Если говорят: «Поедем к преподобному, помолимся преподобному», то почти все знают, что речь идет о Сергии Радонежском. Так давно зовут в нашей стране святого, по молитвам которого в судьбах людей происходят настоящие чудеса. Верующие, обращавшиеся к преподобному в наши дни, эти чудеса хранят в сердцах и рассказывают о них.

Преподобный Сергий, Радонежский чудотворец — один из самых почитаемых на Руси святых, для многих из нас и для меня лично — просто батюшка Сергий. Считаю его своим небесным покровителем, потому что я родилась 18 июля, в день обретения мощей преподобного. Но обо всем по порядку.

Путь мой к Святому Крещению в Православной церкви, к вере был очень непростым. Все началось исподволь, с рассказов моей бабушки Анны, дочери священника, о ее семье, гонениях, которые им пришлось пережить в советское время. Помню фотографии в семейном альбоме, где у репрессированных предков-священников были… отрезаны головы. Помню первые молитвы, услышанные от бабушки. И старинные иконы Спасителя с вложенной в оклад вербочкой, Пресвятой Богородицы, которые хранились у нее.

Когда бабушка очень тяжело заболела и была на грани жизни и смерти, я буквально кричала: «Господи! Пусть бабушка поправится! Я приму Святое Крещение!» И случилось чудо — бабушка выздоровела. Но до момента исполнения обета прошло несколько лет. А бабушка до самой смерти говорила, что очень хочет, чтобы я покрестилась.

После ее кончины в моей жизни начались крутые перемены. Большие неприятности на работе, но главное — встреча с моим будущим мужем, с которым мы на самом деле были очень давно знакомы (он мой одноклассник), но после школы не виделись и не общались 15 лет. Муж, православный воцерковленный человек, занимался восстановлением… Сергиевской церкви в нашем родном городе Нижнем Новгороде. Так в моей жизни впервые появился батюшка Сергий.

Сергиевская церковь на одноименной улице, на месте, по легенде хранящем память о посещении Нижнего Новгорода преподобным Сергием, неоднократно перестраиваемая, разрушенная, поруганная, но в настоящее время — новая, чистая, светлая, один из великолепных храмов Нижнего Новгорода. Кто знал, что именно в этой церкви я буду креститься!

Неисповедимы пути Господни. И вновь путь к Богу был связан с бабушкой, на сей раз с бабушкой моего мужа. За ней, больной, мы с мужем ухаживали несколько лет, но вот Господь призвал ее к себе. Отпевали бабушку дома. Так вышло, что отпевание совершал священник из Сергиевской церкви. Узнав, что я некрещеная, но хочу креститься, отец Игорь просто сказал: «Приходите. Мы вас покрестим», — и посмотрел на меня добрым и в то же время строгим взглядом. Я поняла, что всё, других вариантов быть не может. И буквально на следующей неделе крестилась в Сергиевском храме. В возрасте 34 лет.

В этом храме замечательная роспись. Как входишь, справа висит большое, в полный рост, изображение преподобного Сергия благословляющего, со свитком. И икона батюшки Сергия из Троице-Сергиевой Лавры, с частицей мощей. В самом начале своей жизни в лоне Церкви я еще не знала, что один из престольных праздников нашего храма, летний, совпадает с моим днем рождения. А когда узнала, поняла, что это не просто совпадение. Это судьба. Это жизнь, где все определенным, часто сокрытым от нас способом взаимосвязано, ведь у Бога нет ничего случайного. И собственный день рождения стал для меня в первую очередь днем батюшки Сергия.

После Святого Крещения для меня начался нелегкий путь изменения моей жизни, где главное — попытка исправиться, когда каждый день не знаешь, положил ли ты начало покаянию. Господь дал мне мой крест. Одним из самых важных моментов на этом пути несения своего личного креста для меня видится дело спасения моего отца, которого зовут Сергей.

Отец мой, когда я крестилась, был горьким пьяницей. Казалось, что ничто не может ему помочь. Жил он от нас отдельно в деревне (они с матерью разошлись, когда мы были еще маленькими детьми), родители его умерли, и без них все у него пошло по наклонной плоскости. Всегда я переживала за своего отца, душа за него болела страшно. И вдруг однажды, как гром, меня поразила такая фраза: «Не будешь молиться — пропадет отец!» Не знаю, что это было, голос внутри меня или мысль, какое-то совершенно не зависящее от моей воли сознание. И я стала молиться день и ночь Богу, Богородице, святым угодникам Божиим, в том числе и батюшке Сергию. Так мне хотелось, чтобы отец спасся, отстал от вина, принял бы Святое Крещение (он был некрещеный).

Но, увы, так произошло, что я вскоре почти оставила молитву за отца. И в результате он действительно пропал… У него начался такой жуткий этап в жизни, что он был вынужден бомжевать в своем поселке, ушел из дома. Мы не знали, где его искать. Так Господь вразумил меня, что ни в коем случае нельзя оставлять молитву. Сказала я об этом отцу Игорю, и он подтвердил: «Да, молитву прекращать нельзя».

Неисповедимы пути Господни, и суды Его — бездна. Дело в том, что именно в приходе Сергиевской церкви в нашем городе ведется большая общественная работа по борьбе с пьянством и наркоманией, действует общественная организация «Осознание», проходят встречи с психологами, врачами, людьми, сумевшими преодолеть свои пагубные пристрастия. Каждую пятницу в церкви служат молебен перед иконой Пресвятой Богородицы «Неупиваемая Чаша». Я стала ходить на эти молебны, два года ходила, молилась и келейно. Отец стал меньше пить. Но окончательно от вина отстать он не мог.

«Надо что-то делать, надо что-то делать!» Эта мысль не давала мне покоя. Я спросила отца Игоря, могу ли я дать обет трезвости ради спасения своего отца. Он сказал, что, конечно, могу. И вот 13 июля 2012 года в своем родном Сергиевском храме перед иконой Пресвятой Богородицы «Неупиваемая Чаша», перед ликами святых угодников Божиих, батюшки Сергия я дала Богу такой обет. На год.

Буквально через месяц жизнь моего отца круто изменилась. Тяжелый недуг поразил его. На смертном одре он принял Святое Крещение. Крестила его я. Но Господь сохранил отца. И теперь он уже два года как вообще не пьет, не курит. Мы с мужем взяли его к себе, потому что за ним нужен постоянный уход, полностью парализована одна половина тела. Но лучше без руки и без ноги войти в Царствие Божие, чем с обеими руками и ногами быть вверженным в геенну огненную. Каждый день я смотрю на отца и бесконечно благодарю Бога за все. Благодарю и батюшку Сергия. Мой отец теперь знает, что Сергий Радонежский — это и его небесный покровитель.

Извините, в моем рассказе нет описания явных чудес по молитвам именно преподобного Сергия Радонежского. Но для меня батюшка Сергий — это родной человек. Как сказал священник в одной из воскресных проповедей в нашем Сергиевском храме: «Святые — это наши друзья». Святые угодники Божии — это наши родные. Им все говоришь, как живым, и помощь обязательно приходит!

Есть у меня заветная мечта — съездить в Троице-Сергиеву Лавру и поклониться мощам преподобного, ведь я там ни разу не была. Даст Господь, получится навестить батюшку Сергия в юбилейном для него году.

Я поняла, что нам с мужем надо обязательно повенчаться. Он был согласен, но без энтузиазма. Я предложила ему съездить в Лавру к мощам преподобного, заодно посмотреть красивые места. Он согласился. У преподобного я просила, что, если угодно Богу, пусть он поможет нам повенчаться. И вот не помню, как это было, но мы решили съездить в храм и договориться о венчании. Мы выбрали дату 17 июля, это была пятница, как раз у мужа был отпуск. Настал этот день, муж нервничал, даже ругался, зачем я все это затеяла, я уже даже хотела отменить венчание, так как понимала, что заставлять в этом вопросе нельзя, только просила Бога и преподобного Сергия нас вразумить. Муж все-таки успокоился, мы отстояли службу, я впервые за долгое время исповедовалась и причастилась, а потом началось венчание. Слава Богу! Потом оказалось, что мы венчались в день памяти святых царственных страстотерпцев, а на следующий день было празднование дня памяти и самого преподобного Сергия! Вот это подарок от него!

И еще маленькая история… Решили мы два года назад съездить с дочкой в Лавру. Приехали, а там было очень много народа, много туристов и большая очередь к мощам. Муж однозначно сказал, что стоять не будет. Я не стала настаивать, взяла дочку и подошла к Троицкому храму, где покоятся мощи. Там была открыта дверь, но с решеткой. Мы подошли туда, и я увидела раку с мощами. Мне было очень грустно, что не сможем попасть туда с дочкой, но я смирилась, поблагодарила Бога и преподобного Сергия, что мы хотя бы уже здесь, рядом, на этой святой земле. И вдруг… ко мне подошла женщина, видимо, работающая свечницей, и сказала, что с детьми можно проходить без очереди. Она провела нас в храм, я лишь успела взглядом показать мужу, что мы скоро…

Женщина провела нас к мощам, и мы приложились… Я была счастлива и благодарила преподобного за эту радость. Но… наступило время уезжать, мы сели в машину. Около Москвы образовалась большая пробка. Неожиданно с нами столкнулась машина. Был сильно побит багажник, и мы с маленьким ребенком надолго зависли в душной пробке в ожидании сотрудника ДПС. Муж был очень расстроен… Досталось мне по полной… Но я это восприняла как знак свыше. Наверное, Господь нас уберег молитвами преподобного Сергия от более страшной аварии, так как эта машина у нас несчастливая, хотя и новая. Она уже не раз побывала в ремонте после мелких ДТП. Может, это знак для мужа, что он чересчур дрожит своей «железной красавицей»… Не знаю, но благодарна Богу и преподобному за все! За все милости к нам, грешным, суетным и постоянно что-то требующим, но мало дающим.

— Бабушка Лена, ты зачем Богу молишься? Бога же нет!

Бабушка, опираясь на стул, встает с колен и спокойно говорит:

— А вот ты вырастешь и поймешь, что Бог есть.

Это я вижу себя маленькой, пятилетней, в родительской двухкомнатной квартире, куда они забирали бабушку Лену.

Опять вижу себя маленькой, рассматриваю родительский буфет, там книги, фотографии и деревянный кружочек — маленький, в руке ребенка поместится. На нем кто-то нарисован и надпись по кругу, вроде по-русски, а прочесть не могу, хотя буквы все уже знаю, ведь скоро в школу.

— Папа, кто это нарисован?

— Это святой Сергий Радонежский.

— А откуда он у тебя?

— Одна тетя на заводе подарила.

— Какая тетя?

— Та, что с мамой твоей познакомила.

Я беру этот деревянный кружочек. Как странно детсадовскому ребенку, привыкшему к картинкам из букваря советских времен, рассматривать икону.

Сейчас я понимаю, что выполнен образ кустарно, писал лик святого, может, и не большой умелец, но древнюю стилистику выдержал, а так ведь и не поймешь, какой именно святой изображен, если бы не надпись: «Преподобный Сергий, Радонежский чудотворец». А тогда меня смутила большая английская булавка, неаккуратно «посаженная» на клей позади образа святого. Икона для меня стала похожа на большой круглый значок…

Надпись на церковнославянском я, разумеется, смогла прочесть много позже, когда пришло понимание. Самое главное в жизни понимание. Все, как предсказала покойная бабушка. Спустя несколько лет после замужества мне приснилась «икона-значок» из детства. Не значок — знак.

Тогда я была вполне внешне успешная молодая женщина, живущая с любящим мужем. Но… без деток. И выучилась, и диссертацию защитила, и квартира есть, и машина. А зачем мне все это, если детей нет? Сколько молитвенных правил вычитано, сколько акафистов, сколько просто стихийных просьб… Жду. Я не принимала жизни без детей. Сказано: «Стучите…», а я не стучала, я барабанила. И вот сон приснился. Мой деревянный кружочек со святым из детства. Только он не маленький, а большой-пребольшой, и несут его люди. Высоко-высоко держат. Я сразу его узнала. Утром маму спрашиваю:

— Где икона из буфета?

— Так там и стоит. А ты знаешь, откуда она у нас? Папе кто-то дал, а он мне подарил, когда я тебя шла рожать. Я неверующая была, но взяла. И видишь, какая ты у нас славная. А потом, когда нас папа из роддома забирал, в суматохе мои вещи потерялись, и икона преподобного Сергия с ними в кульке была. Я через день зашла в роддом спросить, не нашлись ли вещи, и мне выносят пакет — а из него лик святого проглядывает…

— Вот те раз! — говорю. — Давай ее сюда!

— Да бери, пожалуйста!

Забрала. С тех пор я часто обращаюсь к преподобному Сергию, но в основном когда боюсь конфликтов на работе. Детей тоже прошу, но уже не так отчаянно. Может, смирилась, а может, устала…

Вскоре наступила моя последняя «свободная» от материнства осень. Близилось 8 октября, и я собиралась исповедаться и причаститься, попросить у святого Сергия помощи. Потом собиралась поехать в Москву, потом в Париж, в общем, строила планы… На исповедь собиралась с опаской, боялась «обычного женского», как бы не случилось в день праздника святого. Но пошла. А через несколько дней узнала, что стану мамой…

Когда живот стал все более оформляться, мне купили специальное платье. В кармашке на груди я всю беременность проносила круглую икону из моего детства. И вторую беременность проносила…

Растут мои малыши, девочка и мальчик… И у нас в доме стоит моя икона-кружочек преподобного Сергия Радонежского рядом с ликом преподобного Симеона Мироточивого и кусочком его виноградной лозы, рядом с иконами Божией Матери, святого Николая Угодника, среди молитвенных книг с изображением многих святых… Настанет время, и я расскажу моим малышам о святом покровителе нашего рода — Сергии Радонежском, помощь которого неярка, очевидна только при пристальном наблюдении, как будто бы он старается остаться в тени, не показывает свое заступничество, как бы отодвигает от себя «ведущую роль», выполняя ее. В общем, как и при его жизни, вроде внешне ничего не происходит, все обычно, объяснимо, даже рутинно, а на самом деле творится чудо…

В первый раз я услышала о преподобном Сергии в паломнической поездке в Муром. Сергий Радонежский — и будто радуга засияла, что-то родное и близкое услышалось. Что за святой, каков его жизненный путь? Стало интересно — и я прочитала его житие, еще ближе и роднее стал он для меня. Паломническая поездка в Троице-Сергиеву Лавру. Вот она, пристань покоя, душевного равновесия.

А теперь о чуде, вернее о помощи святого Сергия в соединении родственников, никогда ранее не видевших друг друга. Мой отец погиб тридцать с лишним лет тому назад. Я помню его только в своем детстве. Отец уехал к себе на родину, когда я была ребенком, и больше мы не виделись. Знаю, что кроме отца в семье было еще пятеро детей. То есть мои дяди и тети. И много-много двоюродных братьев и сестер. Будучи школьницей, я переписывалась с одной из своих двоюродных сестер, остался ее адрес.

Это как раз тот поселок, родина отца, но улица другая. Написала письмо — пришел конверт обратно с пометкой: «Адресат выбыл». Что делать? И я мысленно попросила: «Сергий Радонежский, помоги!»

Постепенно оформилась мысль — интернет. Сын помог найти поселок отца. Дай Бог доброго здоровья тому человеку, который организовал сайт этого поселка! Нашелся адрес двоюродного брата — родного брата той сестры, с которой мы переписывались в детстве. Я приехала, познакомилась с братом и своей тетей, самой младшей сестрой моего отца. Радости моей не было предела.

Вы скажете, может, это совпадение, так само вышло? А вот и ошибаетесь. В одной из наших бесед выяснилось, что и мой двоюродный брат, и моя тетя тоже побывали в Троице-Сергиевой Лавре, прикладывались к мощам преподобного Сергия. И соединил он нас невидимой ниточкой, которая уплотнилась, укрепилась… и познакомилась я со своими родственниками. В живых еще к тому времени был младший брат отца, мой дядя. Познакомилась с другими двоюродными сестрами и братом, с племянниками. А они — со мной. Побывала на могилах отца, дедушки и бабушки.

А батюшка Сергий — в моем сердце. Знаю и уверена — придет на помощь. Я тоже в его сердце. Как и мы все, россияне, в его сердце. Знаю и уверена. Всем спасибо за то, что терпеливо прочитали мое повествование.

Как выразить свою любовь к преподобному? Как прославить его за все молитвы о нас, недостойных и грешных чадах его? Историй, связанных с помощью преподобного, у меня, как, наверное, у всех притекающих к его святым мощам, много. Расскажу лишь одну из них.

Впервые я оказалась в Лавре, когда мне было 6 лет, в год шестисотлетия со дня преставления преподобного. Мама тогда только начинала воцерковляться и отвезла меня к преподобному Сергию Радонежскому, зная о его помощи в обучении — мне вот-вот нужно было идти в школу.

Вообще я довольно рано начала себя помнить, но из той поездки я запомнила только одно: деревянную, в золотисто-желтом окладе икону с изображением человека, которого я не знала, но почему-то спросила маму: «Кто это?» Это оказался преподобный игумен земли Русской, отец наш Сергий Радонежский… За проявленный мною интерес к изображению икону мне сразу же и купили, и с тех пор я с ней почти не расставалась.

Вера моя была детская, эгоистичная. К помощи батюшки Сергия я прибегала всегда, когда мне предстояли экзамен или контрольная, и он не подводил. Учеба, несколько иностранных языков, давалась мне легко.

После института — обучение во Франции по конкурсу. Ох, как мне не хватало тогда православного храма! Но, как мне сказали, ближайший храм был в Париже, ехать надо было на машине более ста километров, а ехать было не с кем. Может, если бы держалась ближе к храму, не впала бы в такие тяжкие искушения и прегрешения…

Вернувшись в родной Орел, я начала искать работу. Меня пригласили на собеседование в Питер. Почему-то мне очень хотелось жить в этом городе, и я поехала. Собеседование прошло успешно, и меня пригласили через несколько дней выйти на работу.

Вернулась я в Орел, собрала чемодан, похвалилась, погордилась перед всеми родственниками — и обратно в Питер, счастливая, с деньгами на жилье на первое время.

Однако в Питере все пошло совсем не так, как я себе представляла. В первый же день, пробыв на работе всего несколько часов (меня отпустили, сказав, что на первый день хватит), я получила звонок от работодателя с сообщением о том, что, мол, сожалеем, но на ваше место решили взять другого человека. Вроде знакомого.

Компании, у которой я договорилась снять жилье и даже отдала аванс, по указанному адресу не было… Не буду описывать, какая черная тоска на меня тогда навалилась и что мне пришлось пережить. Сижу я тогда, помню, на вокзале, время к ночи, уставшая, голодная, расстроенная, но уезжать в Орел почему-то совесть не позволяла. Как были рады родители, как гордились мною бабушки с дедушками, что молодец внучка, во Франции выучилась и тут же на работу в Северную столицу пригласили! А теперь я без работы, без жилья и, отдав часть с трудом собранных родными денег мошенникам, сижу на вокзале. Здесь даже комнаты отдыха нет…

Вспомнила я тогда о своем недавнем знакомом, мы с ним только один раз виделись. Он жил недалеко от Московского вокзала. Несмотря на стыд и свое интеллигентское нежелание беспокоить малознакомых людей, я попросилась к нему переночевать. Парень оказался добрым, вошел в ситуацию, отдал мне соседнюю комнату, сказал, что я могу у него оставаться хоть до выходных, но я почему-то даже представить не могла, чтобы пробыть у него больше чем один-два дня.

На следующий день знакомый ушел на работу. Просыпаюсь я в чужом доме, в чужом городе, на душе такая тяжесть, что слезы сами собой хлынули, и даже маме не могу позвонить и рассказать, что случилось. Жаль было родных, очень они всегда за меня переживают, да еще и так сильно радовались за меня совсем недавно.

Не помню, как руки сами потянулись к чемодану и сами собой нашли с детства знакомый деревянный образ в золотисто-желтом окладе. Прижала я тогда икону преподобного Сергия к груди и как зареву в голос… По-моему, я тогда вслух молилась.

В общем, скоро звонит мне мама и говорит: «Давай рассказывай, что у тебя случилось!» Я вру, что все нормально, а она мне: «Чувствую, что-то случилось, выкладывай!»

Ну я и рассказала. К вечеру того же дня, молитвами преподобного Сергия, нашлись в Петербурге люди, готовые меня приютить, пока не найду работу. Оказывается, мама рассказала о случившемся дедушке, он то ли случайно встретился, то ли созвонился с кем-то из друзей, а они говорят: «Так у нас дети в Питере живут, у них пусть внучка и остановится!» Семья оказалась прекрасная, так радушно меня приняли, как родную дочь, и уже после того как я нашла и работу, и жилье, я занималась с их дочерью английским, и таким вкуснющим обедом они меня каждый раз кормили! Словом, спасибо, преподобный отче наш Сергие!

А в храм я тогда редко ходила. Потом перевели меня по работе в Москву с повышением. И снова в храм я ходила пару раз в год от силы. Но жутко верующей себя всегда считала. Много взлетов и падений в моей жизни было. В Лавре я оказалась, когда прожила в Москве четыре года, в год семисотлетия со дня рождения преподобного. Как раз в этом году я начала воцерковляться.

Приехала я одна. Друзей «по интересам» у меня не было, и родители не понимали тогда моего нового рвения к религии, поэтому чувствовала я себя одиноко. И вот приезжаю в Лавру. Март 2014 года. Снег хлопьями идет. Стою я на смотровой площадке перед монастырем, и идет мне навстречу известный художник. Увидел, что я Лаврой залюбовалась, и подарил мне набор собственных открыток и книжицу со своими публикациями. На душе как-то сразу посветлело.

А как подошла я к мощам преподобного, чувствую, что словно к отцу родному пришла! Как полились у меня слезы, не останавливаются… «Прости, — говорю про себя, — отче! Ты за меня молишься, а я столько грешила за свою жизнь, столько…» Стыдно было. А сама думаю: «Не грех ли? Перед Господом надо каяться и слезы лить». Да простит меня Господь, если согрешила в тот момент. Да простит и преподобный отец наш Сергий, игумен Радонежский, чад своих, что прибегаем к его помощи и заступничеству, а чуть пройдет скорбь, и тут же снова грешить бежим.

Вот вчера прошла крестный ход из Хотьково в Лавру, в память преподобного Сергия. Пока стояла к мощам, монахи всем стоящим в очереди подарили красивые книжицы с акафистом и икону преподобного — благословение патриарха. Если не удастся этим летом уговорить брата приехать в Лавру (ему в одиннадцатый класс идти осенью), привезу ему эту икону преподобного. Прошла к мощам. Пели акафист. Усталости словно не было. И такая радость в душе разлилась! Преподобный отче наш Сергие, моли Бога о нас!

Мой будущий муж улыбался и говорил:

— Ты родилась в атеистической семье, выросла в мусульманской стране, а последние годы живешь там, где даже содомия узаконена. Что с тебя взять?

Мы сидели на скамейке в центре Сергиева Посада за несколько дней до моего отъезда в Норвегию, и я впервые за все наше знакомство решилась признаться ему, что еще год назад ничего не знала о преподобном Сергии Радонежском.

— А я-то думал, почему тогда у раки преподобного у тебя ни одной эмоции на лице не было! Никакого благоговения!

Оно и правда. Когда я впервые пересекла пределы Троице-Сергиевой Лавры, на меня не снизошло озарение, никакое особое чувство не взыграло в моем гордом сердце. Покаяние? Ну что вы, оставьте это грешникам! Удивление? Да нет же! Чувство кротости и смирения? Эх, если бы…

Я дивилась красоте монастыря, но еще больше — рассказам своего будущего супруга, который со свойственным ему упоением говорил мне об истории благословения Димитрия Донского Сергием Радонежским на борьбу с татаро-монгольским игом. Вспоминая мои татарские корни, благоверный искоса поглядывал на меня.

Мы медленно шли к Троицкому собору, а я все никак не находила в себе смелости признаться, что почти ничего не знаю об истории России (в Казахстане, где я выросла, история России не включена в школьную программу). Еще страшнее было признаться в том, что о самом святом я если когда-то и слышала, то вскользь, и единственное, что могу сказать, так это то, что имя мне кажется знакомым. В своем стыде касательно личного невежества я молча встала в очередь, ведущую к мощам преподобного Сергия.

«Так, — думала я, — все крестятся, значит, надо и мне перекреститься. Все кладут поклоны, значит, и мне надо». И это все после нескольких лет воцерковления! Ну как здесь не подивиться собственному малодушию?

К раке я подошла с волнением и долей страха и при своих запутанных мыслях приложилась-таки к мощам. Мой будущий супруг встал рядом с хором, подождал несколько минут и, видя мою безучастность, посмотрел на меня и как-то обреченно спросил: «Пойдем?»

Я кивнула. Так закончилось мое первое знакомство с Лаврой и преподобным Сергием Радонежским. Это только потом мой будущий муж сказал мне, что никак не мог понять, почему я, имея такую редкую возможность побывать в Лавре, не хожу к преподобному чаще. А я просто не знала, кто это…

Прошло несколько месяцев, прежде чем я снова приехала в Сергиев Посад. За это время я пересмотрела несколько фильмов о преподобном Сергии и прочитала его житие, но все равно той близости к святому, о которой так часто говорят православные, я не испытывала. Личная встреча все не происходила, несмотря на мои попытки заставить себя хоть что-нибудь почувствовать.

Я приходила к преподобному Сергию чаще и чаще, молилась со всеми, робко подпевала: «Ублажаем…», но по-прежнему мое сердце едва-едва откликалось на присутствие святого рядом. Я уже стала привыкать к тому, что почти ничего не чувствую.

«Видать, характер у меня противный, что преподобный Сергий не знакомится со мной, — думала я. — А может, он вот сейчас стоит и смотрит именно на меня? Может, он слышит, как я к нему обращаюсь?»

Мои мысли и попытки добиться благодатного чувства ни к чему не привели. Я почтительно подходила к мощам и так же отходила, уже не надеясь ни на какую личную встречу со святым.

И вот мы с моим будущим мужем сидим на скамейке, где я в приступе покаянного чувства признаюсь ему в своем невежестве… Пройдет пара дней, и я снова из русской православной барышни превращусь в обыкновенную татарку, выросшую в Казахстане в семье атеистов. Мой отъезд в Норвегию не предполагал скорого возвращения в Сергиев Посад, и я не знала, когда теперь мне представится возможность в очередной раз попытаться приблизиться к игумену земли Русской.

В Норвегию я прилетела за несколько дней до начала празднования дня рождения преподобного Сергия. Сказать, что я была расстроена тем, что не попала на праздник, — это недооценить степень моих душевных терзаний. Мне предстояло прожить месяц в маленьком городе за Полярным кругом (город Тромсё) в качестве сиделки для двух пожилых котов (этакая волонтерская деятельность), без возможности причастия и исповеди. Вдобавок ко всему я улетала, так не узнав и не прочувствовав доподлинно, увидел ли меня преподобный Сергий Радонежский среди остальных молящихся, заметил ли белую ворону, а лучше сказать, черного голубя, посреди всех других своих птиц.

Я не хотела уезжать из Сергиева Посада в благополучную Норвегию. Со слезами уехала и со слезами приехала. Тихая природа Норвегии немного успокаивала и утешала меня в моем смятении, но я хотела быть на празднике! Я хотела быть с преподобным Сергием!

В незнакомом маленьком городе Тромсё я добрела до дома, где меня уже ждали два мохнатых кота. Молодая девушка отворила дверь, познакомила меня с моими «хозяевами» и объявила, что завтра утром оставит меня в их полном распоряжении. Я зашла в комнату, где мне предлагалось жить весь период «заточения», и… В маленьком городе за Полярным кругом, в незнакомом для меня доме, в семье немецких переселенцев в Норвегию висела картина с изображением Троице-Сергиевой Лавры! Я обомлела. Это же просто невозможно!

— Откуда у вас эта картина? — поинтересовалась я у хозяйки дома.

— Не знаю, она всегда здесь висела, сколько себя помню…

— Так я же оттуда приехала! Из этого монастыря!

Девушка многозначительно улыбнулась и откланялась. О природе возникновения картины в неверующей немецко-норвежской семье я так и не узнала. Зато сердце мое наполнилось каким-то невероятным ощущением близости к Лавре и ее первому настоятелю. Стоило уехать так далеко, чтобы понять, что преподобный Сергий близко.

Я сфотографировала картину и отправила будущему мужу сообщение на сотовый телефон. Он мне ответил: «Видишь? Где бы ты ни была, преподобный Сергий всегда с тобой и покровительствует тебе. Теперь и ты птичка из его видения…»

И я почувствовала себя птичкой. Картина на стене чужого дома в чужой стране оказалась родной, как и преподобный Сергий оказался совсем рядом.

Встреча наконец состоялась.

Прошло около года с того дня, как я впервые посетила Свято-Троицкую обитель преподобного Сергия. Какие неизгладимые впечатления на меня произвела Лавра! Сколько новых эмоций мне довелось испытать в тот день! Уезжая, я пообещала сама себе, что в скором времени вернусь. Всей своей душой я полюбила это место. Навсегда.

Жизнь идет своим чередом, время бежит, все вокруг меняется. Все по воле Божией. Люди встречаются, женятся, рожают деток. Как мне хотелось быть частью тех счастливчиков, которым все удалось: и любовь, и семья, и детки! Но моя личная жизнь проходила по схеме: пять дней в неделю дом — работа — дом, а в выходной и воскресный дни работа в этой схеме сменялась храмом. Разумеется, как и другие девушки, я проводила время с друзьями и подругами, ходила на выставки, в кино, кафе, суши-бары и гуляла по городу, знакомилась с молодыми людьми. И тем не менее в личной жизни продолжала терпеть полный крах, отношения с молодыми людьми не складывалась.

Нет взаимопонимания, нет общих интересов, нет доверия, искренности, уверенности в человеке — все это очень удручало и ввергало в уныние. Появлялась навязчивая мысль о том, что моя личная жизнь не складывается, потому что Господь уготовил для меня другое служение, служение не в миру. Своими соображениями я поделилась с духовником и получила вполне ожидаемый ответ: «Вам не шестьдесят лет, чтобы в монастырь уходить!» В тот день я очень расстроилась.

На тот момент казалось, что совет духовника не несет мне никакой пользы и что меня просто отговаривают, потому что я еще молодая. Меньше всего мне хотелось совершать необдуманные поступки, и, взяв благословение у духовника, я поехала в Троице-Сергиеву Лавру помолиться у раки с мощами преподобного Сергия, получить от него духовное утешение.

Я поехала на Ярославский вокзал сразу же, как только открылось метро, купила билет на электричку и стала молиться. Очень уж мне хотелось исповедоваться и причаститься Святых Христовых Таин именно в Лавре преподобного Сергия! «Преподобный отче Сергие, моли Бога обо мне, грешной! Господи, помилуй меня!» — повторяла я каждую минуту. И Господь услышал мою молитву.

Исповедь в надвратной церкви, литургия в Трапезном храме, принятие Святых Христовых Таин — все это стало для меня настоящим праздником души! После этого я сходила в трапезную для паломников, отпраздновав столь радостные для меня события чаем с монастырской выпечкой.

В крипте Успенского храма служили водосвятный молебен. Меня поразил служащий батюшка: старенький, сухонький, седая борода и белый рюкзак, который он всегда носил с собой. После молебна я долго не решалась подойти к нему за советом. Пока я раздумывала, батюшка снял облачение и вышел на улицу. Нагнать его мне удалось лишь у ворот семинарии — несмотря на свой возраст, он очень легко и быстро передвигался.

— Батюшка, благословите!

— Бог благословит! Ты что, бежала?

— Простите, батюшка! Хотела спросить у вас совета.

— Совета? Какой из меня советчик? Я только молебен служу. У тебя духовник есть? Вот он тебе и советчик. Он лучше меня про тебя знает. Отчего расстроилась? Замуж тебе надо. Жених-то, поди, есть?

— Нет, батюшка. Потому и приехала в Лавру за духовным укреплением.

— Так сходи к преподобному! Попроси, помолись. И я за тебя помолюсь. Как тебя звать?

— Раба Божия Александра.

— Ну, помогай тебе Господь!

Он ушел. А я все стояла и не могла понять: откуда батюшка узнал, что я хочу спросить про личную жизнь, про монастырь и про то, что сказал мне духовник? Дивны дела Твои, Господи! Позже от местных я узнала, что этого удивительного батюшку зовут иеромонах Иона. В памяти навсегда останутся воспоминания о нашей краткой беседе. Спаси его Господь!

Недолго думая я отправилась в Троицкий собор, чтобы поклониться преподобному Сергию и, приложившись к его честным мощам, испросить помощи и ходатайства пред Господом.

В храме как обычно пели акафист. Я написала записки о здравии и присоединилась к потоку желающих приложиться к мощам. Подходя к раке, я думала: «Как попросить преподобного о помощи? Какие слова подобрать? Хорошо бы встретить человека достойного. Чтобы верующим был, добрым, честным, отзывчивым».

Народа в храме было очень много, поэтому люди прикладывались к мощам и передавали записки служащему молебен батюшке очень быстро, не задерживаясь подолгу у раки. Я только и успела приложиться, как сзади меня скопилась небольшая очередь. Отдала священнику записки, сошла с солеи и покинула храм. Перед отъездом я прогулялась по территории Лавры, чтобы еще и еще раз насладиться дивным, ни с чем не сравнимым монастырским воздухом. И как всегда, покинула я монастырь глубоким вечером.

На вокзале меня вдруг осенило: я забыла попросить у преподобного помощи! Чтобы наш великий молитвенник и ходатай пред Богом за нас умолил Творца, чтобы Он помог мне встретить человека достойного. Я немного расстроилась. И где была моя голова, когда я прикладывалась к мощам? Ну, думаю, ничего страшного! Господь все устроит. И надо же мне было в тот вечер открыть свою страничку в социальной сети!

«Так… Три непрочитанных сообщения, одна заявка в друзья. Ладно, с этим потом разберусь. Что у нас нового в православном сообществе „Батюшки и матушки“? Объявление? Просьба о помощи? Ну-ка, посмотрим!» — мне стало интересно, я развернула сообщение на весь экран и увидела это: «Народ, нужна помощь тех, кто проживает в Первопрестольной. Нужна книга „Минея Праздничная с включением переходящих праздников периода пения Триоди“. В интернет-магазинах ее просто нет. Нашел в Москве. Кому нетрудно прикупить ее и выслать наложенным платежом?»

Я не могла не откликнуться на просьбу и сразу же написала ответ этому молодому человеку.

К нужному времени книгу приобрести так и не удалось, но зато я приобрела друга, а впоследствии и будущего мужа. По молитвам преподобного Сергия Радонежского, по его бесконечному заступничеству и ходатайству я встретила человека достойного. Мы счастливы и каждый день благодарим Господа за то, что Он так дивно все устроил!