· Глава 7 ·

Бен был далеко не единственным в этом мире мужчиной, бросившим жену. Я без труда нашла аналогии.

В последнее время я часто вспоминала свою тетю Анну. Муж оставил ее около десяти лет назад после двадцати пяти лет совместной жизни. Она была безутешна, мне редко приходилось видеть кого-то более несчастного, чем она. Я ее очень жалела. Первый месяц. После этого срока, который я сочла достаточным для разрыва, я перестала понимать, почему она продолжает страдать. Он предпочел уйти, он не умер, как она могла говорить, что ее жизнь кончена? Пришло время перевернуть страницу и начать новую. Но сейчас я была близка к ней, как никогда… Великие теории хороши для тех, кто не испытал ничего подобного на практике.

Вечером должны были прийти на ужин мои брат и сестра. Они еще не явились, а мне уже не терпелось, чтобы они поскорее ушли. Точно так же я бы отреагировала сейчас на сообщение о выигрыше в миллион евро или смерти всех моих родных: просто прищурила бы глаза.

В проеме двери моей комнаты появилась голова отца.

– Поможешь мне приготовить запеканку?

На его лице преувеличенная веселость, будто он пытался меня убедить, что чистить картошку бог весть какое увлекательное занятие.

С трудом я поднялась с кровати, на которой с самого утра распласталась, как выброшенная на берег морская звезда. Ладно, может, с готовкой время пройдет быстрее.

Едва мы поставили запеканку в духовку, в прихожей раздался голос сестры. Как всегда, пришла раньше, это наша общая черта: в отличие от матери мы настолько же маниакально точны, насколько та безалаберна, настолько же зануды, насколько та пофигистка. Иногда я думаю, не на улице ли она нас нашла?

Семейство Эммы прибыло в полном сборе. Жером, ее муж, недавно открывший свой пятый филиал в Штатах, и трое детей: пятнадцатилетний Милан, его сын от первого брака, который уже сдавал экзамены на степень бакалавра, дочка Сидни, умевшая здороваться на двенадцати языках в свои пять лет, и Нумеа – поразительный ребенок, спавший ночи напролет с первого дня после рождения; ей исполнилось полгода, и я готовилась сегодня услышать, что она научилась управлять самолетом.

Мне кажется, имена детям они выбирали, наугад тыкая пальцем в глобус. Слава богу, что они ни разу не угодили в Нуази-ле-Сек.

Сестра, улыбаясь, протянула руки мне навстречу.

– Отлично выглядишь!

Представляю свой ужасный вид, раз дождалась от нее комплимента. Поблагодарив и поцеловав ее, я приготовилась к началу шоу.

– Жюля дома нет?

– Нет, он у Бена.

– Какая досада! Сидни так хотелось его повидать! Представляешь, она приготовила для него рисунок, и невозможно догадаться, что автор этого шедевра – ребенок! На следующий год запишу ее в художественную студию, нельзя же оставлять без внимания уникальный дар. Ты заметила, как подросла Нумеа? У нее уже два зубика прорезываются, доктор сказала, что девочка очень быстро развивается! Хочешь ее подержать?

– Нет, спасибо.

– И все же тебе придется через это пройти, напоминаю, ты – ее крестная. Она уже хорошо держит головку, не нужно бояться!

– Эмма, помоги мне отнести напитки!

Я молча поблагодарила отца, избавившего меня от неловкой ситуации.

Не знаю точно, когда наши пути разошлись. В детстве мы были неразлучны. Эмма двумя годами моложе меня, но мы всегда росли как близнецы. Ромен родился через пять лет после нее, но ему так и не удалось внедриться в наш дуэт. Сегодня я гораздо ближе к нему, чем к ней.

Не будь Эмма моей сестрой, я бы ее на дух не переносила. Ради бога, пусть бы она без конца восхваляла свою расчудесную жизнь, но при этом хоть немного помнила о тех, кто ее окружает. Но все, что ее не касается непосредственно, нисколько ей не интересно. Если она звонит, значит ей что-то нужно, слушает вполуха, если ты ей что-то рассказываешь о себе, и никогда ни за кого не беспокоится. Я и так от нее ничего не ждала и даже была ей благодарна за молчание в течение последних четырех месяцев.

– Подадим-ка мы аперитив, тогда Ромен быстрее явится!

Отец расставил на подносе стаканы, фруктовый сок, розовое вино и сырное печенье, собственноручно приготовленное по такому случаю. Жером прибавил к этому еще одну бутылку.

– «Шато Пап Клеман 2009», – возвестил он с деланой небрежностью.

– Но это же безумие! – вырвалось у мамы. – Лучше бы его поберечь для особого случая.

– Собраться всем вместе – это и есть особый случай. Вас ожидает еще один сюрприз, на десерт.

Мама восторженно закудахтала, а сестра не сводила с нее благодарного взгляда.

– Папа, вы мне доставите большое удовольствие, если тоже попробуете.

– Ты же знаешь, я не могу, Жером.

– Что за ерунда! Пригубить гран крю не значит вернуться к пьянству. Ничего общего с вашим обычным пойлом.

Я уже приготовилась было засунуть гран крю в самую потаенную часть тела Жерома (и, ей-богу, я не имела в виду мозг), когда на сцену вышел мой брат.

– Всем привет!

Меня он поцеловал первой, ласково проведя ладонью по моей спине. Безмолвная братская поддержка. Затем поприветствовал каждого, прежде чем объявить, что умирает от голода.

– Тогда вперед! – обрадовался отец.

Мы как раз приканчивали десерт, когда Жером, который на протяжении всей трапезы не переставал намекать на ожидавший нас сюрприз, наконец решил открыть свой секрет.

– Вы все хорошо сидите?

Мы дружно кивнули. Он выпятил грудь колесом, а сестра, явно в курсе дела, заерзала на стуле от нетерпения.

– Помните Пляжный Домик в Аркашоне?

– Что за домик? – спросил Ромен.

– Тот, о котором вы все мечтали!

Когда мы были детьми, родители часто возили нас в Аркашон на выходные. Все втроем мы настаивали, чтобы непременно пройти мимо домика с голубыми воротами, стоявшего у причала. Мы называли его Пляжным Домиком. Он завораживал нас своими большими окнами, цветущим садом и островерхой, уходящей прямо в небо крышей. Однажды я с самым серьезным видом заявила, что обязательно куплю его, когда вырасту. Все тогда долго смеялись.

Жером замолчал, чтобы наше нетерпение достигло предела.

– Ну и что дальше? – спросил брат.

– А то, что перед вами – новый владелец Пляжного Домика! И вы все приглашены провести там лето!

Сестра захлопала в ладоши, отец принялся его поздравлять, мама восторженно закудахтала, дети запрыгали вокруг стола, а брат улыбнулся мне. Я прищурила глаза.

Следующие двадцать минут прошли в бурном обсуждении нашего будущего пребывания в Пляжном Домике. Школьные каникулы начинались через неделю, у мамы в июле отпуск, отец на пенсии, Ромен все еще в поисках работы, а сестра занималась воспитанием детей. Таким образом, решение приняли единогласно: мы поедем туда в июле, пригласив и обеих наших бабушек, чтобы вся семья была в сборе.

– А ты что скажешь, Полина? – спросила сестра.

– Что я должна сказать?

– Тебе июль подходит?

– По графику отпуск у меня в августе, но ничего страшного. Не вздумайте отказываться из-за меня!

Только не это.

– О, нет, Полинка, без тебя мы никуда не поедем! – заявил брат.

– Прости, но я ничего не могу изменить. В следующий раз!

Кратко выразив свое разочарование, все дружно вернулись к тому, что их заботило по-настоящему:

– Бассейн с подогревом?

– Сколько там комнат?

– «Тассимо» есть?

– В саду можно будет оставить машину?

Я рассеянно наблюдала эту сцену, мысленно благодаря шефа за то, что он буквально навязал мне отпуск в августе.