49.
Сидящий перед огромным информационным экраном дознаватель Такаши внимательно наблюдал за ежеминутно обновляющимися сводками. Мелькали фотографии сделанные только что в далеких коридорах Астероид-Сити и переданные в центр. На едва доступной для прочтения скорости пробегали текстовые сообщения. Мигающими точками на то появляющейся, то исчезающей карте отмечалось новое положение «своих» и «чужих». Снявший непроницаемые очки старший дознаватель сидел неподвижно уже больше трех часов, выжидая того особого момента, когда можно будет действовать.
Девяносто с небольшим процентов экрана отведено главной цели. Лишь крохотная часть нижнего правого угла показывает информацию по недавно случившемуся инциденту с использованием взрывчатки. Этому происшествий дознаватель уделял столько внимания, чтобы быть в курсе основных событий. От размера микрометеорита история уже успела увеличиться до объемов внушительного астероида и продолжала распухать. К сухим объективным фактам добавилось столько красочных и абсолютно ложных «красивостей», что отделить зерна от плевел уже почти невозможно. Сетевые источники любят пугать как можно сильнее, чтобы приковать внимание посетителей. Порой сетевые журналисты самоучки даже не задумывались над тем, что пишут и что обещают. Да и к чему? Жадные до новостей обыватели сожрут любую хорошенько приперченную статью и потребуют еще.
«Самые кровавые подробности только у нас!»
«Эксклюзивные фото и видео с места преступления!»
«Запечатлена кровавая тень удаляющегося преступника»
«Следователи достали из-под обломков семнадцатую жертву Вертинского!»
«Гибель семьи изуродовала не только лицо — но и психику! Психиатр Вертинского готов поведать все!»
«Получена информация из уст злодея — он не остановится! Кликайте на ссылку!»
«Это было послание самому губернатору! Внешники на грани взрыва!»
«Силы внутренней безопасности бессильны! Дело взяли под контроль федеральные дознаватели»
Досталось и дознавателям. Их прибытие и присутствие использовали в своих интересах многие анонимные корреспонденты.
«Истинная цель дознавателей – маньяк Вертинский! Вот их главная добыча!»
«Дознаватели клянутся — Вертинский будет остановлен!»
«Защита Астероид-Сити в надежных руках — дознаватели на страже!»
Но появился и совсем уж бред, граничащий с фантазиями сумасшедшего и теориями заговора.
«Мальчишка-калека — тайный киллер дознавателей! Любой приказ будет исполнен!»
«Вертинский — на службе Федерации? Убийцы в белых перчатках! Истинная правда — только у нас!»
«Семью русских биологов уничтожили намеренно? След спецслужб? Вертинский обороняется?»
На белый свет вытащили биографии родителей Нортиса Вертинского. Замелькали трогательные фото маленькой девчушки и семилетнего пацана с наивными смешливыми глазами. Появились две фото рядом: юный и безобидный Нортис на одной и он же на другой, но уже с уродливым лицом и стальным тяжелым взглядом.
По одному из новостных каналов показывали, как журналисты пытались пробиться дальше входной двери муниципального сиротского приюта 12/7, но их попытки оказывались тщетны. Бесстрастный дребезжащий голос робота раз за разом повторял, что не имеет права предоставлять информацию о их выпускнике Вертинском Нортисе, равно как и делать какие-либо заявления от лица приюта. Настырные журналисты не оставляли попыток. Камера мельком показала, как над дверью колдует неприметный паренек в потрепанной бейсболке, явно намереваясь вскрыть замок. Это уже преступление. Федеральное преступление – к которым относилось проникновение в любое муниципальное государственное учреждение. Полевой ИскИн дознавателей засек нарушителя на видеопотоке, вскоре он будет опознан, дело передастся полиции, будет проведен контроль – задержан или нет — затем суд и тюремный срок. И стоило ли это обещанных журналистами небольших денег?
Новость расползлась по всем городским секторам со скоростью света. Если раньше переживал только двенадцатый сектор, то теперь залихорадило и остальные. Уровень нервного возбуждения угасал по мере удаления от «внешнего» сектора. Если одиннадцатый бурлил и негодовал, требовал немедленно перекрыть все шлюзы с двенадцатым сектором, то в третьем и втором было лишь праздное любопытство и не более того. Жители планет так же относятся к сведениям о теракте произошедшем не в их стране.
Старший дознаватель Такаши был доволен. Фергюсон проделал отличную работу. Весь город обсуждает только одну новость. Взрыв во «внешнем» секторе. Люди вышли на улицы, собрались в толпы, ругаются, выпивают, снова ругаются и строят пьяные планы о поимке чертового взрывника и дальнейших действий с ним — от удавления, до расчленения или выброса живым в вакуум. Население бурлит и негодует, жадно насыщается и напивается, ревет музыка, мерцают информационные экраны с новостями ложными и правдивыми, громче чем обычно зазывают клиентов проститутки, пользуясь расслаблением родителей повсюду носятся группы детей. Особенно громко бушует находящийся под реальной угрозой «внешний» сектор. Кто знает, когда прогремит следующий взрыв, что уже был обещан новостями? Надо выпить как можно больше, съесть как можно больше, натрахаться до отвращения, припомнить старые обиды недругам, послать подальше начальника, решиться на кражу или ограбление, ввязаться в драку с патрулирующей полицией и заняться еще кучей дел, которые нельзя отложить на потом — ведь «потом» может и не быть.
Как не крути, а трагедия превратилась во всеобщий праздник. Самогон лился потоком, непрестанно шипели разряжаемые в грязные шеи дозеры с наркотическими смесями. Двенадцатый сектор праздновал «День Вертинского», надеясь добраться до искалеченного урода и свернуть ему шею.
Далеко не все пришли в бесноватое состояние. Многие предпочли запереться с детьми в домах и переждать несколько дней. Но так поступили только разумные. А таких не слишком много во «внешнем» секторе.
Преступления участились. Вскрывались склады, разносились магазинчики и уличные лотки. Испуганные нарастающими волнениями народных масс банды встали на защиту своих территорий. Один за другим блокировались мононациональные кварталы – и с целью защиты от пьяных бесноватых и с целью недопущения сюда Вертинского, если тот решил продолжить шумное и кровавое празднование. Суровые крепкие парни не скрывали висящие на поясах дубинки, электрошокеры и игольники. Они были готовы применить самые решительные меры к любому ублюдку, рискнувшему пробраться на их территорию. Но они же, за немалую плату, пропускали внутрь некоторые семьи нуждающиеся в защите.
Все чаще звучали проклятия в адрес полиции, внутренней безопасности и городского правления. Срывались со стен лозунги и плакаты НЭПР, волшебным образом появлялись новые граффити с недвусмысленными пожеланиями сдохнуть губернатору Томасу Виккерсону. И все чаще граффити заявляли не о Нортисе, а общем положении дел во «внешнем» секторе.
Дознавателя Такаши в который раз посетило убеждение, что взрывное напряжение назрело в обездоленном и вечно голодном городском секторе-парии уже давно. А случай со взрывом и угрожающие новости послужили столь долго ожидаемым спусковым крючком.
Даже не самые прозорливые аналитики могли с уверенностью заявить: двенадцатый сектор находится на грани мятежа.
«Внешники» устали мириться с тем, что их считают за животных, что сюда ссылают умирающих мутантов, что их детям уготована та же незавидная судьба что и им самим, что бесплатные лечебницы не могут предложить почти никаких лекарств, что зарплаты настолько мизерны, что на них невозможно прожить самому, не говоря уже о том, чтобы прокормить семью. А банды? Они здесь правят всем! Полиция не делает ничего! Копы даже не собирают с улиц облеванных наркоманов цепляющихся к детям, подсаживающих их на дозеры, заражающих неизлечимыми болезнями. И наркоманов становится все больше – ведь из других секторов полиция отправляет их сюда, в этот несчастный гнойный отстойник! А долбанные гигантские крысы? С ними вообще никто ничего толком не делает! А воздушные и водные трубы? Они настолько старые, что их можно проткнуть насквозь пальцем! Каждый день новая поломка! Везде темень, камеры наблюдения не работают, под ногами хлюпает, вонь неимоверная, мусор никто не убирает! Почему? Ведь двенадцатый сектор платит налоги, как и все остальные секторы!
Семнадцатилетний безногий калека сумел собрать взрывное устройство и привести его в действие. Где он взял взрывчатку? Почему полиция не смогла пресечь угрозу до ее претворения в жизнь? За что город кормит Службу Внутренней Безопасности?
И пока сектор бурлит и пожирает сам себя, не найти лучшего времени для незаметного обстряпывания по-настоящему темных дел. Их главные объекты умны и постараются не упустить столь удачный шанс. Сейчас можно прокатиться по коридорам «внешнего» сектора на живых настоящих слонах, и никто этого не заметит.
Такаши просидел перед экраном еще полчаса. Он внимательно наблюдал за несколькими яркими точками, что медленно сближались, не подозревая, что за ними наблюдают. Точки сблизились, объединились, начали продвигаться вместе по двенадцатому сектору, минуя одну запертую дверь за другой, легко попадая в такие закрытые зоны, куда доступ строго ограничен даже для специального персонала. Несколько раз точки исчезали – уходя от наблюдения — но всегда появлялись снова в другом месте. Все идет по плану. Все силы в полной готовности и ждут сигнала к началу действия. Вскоре нужный момент настал. Наклонившийся вперед Такаши взял со стола черные очки. С его глаза сорвалась капля, упав на стол и растекшись. Достав из внутреннего кармана антибактериальный спрей, дознаватель обильно прошелся им по столу, затем аккуратно стер все салфетками, встал, нацепил на переносицу очки и вышел из комнаты, на ходу проговорив в браском:
— Берем их.
Главные слова сказаны. Силы дознавателей пришли в действие, хищно смыкаясь вокруг ярких точек, вошедших в пустой склад в давно заброшенных космических доках.
