Глава 7

Трудные времена рождают сильных людей. Сильные люди создают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых людей. Слабые люди создают трудные времена. Мне кажется, что в этой простой китайской пословице была описана вся история Ворвта: от основания неприступного города в горе до добровольного принесения жертв таинственному подземному чудовищу.

И заброшенные вместе с нами сюда гномы демонстрировали как раз слабость. Они жались возле решетки, за которой уже не было видно света – стражники спешно покинули подземелье, не желая стать свидетелями кровавой расправы. Будто близость к башне могла хоть как-то помочь. За свою жизнь надо было бороться, кусаться, отмахиваться мечом, если он был. Я вот, к примеру, достал кацбальгер и лунную сталь, да уже собрался ждать прихода того самого монстра.

О размерах его можно было только догадываться. Пещера оказалась высокой. Метра четыре вверх, если не больше, и заметно шире. Помимо «основного» хода, который довольно резко уходил вниз, виднелись еще второстепенные. Они вгрызались в центральный тоннель без всякого порядка, часто оказываясь тупиками. Однако Рис продолжала тянуть меня вперед, прочь от остальных гномов. Сквозь этот подземный термитник.

– Ничего, что мы идем прямо в руки этому Вульфу?

– Не Вульфу, а Вьюльфу. Звук «льф» на кирдском значит «три».

– Вот, что Лингвистика животворящая делает.

– Вовсе не она. Будто языки изучают только с помощью Лингвистики. Там услышала, тут набралась. Пойди сюда, – Рис сунулась в очередной проход, оглядела его и потянула меня за собой.

Тут тоже был тупик, но сам тоннель тянулся метров на пятнадцать, сужаясь и уходя вверх, освещаемый немногочисленными порослями грибов. Причем с последними моя спутница обратилась более, чем жестоко, начав посохом сжигать фиолетовые «фонарики». Я понимаю, что темнота друг молодежи, но чего там Рис задумала?

– Помоги, что ли, – обернулась она ко мне. – Только быстрее и постарайся не шуметь.

– Учись, пока я жив.

Я оттащил Рис в конец нашего закутка. Пришлось даже сгорбиться, когда мы оказались наверху, у самой дальней стены. А там уже кастанул Волну огня. На короткое мгновение стало невероятно ярко и горячо. Правда, жар быстро уступил место влажной прохладе. Докатившись до основного хода, волна иссякла сама собой. Помнится, она наносила повреждение в 70 единиц. Грибам этого оказалось вполне достаточно. Теперь в нашем каменном закутке стало темно, хоть глаз выколи.

– Старайся не шуметь, – шепотом произнесла Рис. – Если это та тварь, о которой я думаю, лучше бы нам остаться незамеченными.

– А со мной своими соображениями не хочешь поделиться?

– Хочу. Только чуть позже. Слышишь?

Собственно, можно было ничего не говорить. Тут бы даже слепоглухонемой все понял. Камень стал мелко подрагивать, повествуя о приближении подгорной твари. Как-то уж очень много в последнее время в моей жизни стало странных существ. И ладно, если бы все вели себя смирно. Так каждая норовит тебя сожрать или хотя бы откусить половину головы и смотреть, как ты себя будешь дальше вести.

Но к той махине, что шагала по пещере и которую я еще не видел, помимо страха появилось какое-то странное, ничем еще не заслуженное уважение. Такое бывает, когда видишь боксера-супертяжа и как-то само собой, бочком, бочком, пытаешься пройти мимо. Судя по звукам и легким подземным толчкам, там спешил к нашим гномам как минимум громадный танк на ножках.

Что до «жертв», то они так еще и «блеяли» возле решеток. Плохую ребята выбрали тактику ведения боя. Стоять и ждать своей смерти. Хотя бы попытались спрятаться – ниш вокруг было достаточно. Сейчас же, учитывая порезы и запах крови, не хватало лишь главного мигающего указателя «Еда здесь».

К слову, гигантоподобная зверюга не больно и торопилась. Более того, как раз достигнув нас, теперь лично меня от нее отделяла лишь каменная стена, Вьюльф затих. Ну, или затихла, под хвост я не смотрел. Я слышал шумное сиплое дыхание, в главном, освещенном тоннеле мелькали вытянутые тени, в нос ударил тяжелый трупный запах. Ох, мертвяков мне только не хватало.

Сердце заходилось как бешеное. И именно в этот момент к нам с центральной пещеры заглянуло нечто. Я благодарил Рис как мог за то, что она додумалась уничтожить все светящиеся грибы. И не потому, что нас теперь сложно было заметить. Только из-за геноцида споровых организмов я не грохнулся в обморок. Потому что, освещаемая грибами со стороны главного тоннеля, на нас смотрела огромная змеиная голова. Насколько большая? Я почему-то вспомнил фильм «Анаконда» с Джей Ло.

Я замер, боясь пошевелиться. Насколько помню, пресмыкающиеся не очень хорошо видят. А у меня тут как раз под рукой обретенная в Атрайне способность Хамелеон. Пятьдесят процентов при полной неподвижности, если мне не изменяет память. Не бог весть что, но хоть какой-то шанс остаться незамеченным. Оставались, правда, некоторые сомнения по поводу физиологии подгорного монстра. Рис там что-то говорила про цифру «три». Да и звуки, с которыми приближался гигант, были далеки от шороха ползущей змеи. Тогда, как говорил герой Арнольда Шварцнеггера в одном из фильмов: «Что ты такое?»

Вьюльф не стал здесь и сейчас удовлетворять мое любопытство. И я его мог понять. Подумаешь, темный закуток. А впереди вкусный, рыдающий, истекающий кровью бифштекс. Поэтому голова скользящим движением исчезла так же быстро, как и появилась.

Было ли мне жалко гномов, стоящих у решетки? Да, было. И очень сильно. Я же не истукан каменный, ничто человеческое мне не чуждо. Если брать во внимание местную судебную власть, здесь мог оказаться даже святоша, на свою беду проходящий мимо города. Как говорится, ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать.

Вот только себя мне было жальче больше. Себя и Рис. Я постепенно пришел к мысли, что весь мир не спасти, как бы ты ни старался. И каждый раз бросаться с шашкой наголо – значило непременно когда-нибудь этой шашкой же по башке и получить. Потому что на каждую силу находилась еще большая сила. Стал ли я эгоистом? Да. Но Игроку и нельзя быть другим. Живому Игроку.

Я все это понимал, головой. Однако, когда недалеко от нас закричали, я вздрогнул и стиснул зубы. Следом раздался сочный чавкающий звук, словно откусывают кусок от сырого стейка. Пальцы Рис крепко сдавили мое плечо, точно она боялась, что я натворю глупостей. Но это было лишнее. Меня охватило нечто вроде оцепенения. Я слышал, как существ в нескольких десятках метров от нас разрывали на части и ничего не мог поделать. Зато понял, что Рис оказалась права. Судя по звукам, голов там было явно не меньше трех.

Монстр обедал. Самозабвенно, деловито, ни на что не отвлекаясь. Довольно быстро крики затихли. Теперь у решетки царили другие звуки. Трещали гномьи кости, рвались, отделяясь от тел, мышцы и сухожилия. И огромная тварь утоляла свой голод, пробудившись после долгого сна.

Я не знаю, сколько эта трапеза заняла времени. Казалось, что целую вечность. Но неподалеку от нас затоптало, разворачиваясь, гигантское нечто, задрожала земля и Вьюльф отправился вниз. Сытый и неторопливый.

Когда звуки стали так далеки, что наши голоса вновь обрели силу, Рис спустилась вниз, идя к выходу из нашего укрытия. Она осторожно выглянула наружу и махнула мне рукой. Да уж, иногда я поражаюсь ее выдержке.

– Сереж, лучше не ходи туда.

Но было уже поздно. Ноги сами понесли меня к решетке. Не знаю, что я хотел увидеть. Что все это было неправдой? Да как бы не так. Не просто правда. Реальность превзошла все ожидания.

Складывалось ощущение, что здесь поработал сумасшедший трансплантолог с болезнью паркинсона. Изломанные конечности, неестественно вывернутые, порванные, ошметками валялись вокруг. Подошвы сапог с противным чавканьем отрывались от залитого кровью пола. К горлу подступил ком, грудь охватил жар, а в висках застучало.

– Сереж, ну зачем? – догнала меня Рис. – Думал бы лучше, как нам помочь.

– Я думаю, – постарался я ответить максимально спокойно, хотя меня довольно сильно потряхивало. – Двух тел нет.

– Что?

– Сама посмотри. Эта тварь сжирала их не полностью. Видимо, физиологически не может проглотить гномов. Они слишком коренастые, широкие для нее. Она откусывала… – я сделал паузу, закрыв глаза. И, не открывая, продолжил: – Если сопоставить по одежде и конечностям, то здесь четыре трупа. Довольно сильно обглоданные, но их четыре. Двоих не хватает.

– А ведь действительно, – изумленно воскликнула Рис. – Вьюльф забрал их с собой. Зачем?

– Вопрос на миллион долларов, – отвернулся я от останков. – Лучше скажи, что делать будем?

– Стражники рано или поздно вернутся. Чтобы… – она помолчала, глядя на меня, но все же закончила: – Прибраться.

– Вопрос лишь в том, когда это будет.

– Другой вариант – исследовать пещеру. Если Вьюльф сыт, то он должен уснуть. Будем достаточно аккуратными, может, нам удастся проскользнуть мимо. Вдруг там есть парочка ходов как раз для нас.

– Или, если он спит, мы убьем эту тварь, – пожал плечами я.

– Или убьем, – легко согласилась Рис. Не знаю, впечатлилась ли она смертью гномов или просто понимала, что это наш единственный способ выбраться наружу. – К тому же, теперь мы знаем, кто это.

– Просветишь? Только лучше подальше от этого места.

Рис кивнула и махнула рукой. Мы потихоньку стали отходить от входа из башни в пещеру, впрочем, не убирая оружия и разговаривая вполголоса. Я сам держал кацбальгер в руках. Потому что чувства безопасности попросту не было.

– Трехголовая рептилия, что живет под землей и просыпается раз-два в год, чтобы наесться и снова в спячку, – рассказывала мне Рис. – Вариантов, по сути, нет. Это гидра.

– Погоди, это та самая, которую победил Геракл?

– Геркулес. И да, он убил одну из них. Повторяю, одну из.

– Это лишь значит, что ее можно убить. Геракл был Ищущий, мы тоже Ищущие. Следовательно…

– Ох, нашелся мне следователь. Лучше ответь на вопрос. Почему Вьюльф стал просыпаться гораздо чаще? Почему не всех гномов съел, а двоих утащил вниз?

– Не знаю.

– То-то и оно. А уже собрался всех убивать.

– Можно подумать, что ты знаешь, что здесь происходит.

– Догадываюсь. И очень надеюсь, что ошибаюсь. Потому что тогда наши шансы выжить значительно снижаются.

– Ты можешь выражаться яснее?

– Давай просто спустимся вниз и сами посмотрим.

Предложение было не сказать, чтобы блестящим, однако других вариантов не оставалось. Либо загорай под светом фиолетовых грибов, пока совсем не истлеешь, либо иди наблюдай за редкой рептилией, живущей в образе мифического ореола. Назад с пустыми руками нас гномы все равно не пустят. Поэтому пришлось топать. Точнее спускаться на цыпочках, боясь побеспокоить покой Вьюльфа.

Гора, вернее ее недра оказались огромны. Или скорее полы. Понятно почему здесь поселилась гидра. Тут бы хватило места на еще парочку ее родственников. От внезапной догадки меня бросило в жар. А что, если их тут больше, чем одна штука? Тогда объясняются все эти частые «пробуждения». Однако действительность меня успокоила. Точнее, сначала успокоила, а потом напрягла.

К тому моменту пещера расширилась настолько, что стены и потолок давно перестали на нас давить. Мы будто оказались в подземных чертогах гномов. Тех самых, о которых писали книжки у меня на родине, а не о коренастых коротышках сверху, испуганно засевших в башне. Света здесь было достаточно. И дело не в грибах – потому что на эту площадь их попросту не хватало. Сверху гора раскололась, будто в ее пик вогнали острый клинок, и сквозь прореху виднелось местное солнце. Прореху не сказать, чтобы узкую. И я, и Рис бы в нее протиснулись. Однако здесь необходимо быть либо невероятным скалолазом, либо попросту уметь летать. Поэтому вариант удрать наверх я отмел сразу.

Зато солнечный свет позволил оглядеть все пространство расширившейся пещеры. В самой нижней части ее журчала, прорываясь из-под камня, подземная речушка. От нее шел едва заметный пар, хотя мысли скинуть одежду и погреться в водичке у меня не возникало. Наверное, дело в той огроменной туше, что лежала у самой воды.

Собственно, сначала я подумал, что это камень. Пока одна из частей этой огромной скалы вдруг не шевельнулась. Едва заметно, однако мне подобного хватило. Гидра была невероятна. Длина каждой шеи не менее четырех метров, однако они были массивные, столбовидные. Основательное мясистое туловище больше походило на пару слепленных друг с другом рослых слонов, а короткие (по сравнению со всем остальным) ноги компенсировались невероятной толщиной. Будто древнее чудовище установили на те самые пресловутые греческие колонны. Уж не знаю, каким образом Геракл убил свою гидру. Может, она болела в детстве или была подростком. Но мне думалось, что его трехголовая дурында была всяко меньше моей.

А вот Рис величина Вьюльфа ничуть не смутила. Девушка горным козликом пробралась повыше и махнула мне рукой. Пришлось лезть. Только добравшись до нее, я увидел, что заинтересовало мою подругу сильнее, чем ходячая трехголовая смерть. Рядышком с гидрой, шагах в трех, в свете грибов виднелась кладка яиц, омываемая теплой водой. Весьма скромная, всего десятка три. Сами яйца только оказались не впечатляющих масштабов. Чуть больше страусиных. Одни целые, другие надтреснутые. Будто кто-то пытался уже выбраться из них, но пережил неудачу и теперь набирался сил для новой попытки.

А рядом с яйцами лежала та самая парочка бездыханных гномов, которых утащили сверху. Бедняги нашли свое пристанище здесь, как пелось в песне – на берегу безымянной реки. Я даже не строил иллюзий в качестве кого. Гидра сделала запасы для своих будущих детей. И, думаю, те не будут брезговать полуразложившимися консервами и схомячат их на ура.

– Хреново, – процедила шепотом Рис.

– Ага, перспектива увеличения поголовья Вьюльфиков гномам явно не понравится.

– Плевать на гномов, – коротко бросила девушка, – да и, если будет мало жратвы, эти твари схарчат друг друга. Или свалят отсюда, – указала она наверх, на расщелину в горе. – Пока маленькие, они более подвижные и ловкие. Но нам на это плевать по большому счету. Но гидра в ожидании потомства опасна вдвойне. Ровно, как и любое существо.

– Моли бога, чтобы здесь была только одна тварь. Яйца же не сами собой появились.

– Вряд ли. Тогда гномы офигели бы кормить двух гидр.

– Тогда как?

– Судя по всему, про партеногенез у пресмыкающихся ты не слышал.

– Это там, где пришел ангел с неба и сделал все вместо мужика?

– Ага, архалус, – огрызнулась Рис. – Лучше скажи, как эту тварь убивать?

Об этом я уже и сам задумался. Глядя на толстенную шкуру гидры, мне почему-то пришло в голову, что кацбальгер ее не возьмет. Лунная сталь? Туловище не пробьет точно, разве что, если заехать по голове. Вот только боюсь, что даже моей прыти не хватит на такой подвиг. И лик у меня довольно скудный. Я залез в интерфейс, чтобы в лишний раз убедиться. Ну да, так и есть. Правосудие работает лишь с игроками. Про существ размером с частный двухэтажный дом там речи не шло. К тому же, был еще немаловажный момент.

– Гидру должна убить ты.

– Спасибо, Серег. Я знала, что на тебя можно положиться, – похлопала мне по плечу Рис.

– Не, ты не поняла. Ее должна добить именно ты.

– Что это за аттракцион невиданной щедрости?

– Я не могу позволить себе повысить карму. А избавление Ворвта от монстра уже тянет на подвиг. И ладно бы, если мне просто добавили известности. К этому не привыкать. А вот плюсовка к карме мне сейчас совершенно не нужна.

– Ты серьезно? – на мгновение повысила голос Рис, но тут же осеклась. Чудовище во сне тревожно заворочалось. – Нашел о чем сейчас думать.

– Если все выгорит, то я останусь совсем без лика. Либо опять произойдет расщепление моего подсознания. Только теперь мы выпустим наружу святошу. А этого не хотелось бы.

– Это не отменяет того, что мы не знаем, как убить эту тварь. Могу поклясться, что, как и все древние существа, она имеет противодействие к магии. Потому завалить ее можно только физическим уроном.

– Не беспокойся. У меня есть одна безумная мысль. И если она не сработает, то уже ничего не сработает.

– Поделишься? – кисло поинтересовалась Рис.

Я выдержал паузу, готовясь произвести желаемый эффект. Однако спутнице это пришлось не по душе. Поэтому получив весьма неприятный тычок под ребра, я решил рассказать все без всякой театральщины.

– Хорошо, хорошо, слушай. Для начала нам надо выманить гидру наверх.