Если для мореплавателей мели Гудвина являлись подлинным проклятьем, то обитатели юго-восточного побережья Англии видели в них «божью благодать». Несчастье одних составляло основную статью дохода других, как говорят финансисты, превращая их дефицит платежного баланса в активное сальдо. Жители этих берегов свято верили, что сам бог ниспослал им благо — груз севших на мель судов.

В отличие от обитателей коварных островов Силли, что на юго-западе Англии, разжигавших в штормовые ночи на скалах ложные огни и заманивавших в ловушку рифов купцов, жители Дила просто ждали, когда случай пошлет им очередной корабль.

После того как Британское Адмиралтейство особым приказом пресекло грабеж попавших на Гудвин судов, жителям Дила пришлось поневоле заняться более благородным промыслом — стаскивать с мелей корабли и спасать их груз. Конечно, они делали это не за спасибо. Зная хорошо местные течения и изучив все капризы и повадки «Великого пожирателя», они сделались тонкими мастерами этого редкого промысла.

В шестидесятых годах прошлого века Британское Адмиралтейство приписало к спасательным станциям Рамсгита и Уолмера несколько паровых буксиров, которым вменялось в обязанность вырывать у «Пожирателя» жертвы. Такое разумное мероприятие вызвало у исконных частных спасателей Дила недовольство. Еще бы! Мощные буксиры, оборудованные паровыми лебедками и кранами, лишили их верного куска хлеба!

Между капитанами буксиров и частными спасателями началась непримиримая вражда, что нередко приводило к печальному исходу. Вот что однажды из-за этого произошло.

17 декабря 1872 года у восточной оконечности Гудвина на мель сел новенький английский пароход «Сорренто». Сел он, как говорится, не намертво, а слегка, носом. Как только это заметили наблюдатели со спасательной станции в Рамсгите, на помощь был послан буксир. Не успели на нем развести пары, как из Дила на лошади примчался гонец. Он вручил капитану грозное предупреждение от местной артели спасателей «убраться восвояси подобру-поздорову». Но командир буксира со столь грубым посланием не посчитался и, подняв пары, направил свой корабль к месту происшествия.

Когда буксир подошел к «Сорренто», то у борта парохода уже суетились две шлюпки частных спасателей из Дила, которые завозили якоря, канаты которых шли на барабан парового шпиля «Сорренто».

На попавшем в беду пароходе с радостью приняли буксирный трос с прибывшего спасателя. Вспенивая воду, закрутились гребные колеса буксира. Казалось, еще несколько минут работы на полных оборотах машины, и «Сорренто» сойдет с мели. Но в это время одна из шлюпок Дила, бросив завозимый якорь, устремилась к буксиру. Взмах топора, удар — и натянутый, как исполинская струна, трос с визгом вспенил воду. Из шлюпки капитану буксира грозили расправой, в воздухе слышались страшные угрозы. Короче — паровой спасатель убрался восвояси… Попытка стащить «Сорренто» с помощью якорей и шпиля так ни к чему и не привела. Вечером того же дня налетел шторм. Артельщики бросились на своих шлюпках к берегу, оставив обреченный пароход на произвол судьбы. Но судьба большинства судов, оказавшихся в объятиях зыбучих песков Гудвина, уже известна читателям. Погиб «Сорренто» с людьми, с ценным грузом.