Тосты с сыром
Чайник кипит, тостер мигает зеленым огоньком.
– Как ты думаешь, меня не хотят принимать по жизни всерьез из-за того, что я толстая? – Не знаю, почему заинтересовалась мнением тринадцатилетней девчонки.
– Нет, так я не думаю. Скорее тебя не принимают всерьез, потому что тебе шестнадцать лет. Шестнадцать. А еще ты дуреха. Вот. – Дав вгрызается в сыр, в целый брусок. Я с отвращением делаю вид, что ничего не замечаю. Она продолжает:
– Почему ты вообще об этом говоришь? Эта болтовня о лишнем весе уже достала. Только и слышу: толстая, толстая, толстая. Слишком много об этом говоришь для особы, которой наплевать на свой вес.
– Нет, я просто хочу об этом сказать прежде, чем скажут другие.
– Ну и ладно. А я о том, что это бесит, давай, продолжай в том же духе.
Дав облизывает большой палец.
– Это, вообще-то, не единственное твое качество.
– Ага, знаю, спасибо, Дав. – Пытаюсь уничтожить ее сарказмом.
– Ну и веди себя соответственно. Оооох.
Небыть поддает мне башкой под коленки.
– И буду из-за этой стажировки. Я правда хочу работать и что-то зарабатывать, чтобы мама отвязалась и я могла бы делать то, что мне хочется, а что – пока не знаю, и это тоже дивно.
– Вообще-то неплохо хотя бы представлять, чем хочешь заниматься… Я вот знаю, что хотела бы делать. – Я смотрю, как Дав тянется за джемом и мажет его на ломтик сыра. Слежу за ее рукой, пока она подносит это месиво ко рту.
– Не жирно?
– Очень вкусно.
– Ну так что бы ты хотела делать?
– Быть каскадершей в кинофильмах.
– Хорошо, прекрасно, ты хочешь стать каскадершей – здорово, но у тебя есть хороший шанс ею стать, Дав, потому что ты уже готовая каскадерша. Другое дело я – хочу стать руководителем, или главой компании, или открыть свой бизнес.
– И что такого?
– А то, Дав, что толстых не берут на руководящие должности – слишком очевидны вредные привычки. Например, игрок может скрыть, что он игрок, а жулик – что он жулик. Можно скрыть, что ты куришь или даже употребляешь наркотики… ты же не носишь все это на себе. Но для всех на свете я ношу на себе свою вредную привычку, свой изъян. Я просто одета в свою слабость… как в обитый фольгой спальный мешок, который не могу с себя снять.
– Хммм. Мне кажется, лучше, чтобы о твоих слабостях знали с самого начала. Тогда нечего будет скрывать. – Она обсасывает большой палец.
– Как боевые шрамы.
– Ну типа того. – У нее самой все ладони в стертых мозолях, похожих на лунные кратеры – все от того, что она постоянно хватается и цепляется за кирпичную кладку. – В собеседованиях при приеме на работу должен участвовать хиромант.
– Именно! Хиромант по учету кадров. – Мы смеемся. Дав всем своим весом наваливается на тостер, он шипит. Интересно, сможет ли кто-нибудь догадаться, что Дав может влезать на крыши домов одними голыми руками, только поглядев на ее ладони? Едва ли. Скорее эти идиоты из отдела кадров подумают, что она ездит в школу на скутере.
– Как по-твоему, Небыть, я толстая?
– Фу! Избавь хоть собаку от этого эмоционального стресса!
– Погоди, хочу услышать ответ. Гавкни, если нет, и сядь, если да.
– НЕБЫТЬ, СИДЕТЬ! – вопит Дав.
– Дав! Прекрати портить тест.
– Дурочка, это же жульничество, а не тест. Спрашивать собаку, толстая ли ты… совсем уж тоска. Смотри-ка, сел.
– Просто беспричинная пакость с его стороны.
– О господи, Биби, глянь-ка.
Теплый, растопленный, вязкий сыр сползает с поджаренного хлеба, как в сцене из «Охотников за привидениями». Светлый, нитевидный, солененький, сливочный… Р-ррр-р! Сердце начинает колотиться, будто это фильм о любви, а главные герои в нем – я и сыр.
– М-м-м!
– Нужно было бобов добавить. – Дав цокает языком, как будто мы отправились на вечеринку, которая не удалась. Лучше бы вообще не ходили…
Но мне и без бобов хорошо. Уютный комок ароматной, соленой, липнущей к щекам маслянистой массы растворяется у меня на языке. Вслед за Дав я иду в гостиную, где нас ждут дымящиеся чашки чая.
– Ну что, сходить за бобами? – спрашиваю я.
– Хорошо бы, – отвечает Дав.
