиться в 1 час. Тут последовало дружеское объяснение, вполне удовлетворившее Николая Николаевича».

Николай Николаевич Младший долго оставался неженатым и лишь в пятьдесят лет обвенчался в Ялте с Анастасией Николаевной, урожденной принцессой Черногорской, разведенной женой светлейшего князя Георгия Максимилиановича Лейхтенбергского. Великому князю и Анастасии (Стане, как звали ее при дворе) пришлось ждать, когда Георгий даст жене развод.

Николай Николаевич Младший

Анастасия Черногорская

Николай Николаевич Младший – генерал от кавалерии, окончил Николаевское инженерное училище и Николаевскую академию Генерального штаба, получив при выпуске серебряную медаль. Еще юношей участвовал в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг., воевал под Шипкой, награжден золотой саблей с надписью «За храбрость». В то же время великий князь, будучи глубоко верующим человеком, начал склоняться к мистицизму (что еще больше усилилось под влиянием его жены), а будучи уверен в «особой богоизбранности» русского народа, начал разделять взгляды черносотенцев. Вот что пишет по этому поводу Сергей Юльевич Витте: «Он был один из главных, если не главнейший, инициаторов того ненормального настроения православного язычества, искания чудесного, на котором, по-видимому, свихнулись в высших сферах (история француза Филиппа, Сормовского, Распутина-Новых – все это фрукты одного и того же дерева). Сказать, чтобы он был умалишенный – нельзя, чтобы он был ненормальный в обыкновенном смысле этого слова – тоже нельзя, но сказать, чтобы он был здравый в уме – тоже нельзя; он был тронут, как вся порода людей, занимающаяся и верующая в столоверчение и тому подобное шарлатанство. К тому же Великий Князь по натуре – человек довольно ограниченный и малокультурный».

Во время Первой мировой войны принял на себя командование русской армией. Однако многие из его решений оказались неудачными, и в конце концов смещен с поста главнокомандующего, а его место занял Николай II.

Александр Михайлович писал о нем: «Мой двоюродный брат великий князь Николай Николаевич был превосходным строевым офицером. Не было равного ему в искусстве поддерживать строевую дисциплину, обучать солдат и готовить военные смотры. Тот, кому случалось присутствовать на парадах Петербургского гарнизона, имел возможность видеть безукоризненное исполнение воинских уставов в совершенстве вымуштрованной массой войск: каждая рота одета строго по форме, каждая пуговица на своем месте, каждое движение радовало сердце убежденных фронтовиков. Если бы Великий Князь Николай Николаевич оставался бы на посту Командующего войсками гвардии и Петроградского Военного Округа до февраля 1917 года, он всецело оправдал бы все ожидания и сумел бы предупредить февральский солдатский бунт».

После 1917 г. великому князю удалось уехать из России, жил в Италии, считался одним из претендентов на престол. Скончался 5 января 1929 г.

Младший сын Николая Николаевича, названный в честь деда по матери Петром, рано заболел туберкулезом, и ему пришлось оставить военную службу и уехать на лечение за границу. В 1895 г. великий князь вышел в отставку и поселился в своем имении Дюльбер в Крыму.

Петр Николаевич

Милица Черногорская

Однако во время Первой мировой войны он вернулся в строй, занял должность генерал-инспектора инженерных войск и с успехом исполнял свои обязанности. Современники вспоминают о нем как о спокойном, немногословном, немного застенчивом человеке, увлекавшемся живописью и архитектурой. По его проекту построен храм-памятник русским воинам, павшим в кампанию 1904–1905 гг. в Мукдене. Он также сделал эскизы для своего крымского дворца Дюльбер и для собора Святителя Николая в Покровской обители.

Петр Николаевич женился на старшей из княжен-черногорок – Милице. У них родились сын Роман, дочь Марина, близнецы Надежда и София. София, умерла вскоре после рождения. Остальные дети выросли и сочетались браком с представителями русских дворянских фамилий.

Петр Николаевич с семьей уехали в эмиграцию, жили в Италии и на юге Франции. Великий князь умер в Антибе, Франция, 17 июня 1931 г.

Родителям Николая и Петра не довелось пожить в новом веке. Первым ушел из жизни Николай Николаевич Старший. Перед смертью он потерял память, никого не узнавал, отказывался от еды, страдал припадками буйства. Николай Николаевич скончался в Алупке в апреле 1891 г. и похоронен в великокняжеской усыпальнице Петропавловского собора.

Великая княгиня умерла девятью годами позже. Легенда гласит, что она скончалась в тот же день, час и даже минуту, что ее супруг. Исполняя волю великой княгини, ее похоронили на монастырском кладбище. Только из завещания Александры Петровны стало известно, что она приняла иноческий постриг под именем Анастасии.