Глава 2

Кейт вышла из автобуса недалеко от стадиона «Янки» и пересекла парковку у лагерных ворот, охраняемых двумя Стражами. Когда она приблизилась, первый из них заговорил:

– Мутант 187, вы отстали от графика. Объясните.

– В районе Парк-авеню на меня напали Шельмы, – сказала она, тщательно подбирая слова, чтобы датчики Стражей не уловили в ее речи неуверенности или малейшего колебания. Возможные вопросы и свои ответы на них она, предвидя возможность подобной задержки, репетировала несколько дней. – Я убежала, и поэтому опоздала.

– Энцефалосканирование подтверждает правдивость вашего ответа. Продолжайте свой путь.

К счастью для Кейт, Страж прекратил допрос. Она могла попасться на лжи, что означало бы незамедлительное уничтожение. Если бы у Стража появилось даже небольшое сомнение по поводу ответа девушки, ее подвергли бы целой серии изматывающих и унизительных допросов, во время которых они могли бы обнаружить Глушитель. Это означало бы крах всех планов на спасение.

Но ничего подобного не произошло. И она твердо решила покончить с безудержными полетами своей фантазии. Не нужно воображать себе альтернативное будущее – возможно, ты скоро будешь в нем жить.

По крайней мере, она надеялась, что это так. И следующие несколько часов должны были подтвердить или опровергнуть эти ее суждения.

Пройдя через контрольно-пропускной пункт у ворот, Кейт старалась держаться вдоль ограды, подальше от лагерных лабиринтов. Там было опасно. Когда-то лагерь строился из расчета на три зоны. Первая, расположенная возле ворот, состояла из нескольких небольших зданий, в которых находились исследовательская лаборатория, медицинские блоки и административные офисы.

Большинство первых заключенных-мутантов теперь покоилось на кладбище, занимающем часть пространства между административным комплексом и основной территорией лагеря. Здесь же, перед развалинами каких-то зданий, стоял двойной ряд казарм. Эта часть лагеря никогда не предназначалась для мутантов: с самого начала тут селили как обычных людей из сопротивления, так и других нежелательных, с точки зрения Стражей, лиц. Некоторые из таких заключенных были участниками экстремистских антимутантных групп, чья патологическая жестокость заставляла Стражей изолировать их. Теоретически они не должны были вступать в контакт с сокращающимся числом заключенных-мутантов. Но на практике Стражам было плевать на происходящее. Поэтому какая-то часть мутантов, погребенных на кладбище, приняли смерть именно от рук таких заключенных. Последней жертвой был Курт Вагнер, мутант по прозвищу Ночной Змей, погибший всего около года назад.

После этого инцидента Стражи перевели всех мутантов в одно здание на задворках лагеря, где охране не составляло труда надзирать за ними. Кейт понимала, что рано или поздно Стражи достигнут цели своих исследований, какой бы она ни была, и окончательно избавятся от всех мутантов. А до тех пор у них было собственное жилье и кухня, которая избавляла от необходимости пользоваться общей лагерной столовой.

Первые здания казарм многократно перестраивались, и прежние фасады обросли самодельными верандами, крытыми переходами и закоулками, которые становились приютом и привычной средой обитания для представителей разных банд и группировок. Пока в лагере было все спокойно, подобный «самострой» мало волновал Стражей, но за любыми беспорядками следовали молниеносные и жестокие репрессии. С тех пор как Кейт попала в лагерь, Стражи несколько раз дотла сжигали все постройки. Но проходило время, и заключенные восстанавливали прежний порядок вещей.

Подобно тому как никакой мутант по собственной воле не отправился бы в город на подконтрольную Шельмам территорию, так ни один мутант не захотел бы добровольно войти в этот лабиринт. Кейт направилась к медицинскому блоку, стараясь передвигаться только по открытому пространству в пределах видимости Стражей, стоявших вдоль забора. Она прошла мимо могилы Курта, стараясь не смотреть в ту сторону. Прошлое не вернуть. Нужно сосредоточиться на будущем; хотя бы для того, чтобы оно наступило.

Она передала свою посылку в лазарет, где врачи отпустили ее, не заговаривая и не глядя в глаза. Для них она была не человеком, а некой «аберрантной нагрузкой», генетическим тупиком, который вскоре будет уничтожен. Возможно, некоторые из них в это не верили, но здесь их мнение не имело никакого значения. Значение имели только действия, и работающие на Стражей люди класса «Ч» принимали самое непосредственное участие в продолжающемся геноциде мутантов в Северной Америке. Размышляя об этом, Кейт решила, что, возможно, Магнето и не был так уж неправ.

С другой стороны, сам Магнето сегодня лишь цинично торговал своей прежней воинственностью. Мутантов в этом мире осталось слишком мало и они были слишком разрозненны, чтобы поверить в смысл активных боевых действий.

Если только не сработает Глушитель. Он был их последней надеждой.

Остальные Люди Икс… Кейт поймала себя на мысли, что продолжает думать о них как о Людях Икс, хотя… Не было ли это мертвым названием мертвой группы из мертвой истории? Люди Икс на самом деле умерли вместе с Чарльзом Ксавьером. А та небольшая часть выживших мутантов стала последней надеждой своей расы в Северной Америке и, возможно, во всем мире. Сейчас они с нетерпением ждали ее в своих сборных металлических бараках.

Кейт вошла внутрь и среди друзей сразу почувствовала себя увереннее.

Ее встретила Ороро Монро. Она стала первой наставницей Кейт, когда много лет назад та впервые пришла к Людям Икс. Годы слегка округлили ее черты и фигуру, но она по-прежнему была сильной, изящной и энергичной – то есть наделена качествами, определившими ее грозное для врагов имя – Шторм. За ней стоял Франклин Ричардс, достигший среднего возраста и имевший теперь такие же седые виски, как и его отец, почивший Рид Ричардс из Фантастической Четверки.

Рейчел Саммерс оторвала взгляд от стола, который стоял прямо напротив входной двери. У нее были рыжие волосы, которые она стригла сама, и очень бледное лицо, словно она не спала по крайней мере пару десятилетий. Рейчел была тайной для остальных мутантов, даже для Франклина, который в заключении стал ее мужем. Кейт ничего не знала о прошлом Рейчел, остававшемся своего рода запретной темой, и это всех настораживало: Рейчел была телепатом, и – еще до того, как Стражи напялили на нее ошейник-ингибитор и бросили сюда – наверняка знала про остальных мутантов все, что хотела.

Самым выделяющимся из группы мутантов был Магнето, сидевший в инвалидном кресле, – последствие нападения Стражей на его секретную базу на Карибах, когда он потерял всех своих ближайших помощников по Братству. Он выглядел так же, как много лет назад, подумала Кейт, – твердое лицо и неизменный непослушный венчик седых волос. На фоне изрядно постаревших остальных это смотрелось необычно.

Рядом с Магнето стоял муж Кейт, Питер Александрович Распутин. Его уже давно никто не называл Колоссом. Кейт подошла и прижалась к нему, чтобы привычно расслабиться под защитой тех силы и уверенности, которые веяли от крупной фигуры Питера. Уже много лет его тело не трансформировалось в блестящую органическую сталь, но мощная энергия чувствовалась в каждом его движении.

– Извините за опоздание, – сказала Кейт. – Я наткнулась на засаду Шельм, которым пришлось иметь дело с Росомахой.

Питер нахмурился, когда Кейт упомянула Шельм, но лицо мгновенно разгладилось при упоминании Росомахи.

– Он не сделал ничего?.. – Ороро так и не закончила вопрос.

– Нет, ничего, что могло бы привлечь внимание Стражей, – отозвалась Кейт. – Логан умен.

– Я не сомневаюсь в его интеллекте, Кейт, – возразила Ороро, – только в характере…

– Как бы то ни было, у нас есть последняя модель, – ответила Кейт. – Логан намерен сыграть свою роль в полночь, а до этого мы с вами должны завершить первую фазу.

– Первая фаза, – сказал Питер. – Мы так легко об этом говорим, но мне план кажется нереальным. Я до сих пор не могу поверить, что такое возможно.

– Странно, Петр Александрович, слышать это от того, кто всю жизнь делал невозможное. – Магнето медленно передвинул через выбоины в заасфальтированном полу свое инвалидную коляску. Он больше не был врагом – осталось слишком мало мутантов, чтобы сохранять различия между ними, – но он все еще сторонился остальных пятерых заключенных. Для того чтобы старая вражда окончательно выветрилась, очевидно, требовалось больше 20 лет…

Питер усмехнулся:

– Я всегда был простым человеком, дружище! В душе я фермер, а не супергерой.

– Может быть, нам как раз и нужны качества нового советского человека, – сказал Магнето, – оптимизм, стремление двигаться вперед, невзирая ни на что… Если бы существовала какая-то альтернатива, мы бы могли выбирать. Но если мы ничего не сделаем, мир завтра окажется в состоянии войны. А еще через день… Северная Америка превратится в прах и пепел. Наши действия могут не улучшить ситуацию ни для нас, ни для всего человечества, но, думаю, мы и не ухудшим ее.

Кейт заметила, как легко Магнето вошел в роль лидера. Сейчас он говорил от имени всех, учитывая заботы и страхи каждого, превращая их группу в неодолимую силу. Неудивительно, что еще недавно он был таким опасным врагом.

– Рейчел, – говорил между тем Магнето, приближаясь к ней и Франклину. – От тебя сегодня зависит многое…

– Я не подведу, Магнето, – сказала она. – Я медитировала весь день, и как только Глушитель заработает, мы будем готовы.

– Тогда чего же мы ждем?! – выпалила Кейт и тут же пожалела о своем тоне: она не собиралась никого подгонять, просто нервы у нее были на пределе, особенно после встречи с Шельмами. Реализация плана зависела от нее не меньше, чем от Рейчел, но бесконечные подготовка, ожидание и все эти разговоры убивали ее.

– Погоди, жена моя, – обратился к ней Питер. Она остановилась и повернулась к нему. Остальные отошли на почтительное расстояние. – Я не уверен, что наш план сработает. Мы собираемся играть с тканью реальности. К чему это приведет? Что произойдет, если у нас не получится? – Он взял ее руки в свои – странный жест для окружающей обстановки концентрационного лагеря, – и продолжил: – Мы, наша любовь… Всего этого может не стать вместе со Стражами…

– Мы обязаны рискнуть, Питер, – сказала она. – Что такое любовь двух людей, когда речь идет о жизни миллиардов? Я даже не представляю, что произойдет с маленькой мной. Может, меня вообще не будет. Но если нашей любви было суждено появиться, она появится. Мы должны верить в это. Только на этот раз мы будем любить друг друга в мире, где наши дети смогут расти свободными и не бояться. Стражи убили это вместе с нашими… нашими детьми. Если есть хоть малейший шанс изменить прошлое, я воспользуюсь им. Вне зависимости от цены, которую придется за это заплатить.

Питер слушал ее, опустив голову, а когда она договорила, просто произнес:

– Я люблю тебя, Кейт…

– И я тебя, Питер… С момента нашей первой встречи…

При этих словах он улыбнулся:

– Замечательно, но тебе было всего тринадцать. Ты была ребенком. Любовь, настоящая любовь, приходит позже.

– Наша настоящая любовь останется и позже, когда я все сделаю, – ответила Кейт. – Мне нужно, чтобы ты поверил. Как я смогу, если ты не веришь?

– Я верю, – сказал Питер твердо.

Час спустя, когда Глушитель был собран, они встретились в небольшой комнате своего барака, чтобы уточнить последние детали.

– Мы не знаем и не можем знать, что произойдет, когда наш план вступит в фазу реализации, – заговорил Магнето. – Но вы можете быть совершенно уверены в одном: Люди Икс, живущие в том прошлом, двадцать два года назад, будут настроены очень скептически. Если я правильно помню, ты попадешь во время сразу после смерти Джины Грей. При этом Команда будет пытаться преодолеть это и препятствовать решению Скотта Саммерса покинуть Людей Икс на какое-то время. Ороро, это соответствует твоим воспоминаниям?

– Абсолютно, – ответила Шторм.

– Мы уверены, что это лучший способ? – уточнил Франклин. – Похоже, мы рискуем всем из-за плана, выполнение которого всецело зависит только от Рейчел.

– Если у тебя есть какая-то идея, Франклин, мы готовы ее услышать, – сказала Рейчел.

Он посмотрел на нее так же, как совсем недавно Питер смотрел на Кейт, как мужчина, которому совсем не приятно осознавать, что ему отведена роль стороннего наблюдателя, а действовать будет его жена, и в то же время как муж, который переживает за нее. Ведь, как и все, он. Также переживал за нее, потому что, как и все, понятия не имел, что с ними произойдет в следующий час. Возможно, последний час их жизни.

– Ни у кого из нас нет идеи получше, – вступила в разговор Ороро. – Мы обсуждали этот план бесконечно. Пришло время действовать. Если нам суждено умереть, давайте умрем, сражаясь!

Магнето кивнул.

– Я провел свое детство в похожем месте, и не собираюсь заканчивать здесь свои дни.

Франклин еще раз взглянул на жену. Затем поднял руки вверх.

– Отлично. Тогда сделаем это!

Магнето повернулся к Рейчел.

– Сколько времени тебе нужно для подготовки?

– Понятия не имею. Я никогда не делала ничего подобного. Дайте мне пару минут полной тишины, чтобы я могла собраться, и тогда… – Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. – Давайте попробуем.

– У нас нет времени пробовать, – сказал Франклин. – Либо мы это делаем, либо мы все мертвы!

– Ты действительно помогаешь мне сосредоточиться, Франклин. – Рейчел сидела неподвижно, с закрытыми глазами.

Франклин начал было что-то говорить, но Магнето предостерегающе поднял руку. Франклин начал выводить всех из комнаты, бросая тревожные взгляды на жену.

– Не торопись, Рейчел, – сказал Магнето. – Но и не тяни. Приближается полночь, и у нас всего один шанс. – С этими словами он тоже покинул помещение.

Наконец, Рейчел осталась одна. Теперь она могла подготовиться для подвига, который, возможно, и не сможет совершить. Она должна гарантировать, что Кейт выживет после перемещения сквозь последние 22 года жизни и очутится в собственном прошлом.

Она могла также предотвратить свои прошлые преступления и грехи и искупить вину. Сколько понадобится хороших поступков, сколько жизней нужно спасти, чтобы компенсировать годы, что она потратила на охоту за беглыми мутантами по приказу Ахавы и его хозяев – Стражей.

Никто из Людей Икс не знал ее истории, и Рейчел хотела сохранить такое положение вещей. Ее грехи были ее грехами. Они знали ее фамилию, потому что ее использовали сотрудники лагеря, и, читая мысли своих новых друзей, Рейчел понимала – каждый сделал собственные выводы. Но поскольку мутантов и так слишком мало, все они хорошо знали, что лучше не задавать много вопросов, если ответы могут вызвать негодование и разделить их. Иногда она была готова признаться во всем. Но каждый раз останавливала себя, не уверенная в реакции людей на известие о том, кто именно погубил их друзей и близких.

А ведь она всего лишь пыталась сохранить собственную жизнь. Это была простая правда. Которая не давала покоя, но позволяла жить в относительном мире с самой собой.

Впрочем, сейчас самоанализ никак не помогал ей сосредоточиться. Рейчел присела и попробовала еще раз. Вскоре она погрузилась в подпитывающий ритм медитативного дыхания и осталась в этом состоянии, концентрируясь только на том, что ей предстояло сделать.

Она вспомнила кровавую резню в школе Ксавьера; многочисленные «чистки» и массовое линчевание мутантов. Она делала то, что должна была сделать, чтобы выжить. И, оглядываясь назад, не особо верила, что для нее все еще открыт путь к искуплению. Да, Франклин верил ей, но в этом было что-то извращенное, вызывающее отвращение к самой себе. Она не заслуживала его. Она боялась, что, возможно, когда-то предаст его, как делала это в прошлом по отношению ко многим другим людям.

В этот момент в комнату вернулась Кейт Прайд, и Рейчел оказалась лишена роскоши заниматься самокопанием.

– Готовы? – спросил Магнето, въезжая вслед за Кейт.

В комнату вошли Ороро, Питер, а также Франклин. Он подошел к Рейчел и встал в защитную позу позади нее, положив руки ей на плечи, но она напряглась и тихо сказала:

– Мне нужно немного пространства, Франклин.

Он отступил, и Рейчел даже не посмотрела в его сторону. Если мужчине и было больно, то она с этим ничего не могла поделать – это отвлечет ее.

Китти наклонилась к Питеру, который мягко поцеловал ее в лоб, а потом в губы.

– Иди, Кейт, – сказал он. – Мы сделаем свою часть работы, и тогда ты вернешься, моя любовь.

Она кивнула и подошла к тонкому матрацу, на котором ее сущности предстояло покинуть свою телесную оболочку и шагнуть на двадцать с лишним лет назад.

Или она могла потерять разум. Или умереть. Или ее разум попадет в чужое тело – вариантов последствий было бесконечно много.

– Глушитель собран, – сказал Магнето. – Его мощности хватит ненадолго, поэтому надо все тщательно рассчитать. И еще нам понадобится немного удачи.

– Немного, – повторил Франклин.

Глушитель стоял слева, на полу рядом с Рейчел. Своим видом он напоминал чайник на трех ножках, но в его корпусе помещались небольшой аккумулятор, излучающие антенны, а также спектральный электро-волновой прерыватель, который заглушал волны тех диапазонов, в которых действовали мутанты и на улавливание которых были настроены детекторы Стражей. Глушитель и нужен был для того, чтобы замаскировать от Стражей всплески электромагнитных волн, излучаемых Рейчел во время выполнения ею психической проекции. Глушитель также позволит шести мутантам снять ошейники и – при необходимости – вступить в бой со Стражами, чтобы защитить тело Кейт.

Кейт пришлось дважды поправить себя. Во-первых, только пятерым мутантам придется снять ошейники-ингибиторы. Она будет лежать в это время на столе. У них не будет времени, чтобы снять ошейник с нее. Во-вторых, мы не планируем немедленное начало борьбы. Их цель заключалась в том, чтобы бежать отсюда.

И тогда можно будет подумать о борьбе.

– Кейт, – прервала ее размышления Рейчел. – Не надо быть телепатом, чтобы понять, что ты распыляешь свои мысли. Между тем надо сохранять полное спокойствие и сосредоточиться, если наш план все-таки сработает.

– Легко сказать, – пробормотала Кейт.

Но она послушно легла на стол, закрыла глаза и замедлила дыхание, успокаивая вихрь мыслей и концентрируясь на одном воспоминании. Кейт увидела себя тринадцатилетней, новым членом Людей Икс. Сначала они ее назвали Спрайт, и прозвище ей не нравилось, но она не могла собраться с духом, чтобы сказать об этом Шторм. И никак не могла вспомнить, когда она сменила его.

– Время пришло, – сказал Франклин и протянул руку к переключателю Глушителя. – Рейчел, ты готова?

– Готова, – ответила та. – Не волнуйся, если это не произойдет сразу. Возможно, понадобится несколько минут, чтобы собрать воедино сознание Кейт и убедиться, что оно готово для проекции.

– Мы будем держаться подальше от тебя, – произнесла Ороро.

– Тишина не помешает, – ответила Рейчел. – Франклин, включай!

Раздался громкий щелчок. Наступила полная тишина.