Глава 36
Остановка у ВРУ тянулась дольше, чем думал Роби. Он сидел в кресле, пока Вэнс хлопотала, заполняя бумаги, докладывая руководству, выстукивая пальцами по экрану телефона, барабаня по клавиатуре компьютера и с каждой минутой выглядя все более и более усталой.
Роби сделал свое официальное заявление о происшествии, а потом просто наблюдал за последовавшей деятельностью, отчасти гадая, не бегают ли все попросту кругами почти безрезультатно.
– Я поведу, – сказал он, когда они направились в гараж, наконец-то покончив с делами.
– Вы что, никогда не устаете? – спросила Вэнс, зевнув.
– Я устал. По правде говоря, очень устал.
– По виду не скажешь.
– Я нахожу, что так дела идут лучше.
– Как так?
– Когда не показываешь, что чувствуешь на самом деле.
Она рассказала ему, как ехать, и Роби повел машину по мемориальной парковой дороге Джорджа Вашингтона на юг к Александрии.
Когда они подкатили к зданию кондоминиума, Уилл спросил:
– У вас вид на воды Потомака?
– Да. И памятники из окна мне тоже видно.
– Мило.
Они поднялись на лифте, и Николь отперла дверь своей квартиры – небольшой, но Роби она сразу же пришлась по душе. Чистые линии, не загромождена, и всё на своих местах, всё имеет назначение, ничего не выставлено напоказ. Наверное, под стать характеру владелицы.
«Ничего показного. Всё по делу».
– Напоминает корабельную каюту, – заметил он.
– Ну, мой отец был кадровым военным моряком. Яблоко от яблони недалеко падает. Вот только я изрядную часть жизни провела на суше. Располагайтесь.
Роби сел на длинный диван в гостиной, пока Вэнс распаковывала медикаменты, прихваченные из ВРУ. Сбросив свои туфли без каблуков, села рядом и приказала:
– Пиджак и рубашку долой.
Уилл смутился, но сделал, как велено, положив свой пистолет в кобуре на кофейный столик.
При виде его татуировок у нее брови полезли на лоб.
– Красная молния… а вот это что?
– Акулий зуб. Большой белой.
– И почему это?
– А почему нет?
Приглядевшись повнимательнее, она прямо глаза вытаращила при виде старых ран, замаскированных татуировками.
– А это…
– Ага, они самые, – коротко отрубил Роби, пресекая разговор.
После этого мягкого упрека она занялась медикаментами, а он уставился на собственные руки.
– Сколько вам, лет тридцать пять?
– Сорок. Только-только стукнуло.
– Вы ведь бывший спеназовец, верно? Рейнджеры, «Дельта», «котики». Все сложены примерно так же, только вы ростом повыше большинства этих парней.
Роби не ответил.
Очистив рану, Вэнс нанесла какие-то антибиотики, а потом забинтовала и надежно закрепила повязку пластырем.
– Я прихватила обезболивающее. Таблетку или укол?
– Ни того, ни другого.
– Да бросьте, Роби, со мной-то не надо разыгрывать из себя мачо.
– Это тут совершенно ни при чем.
– А что же тогда?
– Важно знать свою терпимость к боли. Таблетки и уколы ее маскируют. Это скверно. Я могу дать слабину и даже не понять того.
– Пожалуй… Я об этом даже не задумывалась. – Убрав медикаменты, Николь поглядела на Роби. – Можете надеть рубашку.
– Спасибо за перевязку. Искренне благодарен.
Он натянул рубашку, чуть поморщившись при этом.
– Приятно знать, – наблюдая за ним, заметила Вэнс.
– Что?
– Что вы человек.
– Я думал, это можно было понять хотя бы по тому, что в моих жилах течет кровь.
– Вам нужно что-нибудь еще? Поесть? Попить?
– Нет, я в порядке. – Он посмотрел вниз. – Это и есть тот самый диван?
– Да. Извините, спальня у меня только одна. Но, даже несмотря на ваш рост, длины дивана хватит с запасом.
– Я спал и в куда худших условиях, уж поверьте.
– Могу ли?
Он сложил пиджак на одном из подлокотников.
– Можете что?
– Верить вам.
– Вы же пригласили меня сюда.
– Это не то, что я имею в виду, и вам это известно.
Роби подошел к окну с видом на реку. На севере виднелось зарево огней округа Колумбия. Триумвират памятников Линкольну, Джефферсону и Вашингтону был прекрасно виден. А над всеми ними возносился колоссальный купол Капитолия.
Вэнс присоединилась к нему.
– Мне нравится вставать утром и видеть это, – проронила она. – Пожалуй, ради этого я и тружусь. За это и сражаюсь. Отстаиваю то, что олицетворяют эти здания.
– Хорошо иметь резон, – отозвался Роби.
– А у вас какой резон? – поинтересовалась она.
– Иной день знаю, иной день нет.
– А сегодня?
– Спокойной ночи, – ответил Уилл. – И спасибо, что пустили переночевать.
– Я понимаю, что мы только сегодня познакомились, но ощущение такое, словно я знаю вас много лет. Почему бы это?
Роби поглядел на нее. Судя по выражению лица Вэнс, вопрос отнюдь не праздный. Ей нужен ответ.
– Поиск убийцы сплачивает людей. А уж побывать вместе на волосок от смерти – и того более.
– Пожалуй, это верно, – согласилась спецагент, хотя в ее тоне сквозило разочарование таким ответом.
Принеся простыни, одеяло и подушку, она застелила диван, несмотря на протесты Роби, твердившего, что он и сам справится.
Перейдя к окну, Уилл снова поглядел на памятники. Вообще-то завлекаловка для туристов, и ничего более.
Но если вдуматься, может быть, и больше. Если делаешь что-то ради этого…
Обернувшись, он обнаружил Вэнс рядом с собой.
– А знаете, вы можете, – произнес он.
– Что могу?
– Верить мне.
Но посмотреть ей в глаза, когда эта ложь сорвалась с его губ, Роби не мог.
