Глава 34
Бой в столице

Бойцов начали будить сразу же по завершении совещания. Время у нас было очень ограничено – при наших скромных силах еще и упустить эффект внезапности было бы равносильно поражению.

Я, в компании двух троек бойцов охотничьей тысячи, решил двигаться вместе с отрядом Тикля. Возможно, было бы логичнее возглавить основной отряд охотников, которым предстояло сражение с четырехкратно превосходящей армией, но там мы хотя бы знали, с каким противником придется столкнуться. Я в своих ребят верил. Это не значит, что я не доверял Тиклю и солдатам из пехотных легионов, просто мы совсем не знали, чем нас встретит столичный Бермут, и это ужасно нервировало. Предположения о почти пустом столичном гарнизоне могут оказаться слишком оптимистичными, и тогда нужно будет решать что-то в срочном порядке. В общем, как бы ни хотелось мне поскорее найти Хамелеона, я отправился с пехотой.

К стенам столицы мы подошли затемно. Пришлось двигаться ускоренным маршем, да и солдаты не выспались, но скорость важнее. Естественно, ворота города были закрыты, что и не удивительно. Удивительно было, что стоя в сотне метров от городской стены в компании с пятью сотнями солдат, я не слышал тревоги. Нас, кажется, до сих пор не заметили! На такую удачу я даже не рассчитывал.

– Тикль, усади, что ли, ребят на землю, – немного растерянно предложил я. – Или лучше уложи. А то нас, похоже, никто до сих пор не видит.

– Сам не могу поверить! – поразился бывший наемник, отдав приказания сотникам. – Как думаешь, может, утра дождемся? Ворота сами откроют, мы и рванем навстречу.

– Да ну, – мотнул я головой. – А ну как нас все-таки заметят? Да и потом, днем же мирные жители повылезают. Будут лишние жертвы. Нет уж, мы сейчас с ребятами дойдем до ворот. Попробуем на стену взобраться. Если нас до сих пор не заметили, то может получиться.

– Или это ловушка, – криво ухмыльнулся Тикль. Он, похоже, сам не поверил своим словам. Какой-то очень уж ненадежный способ выманить диверсантов он измыслил.

В результате мы так ничего лучше и не придумали. Где-то позади, среди солдат, осталась Говорна, которая изо всех сил пыталась наслать сон на часовых. Шаманка, правда, сама предупредила, что не знает, окажут ли ее попытки хоть какое-то действие. «Если они там настороже, то точно не поможет. А если и так сонные – может, что и получится».

Ну а мы с ребятами из охотничьей тысячи подобрались к воротам. Вообще, идти на штурм города без осадных сооружений – да хотя бы лестниц – чистой воды безумие. И все это прекрасно понимали. Если честно, все это было настоящей авантюрой, и завершиться успешно могло только в случае крайней безалаберности обороняющихся. Удивительно, но вначале все шло как по маслу.

Обмотанный тряпками крюк глухо стукнул о стену, мы по очереди взобрались наверх. Тишина. Ни одного движения. Город за стенами тоже оказался темен и тих. Редко где заметны были огоньки в окнах, улицы почти не освещались. Только вдалеке, возле замка виднелись отсветы фонарей. Долго любоваться видами не стали. Прошли в башню, дверь в которую оказалась не только не заперта, но и вовсе распахнута настежь. Очень странно – мысли о ловушке уже не казались мне такими нелепыми. Напрасно. Часовых мы нашли на своих местах, спящими. Не думаю, что здесь помогло шаманство Говорны, скорее свою роль сыграли несколько бутылок крепленого вина, теперь пустых, которые раскатились по столу и по полу.

– Что это у них за праздник? – удивился Хенрик, командир одной из троек охотников.

Ответа он не дождался – остальные споро вязали спящих стражников. Пленники даже и не думали просыпаться. Между тем вопрос интересовал не только Хенрика, потому одного из стражников решили все-таки разбудить. Усилий на это потребовалось чуть ли не больше, чем на то, чтобы пробраться в башню и взять ее под контроль, но мы и с этим справились.

Ничего полезного выяснить у стражника не удалось. Ни праздников, ни каких других поводов для пьянства на рабочем месте у него не было. Просто вот таким образом теперь велась в столице служба. Этот, с позволения сказать, «сержант стражи», так и не понял, кто мы такие. Кажется, он принял нас за проверяющих, но даже так не считал, что как-то неправильно несет службу:

– Я не знаю, кто вы, но за самоуправство вас всех повесят! – возмущенно выпучив глаза, вопил пленник. – Мы с моими ребятами подчиняемся самому господину Клаусу Каппелю, первому советнику и начальнику столичной стражи. Ты понимаешь, кого связал, молокосос? Благодари богов, если отделаешься только петлей! Если господин Каппель отдаст тебя мне, я тебя на медленном огне поджарю!

В общем, конструктивного разговора не получилось. После того, как ребята отвесили «языку» несколько оплеух, он признался, что на должности десятника стражи пребывает всего несколько месяцев. Устроился на таковую он после аукциона, который проводился среди бывших заключенных городской тюрьмы. Пришлось здорово растрясти свои тайники, но вложением он был доволен – оно окупилось в первый же месяц.

Дальнейший допрос посчитали бессмысленным. Десятника, как и его подчиненных оглушили и обеспечили кляпами, ворота открыли. Солдаты сборного легиона вошли в город. Я уже думал, что столица упадет к нам в руки совсем без усилий. Мы сами совершили ошибку – слишком спешили. Тикль выстроил парней в колонну и отдал приказ как можно быстрее двигаться к замку. Даже авангард высылать не стали, так торопились добраться до резиденции Совета. Да и расслабились, что уж там говорить. А напрасно. Первые же встречные стражники не стали выяснять, что за отряд появился на улицах столицы. Вместо этого, проявив завидную прыть, они развернулись и бросились назад, оглашая сонные улицы истошными криками. «Нападение! Враг на улицах города! К оружию!» А некоторые еще добавляли «На помощь!» и на ходу избавлялись от амуниции.

Все шло так хорошо, что можно было не сомневаться – готовится какая-то несусветная пакость. Не верилось, что господа из Совета настолько уверены в своей безопасности – какое-то время я даже думал, что их и вовсе нет в городе. Глупо было рассчитывать на такое везение. Властители Артании никуда из столицы не делись. И о своей безопасности они, конечно, позаботиться не забыли. Пожалуй, нас спас только бардак, творившийся в городе. К тому моменту, как наши солдаты вышли на Эшафотную площадь, что перед замком, собралось уже человек пятьдесят стражников. Вероятно, все те, кто патрулировал город ночью и успел узнать о нападении. Не знаю, на что они надеялись. Должно быть, ждали, что ворота откроют и их впустят в замок. По крайней мере, в дверные створки колотили ожесточенно, кто-то даже выломал виселичный столб и использовал его как таран. Глупая идея, и они за это поплатились – арбалетный залп со стен замка смел незадачливых стражников. И нам очень повезло, что этот первый залп не достался нам. В противном случае, боюсь, половина ребят там бы и легла, а так мы просто откатились, укрывшись за стенами домов. Очень вовремя – вдогонку летели болты, но поздно – обошлись даже без раненых.

– Рассредоточились! Укрыться всем! Стреляйте по бойницам, не давайте им высунуться! – крикнул Тикль, оказавшийся рядом со мной.

– Только скажи, чтоб не сильно тратили болты, – напомнил я сотнику. В отсутствие обоза с собой у солдат было по два десятка болта – совершенно недостаточно для долгой осады.

– Что делать будем? – поинтересовался Тикль. – Там явно не эти пьяницы засели, а кто-то посерьезнее.

– Нужны щиты и таран.

– Понятно, что нужны! – возмутился Тикль. – Только из чего их делать? И чем? Мы ж не для взятия крепостей экипировались!

Лан Арно был прав. Королевский замок – это именно крепость. Если посмотреть на него сверху, он представляет собой квадрат, одна из сторон которого – жилая часть. Четыре этажа высотой, и на внешнюю сторону окна выходят только на верхнем этаже, причем стена четвертого этажа имеет отрицательный уклон. Остальные три стены, огораживающие внутренний двор, не так высоки, зато оборудованы бойницами. Попытка штурмовать такие укрепления без дополнительных приспособлений – форменное самоубийство.

– Дяденька, а вы кто? – раздалось вдруг откуда-то сверху. Я вздрогнул и поднял голову – из окна дома, за углом которого мы прятались, на нас с любопытством выглядывал конопатый пацаненок, лет двенадцати.

– Лан Эрик Варден, – отрекомендовался я. – Ты бы спрятался, а то мало ли что. Тут стреляют.

– Что, взаправдашний? – удивился ребенок. На мой совет он внимания не обратил.

Я подтвердил.

– И вы пришли, чтобы этих в замке выбить, а сами будете королем?

– Нет, королем я не буду, – терпеливо объяснил я. – У нас есть законный, сын его величества Грима. Он, правда, маленький еще.

Пацан серьезно кивнул и скрылся в доме. Я вздохнул с некоторым облегчением – не хотелось бы, чтобы пострадали гражданские. Однако расслабился я рано. Всего через минуту улицу огласило истошное:

– Законный король пришел! И Эрик Варден! Выходите все! – Причем крики и не думали прекращаться – через минуту послышались еще и еще. А через полчаса к площади стали стекаться люди. Мужчины – кто с дубинами и ножами, а кто и с самодельными копьями, в стеганках. Женщины, некоторые тоже с оружием. И, конечно, вездесущие дети.

– На площадь не выходить! – надсаживался я, с ужасом представляя, что случится с этой толпой, если по ним сделают залп засевшие в крепости. – Держитесь под защитой домов!

– Ты не кричи, мил человек, – подошел ко мне какой-то старик. – Лучше скажи, чем помочь? Сил уже нет этих тварей терпеть.

– Щиты нужны и таран, – сориентировался я. – И еще лестницы. Поможете?

Старик даже отвечать не стал – кивнул и скрылся в толпе, которая начала рассасываться. Но не окончательно. Откуда-то появился инструмент, послышался стук и азартные крики. За материалом далеко идти не пришлось – разбирали заборы, ломали крыши домов, вытаскивая деревянные балки. Подошли несколько мужиков с охотничьими луками. Видно было, что сколько-нибудь умелых солдат среди пришедших нет, но зато ярости у них более чем достаточно. И это было очень кстати. Я выбрал одного из лучников, самого старшего на вид:

– Как зовут?

– Герд Дитмар, господин тысячник.

– Собирай всех, кто с луками. Дели на десятки – и пусть стреляют по бойницам. С разных сторон, чтоб нигде спокойно не было. Хорошо? Нужно, чтобы они боялись высунуться! Только сами на площадь не высовывайтесь, постреляют.

– Слушаю, господин тысячник, – степенно ответил дед. И действительно, через несколько минут по бойницам донжона застучали не только редкие болты сборной тысячи, но и стрелы наших добровольных помощников. Результата от этого обстрела не было почти никакого, но в ответ стало прилетать гораздо меньше болтов. Лучники из горожан аховые, стрелы порой ломались о стены замка чрезмерно далеко от бойниц, но солдатам противника все равно приходилось беречься. Всего стрелков набралось десятка три, так что беспокоить врагов удавалось даже не только со стороны главных ворот.

Два десятка больших щитов были готовы очень быстро, кроме того, горожане сколотили пару длинных лестниц.

Я крикнул Говорне, чтоб поддерживала нас как-нибудь издалека и не вздумала соваться к донжону, Тикль скомандовал штурм.

К воротам отправились пять десятков бойцов, остальные в это время усилили обстрел, так что к стенам солдаты сборной тысячи подошли относительно спокойно. Сколоченные на скорую руку щиты плохо сдерживали арбалетные болты, но и обстрел был не слишком силен. Позже узнал, что пока пересекали площадь, мы потеряли всего двоих убитыми. Я этого не видел, потому что бежал к боковой стене донжона. Здесь ворот не было, но нам и не нужно было. Мы начали чуть раньше, рассчитывая отвлечь на себя часть защитников, раздергать их силы. Скрючившись за щитом, тащу на плече конец длинной лестницы. Смешно сказать, нас таких всего семеро – все представители охотничьей тысячи, которые сейчас собрались в столице. За спинами несколько десятков горожан их никто к стенам пускать не собирается, собрали просто для массовости. С этой стороны нападения не ждали, но там, за стенами сидели профессионалы. Подобраться незамеченными не удалось – противник отстреливался. Хищное жало болта проклюнулось между жердин, из которых был сколочен щит. Плевать. Стальной стержень от удара сменил направление и потерял скорость, так никого и не задев.

Лестница оказалась чуть короче, чем нужно – на целый метр не доставала до крыши. Тоже плевать. Я полез первым – не потому, что такой храбрый, как-то само получилось. Да и кольчуга у меня лучше, чем у остальных – все больше шансов. На середине подъема успел выстрелить из самострела в бойницу – всего на секунду быстрее, чем это сделал обитатель замка. Даже успел заметить, как его развернуло от удара, отчего выпущенный наемником болт улетел куда-то в помещение. Добрался до верха. Здесь уже не стреляют, но крыша слишком покатая, взобраться снизу не получится. Не беда. Арбалет полетел вниз, я мечом крошу черепицу, пытаясь расковырять себе проход. А сзади подпирает тройка Хенрика во главе с командиром. Мы все сейчас отличные мишени – если горожане прекратят стрелять, долго на открытой всем ветрам лестнице не продержимся. Да и так не продержимся. Внутри не идиоты сидят, понимают, что пускать нас внутрь – плохая идея. Я вообще не очень понимаю, почему они до сих пор сопротивляются. Сколько бы их там ни было, донжон мы все равно возьмем. Слишком внезапный штурм – они не успели подготовиться. На специальных площадках на крыше донжона пусто. Ни онагров, ни даже котлов с кипятком.

Наконец черепица поддается – пара крупных кусков сыплется вниз, внутрь здания, а следом вваливаюсь я, неловко падая на пол с высоты пары метров. Меня уже ждут – я едва успеваю увернуться от одного удара и пустить второй вскользь. Левая рука немеет от боли, но кольчуга не пробита, а в дыру в потолке уже летят болты, поражая защитников крепости. Мне удается встать, и пока остальные ребята пробираются внутрь, я даже немного отжимаю от пролома солдат, не ожидавших такого напора. Всемером мы справляемся. С ума сойти! Мы прорвались внутрь! На такое никто не рассчитывал, но не возвращаться же теперь назад? По коридору уже бегут новые защитники, и их много. Гораздо больше, чем нас, и они вооружены не хуже. У них даже есть арбалеты.

Судорожно бросаю взгляд по сторонам. Есть! Лавка! Большая, дубовая. С трудом поднимаю в одиночку, ставлю вертикально. Чем не щит?

– Ребята, за мной, навалились! Толкайте меня в спину!

Пинком распахиваю дверь и выношу себя в коридор, задевая краем лавки косяк. Тяжелая деревяшка чуть не выворачивается из рук, норовит ударить по голове и завалить меня на спину, но сзади в четыре руки толкают товарищи, едва протискиваясь в узкий дверной проем. Всей кучей мы вылетаем в коридор, как пробка из бутылки. Лавка дергается в руках – с той стороны бьют болты. Опять повезло – стрелки профессионалы, даже ошеломленные, бьют точно в центр мишени. Чуть правее или левее, и лавка не защитит, слишком узкая. А потом для них стало поздно. Рыча от натуги, швыряю предмет мебели во врагов. В коридоре образуется куча-мала, и пока противники не пришли в себя, мы их добиваем.

Впереди дверь во внутренний двор. Я успеваю захлопнуть ее и задвинуть засов, едва выглянув – к нам бежит десятка три защитников. Слишком много для нас шестерых, зато силы мы оттянули хорошо, даже слишком. Теперь бы еще выжить. Я оглядываюсь назад, удерживая дверь, в которую уже колотят снаружи. Мы больше не одни – оказывается, жители города не стали ждать, чем закончится наш дурацкий прорыв, решили присоединиться к веселью. В коридоре даже становится тесно. Я морщусь, будто лимон разжевал, – защиты на горожанах почти нет, многие в светлых рубахах, будто мишень изображают. С вооружением тоже плохо – дубинки и тесаки. Но теперь нас много. Я резко отодвигаю засов, дверь раскрывается под напором не ожидавших такого защитников, кто-то, не удержавшись, валится под ноги, его тут же затаптывают. Я бросаю меч, орудую кинжалом – с мечом здесь не развернешься. Рядом кто-то из охотников, из-за спины тычут дубинами, меня выносит во двор под напором толпы – едва удается удержаться на ногах. Пропускаю удар. В голове звон, область зрения сужается, будто я смотрю через трубу. Сознание терять нельзя, иначе убьют. Я продолжаю бить и уклоняться, пока не выясняется, что сражаться больше не с кем. Вокруг мертвые и раненые. Много горожан. Но людям уже все равно – несколько самых резвых лезут в разбитые окна первого этажа.

А народу становится все больше и больше. Как только в глазах чуть проясняется, я вижу, что ворота уже тоже взломаны – я и не заметил, как это произошло. Солдаты пехотного легиона методично работают тараном, вынося парадные двери жилой части – не все же через окна лазить. Тикля не вижу. А что это я наблюдаю? Зрение восстановилось, кровь по лицу течет уже меньше. Пора и мне присоединиться. В замок влетаю вместе с пехотинцами, которые, наконец, справились с воротами.

– Что с Тиклем, ребята? – ору на ходу.

– Он через окно вошел, с первой полусотней. Где-то здесь!

Первый этаж уже зачищен – здесь никого нет. Откуда-то сверху доносится звон металла и крики. Там уже и так тесно, а вот неприметная дверь сзади выглядит подозрительно – тем, что еще не открыта. Я успеваю ухватить десятника пехотинцев прежде, чем он уберется наверх. Киваю на дверь. Слова не нужны – боец и так все понял. Таран втащить внутрь не представляется возможным, но это и не нужно. Тяжелая мраморная статуя варварски повалена – парни с матом, на выдохе, крушат дерево головой какого-то полководца прошлого. Пара минут, и мы уже спускаемся по узкой спиральной лестнице. Пытаюсь пролезть вперед, но мне не дают:

– Ты бы придержал коней, командир, – рассудительно говорит десятник. – Куда ты без шлема и без щита? Вон и так вся голова в крови.

Послушно отступаю. Действительно, что-то я вошел в раж, так недолго и болтом в брюхо получить. Замечаю, что кольчуга прорвана в двух местах, все тело болит, из неглубоких ран продолжает сочиться кровь. Надо же, как я ухитрился не заметить ударов? Мне даже дышать больно, пара ребер определенно сломаны. Расслабляться не время.

Спускаемся долго, мы уже гораздо ниже земли. Спуск наконец заканчивается крохотной сырой комнатушкой. Пахнет ржавчиной и стоялой водой. Нас никто не встречает. Еще одна дверь, и эту выбить было бы сложнее. Да и не нужно – она не заперта. Короткий тоннель, металлическая лестница наверх. Нет сил подняться. Да и не нужно. Десятник с тремя бойцами, отправившиеся на разведку, быстро возвращаются:

– Это подвал одного из домов на площади. Никого нет, жильцы убиты.

К моменту нашего возвращения в замок бой уже закончен – по замку бродят ликующие горожане. Нашли склад с зерном и другими припасами. Очень большой склад, как раз и предназначенный для хранения запаса на случай осады. И он забит под завязку. Более того, кто-то из наших уже нашел архив Совета, и, если бумаги не врут, в городе еще три таких склада под охраной городской стражи. Часть жителей уже отправились проверять. Если охранники не сбежали, я им не завидую. Двое остававшихся в городе членов Совета сбежали под охраной тридцати наемников по подземному ходу, зарубив по дороге десяток легионеров и пару десятков горожан. Еще полсотни наемников сдались в плен. И около полутора сотен погибли во время штурма.

У нас потери оказались не такими большими. Общее количество убитых – пятьдесят семь человек, еще почти сотня раненых. Все-таки расслабились, не ждали нашего визита. Растерялись. Обычно соотношение потерь при штурме один к трем в пользу обороняющихся, а никак не наоборот. Остаток ночи я вытаскивал самых тяжелых. Сначала – с помощью Говорны, которая делилась со мной энергией, а когда девчонка выдохлась – самостоятельно. Слава богам, нашлись в городе еще четыре лекаря, так что часть раненых они взяли на себя. Правда, лечили не только солдат, но пострадавших горожан было меньше – отсутствие брони сказывалось. Там, где солдат, одетый в кольчугу и стеганку, мог отделаться сломанными ребрами, гражданский, защищенный в лучшем случае кожаной курткой, получал двадцать сантиметров стали в грудь. Так что раненых было меньше, но они тоже нуждались в помощи. Через пару часов после рассвета меня нашел Тикль, который с двумя полусотнями весь остаток ночи носился по городу, подавляя немногочисленные очаги сопротивления.

– Командир, тебе бы передохнуть и полечиться, – осторожно предложил тысячник пехотинцев, дождавшись, когда я закону совмещать кости бойца, ухитрившегося сломать ногу во время штурма. – Выглядишь, будто того и гляди помрешь. Во время штурма впереди всех на стену зачем-то полез, так и теперь еще силы тратишь. Смотри – у тебя пациенты уже лучше, чем ты сам выглядят!

– Да, – кивнул я. – Вроде бы больше никто не помирает. Пожалуй, здесь я больше не нужен. Но нужно срочно двигаться к Альтигу. Узнать, как там у ребят.

– Ага, сейчас поедем, – серьезно кивнул лан Арно. – Я уже распорядился, чтобы лошадей запрягали. Пойдем вон пока хоть горло промочим.

Бывший наемник помог мне подняться и усадил на лавку, чуть не насильно впихнув в руки кружку с каким-то варевом. Это оказался травяной отвар, очень приятный на вкус. Прохладной волной он ухнул в желудок, распространяя по всему телу легкость и свежесть. Я удивленно глянул на Тикля, а потом сознание окончательно уплыло, и я уснул. Последнее, что услышал, была фраза Тикля, обращенная к кому-то из сотников:

– Ну вот, а ты – распознает, распознает! Я с этими травками брату в детстве слабительное ухитрялся всучить, а тут какое-то снотворное!

Последней моей мыслью перед тем, как провалиться в сон, была: «Никому нельзя верить!»