— Юный Джулиан! Сэр, пожалуйста, подождите!

Это был голос Уиндома.

Джулиан резко остановился и обернулся, Мэтью зеркально повторил его движения. Не успели они отойти от дома и на сотню ярдов, как их нагнал Уиндом с фонарем в руке. Дворецкий немного запыхался, от зимнего холода его спасал плотный коричневый плащ поверх ночной сорочки и белая шерстяная шапка с коричневой кисточкой на макушке.

— Уиндом! — воскликнул Джулиан. — Господи, друг мой! Убирайся с этого холода!

— На пару слов, сэр. Я скажу всего пару слов и вернусь. Ваш отец поднялся наверх после вашего ухода. Он не знает, что я вышел вслед за вами.

— Не следовало тебе этого делать, — вздохнул Джулиан. — Так, в чем дело?

— Ну… ваш вопрос о двух кораблях. О минометном и линейном. — Он бросил быстрый подозрительный взгляд на Мэтью, который подошел и встал рядом с Джулианом. Сейчас молодого решателя проблем совсем не заботило, насколько старый дворецкий хочет, чтобы он держался подальше. Уиндом в нерешительности продолжил: — Странно это все, сэр… я имею в виду… ну… то, что я подслушал… то есть…

— Успокойся, — попросил Джулиан. — Хорошо? Приведи свои мысли в порядок и начни сначала.

— Да, сэр. Так вот… несколько дней назад… дня три, насколько я помню… да, точно три… к мастеру Девейну приходил человек… вы же знаете, что все вопросы касательно работы ваш отец решает дома. Это был деловой визит… это было видно по посетителю, да и мастер Девейн сказал мне взять у гостя адмиральский мундир.

— Значит, его посетил адмирал? — прищурился Джулиан. — Я уверен, что это какая-то ошибка…

— Это не такая уж редкость, сэр, потому что, в конце концов, ваш отец начальник порта и у него за плечами своя… гм… своя история. Вот только обычно ему наносят светские визиты, когда один из джентльменов в синем проезжает мимо Бристоля и, как бы невзначай, наведывается в порт за припасами. Этот же господин прибыл с просьбой. Я подслушал их разговор, когда привез чайную тележку. Он хотел знать, намечается ли какое-нибудь торговое сообщение между Бристолем и Суонси. Это было на прошлой неделе. Я имею в виду… сейчас же уже утро… речь шла не о сегодняшней ночи, а о вчерашней.

— Необычный вопрос, — нахмурился Джулиан. — Что еще он сказал?

— Он сказал мастеру Девейну, что ему поручено провести ночные военные маневры у побережья Уэльса между Бристолем и Суонси, и что они будут обстреливать снарядами какую-то цель в море. Очевидно, джентльмен не хотел, чтобы торговые суда находились там поблизости.

Мэтью навострил уши.

— Снарядами, говорите? Не пушечными ядрами?

— Нет, сэр. Был использован термин «снаряды». К тому же он сказал, что будет сам командовать минометным кораблем «Вулкан», — ответил Уиндом. — Мне показалось странным, что вы явились с расспросами о краже такого же корабля как раз…

— Понятно, — прервал его Джулиан напряженным голосом. — И отец сообщил адмиралу, что все будет чисто?

— Да. Он проверил счета и бухгалтерскую книгу, я сам подал ему все необходимые бумаги. Последний купец из Бристоля должен был причалить в Суонси около шести часов вечера, а еще два добраться из Суонси в Бристоль сразу после полуночи.

— Ах! — Джулиан кивнул. Он взглянул на Мэтью, многозначительно поднял брови и снова повернулся к Уиндому. — Адмирал. Как его звали?

— Я не расслышал, сэр, и, конечно же, меня ему не представили.

— Как он выглядел? — спросил Джулиан.

— Крупный мужчина, сэр. По-медвежьи крупный, я бы сказал. У него была густая черная борода до груди и длинная грива черных волос до плеч. Что касается его бороды… он подкрасил ее темно-красной и оранжевой краской так, что она стала похожа на пламя. Я мог бы сказать, что поначалу мастеру Девейну не понравился этот человек, так как он раньше не раз упоминал, что флот с подобными людьми слабеет. Но джентльмен говорил четко и по делу, и, казалось, обладал превосходными манерами, которые мастер Девейн не преминул высоко оценить. К тому же его мундир был увешан наградами.

— Я уверен, что этот адмирал позаботился о том, чтобы его награды были хорошо видны, — сказал Джулиан и нахмурился. — Я не знаю ни одного адмирала, который подходил бы под это описание. Впрочем, я уже давно не поддерживаю связь с офицерами флота.

— У меня есть вопрос, — заговорил Мэтью. — Уиндом, если вы нашли связь между тем, о чем мы спрашивали, и «Вулканом», почему ее не нашел господин вице-адмирал?

— Мы… я… задал неправильный вопрос, — ответил Джулиан, прежде чем слуга успел сказать хоть слово. — Я спрашивал о краже корабля, а не о том, что он прошел мимо Бристоля, заручившись помощью и одобрением моего отца. — Он оглянулся на дом на призрачном холме, который снова погрузился во тьму. В этот момент налетел суровый порыв ветра, заставивший Уиндома пошатнуться. Плащ и сорочка взметнулись вокруг его хрупкого тела. — Моя, скажем так, нынешняя профессия не соответствует стандартам моего отца, — продолжил Джулиан. — Я уверен, что он не хочет быть к ней причастным никоим образом, поэтому и ответил только на вопрос, не став ничего добавлять и додумывать.

— Сэр, — обратился Уиндом к Джулиану дрожащими губами, — я так же мало знаю о том, зачем вы хотите знать все это, да и полагаю, что для меня будет лучше оставаться в неведении, но все же… я подумал, что вам стоит услышать об адмирале и его «Вулкане».

— Совершенно верно, и я благодарю тебя. А теперь тебе лучше пойти и согреться. К сожалению, ты должен вернуться в дом Гарретта Девейна.

— Все не так плохо, сэр. Мастер Девейн делает то, что считает правильным, и я, как говорят матросы, повязан с ним всерьез и надолго. Я хочу спросить вас… вам нужны деньги? У меня есть кое-какие сбережения, я мог бы дать вам немного, чтобы…

— Не стоит, — покачал головой Джулиан. — На этот счет у нас с Корбеттом все в порядке. — Он положил руку на плечо слуги. — Спасибо за помощь и за информацию. А теперь возвращайся в дом и будь осторожен.

— Да, сэр. — Уиндом хотел было отвернуться, но остановился. — Вы действительно вернетесь? Я хочу сказать… Пол будет вас ждать.

— Скажи ему, что ждать осталось совсем недолго.

— Да, сэр. Значит, до скорого, — слегка поклонился Уиндом и, взглянув на Мэтью, добавил: — До свидания, сэр.

На этом, плотнее закутавшись в плащ, он повернул к дому и пошел по дорожке, освещаемой желтым светом фонаря.

Джулиан проводил его взглядом и, чуть погодя, возвестил:

— Мэтью, нам нужно найти открытую таверну. Если таковой не найдется, мы откроем ее сами, потому что мне необходимо хорошенько выпить. Ты со мной?

— Согласен на все сто, — поддержал его Мэтью, подумав, что за шанс выпить чего-нибудь горячительного этим ветреным утром он согласился бы собственноручно выломать запертую дверь, и гори оно все огнем.

Как и подобает городу, где работа в гавани кипит круглосуточно, сразу за величественным белокаменным собором, под стенами которого темная вода плескалась о старые сваи, обнаружилась узкая улочка. Там, на радость путникам, не одна, а целых три таверны завлекали посетителей светом фонарей, лившимся сквозь закопченные окна.

— Вот эта, — сказал Джулиан, выбрав «Летящий Кливер», а не «Дикого Кабана» или «Клетчатую Лошадь».

Интерьер «Кливера» пестрил морской атрибутикой — подвешенные канаты, сети и прочие снасти украшали почти все стены. Впрочем, Мэтью ожидал увидеть здесь нечто подобное. В таверне было еще пятеро посетителей — двое расположились за одним столом и трое за другим, дородный бармен в фартуке и щегольской шляпе кавалера с перьями и широкими полями неспешно занимался своими обязанностями.

— У вас есть кофе? — спросил Джулиан бармена и получил утвердительный ответ. — Тогда два кофе — черных и крепких. И кувшин медовухи. Тебя это устроит? — спросил он Мэтью, который кивнул, параллельно решив, что такое сочетание либо полностью свернет его паруса несколько часов, либо заставит поникший кливер его состояния снова расправиться.

— А деньги у вас есть? — спросил бармен, прежде чем исполнить заказ.

Джулиан снял с пояса клинок и ножны и положил их на стойку бара, что сразу же привлекло внимание других посетителей. Мэтью испуганно взглянул на оружие, приготовившись при необходимости спасать жизнь еще одному несчастному свидетелю. Джулиан тем временем невозмутимо обнажил клинок, отложил его в сторону и сунул руку в ножны. Его пальцы вытащили кожаный кошелек с восемью выемками, в каждой из которых поблескивало по золотой гинее. Он взял одну монету и подвинул ее через стойку к бармену, застывшему с открытым ртом.

— Сэр, — пробормотал он, — у меня нет сдачи с такой монеты!

— Никакой сдачи и не требуется, если у вас есть уединенное местечко со столом и парой стульев, где нас не побеспокоят, пока мы спим, скажем… часа два. И имейте в виду, что я сплю в обнимку с ножнами, и очень чутко.

— Ну… сэр… я могу предложить вам только место, где мы с женой ужинаем.

— Продано! — воскликнул Джулиан, вернув в ножны сначала кошелек, а затем и клинок. Бармен непрестанно наблюдал за ним, и, поймав его взгляд, Джулиан жестом попросил его наклониться. Как только тот перегнулся через стойку, Мэтью напрягся, отметив смертоносный блеск в глазах Джулиана. Голос его зазвучал опасно, в нем сквозила неприкрытая угроза: — Слушай сюда, и заруби себе на носу: если кто-то попытается ограбить нас, я убью его на месте. Далее, я убью тебя, даже если ты не будешь виновен в этом инциденте, а после я сожгу это чертово место дотла. Если я почувствую в кофе или медовухе что-то, что мне не понравится — ты тоже покойник. Все ясно?

Бармен округлил глаза от ужаса и энергично закивал.

— Яснее некуда, — прохрипел он.

В задней комнате действительно стоял стол с двумя стульями, втиснутый между всевозможными коробками, ящиками, сломанной мебелью и другим хламом, скопившимся за годы работы «Кливера». Пара фонарей свисала со стропил, испуская грязно-желтый свет.

Бармен впустил Мэтью и Джулиана внутрь, принес кувшин медовухи и две глиняные кружки, пока варился кофе, и удалился, закрыв дверь отделявшую комнату от остальной части таверны.

— Я и не знал, что ты богат, — сказал Мэтью, когда они уселись за стол.

— Подарок Профессора, — ответил Джулиан. — Он подумал, что на это предприятие могут понадобиться деньги. Например, чтобы выпить кофе, — пояснил он, когда Мэтью потянулся за кувшином. — К слову, чистая медовуха отправит тебя в нокаут.

— Знаю. Но сейчас я в любом случае усну, даже если придется лечь на гвозди.— Тогда у тебя есть примерно пара часов, чтобы поспать. Может, меньше, — кивнул Джулиан. — А после этого, я полагаю, ты взбодришься и захочешь продолжить работу, потому что мы оба знаем, что еще далеко не закончили.

— Согласен, — сказал Мэтью. — Я очень заинтересован в том, чтобы найти этого таинственного адмирала, если это вообще возможно.

— К слову, искать придется не здесь. Здесь мы уже выяснили все, что могли. Теперь придется ехать в Лондон. — Джулиан продолжил говорить, предвосхитив незаданный вопрос Мэтью: — У меня есть там связи и доверенные люди, способные сообщить мне нужное имя. Ты же понимаешь, что адмирал тщательно рассчитал время атаки «Вулкана»? Он хотел убедиться, что ни одно торговое судно не увидит минометный обстрел деревни Профессора. Наверняка об этом бы сообщили либо в Бристоль, либо в Суонси и провели бы соответствующее расследование. То, что здесь произошло, Мэтью, это не кража минометного и линейного кораблей, а вывод адмиралом Королевского флота двух кораблей из дока под предлогом военного маневра. Кем бы ни был этот человек, он, скорее всего, приспешник Блэка.

Мэтью кивнул.

— Мне кажется, вся эта операция была спланирована заранее.

— Конечно! По-другому и быть не могло. Я бы сказал, операцию планировали за несколько месяцев. — Джулиан зевнул и потянулся. Он снял треуголку, потер покрасневшие глаза и принялся перезаряжать пистолет, достав свинцовые пули из седельной сумки и начав последовательно помещать по одной в каждый из четырех стволов. — Никто не видел этого человека в Аддерлейне, — продолжил Джулиан, размышляя вслух, — потому что он не покидал корабль. Кардинал Блэк был лицом, а этот человек — мозгом операции.

Бармен принес кофе в глиняных кружках. Он бросил быстрый взгляд на четырехствольное оружие, как на нечто, извергнутое Адом, и поспешил ретироваться прочь.

Джулиан плеснул в кофе медовухи, и Мэтью последовал его примеру.

— Надо нанять экипаж, — сказал Джулиан, сделав глоток. — Отсюда до Лондона два дня пути, но мы заплатим кучеру, чтобы тот не жалел лошадей. Думаю, успеем часов за тридцать шесть.

Мэтью отхлебнул кофе с медовухой и поморщился от его крепости. В этот момент усталость, что до этого маячила на задворках сознания, навалилась на него с новой силой, и он понял, что настолько вымотался, что даже бодрящий напиток не помешает ему хоть немного поспать. Впрочем, Джулиан был прав: время поджимало, и потребность во сне беспокоила его меньше всего.

— Профессор Фэлл очень доверяет тебе, — сообщил Джулиан, закончив возиться с пистолетом. Он оставил его на столе рядом с клинком и ножнами. — Иначе он не позволил бы тебе покинуть деревню.

— Я обещал найти для него Бразио Валериани. И я намерен сдержать свое обещание.

— Не забывай, что только поэтому Профессор позволил тебе быть здесь. Он очень хочет найти того человека. Я не знаю почему, но знаю, что для него это жизненно важно.

Мэтью решил попробовать словить рыбку в мутной воде.

— Может дело в том, что Фэлл сильно интересуется демонологией?

— Неужели?

— Если это не так, то покупка всех экземпляров «Малого Ключа Соломона» — пустая трата времени и денег, а я сомневаюсь, что Профессор способен тратиться впустую.

Лицо Джулиана превратилось в бесстрастную маску, что могло означать одно из двух: либо он ничего об этом не знает, либо знает слишком много.

Мэтью продолжил:

— «Малый Ключ Соломона» — это сборник о демонах, в котором описаны их способности и силы, — объяснил он. — На случай, если ты не знаешь.

Некоторое время Джулиан молчал. Он сделал еще глоток кофе и с благоговейной любовью погладил пистолет, а затем его холодные серые глаза вернулись к лицу Мэтью.

— Этот шрам у тебя на лбу. Откуда он?

— У меня была небольшая стычка с медведем.

— Неужели? Ты хочешь сказать, это сделал медвежонок?

— Нет, медведь был достаточно большой.

— Ты не похож на человека, который пойдет сражаться с медведями.

— Мне эту драку навязали, — буркнул Мэтью. — Могу сказать, что тогда я чуть не отдал концы.

— Но… ты выжил. — Джулиан выдал слабую полуулыбку. — Хм, вот что Профессор Фэлл увидел в тебе: инстинкт выживания. И, очевидно, способность выбираться из передряг.

— Минус один-два зуба, — ответил Мэтью, имея в виду его недавнюю встречу с сумасшедшим дантистом, состоявшим на службе у Матушки Диар, который если и не был компетентным представителем своей профессии, то уж точно был компетентным мастером пыток.

— Но, — повторил Джулиан, — ты выжил. И вот ты здесь, охотишься на другого медведя с бородой цвета пламени, носящего форму морского адмирала. Интересно, как до этого дошло.

— Я не ищу неприятностей, — ответствовал Мэтью.

— Ты хочешь сказать, в отличие от меня? О да, некоторые не преминули бы намекнуть, что я упиваюсь пьянящим мускусом хаоса и катастрофы! Например, мой отец думает в точности так.

Мэтью не хотел затрагивать эту тему, но момент казался подходящим, и он спросил:

— Что случилось с твоим братом?

Джулиан плеснул еще порцию медовухи в свой кофе. Он покрутил жидкость в кружке, словно Бог, повелевающий водоворотом.

— Пол, — тихо ответил Джулиан после довольно долгой паузы, — является ответом на вопрос, что орудийный залп и палуба из разлетающихся в щепки дубовых досок могут сотворить с человеческим телом. Знаешь, причиной основных увечий во время обстрела служат не ядра, а дуб, из которого сделан корабль. Эти доски, — он чуть помедлил, — при разрыве превращаются в зазубренные клинки… в копья… которые несутся по воздуху с огромной скоростью и вращаются. Одного небольшого осколка достаточно, чтобы снести человеку голову. Человеческое тело, — он вновь сделал паузу, — плоть и мускулы… не может сравниться по прочности с кораблем, разваливающимся на части прямо под ногами команды, которая его холила и лелеяла. Эти обломки… режут и калечат людей без разбора. — Он поднял свою кружку. — Пол служил офицером на борту фрегата «Ньюпорт». Четырнадцатого июля 1696 года была битва у залива Фанди. Два корабля нашего доблестного флота против двух кораблей французов. «Ньюпорт»… ну, ты и сам видел, кому досталось больше всего от этой встречи. — Он прищурился, глядя на Мэтью. — Ты веришь в Бога?

— Да.

— А я нет. Но я верю в судьбу. Возьмем, к примеру, эту дату… четырнадцатое июля.

— А что с ней?

— Пол был ранен четырнадцатого июля 1696 года. Я родился четырнадцатого июля 1676-го, и моя мать умерла через четыре часа после моего рождения. Разве ты не видишь в этом перст судьбы?

— Я вижу ужасное стечение…

— Нет! Судьба! — закричал Джулиан, стукнув кулаком по столу. Кофе выплеснулся из кружки. На щеках Джулиана проступили красные пятна, и Мэтью решил, что лучше следовать здравому смыслу и держать рот на замке. Покрасневшие глаза Джулиана сейчас могли легко сойти за демонические. — Судьба, — тихо повторил он, отведя взгляд от Мэтью, словно снова вернувшись в свои внутренние потаенные покои.

Через некоторое время, Мэтью откашлялся и поинтересовался:

— Июль… Джулиан. Тебя назвали в честь месяца?

— Так меня назвали медсестры, — ответил он.

С каждой секундой они вели этот разговор все с меньшей охотой. Мэтью все еще пытался цепляться рассудком за явь, но силы его истекали с катастрофической скоростью. Он снял треуголку и шерстяную шапку и положил последнюю на стол вместо подушки. Джулиан откинулся на спинку стула и, вытянув перед собой ноги, закрыл глаза, предварительно положив руку на ножны.

Мэтью прижался щекой к шапке. Не сказать, что на ней очень удобно спалось, но это все же было лучше, чем ничего.

Почему Кардинал Блэк так хотел заполучить «Малый Ключ Соломона», я еще могу понять, — думал Мэтью, ускользая в забытье. — Но с какой целью адмиралу Королевского флота понадобилось присоединяться к нему и обстреливать деревню Фэлла? Украсть книгу ядов Джонатана Джентри? Но для чего? Я понимаю, что операция готовилась заранее, но какова конечная цель?..

С ответами пришлось подождать, потому что Мэтью провалился в темноту сна и, по крайней мере, на какое-то время погрузился в благословенный покой.

Разбудил его крик Джулиана. Мэтью даже не понял, сколько прошло времени. Вырвавшись из сна, он расслышал, как Джулиан вскрикивает:

— Нет!

Оторвав голову от импровизированной подушки, Мэтью уставился на своего напарника. Джулиан сидел прямо, взгляд его казался совершенно диким и был устремлен в никуда. Мэтью, может, и спросил бы его, в чем дело, но все еще был слишком уставшим, чтобы задавать вопросы. Затуманенный полудремой, он проследил за тем, как Джулиан снова придвигает свой стул к стене, закрывает измученные глаза и исчезает в царстве Сомна — если он вообще возвращался оттуда в явь.

Обессилев от этих секунд бодрствования, Мэтью позволил и себе снова провалиться в сон. Второй раз он очнулся, когда услышал скрип и скрежет. Джулиан вскочил на ноги с пистолетом в одной руке и обнаженным клинком в другой, в то время как в щель приоткрытой двери заглянул бармен. Мужчина нервно покосился на оружие и сказал:

— Простите, господа… просто проверяю, не нужно ли вам чего.

— Уединения и тишины, — рявкнул Джулиан резким, как хлыст, голосом. Бармен, попятившись, закрыл дверь, а Джулиан вернулся на свое место, приглушенно выругавшись.

Мэтью снова нащупал щекой шерстяную шапочку и позволил себе уплыть прочь, но часть его сознания осталась на страже, как и у Джулиана. Драгоценное время истекало, но отдохнуть было необходимо.

Не прошло и нескольких минут, как Мэтью почувствовал руку на своем плече и мгновенно вынырнул из дремоты.

— Пошли, — сказал Джулиан.

Мэтью отметил, что его спутник уже убрал пистолет в кобуру, клинок в ножны, а сами ножны спрятал; его седельная сумка болталась на плече, а треуголка на голове была сдвинута под лихим углом. Темные круги под глазами свидетельствовали о том, что спал Джулиан отвратительно — если ему это вообще удалось.

Пока Мэтью пытался придать себе хотя бы видимость бодрости, Джулиан сделал последний глоток холодного кофе из своей чашки и прохрипел:

— Нам пора выдвигаться в Лондон.