Глава 5. Выбор
Михаил напоминал сейчас миниатюрного Кинг-Конга в пещере, он буйствовал и разрушал все на своем пути. Искрились вырванные провода, гремели по полу куски оторванных коммуникаций и настенных панелей, а потом полностью покрывшийся волдырями полувели принялся швыряться в меня этим хламом. Щит исправно выдерживал эти хаотичные атаки, а я тем временем внимательно следил за кулаками Михаила. Летящий мусор не опасен, а вот если я пропущу усиленный техникой Гауссов удар, он может легко стать последним событием этой петли...
Активация
И не зря я ждал! Нужный момент оказалось совсем не сложно заметить, благодаря еле заметному свечению, окутавшему руки Михаила - и именно его я попытался сбить техникой Колонелей. И ведь получилось! Удар в полную мощь вот так, конечно, уже не остановить, но на этапе формирования сила Гауссов мне еще поддается. А значит, какое-то время я точно смогу контролировать все больше и больше уходящего в разнос полувели.
Внушение
Внушение
Внушение
Воспользовавшись небольшой паузой, я продолжил бомбардировку подчиняющей техники алва, доведя свой уровень контроля до двух третей - еще немного. Тем временем мы добрались до перехода на посадочную палубу, при входе на которую я решил повторить финт с закрытой переборкой, но Михаил оказался готов к такому повороту событий. Он прыгнул вперед, будто тигр, упал на пол и проехался по нему, проскользнув за мной, пока я пытался перекрыть ему дорогу. В итоге мне пришлось отскакивать в сторону и прятаться за темные матовые контейнеры. К сожалению, пустые - никакого оружия там, естественно, не было. С учетом того, что кроме истребителей и браслетов маури по петлям вместе со мной ничего больше не путешествует, как я понял, это просто часть комплектации космолета.
Кстати, они были довольно тяжелыми, но Михаил расшвыривал их будто картонные коробки, а некоторые даже рвал. А еще, судя по тому, что он перестал со мной разговаривать, вместо этого что-то невнятно бормоча, процесс потери личности и полного превращения в химеру шел полным ходом. В трюме резко запахло чем-то очень неприятным, как будто я оказался на бойне, где не было вентиляции. А еще, похоже, с Михаила что-то капало.
Выскочив из-за очередных ящиков, я опрометью бросился в сторону противоположного борта и заметил, что страшные раны на теле Михаила сочились густой темной кровью, которая стекала по коже и почти не впитывалась в остатки одежды. Лицо бывшего молодого спортивного парня, а ныне уродливой химеры, перекосилось, рот скривился в гримасе, а единственный глаз заплыл. И как он меня еще видит в итоге?
Неожиданно выключился свет. Просто в одно мгновение трюм погрузился в полную темноту, и ничего стало не разобрать. Что же случилось? Хочется верить, что это авария, а не братец со Светой нашли способ от меня избавиться. И, главное, как мне теперь быть, ведь полувели теперь сможет с легкостью до меня добраться!
Так, спокойно, Макс, без паники! В шлеме есть поляризация на случай слишком яркого света, значит, должно быть и что-то, решающее противоположную проблему. Есть! Стекло осветилось приятной зеленью, и я смог разобрать силуэт Михаила, размахивающего своими огромными кулачищами и продолжающего громить остатки контейнеров. Он меня, похоже, не видит... Хм, а может, эта темнота не так уж и плоха.
Воспользовавшись неожиданным подспорьем, я ловко уходил от слепых атак химеры, пока запас энергии снова не восстановился до нужного мне уровня. А вот теперь...
Внушение
Внушение
Внушение
Внушение
Михаил явно что-то почувствовал, вернее, почувствовала пульсирующая в нем техника, заставившая его впасть в еще большую ярость. Он бросался на стенки, доломал последние контейнеры и каким-то чудом промахнулся мимо меня. А потом я довел подчинение до ста процентов, и Михаил с протяжным мучительным стоном тяжело рухнул на пол.
- Встань, - приказал я.
Михаил, несмотря на отчетливо плохое состояние, набрался сил и вскочил на ноги, пошатнувшись, но удержавшись. В зеленоватом свечении ночного режима его лицо напоминало чудовищную маску, а сочащееся густой кровью тело напомнило о дешевых старых ужастиках, которые я любил в подростковом возрасте.
- Иди за мной, - полувели меня не видел, но сориентировался по голосу, и мы выбрались из темного трюма.
Здесь света тоже не было. Это что, получается, все же весь корабль оказался обесточен? Но при этом, судя по звукам и легкой вибрации, мы все-таки летим.
- Макс! - послышался слабый голос брата.
На секунду я подумал, что мне это чудится, но Игорь вновь позвал меня, а потом в отсеке включился свет, залив стекло-экран моего шлема ослепительным ярко-салатовым сиянием. Я среагировал мгновенно и активировал обычный режим, добавив слегка затемнения - слишком уж контрастный переход получился.
Брат стоял в проходе с выломанной переборкой и опирался одной рукой на стенку. Лицо Игоря было бледным, его самого заметно трясло, но все же он был жив и относительно цел. А вот Михаилу точно было не очень хорошо. Обернувшись, я увидел, что его единственный глаз был прикрыт, парень тяжело дышал. Зато кровь, кажется, перестала сочиться из трещин в коже, застыв неприятного вида струпьями.
- Вы?.. Ты?.. - Игорь переводил взгляд с меня на Михаила и обратно, пытаясь сформулировать вопрос.
- Все нормально, - я поднял вверх ладонь, показывая, что конфликт исчерпан. - Как там Света?
- Ей совсем плохо, - покачал головой брат. - Я ввел ей пару инъекций - хорошо, бортовая аптечка цела. Сейчас она отдыхает.
Он ведь сейчас совсем другой, не такой, как тогда, когда полчаса назад объявлял о захвате власти и смене курса. Тот Игорь даже думать не хотел, сможет ли его решение навредить мне, а вот этот... Но можно ли верить только лишь одним своим ощущениям?
- Это ты выключил свет? - может быть, это поможет мне принять решение.
- Да, - просто кивнул Игорь. Впрочем, я и не сомневался. - Знаешь... когда Миша взорвался...
Тут он осторожно перевел взгляд на одноглазого полувели, но тот как будто не слушал. Или просто был не в силах ничего сказать.
- В общем... какие бы у нас ни были разногласия, ты мой брат, и я не мог допустить, чтобы тебя расплющили о стену или разорвали. Тем более что...
Игорь замолчал, многозначительно посмотрев на Михаила, и принялся баюкать свою руку, которой опирался о стенку корабля. Не думаю, разумеется, что этот инцидент кардинально изменил его убеждения, но допустить моей смерти он все же не мог. По крайней мере, мне хочется в это верить.
