Глава 2
Жизнь седьмая. Общий сбор
Толстый, с удивительной даже для человека тщедушной комплекции бесшумностью пробравшись через кусты, покачал головой:
— Ну и мастак ты пожрать, Читер. Хлеборезка не останавливается.
– Чем лучше питаюсь, тем быстрее оклемаюсь. Это для всех нас выгодно.
— Сможешь мертвяка за сотню шагов уложить из лука?
– Смотря какого мертвяка. Они бывают твердыми.
— Но не этот.
— Какой уровень?
– Далеко маячит, не понять. Похоже, бегун солидный, почти лотерейщик.
– Такого смогу.
— Давай за мной. Только потише. Он какой-то дерганый, волнуется, на любой звук может кинуться.
Мертвяк сидел на корточках возле автобусной остановки и увлеченно обгрызал человеческую кость. Этих остатков чей-то омерзительной трапезы на асфальте валялось немало, зубы работой надолго обеспечены. Зараженный растерял всю одежду, тело его заметно деформировалось, рожа оплыла, но он всё еще походил на сильно опустившегося человека, а не на корявое чудовище. То есть, Толстый вряд ли ошибался, это и правда бегун.
– Сможешь успокоить так, чтобы заурчать не успел?
– Попробую, — неуверенно ответил Читер.
— Надо не пробовать, надо сделать.
— А зачем, вообще, его валить? Спокойно обойти можно.
– Нам на другую сторону дороги надо, обходить долго придется. Здесь прямая она, хорошо просматривается.
Читер, больше ничего не спрашивая, вытащил стрелу, наложил на тетиву, натянул лук, прикусив губу от боли, вспыхнувшей в ране из-за напряжения мышц. Звонкий хлопок, почти тут же удар металла по кости, и вот уже мертвяк разлегся на асфальте с пробитой башкой.
– Могешь, - одобрительно прокомментировал Толстый и без эмоций добавил: – Слыхал я, недавно, что Пауки ищут какого-то высокого типа, круто работающего с луком. Редкое оружие.
– Не такое уж и редкое, – насторожился Читер.
– Да. Ты прав. Многие таскают. Твой, смотрю, дорогой...
– И что? Мало на Континенте дорогих луков? Мой, в сравнении с другими, копейки стоит. И вообще, что за допрос?
– Не бурчи, это не допрос, это я просто вслух думаю. Напрягаешь ты меня. Слегка.
– И чем же?
– Годя с Физиком говорят, что ты слишком резко уровень поднял. И ты единственный двадцать первый, которого на рывок взяли. Не знаю, что вы там со Старшим за дела мутите, но не люблю непонятное.
– Со мной проблем не будет.
– Все так говорят, – скривился Толстый.
– Ты мертвяка этого попросил снести, только чтобы посмотреть, как я с луком работаю?
– Типа того.
– Мог просто спросить.
– Так понятнее.
– Тогда стрелу сам вырезать будешь.
– С чего это вдруг? Твоя стрела, вот ты ее и вырезай, – Толстый сплюнул и не оборачиваясь, громким голосом произнес: – Годя, Физик, выдвигаемся. Дорога чистая.
Не дожидаясь подхода парочки, пулеметчик вышел из зарослей и с невозмутимым видом направился к обочине. Походка такая, будто по самому безопасному месту в мире шагает, где малых детей можно без присмотра выгуливать.
Но уже через пару секунд Толстый дернулся, припадая на колено и вскидывая оружие. Сзади в тот же миг коротко выругался Годя, почти без задержки похоже высказался Физик.
Было отчего разволноваться, – из-за остановки выскочил еще один мертвяк. На этот раз не бегун и даже не лотерейщик, – характерная прыгающая походка выдавала топтуна. Тварь опасная, но уязвимая даже для не самого серьезного оружия. Достаточно одной удачной автоматной очереди (а если использовать патроны с бронебойными пулями, то и не особо удачной).
Представив, как на грохот пальбы набегает орава куда более серьезных тварей, Читер вскинул лук, одновременно вскрикнув:
– Толстый, стоп! Не стреляй!
Тот, наведя пулемет на стремительно надвигающуюся тварь, жать на спуск не спешил. Или послушался новичка, что вряд ли, или подпускает поближе, чтобы свалить наверняка в одну из уязвимых точек.
Хлопнул лук, стрела ударила топтуна туда, куда и требовалось – в левый глаз. Тварь по инерции просеменила еще несколько шагов, затем ноги ее начали заплетаться, подгибаясь. Секунда, и вот уже разлеглась на обочине, подрагивая в агонии нижними конечностями.
Толстый, обернувшись, с недоверием уставился на Читера. А тот, невозмутимо закидывая лук за спину, спокойнейшим голосом произнес:
– Мы могли просто обойти того бегуна, но ты решил посмотреть, каков я в деле? Посмотрел, да? За всё надо платить, теперь тебе придется две стрелы вырезать. Нет, можно, конечно, их бросить, но учти, что боезапас у меня небольшой, с такими темпами расхода скоро придется твоему пулемету работать.
– Это какой-то прикол? – задумчиво спросил Толстый.
– Ты о чём?
– Ты только выглядишь двадцать первым, а на самом деле под сорок прокачан? Я про такое слышал, но думал, что это гон.
– Ты задаешь слишком много вопросов. Не теряй время, стрелы доставай. Нам они еще пригодятся, а сам я с ними провожусь час.
– Час? Да ты гонишь, там работы на минуту.
– Это тебе. А мне ни согнуться, ни разогнуться. Так что – вперед.
Март, собирая команду, зачем-то усложнил этот процесс, разбив на два этапа. На первом народ стягивался в нужный район, группируясь мелкими кучками в назначенных точках. Затем, по сигналу, эти группы дружно выдвинулись к уединенно располагавшейся заброшенной шахте.
На подходе к ней пришлось остановиться и ожидать соизволение на преодоление последнего отрезка пути. Читер, затаившись, как и все прочие, на краю лесополосы, до боли в глазах вглядывался в сторону шахтных сооружений, но так и не заметил наблюдателей. Или слишком хорошо прячутся, или этими делами занимается сенс, которому не нужно светиться.
Около часа потратили, успев слегка подмокнуть под начавшимся дождем. Мелкий и нудный, он грозил затянуться надолго. Но это возможно и к лучшему, ведь чем дряннее погода, тем ниже активность зараженных. Не так давно Читеру удалось нагло проехать без помех не один десяток километров только благодаря удачно зарядившему ливню.
Так что, – проверено на практике.
Первые следы свежего пребывания человека бросились в глаза, когда добрались до копра над вертикальным шахтным стволом. За ним, в окружении серых бетонных коробок технических сооружений, спрятался грузовик интересного облика. На кузове отсутствовали борта, посреди, на чуть приподнятой платформе, располагалась старая советская автоматическая пушка. Возраст в данном случае не означал ничего негативного, это оружие неплохо смотрится и в современности. Но если изначально пара стволов предназначалась для борьбы с воздушными целями, дальше, с развитием авиации, эта задача потеряла актуальность. Зато по самым разным наземным целям поработать – милое дело.
Откуда это знание возникло в голове, Читер не знал. Он уже свыкся, что амнезия, его поразившая, изощренно-избирательная. Личную информацию выдавать не любит, зато справочные данные по самым неожиданным вещам – запросто.
Для Континента пушка хорошая. Молниеносно поворачивается по сторонам, стреляет быстро. Самое то, чтобы косить самых проворных и опасных тварей. Не матерую элиту, конечно, но может организовать проблемы всем, кто до нее не доросли. Цену на такое оружие Читер не знал, зато мог прикинуть, сколько стоят снаряды. Выходило, что за одну секунду из стволов могло вылиться денег столько, что хватит на пару-тройку дней жизни в самом жадном стабе.
И при этом не придется ни в чём себе отказывать.
В общем – оружие хорошее, но чертовски расточительное. Это кто здесь такой богатый прикатил? Читер не знал всю подноготную затеваемого мероприятия, однако, по обмолвкам Толстого и старых знакомых, подозревал, что всем заправляет Март. Вот только, пивной алкаш не казался человеком, который способен позволить себе такие траты.
Дальше обнаружились еще две машины: стандартный для Континента укрепленный грузовик с кустарной башенкой наверху и пулеметный пикап. Последний хорошо знаком, именно на нём Читер ехал по только что вспоминаемому ливню. Потом оставил его Киске и с тех пор не видел. Это что, Март как-то договорился с девушкой и прибрал его себе?
Непонятный момент.
За пикапом остановились, не представляя, куда шагать дальше. Никто не встречал, если бы не техника, можно подумать, что ошиблись местом.
Заметив краем глаза, как испуганно дернулся Физик, Читер обернулся в его сторону и тоже испытал негативные эмоции. В пустом дверном проеме стояла нехорошая фигура: слишком широкие плечи даже для атлета-рекордсмена, сутулится криво, голова уродливо раздута, под кожей выпирают неровные бугры, над покатым лбом топорщатся отдельные клочки черных волос.
С самое главное – лицо. Нет, не лицо, это даже если мордой назвать – бесстыже приукрасить действительность. Типичное рыло начинающего лотерейщика, его будто от лысой обезьяны пересадили. Причем, обезьяна эта уже не первую неделю разлагалась. Разве что глаза остались человеческими, лишь глубоко утонули под омерзительно-раздувшимися надбровными дугами.
При виде такой образины руки сами собой тянутся к оружию, но Читер сумел обуздать этот порыв.
Он похожих созданий уже встречал в стабах. Их называют квазами. Никакие это не твари, просто игроки, которым не повезло. Невезение связано с неудачным приемом жемчуга, или с другими причинами, о которых Читер слышал лишь краем уха. У таких людей нехорошо трансформируется тело, также случаются проблемы с перераспределением характеристик и умениями. Вернуть нормальное состояние можно после гибели, но шанс на это далеко не стопроцентный. Также существуют некоторые трофеи, которые излечивают измененных гарантированно, но стоят они столько, что мама не горюй. За белую жемчужину множество потребителей предлагают тысяч по пятьдесят-шестьдесят, и что-то очереди желающих продать не наблюдается. Добра, поднятого Читером с последней убиенной им элиты хватит, разве что, половину запрошенного оплатить.
В руках, или, скорее, лапищах, кваз сжимал двенадцатимиллиметровый пулемет с такой непринужденностью, будто это детская пневматика. Вот за такие способности этих уродов и ценят: они могут запросто использовать оружие, которое простой игрок способен с такой же легкостью таскать только при серьезно прокачанной силе. Читер такой ствол поднять поднимет, и даже выстрелить сможет. Только вряд ли попадет, даже при всей своей меткости. Да и это выйдет всего лишь кратковременный фокус, а не длительная работа.
Ну и не факт, что на ногах удержится. Сила невелика, с такой отдачу держать трудно.
Кваз, секунду помаячив в проеме, развернулся, шагнул внутрь, при этом утробно буркнув:
– За мной.
Синхронно переглянувшись, все четверо потянулись следом. Внутри пришлось пройтись по бетонному лабиринту. В конце поднялись по лестнице и оказались в большом высоченном помещении с множеством пустых оконных проемов по трем стенам. Вдоль четвертой наблюдалось что-то вроде небрежно обустроенного лагеря: раскатанные спальные мешки; импровизированные стулья из ящиков, стопок кирпичей и досок; невесть откуда притащенный обшарпанный обеденный стол.
Вот за ним и восседал Март, расположившись отдельно от валяющихся там и сям, или сидевших незнакомых людей. Можно даже не упоминать, что на столе перед ним располагалось несколько банок пива, некоторые из которых, похоже, уже успели опустеть.
Мазнув взглядом мимо Читера, будто его не узнав, приятель ткнул пальцем в троих спутников, по очереди озвучив прозвища каждого из них:
– Толстый, Физик и Годя. Так?
Все одновременно кивнули, а Март небрежно указал на лишенную окон стену:
– Приземляйтесь там. Кто голодный, жрачка вон в том ящике. А ты, Чит, двигай сюда. Сядь передо мной, полюбуюсь я на тебя... красивого.
Тот, послушавшись, взял подвинутую банку с пивом, открыл, сделал глоток, на что Март с традиционной досадой заметил:
– Теплое, зараза.
– Как обычно.
– Да, как обычно. Смотрю, ты неплохо приподнялся?
– Как ты и просил.
– Нихрена я не просил, я заказывал. Заказывал восемнадцать, но если масть пойдет, то и двадцать. А ты, смотрю, двадцать один набрал. Удивительное дело. Вдвойне удивительно, что эти проходимцы, которые с тобой притащились, говорят, что ты от дел оторван был, с ботами какой-то напряг вышел. И еще ты выглядишь так, будто тобой сваи в скальный грунт забивали. В общем, ты не похож на успешного молодого человека, а вот уровень прямо-таки кричит, что ты такой и есть. Противоречие получается.
– И что? – спросил Читер.
– Да ничего. Норма. Я не спрашиваю лишнее, а ты, как всегда, помалкиваешь с тупым видом. У нас с тобой доверие и взаимопонимание.
– Я тоже ничего не спрашиваю, а ты или помалкиваешь, или такое городишь, что у меня миллион вопросов появляется.
– Не преувеличивай.
– Да я даже преуменьшил, – стоял на своем Читер.
– Ладно. Давай докажу, что я добрый и открытый человек. Что ты больше всего хочешь сейчас узнать?
– У тебя есть время?
– На пиво всегда есть. На остальное, даже не знаю. Что ты от меня хочешь, Чит?
– Первоочередных вопросов у меня тысяч десять. Даже если по минуте тратить, прилично получится.
– Прилично? Да я до таких цифирей и считать-то не умею. Урезай осетра.
– Ты сказал, что если я наберу восемнадцатый, ты протащишь меня через все границы и решишь проблему привязки к регионам. Всё в силе?
– Март от своих слов не отказывается. Но только не рассчитывай на легкую прогулку. И вообще, я тебе не страховое бюро, гарантии не даю.
– Я гарантии не прошу.
– Тогда чего тебе надо?
– Мне нужны ответы.
– Например?
– Например: какого хрена мне от тебя достался квест, будто от непися? Ты кто, вообще, такой?
– Товарищ я твой, звать меня Мартом. Ты дорожишь мною, потому что я регулярно вытаскиваю тебя из разнообразных задниц.
– Не очень-то качественно вытаскиваешь...
– Но признай, толк от меня есть.
– И ты опять увиливаешь от моих вопросов.
– Отвечаю, как могу. Некоторые вещи нет смысла рассказывать. А некоторые опасно. Смотри да слушай, мимо тебя важное не пройдет.
– Уже проходит... – задумчиво протянул Читер.
– В каком смысле?
– Я, может, немногое знаю о таких делах, но догадываюсь, что они рискованные. Ты не похож на лидера, с которым всё получается запросто. Зато ты похож на не самого адекватного человека, у которого проблемы с алкоголем. Однако, все эти люди решили пойти именно с тобой. Они что, поголовно такие же тупые, как я? Это вряд ли. И на богатого парня ты тоже не похож. Тогда кто оплачивает банкет? Я видел пушку на грузовике, и видел снаряды к ней. Их много, Март. И они дорогие. Да и второй грузовик не из копеечных, над ним неплохо поработали. Для человека, который вечно бродит пешком, ты как-то резко приподнялся. Или тебя приподняли?
– У меня есть кое-какие накопления.
– И ты ради меня запустил лапу в свою кубышку?
– Не, я не настолько в тебя влюблен. Запомни, Чит, всё, что я делаю, всё, к чему веду тебя и других, это лишь для себя. Уж извини, но людей полагается использовать, нечего им без дела пылиться.
– Со мной понятно, почему я пошел, ведь твоя лапша с моих ушей до земли свисает. А этим ты что наплел? Почему они идут за тобой чуть ли не на верную смерть? Я тут с некоторыми пообщался, понял, что это именно верная смерть, но также понял, что они на что-то надеются. На тебя надеются. Откуда такие надежды? Я что-то не знаю?
– Да ты ничего не знаешь, это для тебя – обычное состояние. Погодь немного, народ весь подтянется, скажу кое-что всем. Лениво мне два раза повторять. И кстати, поздоровайся со своей лучшей подругой.
Читер было дернулся от подпрыгнувшего в груди сердца, но, начав разворачиваться, понял, что Март имел ввиду вовсе не Няшу.
А кого?
Понятно кого... Кандидаток на роль подруги в новой жизни, мягко говоря, немного.
Обернувшись, с максимально невозмутимым видом кивнул бесшумно подошедшей Киске:
– Привет. Не знал, что ты здесь.
– Я постеснялась тебе написать.
– С каких пор ты стала стеснительной?
– Читер, мы с тобой не очень-то великие друзья. Приходится стесняться.
– Если надо, всегда пиши. Ты ведь знаешь, я в ответ рычать не стану. Тебя-то чего понесло на границу? Скучно стало?
– На скуку не жалуюсь. Расти надо, а там бонусы хорошие капают: опыт и всё такое.
– Ага. И проблемы тоже бывают.
– У меня и тут могут проблемы нарисоваться. Из-за тебя.
– В каком смысле? – напрягся Читер.
– Я тебя прикрыть в Пирамиде пыталась. Это мне могут припомнить. Пауки, это Пауки, они твари злопамятные.
– Извини, конечно, но я тебя не просил мне помогать.
– Да не грузись, я же без наездов.
– Вы тут и дальше ворковать собираетесь, или разрешите мне высказать народу пару слов, раз уж все в сборе? – язвительно поинтересовался Март.
– Чувствую, попахивает руганью... – задумчиво заметила Киска.
– Угу. Вы, бабьё, такое хорошо чуете.
Читер ни слова не сказал. Он помнил, о чём говорил Март и надеялся, что, высказавшись перед всем народом, тот ответит на множество не заданных ему вопросов.
И по какой бы причине не планировалась ругань, это, возможно, к лучшему. Когда люди нервничают, они так и норовят сболтнуть лишнее.
А слушать Читер умеет.
Наверное.
