12
Укрытием для нас стал просторный двухэтажный кирпичный коттедж, обнесённый высоким кованым забором. Наверняка – дорогим. Он попался аж под самый конец лихорадочных поисков, когда сталкеры уже хотели разделить беженцев и закрыться в разных домах, стоящих по соседству. Но к счастью не пришлось.
Судя по всему, здесь прежде проживал не самый последний человек в деревне – один гараж, пристроенный к основному зданию, мог вместить любые две машины, на выбор. Или одну престарелую «Газель». Остальные транспортные средства пришлось оставить во дворе, вымощенном аккуратной тротуарной плиткой. Газон здесь тоже присутствовал, но чисто декоративный, без привычных грядок. Чистый европейский стиль, странно смотрящийся посреди русской деревни.
Тщательно заперев все окна и двери, мы разместили людей по комнатам и затаились, как мышки перед сильным ливнем. Ольга строго-настрого запретила всем, а прежде всего – Ромашке, колдовать, чтобы не возмущать магический фон вокруг дома. Это выглядело вполне логичным – во время обычной грозы никто же не носится по улице с металлической антенной над головой. А если и бегают дураки, то недалеко и недолго.
Против запрета никто из беженцев особо не протестовал, хотя ещё сегодня утром они не подозревали о своих магических способностях и не успели с ними наиграться. Но за прошедшие сутки все настолько устали и вымотались, что даже неугомонные дети просто валились с ног. Тут уж не до фокусов.
Тяжелей всего пришлось Полине. Разогнавшаяся целительница согласилась притормозить с лечением лишь после интенсивных уговоров – уж очень её беспокоила еле живая Эльга, которая так и не пришла в сознание. Спортсменку уложили на хозяйскую широкую кровать и оставили на попечение Гусевой, вместе с остальными ранеными. Всё же, её целебную ауру никто не отключал.
Сама буря прошла без каких-либо последствий, да и длилась она до обидного недолго – всего минут десять. За такое короткое время и понять ничего не успеешь - здесь я с женщинами полностью солидарен. Так внушительно эта хрень на нас надвигалась, давила на нервы...
Я-то думал, что как минимум до утра будет колошматить. А вместо этого погудело немного, посверкало разноцветными всполохами сквозь занавески, будто праздничным салютом, и всё. Из ощущений лишь раз накатила несильная тошнота, будто на горках перекатался. Но наружу сталкеры выходить не торопились, решив воспользоваться ситуацией и остаться в убежище на ночь.
По их словам, от первых людей, кто решил посмотреть, что там снаружи теперь творится, остались лишь горстки праха. Буря прошла через Романиху всего раз, да и то – по самому краю, но необъяснимым образом унесла с собой больше жизней, чем самое серьёзное нападение исчадий Хаоса. Пострадали в основном те, кого разгул непонятной стихии застал вне дома или в машине. Особенно досталось последним, раскурочив кабины до основания. Причём автомобили, в которых не было пассажиров, оказались вполне целыми и невредимыми. Никто этому разумного объяснения так и не смог дать, хотя разных теорий строилось немало.
Так что разведчики благоразумно решили не испытывать а который раз нашу замученную удачу на прочность. Ей и так в последнее время пришлось серьёзно поработать. Зато оба наконец подняли себе уровень, став «шестёрками». Правда, прокачиваться они тоже не стали, повременив с этим делом до более безопасной обители.
Разнообразной еды в оккупированном особняке нашлось вдоволь, хоть холодильник и смердел на всю кухню, поэтому с ужином никаких проблем не возникло. Вдобавок, в небольшом погребке обнаружился солидный запас вина и прочей алкогольной продукции. Её с большой радостью употребили все взрослые, залечивая нескончаемый стресс последних дней. Сталкеры к такому укреплению нервной системы отнеслись спокойно, объявив, что в ближайшее время монстров опасаться не следует.
Да и вряд ли в небольшом селе остался хоть кто-то сколь-нибудь серьёзный. У волшебных существ существовала строгая иерархия, не позволявшая уживаться рядом сразу нескольким высокоуровневым боссам. Тем более, что представители разных фракций терпеть друг друга не могли, вынося конкурентов при первом удобном случае. Хоть в чём-то люди оказались лучше их.
Я участвовать в всеобщей попойке не захотел, усевшись в удобнейшее хозяйское кресло, стоявшее в рабочем кабинете. Навороченный компьютер меня не заинтересовал, а вот довольно обширные книжные полки были осмотрены мной со всей тщательностью. Как и письменный стол, но там нашлись лишь непонятные бухгалтерские распечатки, да всякие коллекционные безделушки.
А вот в книжном шкафу обнаружился небольшой схрончик, наполненный то ли дорогим табаком, то ли настоящей травкой, трогать которую я не стал. Теперь, чтобы увидеть всякие странные вещи не надо пичкать себя всякой дрянью – достаточно просто выйти на улицу. Лучше бы хозяин слиток серебра здесь спрятал, и то пользы оказалось больше.
Имелся в кабинете и небольшой сейф, но вскрывать его было нечем, да и не за чем. Вряд ли там окажется что-то кроме пачек денег и прочей обесценившейся макулатуры.
Поэтому Ольга, зашедшая с бокалом в одной руке и бутылкой вина в другой, увидела меня мирно сидящим в кресле с томиком «Легенды и мифы древней Греции». В моём стакане тоже плескался напиток, но это был обычный абрикосовый компот, найденный в подвале. Причём, домашнего изготовления, явно приобретённый у соседей.
– Ты точно хаоист, братик? – строго спросила девушка, присаживаясь в соседнее, не такое помпезное кресло.
Она уже избавилась от разлохмаченной кепки, но толстую косу расплетать не стала, перекинув её через плечо. Вместо располосованной магом крови майки девушка надела запасную, такую же соблазнительно облегающую, но немного другой расцветки. Запасливая.
– А в чём дело? – я с трудом оторвался от увлекательного чтения.
– У нас там полный погреб бухлянского, а ты эту мочу цедишь, – с укором ответила она, кивнув на стакан.
– Олег, вроде бы, тоже не пьёт, – припомнил я.
– Ему можно, он порядочная сволочь! – с жаром выпалила разведчица, сверкнув глазами.
– А если ночью на нас кто-нибудь нападёт, ты их что, перегаром отгонять будешь? – не остался я в долгу.
– Не будет никого, – отмахнулась Ольга. – На карте посёлок уже зеленеть начал. Тут баньши правила балом, а с её отлётом недобитки по углам сханырились. Никто нас не побеспокоит.
Я ради интереса взглянул на Касатиху через интерфейс, но она, как и была оранжевой, так и осталось. Лишь небольшие красные вкрапления исчезли. Видимо, градация опасности у каждого строго индивидуальная, и меняется в зависимости от уровня. Кстати, о нём, родимом...
– Что будет, если я снова апнусь, а прокачать параметры ещё не успею? – спросил я, окончательно откладывая книгу.
– Тяпнешь стакашку – скажу! – она заговорщицки улыбнулась.
Я демонстративно вылил остаток компота в горшок с какой-то полусухой пальмой и протянул опустевшую ёмкость. Девушка радостно цокнула горлышком бутылки о край стакана и наполнила его до краёв.
– За тебя!
– Это ещё с какого перепуга? – удивился я.
– С такого, что ты уже второй раз умудряешься нам помочь в серьёзном файте, – она без всякого лукавства отсалютовала мне бокалом. – Не увидела б сама – ни за что бы не поверила. Страшно представить, что с тобой будет, когда ты до нас докачаешься.
– Мне тоже, – честно признался я. – Как вспомню, что со мной творилось...
– Так ты ж, небось, сразу после боя полез, – девушка сокрушённо вздохнула. – С этим торопиться ни в коем случае не надо. Многие так вообще – строго под капельницей плюсы прожимают.
– То есть, так же хреново будет каждый раз?
– Если за тобой будут приглядывать, то нет. Отъелся, шкалик здоровья принял и вперёд. Можешь укольчик сделать, как у зубного. Если совсем боязно.
– С этим понятно, – кивнул я, пригубив терпкое вино. – А что, если в походе поднялся сразу на несколько уровней?
– Ничего страшного, очки развития спокойно стакаются, пока не решишь качаться. Вот только чаще двух раз в неделю лучше не улучшаться. Проверено.
– Вредно для здоровья?
– Не только. Можно и крышей потечь, как тот маг крови или наш светлый. После каждого улучшения ты первое время будто сам не свой. Так что хоть мы с Ерёменко и немаленькие уже, раскидывать очки будем вместе со всеми вами, в хабе. Мой тебе совет – не спеши с этим, что бы тебе не говорили. даже если соблюдать все требования, люди всё равно немного... Меняются.
– Я вообще сомневаюсь, надо ли это мне.
– Хочешь не хочешь, но ты – воин. И долго отсиживаться в безопасности у тебя не получится. А там сразу поймёшь, что без хорошей раскачки тебе не выжить.
– У вас там всеобщий призыв, что ли?
– Только когда нападут, – покачала она головой. – Но жить же на что-то надо. Если с твоих баб со спиногрызами спросу никакого, то с тебя...
– Да я как-то и не против. Просто это всё как-то сразу на меня свалилось. Ещё недавно моей самой большой мечтой было то, что мне забудут хоть какой-нибудь укол поставить, а сейчас я пью дорогое вино в чужом доме и обсуждаю свою будущую военную карьеру. Хотя даже не могу вспомнить, служил я вообще или нет. Мне иногда кажется, что никуда я на самом деле не сбегал, а до сих пор в дурке под кислотой брежу.
– Ничего, братишка, все мы до сих пор до конца поверить в происходящее не можем, – призналась девушка, наполняя незаметно опустевший стакан. – Кажется, что вот-вот проснёшься, и всё станет по-прежнему, без всяких волшебных выкрутасов. Что погибшие окажутся живыми, что с утра надо снова в институт пилить на пары, а не в магии упражняться... В этом ты далеко не одинок.
Она вздохнула, смотря куда-то сквозь меня, и продолжила заливаться вином. Мне же, как ни странно, от её слов заметно полегчало. А то назойливое бормотание, то удаляющееся, то снова приближающееся, стало порядком раздражать. Пожалуй, общество на меня положительно влияет – не встреть я других людей, наверняка уже сам с собой начал бы разговаривать. А это до добра точно не доведёт.
Надеюсь, в новой общине на меня перестанут коситься и плевать через левое плечо.
– Слушай, а у вас там не забеспокоятся, чего вас так долго нет? – сквозь нарастающую дрёму уточнил я.
– Спрашиваешь! Мы ж на трое суток всего собирались. Но клятая поняшка умудрилась нам рацию заруинить, иначе нас бы давно отсюда забрали уже. Надеюсь, они повременят с поиском.
Она лихо осушила бокал и снова потянулась к бутылке. У меня же от выпитого приятно зашумело в голове, а глаза принялись понемногу слипаться. Всё-таки за прошедшие пару суток мне было совсем не до отдыха. А ведь ещё столько вопросов ещё остались без ответа – что за библиотекарь, который помог выстоять в самые первые дни, каково назначение остальных шаров, что выпали с высокоуровневой нежити... Но вместо этого я принялся отчаянно зевать, будто в вино было подмешено снотворное.
А вот интересно, мой «Симбиоз» справился бы с клофелином?
– Что-то ты совсем слабенький, братишка... – хмыкнула девушка. – Ладно, отдыхай. Ты заслужил.
Её ухода я так и не увидел – веки намертво сомкнулись, будто залитые суперклеем, и разлепляться категорически не желали. Да и тело тоже как-то обмякло, хотя шкала энергии была далеко не пустая. Оказавшись в благоприятных условиях, организм взял дело в свои руки, и потушил моё сознание, словно горящую свечу. С одного выдоха.
Снилась мне какая-то круговерть образов, наверняка из прошлой жизни, но ухватить ничего конкретного так и не получилось. Запомнились лишь какие-то деревянные дверцы, слишком маленькие даже для межкомнатных. Шкаф, что ли...
Проснулся я от того, что озорной солнечный лучик, пробившийся сквозь неплотно задёрнутые шторы в кабинете, принялся путешествовать по моему лицу и добрался до самых глаз. Инстинктивно отмахнувшись от него, я с кряхтением завозился в кресле. Всё-таки это не полноценная кровать, и некоторые мышцы от неудобной позы успели затечь. Ладно – кое-кому из беженцев и вовсе пришлось устраиваться прямо на полу в гостиной, набросав туда запасных одеял с простынями.
В тесноте, да не в обиде. Зато наверняка все проснулись без потерь и укусов. По-хорошему, нужно было ночью подежурить, но на это банально не хватило сил.
Стоило мне разлепить глаза, как я увидел сразу две вещи, которые не позволили им лениво закрыться вновь.
На противоположной стене, прямо на дорогих обоях с золочёными вензелями, была размашисто нарисована буква «П». Причём, красным фломастером из запасов неведомого хозяина коттеджа, отчего данная литера выглядела особенно зловеще. А неподалёку – в кресле, где накануне меня спаивала хаоситка, восседал Паша Гусев. Изрядно забинтованный и бледный, но вполне себе живой. Парень явно ждал моего пробуждения, так как уловив мой недоуменный взгляд, он решительно поднялся на ноги.
– Если собрался меня снова бить – дай хоть пожрать сначала, – хрипло проворчал я, нашаривая глазами ту самую дохленькую пальму, которую вчера поливал компотом.
Нет, её «Зовом друида» только окончательно в золу превратить можно.
Имелся в комнате ещё и ставший почти родным Анальгин, но добраться до него я, увы, не успел. Десантник стремительно приблизился, и заключил меня в крепкие объятья, от которых едва не затрещали мои несчастные рёбра.
– Паша, отстань, бляха-муха, я – женат!
– Вот надо было тебе точно вломить, – добродушно ответил молодой богатырь, отпуская меня на свободу. – Твой язык тебя до добра не доведёт.
– Не знаю, не знаю... – не согласился я. – По крайней мере, он привёл нас всех сюда. А не на тот свет.
– Да, здесь ты прав, – он заметно понурился. – Спасибо тебе. За всё. И за Полинку тоже. Я её уже давно такой счастливой не видел.
– Ещё бы! Не каждый день у неё брат воскресает.
– Не только, – покачал он головой. – В общем, я твой должник...
Повисшую неловкую паузу прервала одна из молодых женщин-беженок, заглянувшая к нам в кабинет.
– Ребята! Спускайтесь вниз, завтракать будем!
– Сейчас, идём, – ответил Паша, не поворачивая головы.
Женщина скрылась, отправившись собирать остальных.
– Я не шучу, – серьёзно продолжил он. – Если что-то нужно, ты только скажи.
– Хорошо, уговорил, – не стал я откладывать расписку в собственной преданности долгий ящик. – Активируй интерфейс, и считай, что мы в расчёте. У нас сейчас каждый боец на счету.
– Я и без вашей магии могу...
– Сейчас ты не в том состоянии, – оборвал я его оправдания. – А к твоему «Вепрю» мы нашли всего три патрона. Скажи мне, этого хватит, хотя бы на одного вурдалака?
– Не-а.
– Ну так вот тебе генеральный квест – стать волшебником. У сестры расспросишь, как.
У меня после прошлого раза, когда я объяснял перепуганным женщинам, что и как нужно сделать, чтобы инициироваться, едва язык не отсох. Нет уж, учить других чему-то – точно не моё. Лучше Ромашки со вспыльчивым и нетерпеливым парнем никто не справится. Уверен, что в школе он был ещё той проблемой. Впрочем, как и я сам, судя по обрывочным воспоминаниям.
– Хорошо, – решительно кивнул Паша. – Тем более, как я погляжу, Петрович был сильно не прав. Хазар его сжёг вместе со вставшими укушенными, когда те хотели вырваться наружу, в лагерь. Если бы у них получилось, жертв стало гораздо больше. Анвар единственный среди нас, кто поверил тебе до конца...
– Тебе уже рассказали, что с ним случилось? – тихо спросил я.
– Да. Ты правильно поступил. Не загоняйся. Хазар всё равно хотел остаться в лагере... Навсегда. С нами бы он не поехал в любом случае.
– Мы ещё вернёмся туда, – пообещал я, прекрасно помня, что одна из могил принадлежит и его несостоявшейся невесте. – Нежити там не бывать.
– Это верно, я теперь не успокоюсь, пока последняя тварь не сдохнет!
– Кстати, о тварях, – спохватился я. – Как там Эльга?
Паша аж поперхнулся от неожиданности, разом забыв о собственных грустных воспоминаниях.
– Ну, нормально... Спит, вроде. Полинка с ней всю ночь просидела.
– Хорошо, – потёр я руки. – Лишь бы не померла. Раньше времени.
– Ох, и шутки у тебя иногда...
Я не стал его разубеждать и отправил за сестрой, которая наверняка намеревалась не отходить от пациентов даже ради еды. А сам принялся пристально рассматривать граффити, пошкрябав по ней ногтем для верности. Как и когда я это всё рисовал (а больше вроде некому), не припоминалось совершенно. Видать, к остальным моим заскокам теперь можно смело приписывать ещё и лунатизм.
Ну хоть по дому не шарился с вытянутыми руками, а то мог и по морде лишний раз схлопотать.
Но что же эта самая «П» обозначает? Намёк на творящийся вокруг беспредел? Возможно, хоть и как–то странно. Тогда, может, это аллюзия к центру реабилитации, где осталась добрая часть моей памяти? Уже теплее, но что это мне даёт?
Я развернул карту и улыбнулся, увидев, что зелёный анклав, на котором прежде располагалось здание, окончательно поглотился оранжевой областью. Отсидеться там у персонала теперь точно не получится...
Касатиха окраса на первый взгляд не поменяла, но здесь ещё наверняка затаился кое-кто из мелочи. Чего-чего, а в отсутствии чувства самосохранения всех этих волшебных существ сложно упрекнуть. Хитрозадые, твари.
Оставив настенную живопись в покое, я тоже покинул кабинет, не забыв прихватить серебряный топор. Не то, чтобы он был так необходим мне для завтрака, но отдаляться от него совершенно не хотелось. В ногах положу, авось никто и не заметит.
Внизу, в просторной гостиной, собрались практически все выжившие, включая обоих отдохнувших и посвежевших сталкеров. Ольга призывно махнула мне рукой, но я предпочёл усесться за общий стол подальше от хаоситки, прекрасно разглядев знакомый дежурный бокал возле её тарелки. Только опохмеляться мне ещё не хватало.
Пусть кухня и оказалась объектом биологического заражения из-за зацветшего холодильника, умелые хозяйки всё равно умудрились удивить меня самой настоящей горячей яичницей, да ещё и с тушёнкой! После полуголодного существования в лагере, эта не самая изысканная снедь показалась мне пищей богов.
Только во время еды я понял, как истосковался по этому блюду. В центре Кирсанского яйца если и выдавали, то исключительно варёные, и холодные, будто с мороза. Но они всё равно являлись чем-то вроде праздничного угощения, настолько это редко случалось. Страшно вспомнить, что приходилось тогда жрать.
Для тех, кто не хотел лечить больную голову, вроде Петра Кулагина, который выглядел свеженьким мертвяком и не расставался с бутылкой пива, имелся горячий свежезаваренный чай. С печеньками и сушками, вызвавшими ажиотаж среди детей. Мне выдали одну из самых больших кружек, объёмом никак не меньше полулитра, и постоянно справлялись, не нужно ли добавки. Причём, хлопотали те самые женщины, едва не заколовшие меня вилами. Однозначно, растёт мой авторитет среди местного населения.
Общая трапеза сказалась на боевом духе нашей маленькой общины как нельзя лучше. У многих лица заметно посветлели, разгладив напряжённые морщины, а в движениях исчезла нервозность и суета. И даже Ольга уже не так хмуро смотрела на неинициированных людей.
Ромашка тоже оттаяла и пару раз позволила себе улыбнуться, наблюдая, как старший брат уплетает яичницу за обе щёки. Судя по количеству уничтоженной десантником еды, тот явно шёл на поправку. А точнее, даже бежал.
И пусть под глазами девушки-целителя всё же виднелись тёмные круги, выглядела она куда лучше, чем накануне. Олег прямо перед завтраком ещё раз прошёлся по ней энергетической волной, чем привёл в дикий восторг всю ребятню. Женщины пусть и нахмурились, но вслух не протестовали.
Потому что для них наступали весёлые времена.
После моих осторожных расспросов выяснилось, что дети тоже прекрасно видят интерфейс, поэтому забот у их мамаш в ближайшем будущем точно должно прибавиться. Я в красках представил себе целый детский садик начинающих волшебников всех мастей и невольно содрогнулся. Чур меня! Туда бы я и Тёмного Владыку побоялся бы поставить воспитателем.
Ладно, учат же как-то детишек в горшок ходить, а не под себя, в конце-то концов. Значит, и тому, что нельзя швыряться фаерболом в соседского мальчика Васю, тоже можно научить. При желании. Магия детям не игрушка и баста! А то прям как-то нехорошо на душе стало...
Хотя, вполне возможно, лет этак через двадцать новое поколение сорванцов будет вовсю гонять несчастных духов, мертвяков, бесов и прочую мелкую шалупонь. Прямо палками. А после уроков на бедных единорогах кататься. И это не будет считаться чем-то из ряда вон выходящим, вызывая приступы паники у их матерей. Кто знает...
Когда я уже практически добил свою порцию, в гостиную вихрем влетела маленькая девочка, зашептав что-то в ухо Полине Гусевой. Целительница тут же сорвалась с места, а я из чистого любопытства последовал за ней. С неизменным топором в руках. Но никто даже бровью не повёл – вот как быстро человек привыкает, если надо. Рядом с Пашей тоже пристроился его здоровенный карабин, и это всеми уже воспринималось, как должное.
Поднявшись наверх, я был в ультимативной форме остановлен Ромашкой, выглянувшей из-за дверей спальни. Белобрысая девчонка снова скрылась в хозяйских покоях и вскоре вышла оттуда с ведром, закрытым крышкой.
– На, отнеси! – она сунула мне ручку, и махнула рукой дальше по коридору.
Там, если мне не изменяет память, находился один из туалетов. Вполне работающих, так как холодная вода в доме была.
– Я вообще-то борец с нежитью, а не...
Но она уже хлопнула дверью. Я глубоко вздохнул, чтобы не воткнуть в сердцах топор прямо в деревянную створку, и подбросил в воздух верную монетку.
Выпал аверс, призывавший не чинить беспредела и помочь своенравной целительнице. В конце концов, следующим её пациентом вполне могу оказаться я сам.
Что ж, надо и коммуникабельность кода-то прокачивать. Сунув талисман обратно, я покорно пошёл выносить импровизированный ночной горшок. Мне ли не знать, что это такое – сутками лежать в кровати без всякого движения. Поработаю санитаром на общественных началах, моя героичность всё равно останется непререкаемой.
Заодно и повод зайти появился – пустое ведро вернуть. Только сначала в кабинет заглянул, кое-что оттуда забрать.
Внутри «больничного крыла» имелось сразу две смежные комнаты, в которых размещались трое самых тяжелобольных, включая мою недавнюю напарницу, которая из-за бледности и впавших щёк ещё больше стала напоминать Бабу Ягу. Сказать, что она обрадовалась моему триумфальному появлению с ведром руках, будет попыткой сильно покривить против истины.
– Рад, что ты очнулась, – поприветствовал я нахмурившуюся девушку. – А то глумиться над бесчувственным телом не так интересно.
– Да когда ж ты уже сдохнешь окончательно... – простонала она, откинувшись на подушку. – Тебя что, жрать брезгуют?
– Так, ребята, я пожалуй пойду, – Ромашка тактично свалила в другую комнату.
И плотно прикрыла за собой дверь.
– Интересно, если тебя сглазить несколько раз подряд, – задумчиво продолжила Эльга. – Этого хватит, чтобы ты навернулся, допустим, с лестницы и сломал себе шею? Нахрен.
– Может быть, – пожал я плечами, присаживаясь на краешек кровати. – Вот только силёнок у тебя не хватит.
– А ты мне пожрать принеси, и уж как-нибудь наскребу!
– Кушать хочешь? – с наигранной заботой переспросил я. – Сейчас метнусь, попрошу тёток, чтоб крошки и прочие объедки со стола не смахивали. Тебе там как раз хватит.
– Себе оставь. Может, поперхнёшься.
– Это всегда успеется, ты лучше-ка мне ответь – что это такое?
Я достал из ведра прорезиненный прибор с небольшим дисплеем, множеством кнопок и откидной толстой антенной, отчего он становился похож на рацию.
– Ты! Откуда?! – девушка просто задохнулась от возмущения.
– Из твоего рюкзака, конечно, – невозмутимо ответил я. – Зря, что ли, тащил эту тяжесть в дом...
– Какого хрена ты в нём шарил?! – она едва не сорвала голос.
– Ну вот такой я извращенец. Что тут поделать...
– Пошёл ты знаешь, куда?!
– Знаю, – кивнул я. – К Пашке схожу, спрошу. Он служил, и должен разбираться в таких штуках. Помнится, Колесникову край как нужна была рация, а кое-кто её, оказывается, в это время крысил. Нехорошо. Да и у сталкеров она некстати кокнулась – глядишь, и помощь бы уже прислали...
– Это не рация, дегенерата ты кусок! – девушка сделала безуспешную попытку подняться. – Отдай!
– Тогда что? – невинно поинтересовался я, даже не пытаясь отстраниться.
– Телефон, – сдаваясь, проворчала она. – Спутниковый.
– Да ну! И куда ты по нему звонила?
– Маме в Сыктывкар! Тебе-то какое дело, урод?!
– Сомнения у меня на твой счёт, – честно признался я. – Так что, может...
Но тут, как назло, не очень вовремя в спальню ввалился Павел Гусев, собственной персоной. Зря его вслух поминал. У бледной Эльги на лице отразился такой испуг, что парень недоумённо вскинул брови.
– Что тут у вас?
– Отношения выясняем, – практически не соврал я, тактично прикрыв девайс одеялом.
Не хотелось его светить раньше времени, посвящая в свои предположения посторонних. А то, после прошлого раза, не дослушают меня и сожгут эту молодую бабку-ёжку от греха подальше. Превентивно, так сказать, дабы я больше не беспокоился.
– Чего выясняете? – ещё больше удивился десантник.
Дверь в соседнюю комнату открылась и к нам присоединилась Ромашка со странным выражением на лице.
– Паш, забери его, пожалуйста, – она кивнула в мою сторону. – Пока они тут друг друга не поубивали. У меня от их воплей больная из комы вышла.
– Так радоваться надо, – буркнул я.
– Она хотя бы стабильная была! – возмутилась юная целительница. – А сейчас, что с ней делать? Колдовать я столько не могу – Олег мне запретил
– Аспиринку дай.
– Да я за ним, вроде, и пришёл, – признался Паша. – Его та магичка зовёт. Они только что с улицы вернулись. Говорит – это надо видеть.
– Ладно, – я встал с кровати, ещё больше укрыв телефон. – Посмотрим, раз зовут. А ты никуда не уходи, ясно?
– Надо было тебя пристрелить тогда, – в сердцах буркнула Эльга, отвернувшись к стене.
– Надеюсь, ты проживёшь достаточно долго, чтобы ещё не раз об этом пожалеть, – парировал я, направляясь к дверям.
– Вот о чём и говорю, – тяжело вздохнула Полина. – Валите уже, а то придётся священника искать.
– Женить их, что ли? – с усмешкой уточнил её брат.
– Нет. По другому поводу.
