Глава 10

Спрос, как известно, рождает предложение. Если в поселковый магазин каждый день будут заходить разные люди и спрашивать, есть ли у них ананасы, то они там в итоге появятся. В том случае, конечно, когда владелец заинтересован в прибыли. Так был устроен не только наш мир, но и все остальные.

Не успел я испугаться водного змея и его всадника, как настала пора изумляться. Потому что справа от вытянутого и изогнутого тела диковинного существа показалась сначала одна массивная голова, а чуть поодаль вторая. Спустя с полминуты к нам уже неслась полдюжина всадников на водных змеях. Причем, было видно, что к друг другу они не испытывают дружественных чувств. Скорее наоборот. Правда, до мордобоя и прочих разборок дело не дошло.

Первым до нас добрался абориген, вынырнувший третьим. Он значительно обогнал остальных. Его яркий синий питомец был намного меньше сородичей, но оказался более юрким. Он то взлетал на короткое мгновение над водой, то скрывался в синей пучине. При каждом прыжке на солнце поблескивало четыре длинных крыла, точно у стрекозы. Добравшись до нас, наездник поставил змея «на попа» – дернул поводья и питомец, выбросившись из воды в последний раз, достиг выступа на скале, где мы и стояли, и завис, давая хозяину спешиться. Я даже затылок почесал – шутка ли, прыгнул тот метров на двенадцать.

Я внимательно разглядывал Игрока перед нами. Ауропатбыл с меня ростом, но вытянутый и сухой как жердь. Кожа покрыта буграми, голова выдвинута вперед, отчего казалось, что у аборигена на спине нечто вроде горба. Перепонки между пальцами рук и ног меня даже почти не удивили. Местный Игрок достал пергамент и развернул его перед собой. Я вгляделся в довольно обширную карту с множеством островков, рядом с названиями которых были различные трехзначные цифры. Рис тоже изучала бумагу, но совсем недолго, а после отошла в сторону.

– А мы чего сейчас делаем? – поинтересовался я.

– Ждем, – только и ответила девушка.

Благо, предвкушать разрешения этой загадки пришлось недолго. Остальные наездники присоединились к нашему веселью, оказавшись на площадке примерно таким же образом, как и Ауропат. И тоже развернули пергаменты. Карты были один в один, а вот циферки различались. Только тогда я понял, что это цены. А перед нами нечто вроде местных таксистов. Надеюсь, в змеях хороший навигатор и они не будут спрашивать дорогу. А то мы так хрен знает где окажемся.

Рис выбрала самого «толстого» из наездников. Точнее, на фоне девушки он был нормальный, но вот по сравнению с сородичами выглядел ужасным жирдяем. Весь процесс найма происходил достаточно просто. Рис посмотрела на нужного ооонтца, кивнула и ткнула куда-то в карту. Тот расплылся в довольной улыбке, обнажив мелкие зубы, усеивающие рот в несколько рядов, и мотнул головой в ответ. Остальные тут же отправились к своим питомцам, а Ауропат даже на прощание недобро щелкнул ртом.

– Вот и правильно, что его не выбрала, – посмотрела вслед самому прыткому наезднику Рис.

– А почему этот? Наш дешевле других?

– Да нет. Нам надо доехать спокойнее, без рывков, а этот шел почти равномерно на всем протяжении пути. Да и появился из воды первым. Значит, опытный. Ну что, пошли?

Наездник, будто понимавший ее слова, поднял руку и змей взмыл в воздух. Рис довольно быстро перебралась на спину местного водного такси, устроившись чуть пониже крыльев, и схватилась за длинные шипы с перепонками между ними, что протянулись от крыльев до хвоста. Я уже понял, что долго эта тварь в воздухе висеть не будет, чай не вертолет, поэтому постарался быстро пробраться к Рис. Где начиналась нумерация – с головы или хвоста, я не нашел. Сел на ближайшее место, чуть впереди девушки, держась единственной здоровой рукой за шип. Ооонтец, лишь на мгновение взглянул на нас, после чего просто перемахнул на голову змея, и тут же мы рухнули вниз.

Любили ли местные американские горки так, как ненавидел их я – непонятно. Но резкое падение разгоряченного меня было встречено довольно прохладной водичкой. Конечно, не Атлантический океан в апреле, да и наше, с позволения сказать, судно меньше всего походило на «Титаник», однако приятного было мало. Я уже готовился к самому худшему, вспомнив, как погружались змеи с наездниками практически полностью в воду, когда меня опять удивили. На этот раз приятно.

Ехал абориген не сказать, чтобы медленно, но и не быстро. Что-то среднее между катанием на банане во время морского отдыха и перевозкой хрусталя на хлюпенькой лодчонке. Вода едва доставала до бедер, змей редко погружался в пучину моря полностью. Создавалось ощущение, будто я оседлал крохотную подлодку. Скажу больше – мне нравилось. И, судя по довольному лицу Рис, ей тоже.

Еще больше меня поражал морской простор вокруг. За все время пути мы встретили всего лишь три острова. Явно населенные, судя по постройкам и едва поднимающемуся дымку. Однако, пронеслись они довольно далеко, поэтому рассмотреть их внимательнее не представлялось возможным. Путешествие вышло относительно длинным. Правда, вскоре ооонтец лег на курс к крохотной точке на горизонте, которая постепенно становилась все больше.

Наш остров, а то, что это был именно наш, теперь не оставалось никаких сомнений, оказался небольшим. Обойти его я бы смог минут за двадцать, максимум тридцать. С незначительной, пытающейся выжить любой ценой растительностью на каменистой земле, конусообразной здоровенной башней с шаровидным зданием рядом и несколькими хозпостройками. Достигнув берега, абориген высадил нас, снова достал пергамент и показал пальцем Рис. Та в ответ кивнула и повернулась ко мне.

– Давай сто пятьдесят грамм.

– Ну и ценники, – искренне удивился я, хотя деньги все же выделил.

Наездник, получив пыль, снова улыбнулся во все свои сто тридцать два зуба и даже поклонился. Пришлось ответить ему тем же.

– Дорогой мир, – пожаловался я Рис, – надо тут себе своего змея покупать. Кстати, а почему Ооонт? Это какое-то общество с ограниченной ответственностью.

Вместо ответа девушка похлопала еще не отчалившего наездника по плечу, ткнула в змея, а после несколько раз соединила и разъединила большой и указательные пальцы. Ага, будто на полставки в театр теней устроилась. Наездник вновь улыбнулся и кивнул. Взобрался на своего питомца и отчалил от берега.

– Смотри, – только и сказала Рис.

Змей, пару раз нырнув, вдруг ловким дельфином выбросился из воды. Да так высоко, что я невольно охнул. Понятно, что дело было в умелом обращении наездника. Однако интереснее всего то, что перед самим прыжком зверюга открыла пасть и над водой пронесся утробный звук: «Ооооонт».

– Офигеть, – только и сказал я, – да уж, водяной змей не роскошь, а средство передвижения. И немножко духовой оркестр. Ладно, давай, веди меня, Сусанин, дальше.

Собственно, последняя моя фраза была лишней. Потому что за нами уже наблюдал коренастый человек, стоящий у той самой конусообразной башни. Забавный, кстати, Игрок. В майке-алкоголичке, которая открывала его механические локтевые суставы и коротких оборванных штанах, демонстрирующих замененные ноги. Направление у механоида было вообще какое-то нерусское – Штейгер. Подойдя чуть поближе, я заметил еще одну интересную деталь – левый глаз у Игрока тоже был заменен на небольшую, похожую на хрустальную, сферу.

– Зачем ты пришла? – неласково спросил хозяин острова, при этом глядя на меня. Нет, даже не на меня, а на безжизненно висящую кисть.

– Шос, ты не забыл, что должен мне? – спросила Рис, однако в ее словах сквозила неуверенность. Вот так так!

– Приходи на следующей неделе, сейчас денег нет! – отмахнулся Игрок.

– Мне нужна услуга. Окажешь ее, и мы в расчете. Надо помочь моему другу.

– Только рука? – перебил ее Шос, обращаясь уже ко мне.

– Да, кисть. Упал неудачно.

– Можешь не изощряться во вранье, твоя слава бежит далеко впереди тебя, убийца Всадников.

У меня сразу ком в горле встал. Нет, я, конечно, в какой-то мере сам виноват. Наследил в нескольких мирах. Однако каждый раз, когда меня узнавали, все заканчивалось не очень хорошо. Весь вопрос в другом – могли ли мы доверять этому типу? Наверное, самое главное, что меня подкупило – его грубость. Люди, которым от вас что-то нужно, лебезят и елейничают, чтобы в определенный момент, когда ты расслабишься, воткнуть нож в спину.

Собственно, Шос и не стал ожидать, когда мы решим – доверять ему или нет. Он просто махнул рукой и заковылял в сторону башни. Пришлось шагать за ним.

– Сколько он тебе должен? – спросил я у Рис.

– Малый камень хризалиса, две шестеренки из старой крепости Боли, что через шестьдесят три острова отсюда и осколки Хварна. Если примерно прикинуть, то это килограмма два пыли. Может, больше.

– И когда тебе нужны были деньги, ты не вернула долг?

– Пыталась. Только и тогда знала, что это бесполезно. Понимаешь, Шос вроде как человек науки. Денежные отношения его не сильно волнуют. Как и собственные долги. Ты не представляешь, сколько ему угрожали, били и даже калечили, однако ни к чему это не привело. Его имущество – важно лишь для него. А по сути, это груда барахла. Сам остров тоже никому не нужен. Вот он и живет. Кредиторы лишь изредка наведываются с различными поручениями, чтобы Шос хоть как-то отработал долг.

– А не боишься, что он решит нас, как бы сказать, сдать?

– Шос не такой, – встала на защиту местного Циолковского Рис. – Он никогда не гнался за выгодой.

– Дай бог, чтобы оно было так.

– Чего там болтаете, заходите, – угрюмо сказал Шос, обернувшись. – Вечер уже, а мне еще полночи работать.

Местное светило действительно клонилось к горизонту, поэтому я поспешил внутрь, чтобы не заставлять почтенного Шоса ждать. Не надо его злить, у него и так характер довольно сложный. Едва мы вошли, как я почувствовал знакомый с детства запах. Живот жалобно заурчал, напоминая, что последний раз он видел еду в темнице.

– Макароны по-флотски, – озвучила мою догадку Рис.

– По-скотски, – парировал Шос. – Вы сюда по делу пришли, а не в гости, чтобы мои запасы подчищать. Вон туда иди.

Последнее уже относилось ко мне. Я зашагал в указанную сторону, по пути разглядывая жилище Шоса. Создавалось ощущение, что когда-то это был маяк. Потом верхушку срезали, заменили ее странным конусом, да так и оставили. А нижняя часть, не разделенная перегородками, превратилась в спальню-кухню-мастерскую. Последняя отвоевывала себе все больше и больше пространства. Множество заклепок, пружин, шарниров, куча разных железок. Все это располагалось возле чего-то огромного, накрытого брезентом. Стоило мне неловко пройти и задеть кусок парусины, как Шос накинулся с руганью.

– Аккуратнее!

– Я не специально.

– Все вы так говорите. Становятся дураки Ищущими случайно и не понимают, что спрашивать с вас будут, как с умных.

Он обернулся к Рис, которая примостилась на нижних ступеньках лестницы, ведущей наверх.

– Туда сядь. Чтобы на виду была. И тоже ничего не трогай. А ты сюда руку клади, – Шос указал на небольшой верстачок.

Я послушался и стал наблюдать, как Штейгер закрепил протез в тисках и начал ковыряться в нем крохотными инструментами. Делал он все довольно быстро и уверенно. А я все не мог отделаться от странного ощущения – вот сейчас чинят мою руку, однако боли я не испытываю. Посидев несколько минут в звенящей тишине, мне пришло в голову навести мосты. Психологию у нас в универе проходили. Да и интересующая Шоса тема стала понятна. Железочки.

– Что собираете? – качнул я головой в сторону брезента.

– Не твое дело, – буркнул механоид.

– Не мое, так не мое, – легко согласился я, однако помолчав немного, все же не утерпел: – В Мехилосе было бы сподручнее заниматься изобретательством.

– Не один ты персона нон-грата в Мехилосе, – довольно спокойно ответил Шос. И вдруг, улыбнувшись одними лишь уголками губ, добавил: – Хотя, признаться, обкромсать управителя Первого порядка – это сильно. Я о таком даже мечтать не мог.

Мне вдруг пришло в голову, что тема для разговора найдена. И, как ни странно, это были не железки. А общая нелюбовь (с моей стороны вынужденная) к Мехилосу.

– Вы давно уехали оттуда? – спросил я.

– Давненько, – нахмурился Шос.

– Не сошлись с управителем в каких-то вопросах? – осторожно предположил я, заметив, что моя левая рука едва ощутимо дернулась, как бывает, когда задевают нерв.

– Мехилос – обитель высокотехнологичных, но вместе с тем отсталых болванов. Они построили иерархию замены органических частей тела, сделав ее сугубо добровольной. Чем обрекли на страдание множество живых органических существ.

– Что-то я не особо понимаю, – пришлось мне признаться.

– Посмотри на нее, – указал Шос в сторону Рис маленьким шестигранником, – что ты видишь?

– Симпатичную девушку, – ляпнул я, не подумав, и только потом заметил довольную улыбку своей спутницы.

– А я вижу минусы. Множество конструкторских недочетов при построении тела. Взять, к примеру, глаза. Зрительный нерв у человека соединен со светочувствительными клетками сетчатки спереди, а не сзади. Свет проходит через нервы, нервные клетки и только потом достигает светочувствительных элементов. Что зачастую приводит к отслоению сетчатки, следовательно, к потере зрения. Я решил проблему, – указал Шос на свой «хрустальный» глаз, – у меня искусственные зрительные нервы отходят от стенок глазного яблока. Дорабатывать пришлось многое. Коленные суставы, – он постучал по ногам и раздался характерный металлический звук, – локтевые, позвоночник, да что там, я даже барабанные перепонки заменил. И что в результате? Я стал идеальнее.

Шос и без того двигавшийся порывисто, теперь будто ускорился до невозможности. Я даже стал побаиваться за свою ненастоящую руку. Вот везет мне на фанатиков. Не на людей увлеченных, а именно фанатиков. Это я не про рассеянных ученых, а охотников на ведьм, инквизиторов и ребят, основывающих государства со своими запретами на ношение не той одежды и смертными казнями за любой чих. И, что-то мне подсказывало, что наш новый приятель аккурат из последних.

– Так вы хотели предлагать всем менять именно те части тела, которые считали нужными?

– Предлагать? – Шос скривился, будто я как минимум помочился на его механические ноги. – Большая часть народа – тупое стадо. Безвольное, безынициативное, те, кому нужна крепкая рука. У меня был последовательный план изменения жителей Мехилоса, перехода к новому этапу развития существ, своего рода эволюционный прорыв.

– Но управитель Первого порядка не был согласен с вами?

Шос как-то странно посмотрел на меня. Даже не с непониманием, а с жалостью, что ли. Точно я не понимал самого главного.

– В том-то и дело, что он был согласен. Но это могло разрушить существующую иерархию Мехилоса. Зачем менять все тело, если достаточно внести лишь необходимые изменения? Это привело бы к кардинальной перестановке сил на шахматной доске. Империи, знаешь ли, не терпят перемен.

Вот теперь мы замолчали надолго. Шос копался в моей руке и, надо сказать, что судя по «тестовым» движениям пальцем, у него все получалось. Рис благоразумно вела себя, как церковная мышка. А я больше не пытался разболтать своего техника. Потому что вещи, которые он говорил, заставляли волосы вставать дыбом. И далеко не на голове.

Наконец Шос аккуратно соединил запястье с рукой, еще немного повозился и стал убирать инструменты.

– Псевдокожи у меня нет, не завезли, походишь так. Протез хоть и не новый, – при этих словах я про себя помянул «добрым» словом иорольфа, – но в довольно неплохом состоянии, поэтому проблем быть не должно. Лет на восемьдесят активной эксплуатации его хватит. Ну, а если…

Что там за «если» Шос договорить не успел. Потому что неподвижно замер, словно его заморозили в криогенной камере. Сейчас он стал похож на суриката, рассматривающего возможного хищника. Хотя в его башне кроме нас никого точно больше не было.

Внезапно Шос сорвался с места и выбежал наружу. А следом и Рис. Я хотел было броситься за ними вслед, все-таки жуть как интересно, что же такого произошло, но чуть не упал на пол. Ну конечно, мою руку же так и не освободили от тисков верстака. Пришлось откручивать ее самостоятельно. Правда, к тому моменту, когда Джанго стал освобожденным, вернулась сначала Рис, а потом уже и сам Шос.

– Быстро, – только и скомандовал Штейгер.

– Сережа, ну шевелись же! – вторила ему Рис.

Я, по-прежнему ничего не понимая, довольно скоро оказался снаружи. Однако побежали мы не к берегу, а к тем самым хозпостройкам. Шос распахнул скрипучую дверь и почти что втолкнул нас внутрь, чуть не погребя под кучей железок. Здесь оказалось прохладно, пахло маслом и старой кожей. Однако все мое внимание было приковано к тому, что творилось за пределами этого склада. Благо, рассохшиеся доски давали достаточный обзор.

И все сводилось к тому, что мы были не единственными гостями у Шоса. Со стороны бескрайнего моря к острову двигалась лодка с ослепительным прожектором, разрезающим на лоскуты ночную мглу. Пассажиры вели себя довольно громко: шутили, смеялись, изредка покрикивали. Я еще не разобрал, что написано над их головами, но вот плашки были нужного, точнее в данный момент скорее ненужного цвета – Игроки.

Когда же лодка пристала к берегу, оказалась, что она вовсе и не лодка. Ищущие плыли на огромном куске льда. И прожектора не было, потому что его заменило заклинание. Вроде моего Света, только в разы сильнее и действеннее. Зато наконец удалось разглядеть странную одежду гостей и весьма внушительные направления.

– Это кто? – спросил я Рис шепотом.

– Те, кого хотелось бы видеть в последнюю очередь. Наемники из центральных миров.