Глава 60
Что отличает любителя от профессионала?
Кто-то считает, что мастерство. Или же отсутствие большого опыта. Отчасти, это правда, но далеко не всегда. Рабочий навык может быть примерно равен и у тех, и у других. Благо, талантливой молодёжи у нас всегда хватало.
Но что действительно их разнит, так это внимание к деталям. Профи никогда не допустит халтуры даже в мелочах, пусть ради такого перфекционизма ему нужно будет потратить лишнее время. Какое бы драгоценное оно у него ни было.
Потому что он отвечает за работу. Своим именем.
К моему крайнему удивлению, братва не стала заморачиваться с перевозкой похищенных на новое место, и держала их прямо в собственной квартире. Робик без труда это понял по единственному их разговору, который организовал тот самый мужик, которого я неудачно спустил с лестницы. На заднем фоне за плачущей женой отчётливо слышалось стрекотание её любимых голографических птичек. Да и сами бандиты этого особо не скрывали, пригрозив за малейшую попытку обратиться за помощью – убийством всей семьи, прямо в родовом гнезде.
Наверняка, любой звонок в местную дежурку тщательно ими отслеживался, как и приезд любых силовых ведомств в городок.
И всё равно, решение остаться прямо в квартире Робика было для меня верхом оптимизма. Или, скорее, идиотизма. Но работу этим они нам облегчили серьёзно, тут уж не поспоришь. Надо будет не забыть им потом спасибо сказать.
Пока сюда мчалась полулегальная группа быстрого реагирования, являющаяся по сути той же организованной преступностью, мы решили немного разведать обстановку. Погибшего связного могли хватиться в любой момент, и время было буквально на вес золота. Пусть у нас отсутствовало специальное оборудование, но хотя бы глаза нам никто не выкалывал. И ампутацию мозга не проводил.
А иногда и этого набора вполне себе хватает.
Семья Тёсовых проживала в крепкой кирпичной многоэтажке, имевшей собственную парковку и детскую площадку на придомовой территории. Здание строили не по типовому проекту, поэтому квартиры здесь были очень просторные – всего по две на каждый лестничный пролёт. Конечно, до апартаментов Рассохина, с частной охраной на первом этаже, ему было ещё очень далеко, но средний горожанин такое жильё себе точно позволить не мог. Правда, эта квартира – практически всё, что осталось у Робика от его прежней вольготной жизни успешного коммерсанта. Не считая вирт-капсулы, конечно.
На парочку молодых людей, неспешно прогуливающуюся по расчищенной улице, никто не обратил никакого внимания. Для пущего антуража мы тащили по магазинному пакету, набитому всяким барахлом. Эльвира галантно взяла меня за руку и прижалась так крепко, что даже вездесущий ветер не смог проскользнуть между нами. Разве что не лезла целоваться каждые пять метров, как делают большинство её сверстниц. Хотя пару попыток всё же сделала, видимо, вспомнив наставления незабвенного Станиславского.
Мы спокойно продефилировали через весь двор и скрылись в широком подъезде, запертом на электронный замок. Код на открытие двери нам подсказал Робик, так как его ключи предусмотрительно экспроприировали бандиты, пока он валялся в отключке. Правда, это всё равно не объясняло того, как они умудрились проникнуть в саму квартиру. Ведь его супруга наверняка была в курсе, что суженого совсем не грузовик переехал, и запиралась на дополнительные запоры, имеющиеся с внутренней стороны двери. Одним ключом их точно не открыть.
Значит, бессменно караулили на лестничной клетке несколько недель кряду? Точно нет. Тогда как, просто в дверь постучались, с криком: «Откройте, мы сотрудники Орифлейм»? Ха-ха, три раза.
Нестыковочка на лицо, а всякое непонятное априори опасно. И увиденное во дворе лишь подтвердило мои худшие опасения.
– А они не так просты, как хотят казаться… – заключил я, стоило входной двери за нами закрыться.
– Что-то не так? – насторожилась моя юная напарница.
– Всё не так. У них наблюдатель снаружи сидит. Хорошо бы, если один.
– Где?!
– Белый «Лексус», на парковке.
– Не помню, – хмуро призналась Эльвира. – Там много машин.
– Он у самого края, хотя мест ближе к выезду полно, – добавил я. – Оттуда прекрасно видно и подъезд, и дорогу. Мимо никак не проскочишь.
– И ты поэтому понял, что там наблюдатель?
– Нет конечно. Во-первых, хорошая тонировка на стёклах – салон снаружи даже в упор не просматривается. Во-вторых, судя по снегу, который здесь то тает, то снова наметается, машина не трогалась с места пару дней точно. Зато вокруг полно отпечатков ног – кто-то регулярно чистил окна и остальной кузов, чтобы не терять обзор. В-третьих, к машине протоптана целая тропинка – наблюдатели мало того, что сменяются, так вдобавок ещё частенько выбегают по нужде или за жратвой. Не удивлюсь, что они там пивко от скуки попивают, в нарушение устава.
– Круто!
Имейся при себе у Элли блокнот – она уже начала бы вовсю конспектировать. Смотрела она на меня во все разноцветные глаза, ловя каждое слово. Прилежная ученица, блин.
– Ничего особенного, – скромно покачал я головой. – Просто глаз уже набитый. А теперь скажи мне – зачем им там сидеть?
– Ну, как… Предупредить своих.
– Для чего? Подумай сама – вот подруливают к дому броневики с условным спецназом. Или условные федералы приезжают на джипах. Не важно. Что дальше-то?
Тут моя подопечная задумалась уже всерьёз.
Задачка действительно оказалась с подвохом – даже если быть вовремя предупреждённым, незаметно свалить из высотки всё равно не выйдет. Помимо вполне очевидного подъезда, который при любом раскладе заблокируют первым, отсюда можно выйти, разве что, с балкона. Но от полёта с восьмого этажа, где располагалась квартира Робика, не спасёт даже самый глубокий сугроб. Прыгнешь – земля тебе бетоном, и веночек под крестом.
Вариант со спешным убийством семьи Тёсовых даже рассматривать не стоит – это бесполезное действие лишь накинет срок похитителям. Куда вероятнее воспользоваться заложниками, как предметом торга или вовсе в качестве живого щита. Хотя дивиденды и при таком раскладе вырисовывались весьма смутные – никто так просто уйти им не даст, и вертолёт на крышу не посадит. Времена не те.
– Они придумали, как уйти, – уверенно заключила Элли.
– Согласен. Побудь пока здесь, а я наверх быстренько сгоняю.
– Зачем?
– Нужно кое-что проверить.
– А если сюда кто-нибудь зайдёт?
– Сделай вид, что просто греешься. Если не прокатит – вырубай.
С этими словами я торжественно вручил ей гражданский шокер, который мы приобрели в магазине самообороны. Не бог весть какое оружие, зато его можно свободно носить с собой хоть в театр, не боясь привлечь к себе внимание правоохранительных служб. У Кирилла Демченко как раз остался допуск к нелетальным средствам обороны, чем мы и воспользовались. Правда, Эльвире, в силу её возраста, запрещено было даже прикасаться к нему, но сейчас соблюдение законов волновало меня меньше всего.
Имейся возможность спасти семью Тёсовых не нарушая ни один из кодексов, так бы и поступил. Но закон, как ни странно, сейчас на их стороне лишь формально. Имея связи в органах, доказать свою невиновность легко, какие бы доказательства не выступали против. Мне ли не знать…
Да и с другой стороны – ни Робика, ни его родных от ножа в тёмной подворотне не защитит ни один суд. Даже если они его выиграют. Боюсь, даже переезд в другой город здесь не поможет. Сейчас по чипу найти кого-то проще простого, имея на руках исходные данные и спецоборудование.
Так что эту проблему нужно решать лишь с позиции силы. Чем кардинальней, тем лучше. Такие, как местные бандюганы, другого языка просто не понимают.
Я не стал пользоваться лифтом, предпочтя подниматься по лестнице. Пусть не так быстро, зато больше успею заметить. Ноги слушались меня уже вполне сносно, так что такой забег не казался чем-то заоблачно тяжёлым. Особенно, учитывая наличие перил и трости для опоры.
На нужном этаже я притормозил, заметив у себя «развязавшийся» шнурок на зимнем ботинке. Присел, зашнуровал его потуже, и заодно бегло осмотрел входную дверь. Нехорошая догадка подтвердилась – у дверного порога и на половом коврике скопилось порядочно пыли, что определённо указывало на отсутствие гостей за последние дни. Со времени звонка Робику прошло уже трое суток – бандиты не сразу нарисовались на горизонте с предложением о выписке, а дали клиенту дойти до кондиции. Заодно, похитители приглядывали за действиями убитого горем коммерсанта. Кому позвонит, к кому побежит.
Не такие уж они и тупые, как хотят казаться.
В квартире родных Робика больше не было – теперь уже точно. Похитители нарочно совершили прокол с узнаваемым фоном, чтобы направить возможных освободителей по ложному следу. Я сам едва не попался на их уловку, вызвав прямо к дому группу немедленного реагирования. Которая будет на месте уже через сорок минут, к слову. Нужно бы их предупредить, а не то последствия могут быть самыми печальными.
Разгибаясь, я будто ненароком скользнул взглядом по противоположному углу площадки, над соседской дверью. Штукатурка под потолком там оказалась немного светлее, чем в других местах. Будто откололся кусочек, или наоборот – жвачку кто-то наклеил. Может, раньше бы и не обратил на эту мелочь внимания, но после наблюдения за спецами «CSG» у меня не осталось сомнений, что там замаскирована миниатюрная камера. В моё время таких крошечных не было, если только у каких-нибудь агентов «ноль-ноль-семь».
Как ни в чём ни бывало, я побрёл дальше, помахивая пакетом. Оператор наверняка будет предупреждён о движении на лестничной клетке, и тщательно рассмотрит каждое моё движение. Вид у меня не особо грозный, а скорее – наоборот, да и задерживаться взглядом больше положенного я себе не позволял. Вряд ли там сидит грамотный специалист. Скорее всего – какой-нибудь уволенный из «наружки», а то и вовсе, ещё сидящий на окладе.
Ну прошёл мужик с пакетом – что тут такого? Вот если бы я к двери полез, или осматриваться начал…
Но вряд ли это единственная камера в подъезде. Внизу тоже наверняка стоит, чтобы видеть всех, кто входит и выходит отсюда. Там мне вроде бы самый обычный типовой «глазок» на глаза попался, за который у жильцов из квартплаты вычитают. Но работает ли он?
Я активировал гарнитуру в ухе и вызвал напарницу.
– Элли, дуй оттуда. Встречаемся на той стороне улицы.
– Да я уже… – тихо ответила она.
– Что значит, уже?
– Иду.
– Твою мать, ты-то куда?!
Шорох ветра, раздававшийся через динамик, подтверждал её слова, но мне легче от этого не стало. На душе снова поселилось мерзкое чувство грядущих неприятностей, нарастающее с каждой секундой.
– Элли, никакой самодеятельности, иначе выпорю так, что сидеть не сможешь!
Но юная оторва лишь негромко фыркнула. Точно уши надеру, будет как слонёнок Дамбо по апартаментам летать!
Выглянуть из подъезда на улицу я не мог, поэтому, наплевав на конспирацию, швырнул пакет в мусоропровод и вызвал лифт. Шахта здесь была одна, и порой жителям легче было пробежаться пешком, чем дождаться кабину, но мне повезло, в кои-то веки.
Стоило мне войти внутрь, как в гарнитуре раздался чей-то чужой кашель.
– Эй, не угостишь? – спросила Эльвира кого-то, нарочито весёлым голоском.
– На, – раздалось в ответ.
Мужской голос, немного хриплый.
– О, спасибо! А то у меня кончились…
– Да не за что.
Я с силой ударил по створке ни в чём не повинной кабины, так, что заныли костяшки пальцев. Дура! Ну не сидится ей на одном месте…
– Не холодно тебе? – спросил наблюдатель, после короткой паузы.
Ну, а у кого ещё могла стрельнуть сигаретку некурящая Эльвира? Видимо, девчонка увидела, что тот решил подымить, опустив стекло, и внаглую подошла к машине. Лишь бы он оказался там один, а не с компанией…
– Да, есть немного, – охотно ответила Элли. – Пустишь погреться?
– Залезай.
Отчётливо щёлкнул замок на двери, и завывание ветра тут же стало потише. Лифт уже почти добрался до первого этажа, но я пока совершенно не представлял, что делать дальше.
– Хорошая у тебя машина… – одобрительно цокнула языком девчонка. – Дорогая.
– Ну так, – довольно крякнул наблюдатель. – Могу себе позволить. Меня Димой зовут, а тебя?
– Вика.
– Ха, а скажи-ка мне, Вика, что ты делаешь на морозе в такой лёгкой одежде?
– Подышать вышла.
– А куда твой парень делся? Ты же вроде бы с ним пришла.
Не смотря на полушутливый тон, спрашивал наблюдатель вполне серьёзно, и от правдоподобности ответа зависело сейчас очень многое.
– Так он дома остался, с тёткой своей чай пить. По акции.
– Что, по акции? – недоуменно переспросил мужик.
– Ну, чай же. Дешёвый. Достало меня всё это – так жить, будто взаймы. Тошнит уже.
Я вышел из лифта и увидел куртку, которую взбалмошная дочка Рассохина скрутила в валик и оставила в тёмном углу, вместе со своим пакетом. Решение пришло тут же. Схватив верхнюю одежду, я выскочил на крыльцо, нервно озираясь по сторонам.
– А вот и он, нарисовался… – сокрушённо вздохнула в ухе Элли. – Сейчас звонить начнёт. Но я его уже заблочила.
Не увидев своей «любимой», я вернулся в подъезд, понуро опустив плечи. Нестись сейчас опрометью к машине, значило подвергнуть жизнь девчонки ещё большей опасности. Вместо этого я принялся делать вид, что действительно собираюсь кого-то набрать, шаря в коммуникаторе.
– Обиделась на него? – с усмешкой поинтересовался наблюдатель.
– Говорю же – достало. Туда – нельзя, сюда – нельзя, а сам по скидке цветочки покупает. А мне ходить не в чем! Вон у подруги молодой человек шубу ей подарил. Натуральную.
– Ух ты! Тоже себе хочешь?
– Я много чего хочу…
– Но ты же понимаешь, что подарки просто так не дарят?
– Да. Я сообразительная.
– Это же замечательно! Люблю я таких… Сообразительных.
Дальше пошёл неразличимый шорох, но я и так прекрасно понимал, что творится в машине. Распалённый мужик полез исследовать тело юной наивной дурочки, попутно покрывая её лицо и шею поцелуями. Та особо не сопротивлялась, хихикая от щекотки. Мата Хари доморощенная…
Чтобы не выскочить на улицу с клинком наперевес, мне пришлось задействовать всё своё самообладание, без остатка. К счастью, истязание моих нервов длилось не так долго, как казалось.
– Давай на заднее, а?
Без всяких возражений захлопали дверцы, но продолжать кайфовать у наблюдателя не вышло. В ушах пронзительно зазудело, намекая, что мне пора снова выходить из укрытия. Мужик протяжно застонал, но явно не от сладострастия. Хотя он не потерял сознания даже на мгновение – мощность не та.
Подхватив пакет, я со всей возможной скоростью помчался на помощь своей импульсивной напарнице. Да, мы сейчас сильно рисковали, но переиграть что-то было уже нельзя. Только двигаться вперёд. Выпороть за самодеятельность всегда успею.
Парочка несостоявшихся любовников обнаружилась на широком заднем сиденье «Лексуса». Пунцовая от прилившей к щекам крови Эльвира сжимала в руках полуразряженный шокер, а рядышком вяло трепыхался невысокий тёмноволосый мужчина, пытаясь ей помешать. Выходило у него пока слабо, но всё могло поменяться в любое мгновение.
– Ну что, родной, доигрался? – весело поинтересовался я, распахнув дверцу.
Он с ужасом уставился на меня, тщетно пытаясь что-то сказать в своё оправдание. Увы, пока собственное тело слушалось его с большим трудом. Я не стал дожидаться, пока он придёт в себя, и коротким ударом навершием металлической рукояти отправил наблюдателя отдыхать. Всё равно он не собирался в ближайшее время приступать к своим служебным обязанностям.
– Ещё раз такое выкинешь – и можешь про меня забыть навсегда, – строго прошипел я, вынимая из пакета моток скотча.
– Но я хотела…
– А если бы их здесь было двое? Групповушку им бы предложила, что ли?! Как он вообще на тебя подкинулся, не понимаю…
Девчонка дёрнулась, будто ей влепили пощёчину. Губы мелко задрожали, а глаза даже в полумраке салона заблестели от слёз. Ну вот, опять задел за живое. Могу, умею, практикую.
– Сам же говорил, что я – красивая!
– Ну да, брякнул на свою голову…
– Вообще-то многие сейчас так зарабатывают, если с деньгами напряг, – хлюпнула носом Элли. – Тебя бы он ни за что близко к себе не подпустил! У него пистолет спрятан в двери.
– Ладно-ладно, молодец ты. Но больше так не делай.
– Хорошо…
Закусив губу, она помогла обмотать обмякшее тело наблюдателя, превращая его этакую в мумию из скотча. Наручников у нас при себе не было, так что приходилось обходиться подручными средствами. Заодно я тщательно обыскал пленного, избавив его от коммуникатора и замаскированного ножа в пряжке. Пистолет действительно нашёлся в выемке водительской двери. Им оказался старый добрый «Грач», заменивший в своё время легендарный «Макарыч». У любителя молодого девичьего тела имелся при себе запасной магазин к нему, который я тоже экспроприировал. Мужику он всё равно уже не понадобится.
Прицельно стрелять с подрагивающими руками то ещё извращение, но как средство самообороны на близкой дистанции вполне себе сойдёт.
Куда любопытнее оказалась приборная панель внедорожника, где был свёрнут широкий экран, немногим уступавший домашнему кинотеатру. На него выводились картинки с замаскированных камер, превращая салон «Лексуса» в настоящую передвижную операторскую. Такую вычислить куда сложнее, чем стационарную, даже если обнаружил миниатюрные следящие устройства. А если техника внезапно засбоит или ещё как закапризничает, то пользоваться собственными глазами наблюдателю никто не запрещал. Соблюдай ребята конспирацию чуть строже, обнаружить этот пост стало бы практически невозможно.
Получилось же как всегда – задумка отличная, а вот реализация подкачала.
Всего камер оказалось около десятка. А вот «официальные» домовые были повально отключены, и возвращать их в строй отчего-то никто не торопился. Большинство следящих устройств были установлены внутри дома, но и двор похитители не обделили вниманием – его просматривали сразу с трёх точек, включая ближайшую улицу. Плотненько, но не без слепых зон.
Незаметно припарковаться можно было без особых проблем, а вот с остальным без допроса взятого «языка» никак не разобраться.
Судя по количеству, на первый взгляд, «лишних» камер, расставленных на этажах, семью Тёсовых держат в этом же здании, просто в другой квартире. Чтобы можно было, в случае развития самого неприятного сценария, спокойно пропустить группу захвата мимо. Увозить куда-то далеко заложников братки не захотели, решив, что уловки с подменой квартир будет вполне достаточно. Но я не сомневался, что после контрольного разговора с Робиком, перед его «выпиской», их вернут в родные пенаты и уже там устранят. Свидетели им совершенно ни к чему.
При желании, я мог бы вычислить искомую жилплощадь, просмотрев объявления о сдачи в аренду, но это было лишней тратой времени. Которого у нас и так осталось не больше получаса.
Можно же просто спросить. Благо, теперь есть у кого.
Пленник, превращённый в толстую, глянцево лоснящуюся гусеницу, что-то мычал через скотч и бешено вращал выпученными глазами. Чтобы он не уползал, мы дополнительно зафиксировали его сразу двумя ремнями безопасности, а пока я обыскивал салон, проказница Элли тайком разрисовала ему невесть откуда взятым фломастером всё лицо. За что получила от меня по заднице, под возмущённый писк. Детский сад «Козюлька», ясельная группа.
Смотрелся теперь мужик уморительно, но вряд ли был в состоянии это оценить.
Стоило мне достать его же нож из пряжки ремня, как он сходил в туалет, не вставая с кресла. Чтобы там кто не говорил, а человек инстинктивно боится холодняка куда больше, чем огнестрела. «Язык» из наблюдателя получился образцово-показательным, любым разведчикам на зависть.
Через двадцать минут мы знали все интересующие нас подробности, включая график смен и количество боевиков, охранявших пленных. И даже резать сильно не пришлось. Периодически мужик пытался заорать, пытаясь привлечь внимание прохожих на парковке, но Элли вовремя затыкала ему рот. В конце концов, ей это надоело, и на смену тряпке снова пришёл шокер, прямо в шею, от чего бедолага едва не скопытился.
– Ты аккуратнее с ним, Дима нам живой нужен, – пожурил я её.
– Да всё нормально, он уже сел почти, – она демонстративно включила приборчик, но тот выдал лишь слабенькую искорку.
Однако пленный инстинктивно снова замычал, плача не хуже иного крокодила.
– Как думаешь, от прикуривателя его можно будет зарядить?
– Ипатьевский монастырь, взял с собой маньячку…
От серьёзной порки девчонку спас запиликавший ухе динамик. Звонившим оказался командир группы немедленного реагирования, которого я загодя предупредил о слежке и указал подходящее место для стоянки.
– Мы на месте.
– Сейчас подойду, – я раскрыл дверь и строго пригрозил Эльвире пальцем. – Сиди тихо, пленного не мучай.
– Хорошо, постараюсь.
Блин, где ж я так нагрешил, что мне в наказание такое чудо в перьях досталось?
Наблюдатель что-то протестующе промычал, но мне его мнение было глубоко до фонаря. Хлопнув дверцей, я покинул машину и захрустел снегом в направлении ближайшей слепой зоны. Там остывал серо-стальной неприметный минивэн, безо всяких крутых наворотов, на которых обычно колесят те, кому повезло иметь большую семью.
Но в этой машине устроились отнюдь не добропорядочные граждане с детьми.
Группа состояла всего из пятерых решительных мужчин, включая водителя. Все подтянутые, в удобных бесформенных куртках, в которых можно запросто прятать негабаритное оружие. Главным среди них оказался скуластый азиат с косым шрамом под левым глазом. Переодеть бы его в доспехи, да выдать катану подлинее – вылитый бы самурай получился.
Считается, что у представителей данной расы эмоции читаются сложнее всего, но я отчётливо чувствовал недовольство, плотной аурой окружающее его силуэт. Он терпеливо дождался, пока я неуклюже усядусь на свободном сиденье и протянул мне мозолистую крепкую ладонь.
– Цой.
– Кул, – представился я в ответ.
Хватка оказалась у него, как у столярных тисков. Остальные бойцы предпочли хранить гробовое молчание, ловя каждое наше слово.
– Местоположение цели установили?
– Да, они здесь, двумя этажами ниже первоначальной квартиры.
– Сколько их там?
– Трое бойцов и столько же заложников – мать и двое детей. Четвёртый похититель у нас. Меняться ему ещё через два с лишним часа, но столько времени у нас нет. Скоро они хватятся своего переговорщика и начнут спешно обрубать концы.
– Так, а что по обстановке?
Я сжато пересказал полученную от наблюдателя информацию, наблюдая за тем, как командир хмурится всё сильнее. Задача у него вырисовывалась действительно сложная – за считанные секунды обезвредить троих бандитов в крайне стеснённых условиях. Но главная сложность заключалась в другом – попасть в квартиру можно было лишь через входную дверь.
Спускаться по тросам для нас недоступное удовольствие.
Свой рассказ я подкрепил подробным планом и фотографиями комнат с сайта съёмного жилья. Ребята шустро скачали себе копии и принялись подробно изучать место будущих боевых действий.
– Можно вынести створку взрывом, но получится слишком шумно, – принялся рассуждать вслух Цой. – В идеале, они сами должны открыть дверь. Может, лучше подождать смены караульного?
– Риск слишком большой – труп в больнице вот-вот найдут, там его прятать негде было.
– Понятное дело, – кивнул командир. – Значит, нужно постучаться. Вежливо.
– У них внутри тоже есть доступ к камерам, – напомнил я. – Они спокойно вас увидят на лестнице.
– А вот это не проблема. Стриж, займись вопросом.
Водитель в низко надвинутой кепке достал из-под сиденья небольшой чемоданчик и поинтересовался у меня:
– Где та машина?
– На краю парковки, белый «Лексус». Там сидит, моя… помощница. «Языка» сторожит.
– Мне нужно будет минут пятнадцать, чтобы перекинуть сеть на себя, – предупредил оперативник, прежде чем уйти. – После этого хоть на оленях там скачите.
Я на всякий случай написал Элли короткое сообщение, чтобы та не удивлялась гостю. И не мешалась ему, заодно.
– Твой пленный как, в состоянии их выманить? – продолжил искать варианты Цой.
– Боюсь, что нет, – покачал я головой. – Он от страха всё запорет. Даже если не решиться предупредить их, у него на лице всё написано.
– А твоя помощница?
– Это для неё слишком серьёзно, – честно признался я. – Может мне самому?
– Не вариант. У тебя глаза убийцы, – на полном серьёзе заявил азиат. – Без обид, ладно?
– Да чего уж…
– Сам понимаешь, у женщины больше шансов вызвать к себе доверие. Наши морды лишь заставят их за оружие схватиться.
– Она ещё не вполне женщина. В смысле, возраста.
– Когда-то же надо начинать, – философски заметил командир. – Не собирайся ты ей рисковать, она бы сейчас с пленником не сидела. Мы её прикроем, не волнуйся. Иначе о спешке не может быть и речи. Решай.
В последнем его слове он вложил столько скрытого смысла, что я сразу понял – источник его раздражения кроется именно во мне. Шельма оставила право последнего слова за мной, и Цоя это, мягко говоря, не устраивало. И пусть я деликатно не вмешивался в тонкости операции, очерчивая лишь границы дозволенного, такой подход был ему не по душе.
Командира можно было понять – большинство акций таких групп сводилось к банальной зачистке и не требовало какой-то запредельной осторожности. Сейчас же мы планировали освобождение всего за несколько секунд. А это, как не крути, высший пилотаж даже среди спецслужб.
– Хорошо, – вздохнул я.
Такое простое слово далось мне очень нелегко. Но нужно было признаться самому себе, что вечно опекать Эльвиру у меня не получится при всём желании. Нужно выпускать оперившегося птенца из гнезда, чтобы до зимы тот научился сносно летать. Иначе ему не выжить в нашем обледенелом мире.
Само собой, девчонка оказалась совершенно не против снова сыграть роль наживки. И через полчаса она уже стояла на нужной лестничной клетке с пакетом сетевой доставки в руках. Благо, что дроны здесь ещё не вытеснили окончательно курьеров. Переодевать её мы не стали – пёстрый молодёжный прикид сейчас работал лучше всего. Увы, но пришлось обойтись без бронежилета – с её приталенной короткой курткой он никак не сочетался. Единственным специальным девайсом оказался портативный глушитель сигнала чипа, вшитого в каждого добропорядочного гражданина. Прибор удалось впихнуть ей в рюкзачок.
Глядя на беззаботно улыбающуюся Элли, даже мне не верилось, что она способна без колебаний завалить человека. Чего уж говорить о похитителях.
И всё же, открыли ей далеко не сразу, после нескольких минут упорных терзаний дверного звонка. Ребята внутри были отнюдь не глухие, просто они просматривали камеры, одну за другой. Но спец, подключившийся к аппаратуре в «Лексусе» наблюдателя, уже взломал их систему и зациклил картинку. Теперь на всех изображениях присутствовала лишь одна Эльвира, пришедшая к двери заранее. А четверо бойцов на лестнице, вооружённых компактными воронёными «Вихрями», превратились в форменных невидимок. Короткие, но мощные автоматы спецов были снабжены глушителями, которые превращали громкие пострелушки, слышимые на соседней улице, в деликатные хлопки, будто от взорвавшейся банки с огурцами.
Соседи будут явно не в восторге, но в полицию звонить не станут. Скорее всего.
Если всё пойдёт по плану, они и понять не успеют, что там творится на съёмной квартире. Опять же, время ещё не позднее – кто в капсуле, а кто и на обычной работе вкалывает.
Соваться вместе со всеми на штурм я не стал, прекрасно понимая, что буду для группы ржавым гвоздём, вбитым в мастерски отлаженный часовой механизм. Всему своё время, и моё, в качестве обычного бойца, уже безвозвратно прошло. Сейчас всё больше приходилось работать головой.
Поэтому я тихонько устроился в слепой зоне этажом ниже, сжимая «Грач» в кармане куртки. Волновался, будто в первый раз, но с другой стороны – душу переполняло неуместное чувство дурацкой гордости. Воспитатель из меня тот ещё получился, стоит признаться.
Наконец, после очередного звонка, заветная дверь приоткрылась, будто сокровищница Аладдина.
– Чё надо? – загулял эхом недовольный голос.
– Здравствуйте, вам доставка! – с дежурной вежливостью ответила Эльвира.
– Мы не заказывали, – буркнул голос.
– Как так, – немного растерялась она. – Вот смотрите – адрес ваш, оплата онлайн. На имя Дмитрия Рогозина.
– Димон, мудозвон… – голос сокрушённо вздохнул. – Слушай, там на парковке «Лексус»… Хотя не, давай сюда. Хер ему по губам, а не жратву.
Щёлкнула цепочка, после чего в дверь ударили так, что гул пошёл по всему подъезду. Удивлённый полувскрик мужика потонул в россыпи хлопков, затрещавших новогодними петрадами. Я со всей возможной скоростью понёсся наверх, едва успев схватить за плечо Элли, которая хотела засунуть внутрь квартиры свой длинный любопытный нос.
– Стой тут.
Весь штурм, как и полагалось, занял считанные секунды. Расслабившиеся в четырёх стенах братки не смогли дать хоть какой-нибудь отпор. Двоих положили прямо в коридоре, а последнего – на пороге комнаты, где были заперты заложники. Бойцы шустро растеклись по прокуренной квартире, будто шарики ртути из разбитого градусника, но больше никого здесь не было. Лишь тогда я позволил Элли зайти, прикрыв двери от любопытных соседей. А то уже в подъезде стали слышны щелчки замков.
Возле последнего трупа стоял Цой, которого я спокойно опознал даже в маске, и сноровисто шарил в его карманах.
– Держи.
Он протянул мне ключ, а сам пристроился чуть позади, с автоматом на изготовку. Я без труда открыл дверь и дал ему отмашку на «отбой».
– Здравствуйте, товарищи Тёсовы!
В углу комнаты, за широкой двуспальной кроватью, съёжилась взъерошенная женщина в домашнем халате, которая прижимала к себе двух перепуганных детей-первоклашек – мальчика и девочку. По словам Робика ей перевалило слегка за тридцать, но сейчас бедняжка выглядела на все сорок с плюсом. На бледном лице было видно каждую морщинку, острые скулы рвали кожу, а под глазами темнели круги.
– К-кто вы? – едва слышно спросила бывшая пленница.
– Я новый начальник вашего мужа, – весело ответил я, входя в комнату.
– Н-начальник?
– Ага, ваш Роберт больше не фрилансер.
– С ним всё хорошо? – вскинулась женщина.
– Более чем, – поспешил я успокоить её. – Как вернётесь домой, можете ему позвонить. Идти как, можете?
– Да, – она решительно кивнула. – А с этими… Что?
– Кстати о них, чуть не забыл, – улыбнулся я. – Давайте с вашими детишками в игру сыграем? Они закрывают глазки здесь, а открывают уже в родной квартире. Я же волшебник, к слову…
Супруга Роберта всё поняла и быстро втолковала чадам, как нужно себя вести за порогом комнаты, где их заперли плохие дяди. Оба без проблем согласились, вот только несколько дней плена не прошли для матери бесследно, и взять их на руки она оказалась не в состоянии. Сама еле-еле ноги волочила. Пришлось позвать Элли, которая взяла себе второго ребёнка, закрывшего глаза ладошками, а первого я потащил лично.
Вот где ещё таких добрых начальников найдёшь?
Увидев кровь, натёкшую из-под надзирателей, женщина побледнела ещё сильней, хотя, казалось бы, куда уж больше. Но сообразительная Эльвира тактично взяла её под локоток, успокаивающе затараторив:
– Пойдёмте-пойдёмте, здесь нет ничего интересного.
– Да уж… – освобождённая шумно сглотнула комок подступившей тошноты. – А вы сами, кто?
– Секретарша, – буркнул я, опередив открывшую было рот девчонку. – На испытательном сроке сейчас.
– Странная у вас… Организация.
– Уж какая есть.
Под такой незамысловатый разговор мы и покинули квартиру, оставив убитых похитителей на попечение группы зачистки. Им предстояло немного прибраться, скрыв следы пребывания там семьи Тёсовых. Которая уже через минуту оказалась в родном гнезде.
Пожалуй, присутствуй при их освобождении представители Гиннеса, нас бы точно в книгу бы вписали, как самых быстрых. Ну что поделать, если браткам было влом возить несчастных туда-обратно. Или ещё какая причина имелась, непонятная простым смертным.
Я открыл квартиру родными ключами, позаимствованными у застреленных, и вместе с юной помощницей внёс детишек внутрь. Фокус вроде удался. Заодно ненароком просмотрел всё немаленькое жильё, пройдясь по комнатам, но тараканы и прочие нежелательные персоны отсутствовали. Посему я с лёгким сердцем оставил освобождённых приходить в себя, посоветовав не затягивать со звонком, а то их папочка там уже все успокоительные небось в больничке перевёл.
– А дальше что? – схватила меня за рукав женщина у самого порога.
– Рекомендую поплакать и тяпнуть чего-нибудь крепкого. Малышам лучше по мороженке.
– Я имею в виду, не придёт ли к нам ещё кто-нибудь, кому Робик что-то должен?
– Разве что, сосед за дрелью, – пожал я плечами. – Всё остальное мы отныне берём на себя. Что касается ваших вынужденных посиделок – забудьте, как страшный сон. Вас там не было.
– Что ж за работа у вас такая?! – она усилила хватку, едва не сорвавшись в крик. – Во что вы его на этот раз втянули?
– Ничего особенного, успокойтесь, – я остановил жестом напрягшуюся Эльвиру. – Робик будет заниматься тем, что получается у него лучше всего. Систематизировать инопланетные организмы, и всё, что с ними связано.
– В смысле?! – Её глаза едва не выскочили из орбит.
– В игре, само собой, – уточнил я. – РЕН-ТВ, поди, уже закрыли…
– А-а-а…
Больше ничего из себя выдавить ошарашенная женщина уже не смогла. Ну, а на что она рассчитывала услышать? Что я суженого заставлю метамфетамин в подвале варить? Или на кухне бомбы собирать? Наивная простота…
– Увы, у нас ещё куча работы сегодня. Всего доброго. Привет Робику передавайте.
Я как можно мягче освободил рукав и откланялся. Элли последовала за мной, помахав рукой детишкам, жмущимся к косяку детской комнаты. Те даже робко заулыбались в ответ. Особенно, когда девчонка состроила им уморительную рожицу – надула щёки и свела разноцветные глаза к переносице, наклонив голову. Точно, детский сад «Козявка».
Женщина тоже улыбнулась, пусть и вымучено.
– Спасибо вам…
Массивная входная дверь за нами закрылась, защёлкав многочисленными замками. Которые давали недавним пленником пусть иллюзорное, но всё же – чувство безопасности.
Мне же нужно было как следует постараться, чтобы оно не разлетелось на осколки от первого же столкновения с жестокой реальностью. Да и вечно сидеть взаперти они не смогут, что наглядно доказали братки, караулившие их в течение нескольких недель. Делать это при помощи спецтехники, практически из соседней квартиры, для них было не так уж и тяжело. Разгадка оказалась проста.
Мы спустились вниз и вышли на заснеженную парковку. Ветер почти утих, а удлинившиеся тени намекали о близком закате.
– Может, по шавухе? – невинно предложила Элли.
– Успеем ещё, давай сначала ребят дождёмся.
– Вряд ли они с нами будут.
– Я с ними не есть собираюсь, а работу принимать.
Томиться в ожидании пришлось совсем недолго – мы едва успели устроиться в минивэне, как на горизонте появился недовольный Цой с подчинёнными. Бойцы спрятали оружие и аппаратуру в сумки, отчего стали немного походить на спортсменов, направляющихся в любимый зал на тренировку. Очень угрюмых спортсменов.
– Всё готово, но я бы предпочёл устроить в квартире пожар, – заявил командир, устраиваясь на своём месте.
И это меня ещё называют маньяком!
– Не нужно, соседи тоже могут пострадать.
– Как хочешь. Местная группировка всё равно уже всполошилась – названивали зачищенным на все номера.
– Плохо, – я с досады едва не выразился куда крепче. – Теперь они могут залечь на дно.
– Не беспокойся, трубку поднял наш недобиток в «Лексусе», обещал передать всё остальным. И бдительность повысить. Их группе было приказано взять с собой заложников и ехать срочно забирать клиента.
– И как же он справился? – удивился я. – У него же зуб на зуб от страха не попадал!
– Стриж взял на себя переговоры от его лица. Смоделировал голос, и все дела.
– Впечатляет.
– Пустяки. Работаем против ротозеев, у них всё через одно место.
– Пусть и дураки, зато упёртые, – задумчиво проговорила Эльвира. – Так просто не оступятся…
– Поэтому мы и должны вырубить их всех под корень, – закончил я её мысль.
– Всех точно не получится, – скривился Цой. – Хотя бы костяк выбить, и то хорошо. Они будут ждать клиента в условленном месте – старом станкостроительном заводе, на окраине местной промзоны. Там их и накроем, кого сможем, но на этом всё. Мы не подписывались здесь полномасштабные боевые действия вести. Дальше пусть контора работает.
– А не многовато ли народу на одного несчастного менеджера с семьёй? – скептически заметила Эльвира.
– Перестраховываются, – ответил командир чистильщиков. – Они вряд ли поверили в случайность смерти их человека. Но с другой стороны, никакой спецоперации в городе официально не ведётся, иначе заложников сразу пустили бы в расход и разбежались по углам. Уверен, что они сейчас трясут все свои каналы, вплоть до федеральных.
Если раньше азиат допускал себе язвительные нотки в голосе, инструктируя Эльвиру, то сейчас они пропали напрочь. Видимо, оценил её бесстрашие. Ведь бахвалиться могут многие, а как до дела доходит – коленки подгибаются. Знавал я нескольких бравых с виду мужиков, которые в самый ответственный момент вели себя хуже перепуганных детей. А она без всяких кавычек жизнью рисковала.
Подготовка к следующему этапу зачистки не заняла много времени. Мужики скачали всю доступную информацию по конкретному зданию и на их основе накидали несколько рабочих схем. Лезть к ним со своими рацпредложениями я не стал – они и без меня хорошо знали своё дело, подмечая такие нюансы, о которых я бы своим устаревшим мышлением и не додумался.
Например, предварительная разведка при помощи миниатюрных дронов, о которых во времена моей службы можно было лишь мечтать. Или шлемы дополненной реальности, подсвечивающие замеченных врагов, будто в игре. На этот раз скрываться чистильщикам смысла особого не было, поэтому экипировались они по полной программе.
Если прошлую операцию можно было сравнить со знаменитым штурмом самолёта в Уфе, то нынче назревало никак не меньше захвата дворца Амина.
Но это не значило, что от нас с Эльвирой больше не было толку. Нам доверили охранять минивэн, который бойцы оставили неподалёку от здания, на одной из трёх подъездных дорог. Сами они дружно пересели во вражеский «Лексус», не забыв погрузить пленника в багажник. Оставлять его в живых никто не собирался, и я воспринял этот пунктик совершенно спокойно. Как бы худо ни было в стране, нормальный мужик таким заниматься не станет. А ненормальных мне давно не жалко.
«Димон-мудозвон» сам избрал такой путь. Никто его на криминальную дорожку не толкал, это его личное решение. А правильное оно было, или нет, он сам для себя решит, если успеет.
Я давно уже понял, что рано или поздно жизнь серьёзно спросит за каждый твой проступок. И в его случае, этот момент настал прямо сейчас.
Если жилую часть города ещё худо-бедно чистили, то промзона буквально утопала в снегу по колено. Ездить можно было лишь по накатанной колее, проложенной местными дачниками, живущими за официальной окраиной. Горящие фонари попадались здесь довольно редко, и только снег не давал этой местности окончательно утонуть во тьме.
Большинство зданий давно пустовало, и их потихоньку либо сносили, либо перестраивали в торгово-развлекательные центры. Те самые, где можно пропасть на целый день всей семьёй, пока не закончатся силы или деньги на кредитке. Ближайший такой финансовый омут находился буквально в четырёх кварталах отсюда, переливаясь разноцветными огнями, и уж там всё было выметено до мёрзлой корки, в которую превратился прошлый снегопад. Дороги же представляли собой один сплошной слой реагента, от которого покрышки разъедало буквально за сезон. Куда там до него обычной соли, на которую автолюбители раньше так ругались.
Минивэн удалось впихнуть в свободное пространство между двумя сугробами так, чтобы его было почти не видно с дороги. Понятия не имею, зачем понадобилось делать этот тупиковый съезд, упирающийся в глухой бетонный забор, но логику советских строителей всегда было сложно понять. Для этого, нужно думать, как строитель, а столько пить мой организм и раньше был не в состоянии. Чего уж теперь пытаться.
Штурм начался строго по часам, ровно в семь вечера. Сумерки окончательно превратились в ночь, но для чистильщиков это не было большой проблемой. Тем более, бандюки потрудились запитать административную часть здания для обогрева и освещения. Судя по словам наблюдателя Димона, они обосновались здесь уже давно, обжив некоторые помещения для собственных нужд. Получился этакий офис, где можно было спокойно проворачивать незаконные делишки вдалеке от любопытных глаз.
Отдыхали же от трудовых подвигов работники ножа и топора в местных закрытых клубах, а жить старались либо в частных коттеджах, либо в хорошо защищённых многоэтажках. Так что массово их выловить где-то в другом месте не представлялось возможным.
Дроны-разведчики засекли в здании целых двенадцать человек, прибывших на пяти дорогих внедорожниках. Такое количество противников напрягало, но против них на тропу войны вышли настоящие волкодавы, использующие по максимуму эффект неожиданности. Стоило им зарулить на трофейном японце на парковку, как братва тут же понесла первые потери.
Оборудование минивэна осталось полностью в нашем распоряжении, поэтому мы смотрели штурм в реальном времени, буквально глазами бойцов. У каждого в шлем была вмонтирована камера, позволявшая вести наблюдение от первого лица. Не кино, конечно, но всё равно занимательное зрелище. А при желании можно было переключиться на парящих дронов, и тогда перед глазами возникала картинка, схожая уже с тактической стратегией.
Вражеские юниты, подсвеченные красным, гибли один за другим. Группа Цоя грамотно отсекла их от парковки, и теперь зажимала внутри здания, совершенно не стесняясь применять всевозможные гранаты. Новый год был практически уже на носу, и народ вовсю баловался петардами, громыхая на весь город. Но это не значило, что полиция не приедет вскоре проверить, что здесь такое творится. Вполне возможно, что им могли позвонить сами атакованные. Поэтому операцию нужно было заканчивать как можно скорее.
Ни о каком заметании следов сейчас не могло быть и речи, но сильно о конспирации чистильщики не заботились. Наверняка их «Вихри» отправятся потом на дно ближайшего водоёма, тихо ржаветь под слоем ила. Печальная участь для такого хорошего оружия, но ничего не поделаешь.
Пусть у некоторых бандитов, кроме привычных пистолетов, имелись при себе и полноценные автоматы, оказать грамотного сопротивления они не могли. Вырваться из перекрёстного кинжального огня удалось лишь одному, да и то – ценой прыжка с четвёртого этажа прямо на крышу ближайшего цеха.
Бойцы «CSG» за беглецом последовать не могли, отвлечённые перестрелкой с последней кучкой недобитков, поэтому этого Иуду, оставившего одиннадцать своих собратьев, я взял на себя.
Бежать во двор, навстречу сбежавшему бандиту, особого смысла не было. Его путь легко отслеживался безо всяких дронов – на открытую парковку он не сунется, на проходную – тоже. Место очевидное, а значит, там может оказаться засада. Самым перспективным для него направлением было пересечь двор, укрываясь ржавыми ангарами, и выйти к небольшой свалке из всякого хлама, которая располагалась вплотную к высоченному забору. Там беглец мог без проблем перебраться на ту сторону, и скрыться среди рядов типовых гаражей, которые простирались чуть ли не до самого торгового центра. И его не будет видно, и проездная дорога под боком, где можно при удачном раскладе поймать попутку.
Поэтому я безо всякой спешки поковылял прямо по ней, прикинув, где можно будет перехватить прыткого бандита. Элли же пусть и с протестами, но осталась в минивэне. Хватит уже с неё на сегодня геройств. Жаль, конечно, что её там нельзя запереть, для надёжности…
Иуда меня не подвёл, появившись ровно там, где я и рассчитывал. Перемазанный в невесть откуда взявшейся грязи и отчётливо припадающий на левую ногу. Ну, и пыхтел он, как марафонец, пробежавший дистанцию с альпинистским рюкзаком за плечами. Из оружия у него нашёлся небольшой пистолет, который он совершенно неправильно держал на весу, выискивая глазами таящуюся в тенях опасность. Но меня, вжавшегося в стену ближайшего к дороге гаражного ряда, он разглядеть не смог до самого конца.
Стрелять из «Грача» в бегущую фигуру я не стал – в голову точно не попаду, а в тело не стоит и пробовать. У некоторых бандитов имелись под куртками хорошие импортные бронежилеты, способные спокойно держать пистолетную пулю. Другое дело, что «Вихри» чистильщиков били по ним спецбоеприпасом – полуоболочными пулями с сердечником из высокоуглеродистой стали. Из серии «мне похрен, за чем ты там спрятался».
А вот лично мне достаточно будет одной короткой отсечки из любого огнестрела, чтобы снова отправиться на тот свет. Броник не стал одевать, чтобы окончательно в неповоротливого пингвина не превратиться. Поэтому я решил не геройствовать, вызывая беглеца на ковбойскую дуэль, а спокойно дождался, когда он поравняется со мной. В таком состоянии внимание у человека рассеивается, а собственное тяжёлое дыхание вместе со стуком сердца в ушах сильно снижает восприятие. И, если не выдать себя до поры лишним движением, к нему можно подобраться очень близко.
Подсечка тростью вышла на загляденье – мужик инстинктивно всплеснул руками, будто пытаясь взлететь, и повалился мордой в снег. Встать я ему уже не позволил, прижав его сверху к земле. Первым делом, взмахом освобождённого из плена ножен клинка, избавил его от пистолета и парочки пальцев в придачу. А затем от души зарядил рукоятью по коротко стриженному затылку. Она крепкая, ещё немало черепов выдержит.
Бандит перестал трепыхаться, и я уже подумывал вызвать сюда Эльвиру со скотчем, как нашу извалявшуюся в снегу парочку внезапно осветили яркие фары подъехавшего автомобиля. Движение здесь не то, чтобы сильное, но вот именно сейчас кому-то приспичило здесь покататься. И мало того, остановился он аккурат напротив нас.
Проезжавший мимо местный доброхот решил узнать, в чём дело? Что-то смутно верится.
Беглец не добрал до обочины каких-то пятнадцать метров – всего один ряд гаражей, и мы с ним оба были видны, как на ладони. Вряд ли получится соврать, что он поскользнулся, а я хочу помочь бедолаге.
Из-за слепящего света, творящееся за его пределами видно было плохо, поэтому пришлось полностью положиться на слух. Вот заскрипел снег, хлопнула дверца и следом раздался до боли знакомый металлический щелчок.
Времени не осталось даже на ругательства.
Подстёгиваемый завопившим чутьём, я кувырком откатился в сторону от поверженного беглеца. Очень вовремя, так как автомобилист открыл по мне огонь. Вот и верь потом в добрых людей…
Как говаривал наш инструктор по стрелковой подготовке: «Не бойтесь хорошего стрелка, плохой – в разы опаснее, даже если он свой!». И в который уже раз эта истина подтвердилась.
Первые пули пошли туда, где я только что был. То есть, в лежащего навзничь бандита. Раза три он точно в него попал, заставив снег под ним понемногу краснеть. Затем горе-стрелок принялся доворачивать ствол в мою сторону, гоня вслед за мной белёсые фонтанчики. Проклятый снег сковывал движения, поэтому далеко укатиться у меня не вышло. Укрыться за гаражами я катастрофически не успевал, так что оставалось одно – вытащить «Грач» и из положения лёжа выяснить, у кого руки кривее. В отличие от ослеплённого меня, видел стрелок прекрасно, просто слишком торопился и давно не практиковался в тире. Отдача каждый раз уводила его прицел в сторону, позволяя прожить мне чуть дольше. Это в кино оно играючи выходит даже у никогда не держащих в руках барышень. Реальность же куда суровей.
Вот только бестолковой дуэли у нас так и не получилось. Пока мой противник палил в белый снег, как в копеечку, к нему уже подкрадывался страшный пушистый зверёк. Но не белый, как обычно, а рыжий.
Последняя пуля едва разминулась с моим плечом, когда на него смутный силуэт набросилась тёмная стремительная тень, в которую я сам едва не выстрелил. Полуразряженный пистолет, кувыркаясь тусклым бумерангом, улетел в сторону, а стрелок с невольным вскриком припал на подрубленное колено. Но страдания бедолаги продолжались недолго – с отчётливым хрустом его висок познакомился с крепким носком полуботинка, в которых щеголяла Эльвира. Насколько я помню, там шла небольшая металлическая окантовка, пусть и сугубо декоративная, но на такой скорости это уже не имело значения. При мне девчонка была способна в прыжке врезать ногой по летящей бутылке минералки так, что та улетала в другой конец квартиры. Пару раз пробка и вовсе не выдерживала давления от удара, заливая весь пол водой.
Понятное дело, на себе я его испытывать не стал, хотя юная каратистка предлагала.
Голова стрелка мотнулась в сторону, и он бесформенным кулем завалился на обочину. А я так и остался валяться в снегу, сжимая бесполезный пистолет в дрожащей руке. Давненько не чувствовал себя таким дураком. Ну, хоть снега поел, пока катался.
– Клим!
Элли бросилась ко мне, ледоколом продираясь сквозь высокие придорожные сугробы. Но даже этот факт не скрыл того, что моя подопечная заметно охромела.
– Не ори, горло простудишь, – проворчал я, вставая. – В машине был ещё кто-то?
– Нет, только пакеты с магаза.
Получается, он отъезжал за провизией, когда ему позвонил отличник по затяжным прыжкам, и сообщил, что гнездо разорено. Ведь не просто так он тут именно сейчас оказался…
– Что с ногой?
– Я, кажется, палец вывихнула, – радостно заявила она. – Или сломала…
– Зашибись.
– Фуф, если ругаешься, значит точно всё в порядке.
– Да нет, ты умница!
– Правда?
Её глаза засияли ярче чёртовых фар. Я сгрёб девчонку в охапку и крепко обнял, чувствуя, как у неё бешено колотится сердце.
– Правда. Вряд ли твой отец хотел тебе такого будущего, но сейчас он бы тобой точно гордился.
Поцелуй вышел сам собой, хоть и не такой серьёзный, как хотелось бы Эльвире. И всё равно ноги у неё едва не подкосились.
А затем очень вовремя на связь вышел Цой, прервав неловкий момент. Я с облегчением ответил на вызов, отстраняясь от разволновавшейся напарницы.
– Кул, как ты там? – быстро спросил командир группы зачистки. – Слышали стрельбу в твоём направлении.
– Всё в порядке, – я подошёл к застреленному, чтобы проверить его пульс. – Беглец минус, но к нему подмога подъехала. Так что наш счёт уже до двух вырос.
– Помощь не нужна?
– Нет, мы тут немного приберёмся и отходим к минивэну.
– Хорошо. У нас одиннадцать холодных, плюс один в багажнике. Потерь нет.
– Слушай, у меня ещё просьба одна будет, – спохватился я. – Небольшая…
– Что такое?
– Вам там вирт-капсула случайно на глаза не попадалась? Медицинская.
От прозвучавших в ответ матов у меня впервые, за всё время пользования скрытой гарнитурой, заболела барабанная перепонка.
