Глава 138
Утро началось с мягкого луча, заглянувшего в чердачное окошко, и мысли, что бояться нечего. Она возникла так же ясно, как и ее тревожная предшественница вчерашней ночью, – Игорю словно транслировались в голову нервные импульсы его убийцы. Нерв ощущал, что тот лишь отложил задуманное, выжидает чего-то. Что ж, негодяй еще не знает, с кем связался и как дорого ему обойдется промедление!
Чувствовал себя Кремов хорошо, в голове не осталось никакой тяжести, хотелось есть. Он отодвинул тумбочку с люка, спустил лестницу и осторожно, стараясь не производить шума, выбрался в коридор. В комнатах второго этажа по-прежнему царило запустение, но на кухне слышалось шкворчание яиц на сковородке, а в воздухе витал запах глазуньи.
Валентиныч, напевая что-то под нос, готовил завтрак. Завидев Игоря, старик расплылся в улыбке:
– Хоть кому-то достало ума не ходить на митинг! Давай похомячим!
– Что за митинг? – удивился Кремов, попутно выражая согласие с предложением «похомячить».
– О, мой юный друг! Ты, видно, вчера пропустил самое интересное. Мы бастовать решили у стены!
Уплетая яичницу, Игорь внимательно слушал Валентиныча. Оказывается, поздно вечером кто-то забросил идею протестовать против произвола властей. Доброхота поддержали, собрали досок на новую «будку свободы», и самые ретивые ни свет ни заря уже сколачивали ее неподалеку от стены. Условились проводить митинг ежедневно с часу дня до четырех минимум.
– Представляешь?! – покатывался Валентиныч. – Я-то, дурак, наивно думал, что худшее позади, мы уже наигрались с протестами, ан нет! Самое поразительное, насколько единодушно молодежь подрядилась на это мероприятие! Кажется, чем глупее выдумка, тем охотнее ее поддерживают!
Игорю ситуация не казалась забавной, вчерашние предположения начали сбываться, импульс толпы вряд ли родился случайно.
– Как вам дримовское угощение? – поинтересовался Нерв.
– Неожиданный поворот, – ответил Валентиныч, – картошку эту явно пересыпали из упаковки, о которой мы вчера толковали, в стандартные хозпакеты. Зачем? Не знаю. Это касается и прочих гостинцев, там даже сигареты только резинкой перетянуты, видал?
Игорь кивнул.
– Валентиныч, а чем сегодня все будут заниматься кроме протестов? Работа какая-нибудь есть на Скале?
Старик пожал плечами.
– Работа здесь дело добровольное: хочешь – работаешь, хочешь – растешь духовно, а хочешь – ничего не делаешь, отдыхать тоже нужно уметь!
Валентиныч достал свою тетрадь и начал что-то записывать. Игорю он объяснил, что это «лирический дневник», безделица.
Кремов поблагодарил за еду и направился на улицу, предстояло разыскать Мая и Пашу. Поселок показался заброшенным, людей нигде не было видно. Игорь брел по самой широкой аллее, рассматривал обветшавшие корпуса бывших пансионатов и творческих дач, пока не уперся в знакомую площадку. Именно здесь разыгрался конфликт с «Борзым». На площадке наконец встретились люди, а среди них, к большому удивлению Кремова, оказались и Дрим с Лехой! «Альтернативщики» таскали какие-то кирпичи и решетки, очевидно намереваясь возвести забор по периметру.
Игорь направился прямиком к ним:
– Здорово всем! А вы протест не поддерживаете?
Дрим неприязненно посмотрел на гостя, остальные продолжили сосредоточенно заниматься делом, будто это не к ним обращались.
– Ты б шел лесом отсюда со своими вопросами. Протест каждый поддерживает, как может, мы строим защитные сооружения на случай, если ДОТ решит протянуть ручонки к Скале.
– Может, помочь? – предложил Кремов.
– Сами справимся!
– А другая работа есть в поселке? Я готов потрудиться!
– Просто не мешайся под ногами, – раздраженно бросил Дрим, – дольше протянешь без проблем.
– Да врежь ему по роже, или давай я врежу! – предложил Виктору подошедший Леха и, обращаясь к Игорю, добавил: – Ты че, дурак? Не догоняешь, когда тебя по-хорошему просят?
Кремов спокойно пожал плечами, другого от записных добряков «Альтернативы» ожидать не приходилось. Выходило, что эта альтернативная демократия – только для демократов, остальным шиш. Ба, попахивало старым добрым фашизмом!
Напоследок Игорь постарался рассмотреть происходящее. Девушки и крепкие парни в спецовках трудились в поте лица; эти наверняка никогда не бунтовали у «будки свободы» и не «росли духовно», эти вкалывали во благо идеи. Скоро вокруг группы домиков встанет крепкая ограда, царь горы обустроит дворец-логово под предлогом защиты от гипотетической атаки ДОТа. На самом деле сюда начнут допускать только избранных, которым жалован человеческий статус. А что дальше?
Шагая по тихим улочкам, Игорь силился понять, что же происходит и почему вопрос его ликвидации Леха с Виктором решили отложить? Как это связано с таинственными приготовлениями «альтернативщиков»?
Время снова неслось вперед по широкой магистрали, а Кремов вновь чувствовал себя неудачником на обочине. Знакомое со времен виртуальной жизни ощущение! Только в реальности он не понимал, куда приведет магистраль.
Знают ли в Солнечном, что за бесовщина здесь творится?
Обезлюдевшая Скала производила гнетущее впечатление. Казалось, она умерла уже давным-давно, и бунтари ее отнюдь не оживляли своим присутствием, а только плясали на трупе-марионетке. Халтурная иллюзия движения. Корпуса, коммуникации, фонари и дорожки создавались не для протеста и безответственности, они создавались в расчете на регулярное квалифицированное обслуживание и уход. У одной из лавочек, словно в подтверждение, печально чернел заброшенный мехпост. Наверняка где-то поблизости в прошлогодней траве ржавели останки меха.
Может, машина работала на износ, пока наплевательское отношение к ней не сделало свое дело? Потом фонтаны, лишившись ремонтника, начали затягиваться хламом, крыши протекать, дорожки зарастать травой. А может, неутомимый мех с характерным упорством каждую ночь возвращал «О, КРЕАТИВУ – ДА!» к первоначальному «ДОУА „РЕАКТИВ“!», чем жутко раздражал «Альтернативу»? Тогда взбешенные народные мстители вполне могли бы использовать печное топливо креативно, не по прямому назначению. Закопченный мехпост прозрачно намекал на второе.
