Еще про рис

Собаки принюхиваются в надежде на объедки. Мы едим, пока вилки не начинают царапать по дну тарелок.

– Отлично. – Дав встает, потягивается и начинает складывать рюкзак.

– Ты куда?

– На паркур.

– Ох, Дав!

– Что такое?

– Неужели нам нельзя уютно посидеть дома в халатиках?

– Нет. Дилан взял у отца дрон, и мы будем прыгать с навеса автобусной остановки.

– Сколько можно! – взвываю я. – Ненавижу паркур. Из-за него тебя никогда нет дома.

– Почему бы тебе не пойти со мной? И тоже попробовать?

– Вообще-то, у меня астма, и потом, я толстая, так что нетушки, я не стану скакать с автобусных остановок и прочих крыш.

– Вечно у тебя отмазки.

– И у меня нет спортивного бюстгальтера. Сиськи, понимаешь ли, будут болтаться.

– Спортивный бюстгальтер? Я никогда их не ношу.

– Дав. Между тобой и мной большая разница. Тебе тринадцать. За три года многое может измениться.

Она смотрит на мою грудь.

– Нет уж, спасибо. – Она теребит волосы. – А ты бы купила себе спортивный бюстгальтер для спортзала, а то мама взбесится.

– Не напоминай мне. – Я придавливаю рисинку указательным пальцем, и она расплющивается, превратившись в лепешку с дактилоскопическим рисунком. – Иди уже к своему дружку-паркуру. – Я начинаю убирать со стола. – И чем это улицы Лондона лучше меня?

Дав посылает воздушный поцелуй и убегает наверх. Она двигается так, будто всегда скачет на деревянной лошадке.

– Спасибо за обед! – От ее голоса дребезжат кастрюли, которые мне предстоит вымыть.

– Осторожнее там! – кричу я ей вслед.

– Сама осторожнее, – кричит она в ответ, – это ты у нас неуклюжая!

Я набираю в ложку риса и прицеливаюсь ею в собак, как из рогатки. Рис летит в воздух, как конфетти, и собаки кидаются его ловить. Влажные пасти, острые зубы, клац-клац.

Собаки даже не жуют. Разевают пасти, как поющие Маппеты, втягивают воздух и захлопываются, как урны с педалью.