165
Она смотрит телевизор и вяжет из розовой шерсти свитер.
Лениво покачиваясь в кресле-качалке, она почти задремала.
Сидя спиной к двери, она не видит проскальзывающую в комнату фигуру.
Скорость вязания все больше замедляется.
Человек встает перед ней.
Это грустный клоун.
У него большой красный нос и широкий рот с опущенными углами, на левой щеке намалевана слеза.
– Вот то, что вы всегда хотели узнать, – говорит клоун и протягивает руками в белых перчатках коробочку с надписями BQT и «Не смейте читать!».
Кресло-качалка перестает качаться. Руки откладывают спицы и розовый свитер. Руки трут глаза, берут шкатулку, кладут ее на колени.
Потом руки ищут в корзинке с вязаньем очки и вынимают… большой револьвер.
– Руки вверх!
В глазах грустного клоуна мелькает удивление, но нога, вовремя подставленная под качалку, опрокидывает ее вместе с сидящей.
От сотрясения с головы Лукреции Немрод слетает парик. Она загримировалась под Анну Магдалену Возняк, мать Дариуса.
Оглушенная журналистка тянется за упавшим револьвером, но грустный клоун уже схватил бесценную шкатулку.
– Исидор! Не выпускайте его! – кричит Лукреция, задирая сковывающий ее движения длинный подол.
Журналист всей своей внушительной массой перекрывает грустному клоуну путь к бегству.
Беглец понимает, что его дело плохо, тем не менее предпринимает странный маневр: бежит на Исидора и позволяет ему себя поймать.
Исидор прижимает его к себе. Но у грустного клоуна свободны руки. Он хватает Исидора за бока и щекочет. Гигант инстинктивно разжимает объятия.
Пока Исидор переводит дух, клоун нажимает на маленькую грушу, и из маргаритки у него на воротнике в глаза журналисту брызжет лимонная вода. Исидор, бранясь, протирает глаза. Путь свободен. Грустный клоун выбегает из дворца, прыгает за руль маленького «Смарта» и уезжает.
Журналисты гонятся за автомобильчиком на своем мотоцикле с коляской.
Прибавляя газу, Лукреция гневно бичует своего напарника по расследованию:
– Почему вы его не остановили, Исидор! Он был уже у вас в руках!
– Он меня защекотал. Я боюсь щекотки. Сразу теряю самоконтроль.
– Я специально сунула вам в карман револьвер. Надо было выстрелить ему в ногу, тогда я успела бы встать.
– По-моему, огнестрельное оружие – чрезмерное средство против маргаритки, прыскающей лимонной водичкой.
«Смарт» проскакивает на красный свет и исчезает на горизонте. Слева и справа накатываются машины, Лукреция еле успевает затормозить.
– Как же быстро вы отчаиваетесь!
– Мы его упустили! Он был уже у нас в руках! А теперь все пропало! ВСЕ ПРОПАЛО!
Исидор не считает нужным отвечать. Он всего лишь пожимает плечами с видом ребенка, на которого беспричинно накричали.
Да, я немного переборщила. Признаю, мы нашли клоуна благодаря ему. Увидев на могиле Дариуса место для имени Анны Магдалены, последней из клана Возняков, он сделал вывод, что следующей жертвой будет она. И не ошибся. Но, черт возьми, почему он все делает только наполовину?
– Ну, раз вы такой умник, что нам делать теперь?
– Найти грустного клоуна и раз и навсегда с ним объясниться. Так всегда бывает в романах.
Лукреция Немрод взбешена его спокойствием.
– Вы, конечно, знаете, кто он и куда умчался?
– Знаю.
– Тогда вперед!
Он ее удерживает.
– Не дергайтесь, не путайте скорость и спешку. Который сейчас час? Полночь? В это время я обычно предаюсь совершенно безумному занятию.
– Какому?
– Сплю. А вот завтра утром, после хорошего душа и вкусного завтрака, мы отправимся за ним. Ладно, утолю ваше любопытство. Я знаю кое-что о личности этого персонажа, способное вас заинтересовать.
– Вам не надоело меня изводить?
– Это не грустный клоун, а… грустная клоунесса. Я успел почувствовать ее грудь, маленькую, но твердую. Когда вы увидите, кто она, вы все поймете.
