Глава 51
Больше всего на свете, мне хотелось две вещи – хоть немного поспать и прибить прохвостку Мишель, которая выдала мне такую лакомую информацию с ограниченным сроком действия. Жить флешке оставалось меньше двух часов, поэтому пришлось вставить спички в глаза и засесть за просмотр материалов, едва выбравшись из душа.
Благо, больше беспокоиться о результатах вылазки было не нужно. В оперативной сводке уже прошла информация об успешном запуске в космос всех абордажников, вместе с частью работников станции и защитников-игроков. Ну и прочим, кое-каким незакреплённым мусором. Змееросток справился на отлично, хотя и сам попал под раздачу. Обязательно нужно будет замолвить о нём словечко перед Дианой.
Сателлиты потеряли большую часть десантников, так что Талвро-19 теперь уже точно дождётся прилёта ударной группировки. Пусть и не в целости-сохранности.
А там и до положенных «Мясорубцам» преференций рукой подать. Пусть враг был ещё по-прежнему силён и опасен, многие в сети уже стали праздновать победу и готовить потихоньку транспорт для будущего сбора трофеев. Для серьёзных кланов обычное поле битвы не представляло большого интереса, а вот для мелких групп такие удалённые свалки являлись излюбленным лакомством. Правда, из-за большого количества желающих, потасовок не избежать, но такая перспектива только добавляла «перчинки» мероприятию.
Мне же было совсем не до веселья. Союз выкатил такой серьёзный штраф за вредительство и саботаж, что хоть удаляй персонажа и начинай всё заново. Тут уж одними рудниками не отделаешься, придётся конкретно так посидеть в одной из тюрем. Со всеми вытекающими и втекающими. С другой стороны – если я всё же решусь на аннигиляцию Куладуна, дорога в «Новые Горизонты» мне будет навсегда закрыта. Такая вот защита от злостных игровых хулиганов…
Вся надежда теперь возлагалась на Хреноватора, точнее – на его желание продолжать наше сотрудничество. Сейчас, как никогда, пришло время проверить, кто он есть на самом деле – хладнокровный делец или авантюрист, готовый рискнуть и поставить на карту всё. Слить ретивого компаньона сейчас было проще всего, даже без особых репутационных потерь. Костяк клана уже сформирован и банкротство ему вряд ли грозит, особенно в нынешнем положении.
Для многих руководителей это был бы вполне логичный ход, но только не для того человека, который назвал звездолёт «Флюгегехайменом»…
Отринув дурные мысли, я сосредоточился на изучении скинутой информации.
Взглянуть там было на что. Отчёты специалистов, графики покушений, выкладки криминалистов…
Освоить весь этот массив информации мне бы и за неделю не удалось, поэтому я сосредоточился лишь на выжимках, шедших отдельными небольшими файлами. Многое из прочитанного и увиденного подтверждало слова Болеслава о том, что основную часть погибших составили люди, находившиеся в стационарных помещениях. Не важно, под охраной или нет. Ещё общей чертой в жертвах было то, что «Призраки» старались выбирать жертв среди известных в сети игроков, «ноунеймы» интересовали их в последнюю очередь. Исключения составляли лишь «серые кардиналы», рулившие кланами из тени. Но число таких было очень мало.
Аналитики связывали это с несовершенством сети информаторов, а у меня промелькнула мысль, что они намеренно хотят поднять шумиху. Вот только зачем? Чтобы за ними охотилось как можно больше народу, включая правительственные организации? Глупо как-то.
В любом случае, их самоуверенность и беспринципность била через край.
Стало доподлинно известно, что все, кто так или иначе контактировал с этой таинственной группировкой – сливал информацию, или наоборот собирал её, были безжалостно зачищены. Без экзотики. Методы оказались вполне стандартные – расстрел, инсценирование несчастного случая или попытки ограбления, и всё в таком духе. Иногда отдельных исполнителей получалось найти, но они к тому времени уже успевали сильно остыть.
Сразу вспомнились те два олуха, которые должны были «контролить» Георгия. Вряд ли им, после разгрома всей его группы, светила дальнейшая работа…
Поэтому вывод здесь напрашивался вполне очевидный. «Призраки» – это устоявшаяся преступная структура, основанная выходцами из различных спецслужб. Пока была непонятна их основная мотивация, так как обогащение из-за дестабилизации игровой среды прослеживалась весьма смутно. Но, даже если она не видна, это не значит, что её нет. На деятельность такой группировки требуются солидные бабки, и вряд ли они получены от сочувствующих меценатов.
Во всём должна быть экономическая подоплёка. Миром правит капитал.
А бухгалтерии, между тем, в документах имелся самый минимум, что на мой взгляд являлось сильным упущением. На чём следовало заострить внимание, так это на том, какой доход может быть с убийства игроков и последующего развала их кланов. Перепродажа игровых активов? Падение каких-то индексов? Чёрт его знает, слипшиеся мозги уже окончательно перестали что-то соображать.
Напоследок, краем глаза, проглядел отчеты криминалистов. Особенный интерес вызвала небольшая заметка, что орудия убийства каждый раз были уникальными. Вот это поворот…
Но со специалистами не поспоришь. Раны одного типа пусть и немного, но отличались друг от друга. Тем более, некоторые из них не могли быть нанесены, так сказать «вручную», ни при каких обстоятельствах. Другими словами – человек ударить так не способен чисто физически, даже если у него руки будут расти под другим углом. Вот и сваливай это на что хочешь, вплоть до инопланетного вмешательства или пресловутого волшебства.
Все эксперты сошлись лишь в одном – они в глубоком тупике, и не представляют, как такое вообще возможно.
Чудесно, что тут ещё скажешь.
В какой-то момент я поймал себя на мысли, что продолжаю тупо пялиться в пустое пространство, где совсем недавно в воздухе висел рабочий экран. Увы, но время, отпущенное на ознакомление, истекло. И продлить его можно было лишь одним способом – вернуться к роли послушного пушечного мяса. Вряд ли в серьёзной охранной организации так высоко оценили мои скромные возможности. Мишель как раз обмолвилась, что они потеряли немало агентов – вот и затыкают кадровые дыры, как могут. Наверняка и «булаты» согласились на авантюру с размороженными не просто так.
С другой стороны – выбора у меня особо и нет. А там, глядишь, получится зацепить какую-то ниточку.
Додумывал это всё я уже лёжа на матрасе, а в следующее мгновение меня разбудил настырный перезвон, раздававшийся в апартаментах. На ощупь нашарил коммуникатор, но он, как и положено умному прибору, который не хочет быть разбитым об стену, оказался на беззвучном режиме. Тихонько завибрировал под пальцами и тут же затих.
Гадство. Кто ж так жить не хочет?
Едва я продрал глаза, как увидел такую же сонную Эльвиру, запахивающую халатик. Отчаянно зевая, девушка направилась ко входной двери, на ходу поправляя всклокоченные золотисто-рыжие волосы. И судя по примятой второй подушке, что обнаружилась на матрасе рядом с моей, я ночевал явно не один. Ипатьевский монастырь…
Стоило повернуть голову, как глаза тут же зацепились за несколько пустых бутылок вина, стоящих прямо на полу в окружении этикеток от еды и прочего мусора. Ах да, и ещё свечи, до полноты картины. Тоже на дорогом паркете и на барной стойке, несколько. Прям романтическая идиллия какая-то.
Хорошо, что я не пил ни капли, иначе от такой картины точно бы поседел окончательно. Кстати да – упущение. Схватив ближайшую бутылку, я вылил остатки выдохшегося напитка в себя, чтобы не смущать отсутствием амбре дорогих гостей в форме. Те уже топтались на пороге, окружённые порхающими бабочками.
Их оказалось всего двое – молодой участковый, бросавший на юную хозяйку весьма недвусмысленные взгляды, и внушительного вида широкоплечий опер с тёмными от густой щетины щеками и подбородком, резко контрастирующими с бледной кожей. Был у меня один сослуживец с подобным типом волос – скоблил щетину два раза в день, и всё равно выглядел, будто с позавчерашнего дня к бритве не прикасался. А лысеть наоборот, начал рано – уже в двадцать три. Опер густой шевелюрой тоже похвастаться не мог, поэтому стригся очень коротко.
Эльвира, пригласила их внутрь, и представители закона устроились на стульях рядом с обеденной зоной. Я принялся наскоро одеваться дрожащими руками, всей кожей ощущая на себе неодобрительные взгляды. Давненько себя так паршиво не чувствовал.
Полицейские не стали откладывать цель своего визита в долгий ящик и «ошарашили» сиротку тяжёлой новостью. Та к счастью, выдавливать из себя фальшивые эмоции не стала, а вполне правдоподобно захлопала глазами. Лишь после того, как опер повторил, что с её матерью случилась трагедия, она «въехала» и принялась непонимающе озираться, будто пытаясь переварить сказанное. Больше оставаться в стороне было нельзя – я подошёл и обнял её, вроде как утешая.
А не то её растерянность грозила перейти рамки дозволенного. На слёзы же она и вовсе была не способна.
– А вы, собственно, кто будете? – поинтересовался слуга закона, доставая угловатый планшет.
– Кирилл Демченко, – пожал я плечами.
– Ясно, а где вы были вчера в одиннадцать вечера?
– Да тут же, – я кивнул в сторону наших капсул.
Опер черкнул что-то в планшете и спросил тоже самое у моей «сожительницы». После чего последовали стандартные вопросы о её матери, где Эльвира, не кривя душой, поведала чистую правду об их непростых взаимоотношениях. Правда, слова о том, что именно она должна была стать жертвой, вслух так и не прозвучали. Вряд ли из-за того, что выяснить этого они ещё не успели – вся переписка покойной уже давно должна была лежать на столе у следователя. Скорее всего, эту информацию решили пока что не разглашать.
Записав всё в свой электронный блокнот, полицейский с его же помощью распечатал два простеньких протокола опроса, которые мы без проблем подписали. Просто и быстро, а главное – никуда ехать не надо. Хотя я не сомневался, что дело на этом не закончится и как минимум Эльвире всё же предстоит поездка на вдумчивый допрос, когда будут установлены все обстоятельства преступления. Пока что она даже на свидетельницу не тянула.
Получив всё, что хотели, товарищи полицейские вынуждены были откланяться, к неудовольствию участкового. Мы же заказали себе стандартный завтрак и уселись за барную стойку.
– И когда ты это всё успела сделать?
Я хотел было взять огарок, но тот намертво прилип к столешнице, прихватившись многочисленными застывшими каплями. От фитиля шёл отчётливый запах дыма, так что без настоящего огня тут точно не обошлось.
– Ты уже вырубился, – улыбнулась девчонка, сверкнув разноцветными глазами, под которыми залегли тёмные круги. – А мне не спалось как раз. Натурально получилось, правда?
– Только не думай, что это всё горничная будет убирать, – предупредил я её.
– А что такого? – она ещё раз обвела взглядом весь живописный беспорядок.
– Хватит с меня на сегодня позора…
Она недовольно фыркнула и направилась в душ, приводить себя в порядок. Лентяйка. Я же собрал в мусорный пакет все, до чего смог дотянуться, и полез в сеть за новостями. Пусть по ощущениям и не скажешь, прошло уже несколько часов с момента. когда моя голова коснулась подушки.
Интересного в ленте хватало с избытком, но главным событием стало моё восстановление в должности. Хреноватор показал себя с лучшей стороны, подтвердив, что моей интуиции стоит доверять. Правда, отношение Союза ко мне лично всё равно просело очень серьёзно. Да и плевать, лишь бы не признали врагом народа, а всё остальное как-нибудь переживу.
Атака сателлитов была успешно отбита, уйти удалось лишь одному крейсеру, да и то – с дырой в корпусе. Ударная группировка сейчас вела неспешную погоню за ним, надеясь, что бывший флагман выведет их к одной из баз Скульпторов. Станцию спешно восстанавливали, назначив нового начальника, который принялся раздавать всем положенные плюшки. Судя по заметке, выше всех руководство отметило вклад «прососовцев», чья шайка умудрилась продержаться дольше всех, чем немного отстрочила десант. «Системщики» же окончательно потеряли авторитет в регионе и были вынуждены расформировать обанкротившийся клан.
А вот про мой вклад в выдворение всей этой орды обратно в космос не было сказано ни слова. Да, сателлитов выдуло вместе с воздухом за пределы станции, но без непосредственного участия «Мясорубцев». Официальная версия случившегося – ряд технических поломок во время штурма. Во как.
Особенно смешно это звучало для шестидесяти с лишним тысяч зрителей, смотревших наши злоключения в прямом эфире. За мной уже закрепилась кличка «Непризнанный диверсант». А добровольные взносы, кидаемые людьми, в сумме превысили пять синткоинов. Их я получил немедленно, а вот расчёт за трансляции должен был прийти лишь в конце месяца, за которым уже отчётливо маячила зима.
Вот время-то летит…
Деньги, после недолгих раздумий, я всё же конвертировал в рубли, так как последние события выскребли кошелёк до самого дна. А зарплата из доходов клана предполагалась лишь в далёком светлом будущем. Пока же мы с Болеславом лишь без конца вкладывались в предприятие, пуская всю прибыль в оборот. Бизнес и в игре тоже бизнес, никуда от этого не деться.
Партнёр набросал коротенькое поздравительное сообщение, настоятельно попросив не заходить сегодня в игру. Пока я всё ещё являлся «персоной нон грата», и подлежал немедленному аресту. В данный момент псионик выбивал мне помилование и заодно обсуждал дополнительные награды, положенные за участие в обороне. В том числе, и за устранение эсминца.
Восстановленные корабли должны были пригнать уже завтра, а вот на счёт остального приходилось отчаянно торговаться. Союз хотел минимизировать свои потери и предлагал различные бонусы и скидки, а вот на твёрдую валюту оказался неожиданно скуп. Но я не сомневался, что настойчивый до одержимости Хреноватор не отцепится от несчастных персонажей, пока не вытрясет из них всё что можно и даже нельзя.
Вот так неожиданно у меня появился выходной. Большую часть которого я бессовестно проспал, но всё же.
Когда посвежевшая Эльвира вернулась из душа, к нам пожаловал праздничный завтрак, который по времени больше походил на ужин. Мы с девушкой неспешно перекусили, обмениваясь впечатлениями от прошедшей битвы, после чего я решил немного прогуляться. Нужно было зайти к бабе Нюре, выразить благодарность, а в идеале – ещё и встретиться с Шельмой. Всё же, помимо толстого кнута она предлагала вполне вкусный пряник.
– Я с тобой! – немедленно выпалила Эльвира, стоило мне взять в руки коммуникатор.
– Нет уж, – отрезал я. – На тебе уборка, и отдых.
– Ну, аллесс…
– У тебя уже круги под глазами, – укорил я её, видя её кислую физиономию. – А ты мне нужна выспавшаяся и здоровая. Будешь себя хорошо вести, в следующий раз возьму.
– Хорошо, но знай – у меня очень хорошая память! – пригрозила она, с плохо скрываемой радостью.
– Учту.
Маша ответила на моё сообщение сразу, будто дежурила у коммуникатора, и предложила встретиться в том же месте, через полтора часа. Прикинув свой маршрут, я чуть передвинул время, чтобы успеть заскочить на Барахолку. Шпионка не возражала.
Вызвал такси через специальное приложение и уже одеваясь, поймал себя на мысли, насколько уже я освоился в этом мире высоких технологий. Ведь и полгода ещё не прошло…
А вот над посёлком изгоев время было не властно. Всё те же хибары, собранные из говна и палок, всё те же усталые люди, для которых каждый новый день был вызовом системе. Баба Нюра, будто вчера приехавшая из глухой русской деревеньки, идеально вписывалась в здешнюю атмосферу. Женщина приняла меня в своём жилище, снаружи похожим на ветхий сарай, но внутри обставленным с любовью и со вкусом – вполне дорогой мебелью и декором. Преимущественно, из настоящего дерева.
– Ну здравствуй, касатик, – она обняла меня, как родного. – Опять набедокурил?
– Нет, просто «спасибо» заехал сказать, – покачал я головой. – Выручила ты меня, в который уже раз.
На широком столе с резными ножками мигом возник пузатый самовар и не менее пузатая бутыль без этикетки. Так сказать, на выбор. Я предпочёл чай. Он оказался ожидаемо неплох, хоть и отдавал травами.
– Так что делать, милай ты мой, – вздохнула женщина. – Ежели ты влипаешь постоянно…
– Так получается, – развёл я руками.
Баба Нюра хитро прищурилась, прихлёбывая терпкий чай из тонкой фарфоровой чашки.
– Совсем-совсем ничего не надобно?
– Ну, разве что, трость себе новую присмотреть, – признался я. – Ходить неудобно…
– А та тебе чем не угодила? – она нарочито вскинула посеребрённые брови.
– Так сгорела же она. Вроде бы…
– Да ну! А это тогда что?
Женщина едва пошевелила пальцами, и в домик тут же залетел молоденький паренёк, неся знакомую трость-шпагу на вытянутых руках. Это была точно она – я прекрасно помнил рукоять до самой последней царапинки. Осторожно положив орудие преступления на стол, молодой помощник был таков. Телепатически она с ним общается, что ли?
– И как это понимать? – напрягся я.
Без этой улики вся наша, и без того шаткая, постановка разваливалась, словно карточный домик.
– Не переживай, – успокаивающе улыбнулась баба Нюра. – Там другой клинок нашли. Точно такой же, но другой. Этот… Слишком дорог, чтобы вот так полицаям его отдавать.
– Но ты его мне вручила – почти первому встречному… – напомнил я.
– Ну ты-то далеко не первый, – она усмехнулась каким-то своим мыслям. – Да и пускаешь его в ход сугубо по делу, так что носи на здоровье. Кровушку мы удалили, можешь хоть под синими лампами с ним гулять – ничего не засветится.
– Спасибо конечно, – я взял трость со стола и привычно пристроил у ног. – Но зачем такие хлопоты?
– Должок перед нами образовался, – поведала женщина куда серьёзней, поправляя платок. – Дошла и до нас молва об этих нехристях, которые немало невинных душ погубили. В том числе – и дитяток. Мы сами здесь – далеко не агнцы, но такие дела среди нас не приветствуются. Совсем. Ежели бы узнали их в городе, сами бы притопили, без дополнительной оплаты.
– Приятно слышать, но свой «взнос» я требовать назад не собираюсь.
– Я так и думала… Посему смотри внимательно.
Женщина достала из-за пазухи небольшой кожаный кисет, в котором помимо табака оказался сложен маленький листочек бумаги. Вот его она мне и продемонстрировала издали, не вручая в руки. На нём был довольно разборчиво написан чей-то адрес, без пояснений.
– Что это?
– Запомнил, касатик? – вопросом на вопрос ответила она.
Дождавшись моего утвердительного кивка, баба Нюра сноровисто набила выуженную из-под стола деревянную трубку табаком и подпалила её той самой бумажкой. По комнате разнёсся запах дыма с заметным привкусом смородины.
– Приходили намедни люди, вынюхивали про человека, похожего на тебя, – женщина глубоко затянулась. – Вот там-то они и живут. Только смотри – хата эта съёмная, долго они там не задержатся.
– Вот за это низкий тебе поклон, – обрадовался я. – Прям до земли!
– Не надо, – махнула она свободной рукой. – Успеется ещё с ней, родимой, обняться…
