Глава 11
Человек сидел на стуле в неудобной и напряженной позе. Его руки не были скованы наручниками, их использовали только в дороге из Петрограда в… Человек сам не знал, куда его привезли. Он не знал абсолютно ничего ни о том, где находился, ни о том, кем на самом деле являются его похитители, ни о том, что с ним будет в ближайшем будущем. И это напрочь выбивало его из колеи.
До сих пор он считал себя авантюристом, не боявшимся превратностей судьбы и даже получавшим удовольствие от острых ситуаций, но последние несколько дней заставили его полностью поменять мнение. Да и, сказать по правде, кокетничать и флиртовать в ресторане с подвыпившими офицерами, переодевшись с братом в женские платья в далёком отрочестве, или изображать на сцене кафешантана заезжую певичку – это совсем не похоже на тот переплет, в который он попал сейчас.
Однако больше всего ему было непонятно то безразличие, с которым его мучители относились к его положению в обществе, да и титулу, в конце концов. С детства привыкший к безграничной роскоши и вседозволенности, человек до сих пор не понимал, почему они так себя ведут и почему обращаются с ним, как с каким-то отверженным плебеем или преступником. Ему, привыкшему тщательно следить за собой, было просто невыносимо всё это время спать на жесткой солдатской койке, носить не снимая одну и ту же одежду и пользоваться ночной вазой, которую меняли раз в сутки.
Пользуясь своим богатым воображением, человек попытался мысленно представить, как он выглядит с недельной щетиной на лице, и непроизвольно передёрнул плечами от отвращения. Что не укрылось от внимания его визави – тщательно выбритого подполковника отдельного корпуса жандармов в безукоризненно отглаженном кителе, который не торопясь изучал какие-то бумаги, лежавшие перед ним на столе.
– Ваша светлость, прошу набраться немного терпения. С минуты на минуту должен появиться человек, с которым вам предстоит пообщаться и от которого в гораздо большей степени, нежели от меня, зависит ваша дальнейшая судьба.
Человек ещё не успел осознать сказанное до конца, как в коридоре раздались шаги и, открыв дверь, в кабинет вошёл… Да, это тот самый капитан, так внезапно появившийся в его дворце и испортивший всё тщательно спланированное действо по заметанию следов после уничтожения ненавистного Гришки!..
– Добрый вечер, Пётр Всеславович! Простите великодушно, еле успел… Э-э-м… Начальство очень интересовалось ходом расследования, пришлось задержаться.
– Здравствуйте, Денис Анатольевич. Рад вас видеть.
Человек с удивлением заметил, как армейский капитан дружески пожал руку жандармскому подполковнику.
– Моё почтение, ваше сиятельство! – Капитан, улыбаясь, обращался уже к нему…
– Вы!.. Да вы!.. Как вы смеете?! Идите вы все к чёрту!.. – Накопившееся нервное напряжение, постоянно довлеющие страх и унижение вдруг вылились в истерику, не возымевшую на присутствующих ровным счетом никакого действия. Подполковник снисходительно улыбался, а капитан… Капитан смотрел на него, на князя Феликса Юсупова, наследника одной из самых богатых семей империи равнодушно и со слегка брезгливым любопытством. С таким выражением лица, наверное, какой-нибудь заядлый лошадник смотрит на жеребенка, решая, стоит пытаться вырастить из него породистого скакуна или сразу отправить на мясобойню.
– Успокойтесь, ваше сиятельство. Это в ваших же интересах. Мне нужно поговорить с вами, чтобы понять, в каком ключе докладывать регенту о вас…
Только сейчас Юсупов увидел украшавший китель капитана флигель-адъютантский аксельбант и вензеля «М» на погонах.
– Что вы от меня хотите? – Нервная вспышка переросла в вялую апатию, из-за чего вопрос прозвучал глухо и бесцветно.
– Понять, что сподвигло вас на участие в убийстве Распутина. Не скрою, мы тоже были не в восторге от него. Но с назначением великого князя Михаила Александровича регентом империи «старец» потерял своё безграничное влияние…
Юсупов вспомнил, что высший свет был немало удивлен тем, что великий князь «Мишкин» очень быстро отказался от своего образа заядлого англомана, взяв в свои руки власть. И что эта плебейка псевдографиня Брасова не могла добиться от него ни прежней уступчивости, ни объяснений, что послужило пищей слухам о её скором удалении.
– …Возникает вполне логичный вопрос – зачем убивать? Слишком много знал? Кто-то очень хотел поподробнее узнать, насколько реален выход России из войны и кто за этим стоит? Или, такое мы тоже допускаем, Распутина должны были заставить убедить императора заменить великого князя Михаила на посту регента кем-то другим, в большей степени устраивающим союзников? Поэтому нас интересует, отдаёте ли вы отчет, в чем конкретно согласились участвовать.
– Да, отдаю!.. Распутин через императрицу оказывал дурное влияние на внутренние дела империи. Чехарда с назначениями министров, дискредитация Августейшей фамилии. Да что там министры! Распутин своими интригами заставил императора сослать великого князя Николая Николаевича, единственного, кто мог командовать войсками, на Кавказ и самому стать Верховным главнокомандующим, будучи к этому просто неготовым! И без участия этого «святого чёрта» не принималось ни одно военное решение! Его смерть является благом для России!..
– И вы гордитесь тем, что помогли Отчизне в трудную минуту, устранив нависшую над ней опасность. – Капитан иронично закончил фразу за Юсупова. – Оставьте своё красноречие для мемуаров, ваше сиятельство… Если, конечно, когда-нибудь за них возьмётесь. Что касается великого князя Николая Николаевича, быть командующим Гвардией и войсками Петербургского округа ещё не значит уметь воевать. Именно на его совести провал кампании пятнадцатого года, окрещенный «Великим драпом». Поверьте очевидцу, больший бардак, чем он тогда устроил, трудно представить.
Но речь сейчас не о нём, а о вас. Насколько я понимаю, вы считаете, что вам инкриминируется соучастие в убийстве. Но общественный резонанс, подготовленный определенными кругами, позволит добиться оправдательного приговора, если суд состоится. Я прав?.. Думаю, что – да. Только вот суда не будет. Осмелюсь довести до вашего сведения, что петроградская полиция всё это время азартно, но безрезультатно пытается найти бесследно исчезнувших крестьянина Григория Распутина и князя Феликса Юсупова. И если первого на днях вроде видели пьянее водки в московском «Яре»… А что вы удивляетесь? У него давно уже есть пара двойников, работавших сначала на желавших опорочить императрицу, а теперь согласившихся немного подыграть нам… Так вот, в отношении вас дело обстоит несколько хуже. Через пару дней после известного вам события городовой, обходивший полыньи на Мойке, всё-таки нашёл возле одной из них вмёрзшую в лед вашу шинель, кстати, уже опознанную прислугой, и клочок бумаги с полуразмытыми чернильными каракулями. Криминалисты сейчас пытаются расшифровать их, но пока дело идет туго…
– …Но… как же?! А моя?!
– Матушка? Она с вашим отцом прилагает все усилия, чтобы хоть как-то выяснить вашу судьбу. Замечу, они не теряют надежды увидеть вас живым и здоровым. Благодаря отчасти и нашим усилиям. Супруга же ваша уже в столице и тоже помогает в поисках…
– Да как вы можете!..
– Можем, ваше сиятельство, можем. А что вы хотели? Замарать руки кровью и ожидать гуманного к себе отношения? В народе в таком случае говорят «По Сеньке и шапка»… Но мы несколько ушли от темы. Так вот, в убийстве вас никто не обвиняет. Хотя бы потому, что нет самой главной улики – тела. Правда, в одном местном лесочке появилась безымянная могилка, но кто знает, как она связана со слухами о пропаже «старца»… Обвинение вам предъявляется гораздо более серьезное… – Следующая фраза прозвучала для Юсупова как гром среди ясного неба. – Участие в заговоре с целью свержения существующей власти.
– Заговор?! Я не участвовал ни в каком заговоре!.. Я ничего не знаю!.. Вы сошли с ума!.. Заговор против кого?! С кем?! – Юсупову вдруг стало казаться, что это он сам сходит с ума, столь неожиданным и сумасбродным было услышанное. – Да, мы хотели уничтожить этого упыря, который опутал своими колдовскими чарами Августейшую фамилию! Но и только!
– Ну-ну, не лукавьте, ваше сиятельство. Вы хотели убить Распутина, императрицу постричь в монахини, а императора заставить отречься в пользу Алексея при регентстве Михаила Александровича, так ведь? Об этом не говорил только очень ленивый, во всех салонах детали обсасывали, кто, где и когда. И Божьим провидением получилось именно так, как вам хотелось. Но вот незадача – когда великий князь Михаил перестал быть сторонним созерцателем, своими глазами увидев на фронте всю прелесть Сердечного Согласия, его прежняя любовь к Британии и её жителям куда-то улетучилась. Поэтому… – Капитан сделал паузу, что-то обдумывая, затем продолжил: – А хотя… Мы устроим вам встречу с человеком, который знает обо всем лучше нас. Ему-то вы наверняка поверите.
Ошарашенный таким поворотом событий, князь не заметил, как подполковник незаметно нажал кнопку на торце стола, спустя полминуты дверь отворилась и в сопровождении конвойного в кабинет вошёл лейтенант британской союзнической миссии Освальд Райнер, его старый друг ещё по студенческим временам.
– Освальд?! – Юсупов хотел подняться навстречу и обнять англичанина, но его остановило выражение лица Райнера. Пару недель назад это был образцовый молодой джентльмен, а сейчас на него смотрели глаза старика, тусклые и безразличные ко всему. В зачёсанных по привычке назад волосах появилась седина, от крыльев носа и в уголках рта обозначились пока ещё не очень заметные морщины…
– Здравствуйте, Феликс… – англичанин просто произнес фразу, не делая попытки подать князю руку, и неподвижно замер, уставившись невидящим взглядом в стену.
– Боже мой!.. Освальд, что с вами?! – Юсупову, лихорадочно ощупывавшему старого друга взглядом, снова стало страшно, ибо он понял, что тот переживает далеко не самый лучший период в жизни. – Вас пытали?! Над вами издевались?!
– Нет, мой друг… – пробубнил Райнер бесцветным голосом. – Просто… Эта «пещера»… Изобретение дьявола…
– Простите, сэр, вам с самого начала предлагали щадящий вариант общения с помощью детектора лжи. Вы отказались. Заметьте, физического насилия к вам не применялось. – Подполковник решил, что они уже достаточно наговорились, и пора переходить к делу.
– Бросьте, господин подполковник, лучше бы меня били, чем… Впрочем, это неважно. Что вы хотите, что бы я сказал? Вы ведь для этого меня сюда вызвали?
– Мы сейчас оставим вас на несколько минут, чтобы ничего не мешало интимному разговору старых друзей. – Подполковник убрал лежавшие на столе бумаги в папку и передал её капитану. – А вы, Райнер, расскажите его сиятельству всё, что говорили нам… Полностью. Вы меня хорошо поняли?..
Лейтенант только угрюмо кивнул в ответ и снова уставился в стену. Поворачиваемый в замке ключ издал звук, почему-то напомнивший Юсупову щелчок взводимого курка на пистолете Дмитрия Павловича, с которым князь спускался вниз, чтобы покончить с Распутиным.
– Освальд, может быть, мы попробуем обезоружить их и сбежать? – Оставшись вдвоём с Райнером, Юсупов вдруг воспрял духом от неожиданно пришедшей в голову мысли, тем более что на глаза попалась массивная бронзовая пепельница, стоявшая на подоконнике. – Возьмите вон её, я вооружусь стулом, станем по обе стороны от двери, и когда они войдут…
– Феликс, не будьте ребёнком. – Райнер, сгорбившись и сложив безвольно руки на коленях, сел на табуретку рядом с Юсуповым. – Даже если мы и выйдем в коридор, там дежурят солдаты, и кто знает, сколько их встретится по пути. И я не уверен, что за нами не следят. Но дело даже не в этом… Вы знаете, кто этот капитан?.. Нет? Это – Гуров. Мы, я имею в виду нашу службу, давно обратили на него внимание. И он, и его солдаты способны натворить немало смертельных неприятностей тем, кто станет им поперек пути. Они на две головы превосходят самые подготовленные части вашей, нашей… да и любой армии любой страны. Поверьте мне, мы давно пытались выйти на него, но… Наш человек, которому было поручено предложить капитану… Э-э-э… Встретиться и обсудить обоюдно выгодные условия сотрудничества, пропал без вести, и все попытки найти его не увенчались успехом. Вы не сможете не только выйти в коридор, но даже замахнуться на него этой медяшкой, а если и сделаете это, проживете ровно столько, сколько он захочет.
– …Хорошо, Освальд, я верю вам, до сих пор вас нельзя было уличить в трусости. Что же нам теперь делать?
– Послушайте, что я вам скажу, Феликс… Я не мог рассказать вам всю правду, когда затевалось убийство Распутина. Поймите меня, я служил в Интеллидженс Сервис и просто не имел права… Да и то, что сейчас скажу, – обрывки информации, связанные логическими умозаключениями. Моими и Стивена Эллая… Ликвидация фаворита была одним из звеньев цепи. Следующим шагом должна была стать нейтрализация императрицы и затем – принуждение вашего императора Николая отречься от престола в пользу одного из великих князей. Поначалу ставка делалась на великого князя Михаила, но он решил повести свою игру. Поэтому, насколько я понял подполковника Хора и сэра Бьюкенена, в ближайшем будущем будет произведена рокировка, скорее всего, на великого князя Кирилла Владимировича. Также обсуждалась кандидатура Николая Николаевича-младшего, ему ещё в прошлом году делалось такое предложение, но он отказался, не объясняя причины. Кирилл Владимирович, став регентом или императором, должен был бы заменить самодержавие на конституционную монархию по нашему, британскому образцу. Ваша Дума, где у нас очень много сторонников, и дальше проводила бы нужную нам политику и не дала бы России выйти из войны. До недавнего времени я был уверен, что всё получится, сейчас же…
– Освальд, почему вы мне об этом не рассказали раньше?
– Я – офицер его величества короля Георга V и не имею… Не имел права делиться этим с кем-либо. Феликс, вам бы ничего не грозило, наоборот, ваши заслуги были бы оценены должным образом. Но теперь… Теперь я и пенни не поставлю на то, что у нашего посла что-нибудь получится. Мы даже и не подозревали о существовании такой тайной организации. Эти люди знают даже больше меня, и, поверьте, они готовят грандиозную западню всем, кто попытается выступить против регента Михаила, которому безоговорочно преданы… Ради всего святого, Феликс, я заклинаю вас!.. Если вам повезёт вырваться из этого ада, сообщите о том, что узнали… Хотя, если вы откажетесь, я пойму…
– …Друг мой, что с вами случилось? Где тот Освальд Райнер, которого я знал раньше?.. – Юсупов, наконец-то осмелился задать мучивший его вопрос. – Что они с вами сделали?
– Это сложно объяснить, Феликс… Сначала всё было хорошо, я отказался отвечать на их вопросы и потребовал, чтобы меня как подданного британской короны немедленно освободили… На что подполковник ответил, что дает мне время подумать и вызвал конвой. Мне надели на голову мешок и куда-то повели. Было много поворотов, я не мог понять, где вообще нахожусь. Знаю только, что спускался в подвал… Меня закрыли в маленькой камере… Это была пещера ужаса! Запах крови и гнилого мяса, под нарами я увидел какие-то обломки костей… А потом… Потом!.. Потом навалился такой страх, которого я никогда не испытывал, даже не подозревал, что подобное может существовать! Феликс, я даже не скулил, я выл от ужаса, перехватывало дыхание, ноги и руки не слушались!.. В голове звучал адский грохот, а когда он немного затихал, голос, от которого всё тело цепенело в ужасе, твердил мне одну только фразу «Скажи правду!» Так продолжалось целую ночь. Утром меня выволокли оттуда, идти сам я не мог. Пришел врач, дал какие-то пилюли, которые назвал успокаивающими, потом сделал укол. Больше ничего я не помнил. Когда проснулся, подполковник показал мне бумаги, где я своей рукой написал всё, что знал… Это был мой почерк, Феликс!.. И моя подпись в конце каждого листа. Но когда и как я это писал, – я не помню… Потом они начали уточнять детали, выспрашивать о разных мелочах. Я пытался схитрить, обмануть их, но – тщетно. Ещё две ночи в «пещере» полностью сломали меня… Я прошу вас, Феликс! Я умоляю вас!..
Звук отпираемой двери заставил Райнера замолкнуть на полуслове. Подполковник снова занял место за столом, капитан позвал конвойного солдата, и Райнер, не дожидаясь команды, собрался идти к выходу.
– Не переживайте так, старина. Проигрывать тоже надо уметь. – Капитану, казалось, было даже немного жаль англичанина, но потом его лицо стало жёстким. – Пока вы делаете то, что вас просят, ничего ужасного не случится. Даю вам слово, Райнер… Но вы же помните, лейтенант, джентльмен – хозяин своего слова? Захотел – дал, захотел – взял обратно. Ваша же политика построена на этом принципе, isn′t it? Идите… сэр!..
– Что же касается вас, князь, я думаю, вы поверили тому, что рассказал ваш друг? Поэтому участие в заговоре мы считаем доказанным. – Подполковник привлёк внимание Юсупова после того, как дверь за Райнером закрылась. – Я искренне надеюсь, что нам не придётся прибегать к достаточно экстремальным способам пробудить вашу искренность и раскаяние?
– Я не знаю, в чём должен раскаяться! Я впервые услышал о каком-то мифическом заговоре от вас и частично от Освальда…
– Ну, не такой он уже и мифический. Объясните, что делали в вашем дворце лейтенант Райнер и капитан Эллай? Кто дал указание вашему секретарю Ламбюру срочно сделать фотографии мёртвого Распутина?
– Освальд и Стивен были моими гостями… – По выражению лица капитана Юсупов понял, что тому надоела бесконечная болтовня, и, вспомнив, что говорил про этого человека Райнер, решил быть более откровенным. – Они знали, что мы готовим покушение на Распутина. И попросили меня… нас дать им возможность допросить его перед… Вы понимаете, о чём я.
– Очень азартно они его допрашивали, однако. – Капитан достал из папки лист бумаги. – Вот заключение медицинской экпертизы, цитирую: «…Правый глаз вылез из орбит и упал на лицо, правое ухо вывернуто и разорвано. На затылке рана, нанесённая тупым предметом. Лицо и тело жертвы носят следы ударов, нанесённых каким-то гибким и твердым предметом. Гениталии разорваны, по-видимому, тем же предметом, на левом боку зияющая рана, нанесённая острым коротким клинком…» Гибкий и твердый предмет – это, как я понимаю, двухфунтовая резиновая «гантель», на которой найдены следы крови и много интересных отпечатков пальцев, в том числе и ваших…
Скорее всего, вы лично не присутствовали при допросе, но о чём хотели узнать британцы, наверняка знаете. Не трудитесь, тема беседы нам известна – ваши друзья хотели узнать, кто именно стоит за идеей заключения сепаратного мира с Германией и насколько далеко они продвинулись в этом направлении. Не добившись ничего конкретного, они позвали вас, чтобы вы застрелили Распутина. Правда, своего оружия у вас не было, но великий князь Дмитрий Павлович любезно одолжил вам свой пистолет. На нём, кстати, тоже остались ваши пальчики. Вы выстрелили в грудь, но под неудачным углом. Пуля прошла через желудок и печень. Тем не менее все решили, что «злодей» убит. Потом вы с Райнером поднялись наверх, а капитан Эллай вместе с вашим секретарем стали проявлять фотографии… Князь, вы ещё не поняли, что нужно позаботиться о личной безопасности, а не выгораживать своих друзей? Может быть, дальше продолжите сами?
– …Хорошо… Я всё расскажу… – Юсупов понял, что изворачиваться бессмысленно, что им всё известно и сейчас эти офицеры просто издеваются над ним, заставляя рассказывать о событиях той ночи. – …Освальд… Лейтенант Райнер должен был сообщить своему начальству о… Он пошёл к авто, которое ждало его неподалёку…
– Вы имеете в виду «Остин», стоявший у Цветного моста? – довольно бесцеремонно уточняет подполковник.
– Я не знаю, на чём они приехали… Мы с Пуришкевичем решили ещё раз спуститься вниз… Распутин, оказавшись живым, бросился вслед за Райнером, намереваясь выскочить за ворота. Пуришкевич вытащил свой пистолет и два раза выстрелил по нему. Кажется, попал…
– Пуля, выпущенная из пистолета «сэведж», вошла в правую часть спины, поразив почку. – Капитан вновь обращается к акту экспертизы. – И что было дальше?
– Дальше?.. Райнер обернулся на выстрелы, подскочил к Распутину… И выстрелил в него из своего револьвера.
– Угу, третья пуля – от револьвера «веблей», выстрел в лоб. Как говорится, Head shot. – Капитан снова обращается к бумаге, которую держит в руках. – Что было потом?
– Потом мы затащили тело в дом, завернули в портьеру и перевязали. Доктор Лазоверт подогнал авто Дмит… великого князя, вместе с Сухотиным закинули этот «сверток» в салон. Дмитрий Павлович поехал с ними, рассчитывая, что его присутствие оградит от неприятностей… А потом появились вы… я могу спросить?
– Конечно, можете, ваше сиятельство. – Подполковник поощряюще улыбнулся.
– Что вы… Что с… – Юсупов никак не мог найти подходящие слова.
– Вы хотите узнать, что случилось с остальными участниками? – Подполковник вопросительно смотрит на капитана. Тот, по своему истолковав этот взгляд, отвечает:
– Ваших дам мы не трогаем, они всё равно ничего не видели и не знают. Поручик Сухотин написал рапорт о досрочном убытии в действующую армию и уже уехал на фронт. Доктор Лазоверт вернулся к исполнению своих обязанностей начальника санитарного поезда…
– Но позвольте!.. Он же готовил!..
– Нет, ваше сиятельство, экспертиза не установила наличия яда в организме Распутина. Доктор заменил цианид простым аспирином. Не смог Георгиевский кавалер пойти на подлость и нарушить клятву Гиппократа. В отличие от светлейших персон… Пуришкевич «оказался» вообще ни при чем, той ночью кутил в особняке Белосельских-Белозерских на Фонтанке, что хозяевами и подтверждено. Сейчас критически пересматривает свою позицию в Думе относительно монархии в целом и великого князя Михаила в частности. Если убедит Дубровина, то есть надежда, что «Союз русского народа» и «Союз Михаила-архангела» скоро помирятся и начнут заниматься полезным делом. Осталось решить вопрос с вами…
Юсупову последние слова капитана показались зловещими, но он, судорожно сглотнув, всё же осмелился спросить:
– И… Какая судьба мне теперь уготована?..
– Не волнуйтесь, вашей драгоценной жизни ничего не угрожает. После нашего разговора приведёте себя в порядок, вам предоставят для этого всё необходимое. А через пару дней поедете домой. Что и кому будете рассказывать – придумайте сами, с вашим артистическим талантом это будет нетрудно. Ну, например, волею судьбы познакомились с таинственным монахом, который своими речами заставил вас раскаиваться в предыдущем образе жизни. Наложил епитимью – две недели в его лесной землянке. Хлеб, вода и никакой связи с внешним миром. Шинель возле полыньи – символ смерти и воскрешения в новой, праведной жизни…
Главное, что вы должны запомнить – у вас есть три пути. Первый – оставить всё, как есть, заниматься собой любимым и не обращать внимания на то, что Отчизна на краю пропасти. В этом случае вас никто не тронет.
Второй – поддаться всеобщему мнению, которое сливки общества скоро выскажут в ответ на те перемены, которые будет проводить великий князь Михаил Александрович. В этом случае… Райнер же рассказал вам о «пещере»?.. Надеюсь, вы намёки понимаете?.. Ну, и третий путь – как представитель одного из древнейших, знатнейших и богатейших дворянских родов вы полностью поддерживаете все начинания регента, помогаете ему в переустройстве России и получаете за это всенародную любовь и признание… Да, чуть не забыл, вам не кажется, что, обладая капиталом почти в тридцать миллионов рублей, тратить какие-то десять – пятнадцать тысяч в год на благотворительность – это несколько не по-княжески?
– Берите пример с великого Ушакова… Не знаете?.. – В разговор вмешивается доселе молчавший подполковник. – В тысяча восемьсот тринадцатом он пожертвовал все свои сбережения, двадцать тысяч, пострадавшим в Первой Отечественной.
– Жаль, с вашим-то образованием… – укоризненно подхватывает капитан. – И подумайте еще над тем, что семьям фронтовиков, да и простому народу деньги нужнее, чем каким-то художникам и пиитам. Или вон министр просвещения граф Игнатьев сейчас заканчивает программу всеобщей грамотности в империи и даже готов вложить в эти мероприятия свои личные миллионы… Ведь неплохо будет, если у него найдутся единомышленники?..
