Целительница следовала за Надей по пятам, хлопоча над ее ранами, – все тело горело, а из носа продолжала течь кровь, но девушка отослала целительницу прочь, потому что и сама могла справиться с ними. Сейчас ей хотелось лишь убраться подальше от ристалища.

Надя больше не могла выносить зловоние смерти.

Малахия молча шел за ней и, казалось, понимал, что стоило ему сказать хоть слово, как Надя его убьет.

Они свернули в коридор, ведущий в ее покои. В нем оказалось пусто – ни слуг, ни других участниц Равалыка, которые жили в этом крыле дворца. И Надя не стала больше сдерживаться.

Без предупреждения, она толкнула юношу к стене, зажала предплечьем шею и приставила зителку к его боку.

Малахия тут же поднял две руки, а затем медленно потянулся к маске и снял ее. Она была сделана из железа и закрывала лицо от подбородка до переносицы, где начинались татуировки.

– Зачем ты вмешался? – спросила она, вернее сказать, почти прорычала.

Он сглотнул, а взгляд его светлых глаз стал ледяным:

– Ты собиралась убить ее сама?

– Я могу постоять за себя, – сильнее надавив ему на горло, процедила Надя сквозь зубы. – Ты меня понял?

– Прекрасно понял, – прохрипел он.

Надя чуть ослабила давление на его шею, но не отступила и не стала убирать зителку в ножны.

– Если бы тебя кто-нибудь увидел…

– Давай уйдем в более уединенное место и продолжим разговор, хорошо? – понизив голос, перебил он.

Малахия старательно сохранял безразличное выражение лица. Надя разозлила его своей вспышкой? Хорошо. Он это заслужил. Как он мог возложить на ее плечи выполнение их плана и при этом не доверять ее решениям?

Надя ногой захлопнула дверь в свои покои. А затем неохотно спрятала зителку в ножны.

– Ты убил ее.

– Ты засомневалась, – раздражающе спокойно ответил он. – Это была смертельная дуэль, и никакого больше исхода быть не могло.

– Какая же я глупая, что позабыла о главном – вы, транавийцы, не знаете значения слова «прощение». Спасибо, что напомнил.

Малахия моргнул. Его лицо исказила гримаса боли, но он тут же отвернулся. Надя думала, что, высказав ему все, почувствует себя лучше, но это принесло ей лишь разочарование. Как он смел изображать жертву?

Она схватила Малахию за руку и развернула лицом к себе:

– Я не хочу, чтобы ты влезал в мои дела. Если кто-нибудь тебя видел…

– Да никто меня не видел. И мы все еще здесь. А сегодня за ужином ты сидишь рядом с Верховным принцем.

– Как ты можешь так просто говорить об этом. Ее кровь на твоих руках, не на моих.

Надя шагнула к нему.

– Я смогу жить с этим. Ты раздуваешь из мухи слона.

– Это было убийство.

– Она была славкой, и ее с рождения обучали убивать калязинцев и при необходимости транавийцев.

– Но это не делало ее чудовищем!

– Мы все чудовища, Надя, – отчеканил Малахия. – Просто некоторые скрывают это лучше, чем другие.

Только теперь Надя осознала, как близко они находились и что она все еще сжимала его руку. Маг перевел взгляд на ее губы. Стараясь не покраснеть, она отпустила его и отошла. Даже несмотря на свою злость, Наде не хотелось показывать ему, как он ее волновал.

Надя закрыла глаза и услышала его шаги. Взглянув, она увидела, что Малахия пересек комнату и опустился в кресло, поставив локоть на подлокотник и упершись подбородком в ладонь.

– Король будет сидеть в паре стульев от тебя, – сказал он.

Надя сделала глубокий вдох, чтобы сдержать страх, который тут же ее охватил.

– Думаешь, мне стоит воспользоваться шансом?

Он медленно покачал головой.

– Нет, но это не означает, что тебе удастся подобраться ближе. Удачное время может прийти раньше, чем мы ожидали. Ты должна быть готова нанести удар.

Надя стиснула зубы.

Дверь открылась, и Надя обернулась, но тут же расслабилась, увидев, что в комнату вошел Рашид.

– Ну, это было весело, – усмехнулся он. Но стоило ему уловить атмосферу в комнате, как его лицо вытянулось. – Или нет?

Надя вздохнула и упала в кресло. Малахия не сводил с нее пристального взгляда, так смотрят на собаку, которая только что вас укусила. Неужели он считал, что она безобидна? Что она просто будет подчиняться любому его решению? В этой войне они все еще стояли по разные стороны баррикад. Она не забывала об этом, хотя и заботилась о его безопасности и хотела, чтобы он находился рядом.

Малахия молча протянул ей платок. Надя так и не стерла с лица кровь и к тому же ощущала слабость. Он был порождением кошмаров – ее беспокоили отголоски его силы, которые она до сих пор ощущала в теле, – но при этом обходительным. Непокорный, странный юноша оказался в мире, который его сломал, а теперь он пытался сделать хоть что-то хорошее. Надя гадала: а может, гнев, который так быстро вспыхнул, был вызван борьбой с притяжением, которое она чувствовала к нему? Может, она так увлеклась им только потому, что всю жизнь прожила в монастыре и не встречала никого, кто бы так сильно отличался от нее? Или это было что-то большее? Не возникло ли это чувство потому, что он был таким опасным и волнующим, и даже если выводил из себя, все равно оставался заботливым?

Пытаясь стереть кровь, Надя с опаской обратилась к богам, потому что понимала, что им вряд ли понравилось произошедшее. Но наткнулась лишь на стену тумана. Это бы сильно обеспокоило ее, если бы она не общалась с Марженей на ристалище. Они все еще наблюдали за ней, но только издалека.

– Что дальше? – тихо спросила она.

– Ужин, – ответил Рашид.

Он, как и любой слуга, был одет в скромные одежды, которые совершенно ему не подходили. Надя скучала по ярким золотым цепочкам, которые он вплетал в свои кудри.

– Я уже провалила первое испытание по этикету, – сказала Надя. – А значит, не стоит ждать чего-то хорошего.

Малахия потянулся к ней, но передумал и опустил руку на подлокотник ее кресла. Ей на глаза бросились татуировки на его длинных изящных пальцах. На каждом из них от ногтя тянулись три простые прямые линии, которые, дойдя до запястья, собирались в одну черную полосу.

– Это все игра, – сказал он. – Игра за власть. Мы не планировали, что ты привлечешь внимание элиты, но это произошло, и теперь тебе придется соответствовать статусу.

Она с трудом сглотнула:

– Я справлюсь.

– Знаю.

Пока Надя яростно терла лицо, Малахия принялся расспрашивать Рашида, узнал ли он что-нибудь полезное.

– Слуги отлично умеют собирать сплетни, – весело сказал он. – Короля почти не видели несколько месяцев. Королева приехала в Гражик, что обычно случается редко из-за ее здоровья. Напряжение между королем и принцем достигло апогея, но никто из слуг не знает почему. Ни для кого не секрет, что принц не хотел, чтобы Равалык вообще состоялся. Кроме того, принца видели в башне ведьмы…

Малахия оживился.

– У Пелагеи?

Надя замерла. Ведьма в Транавии?

– Что? – спросила она одновременно с Малахией.

– Так, успокойтесь оба, а то больше ничего не скажу, – возмутился Рашид. – Вот так нас всех поубивают, и мы ничего не добьемся.

Надя и Малахия переглянулись, тут же позабыв о ссоре.

– Маги, – протянул Рашид со стоном. – Нам с Пардж следовало сделать все самим.

На лице Малахии появилась слабая, немного мрачная улыбка, которую Надя не раз видела с первого дня их знакомства.

– Так вот, ведьму считают личной советницей королевы, – продолжил Рашид.

– Но она же калязинка? – спросила Надя.

– Большинство считают, что это явное пренебрежение королем и страной, – сказал Малахия. – Королевская чета не особо ладит.

– Это очевидно.

– Еще принц пообщался с Багровой Стервятницей, – сказал Рашид. – Король съездил в Соляные пещеры, а принц отправил туда шпиона, и тот недавно вернулся.

Малахия напрягся и, закрыв глаза, рассеянно потер шрамы на предплечьях.

– Это плохо, – пробормотал он.

– Погоди, а кто это такая? – спросила Надя.

Она не понимала, что это за ранг.

– Зивья – вторая после главы ордена.

Надю пугало, что он называл Стервятников по именам, хотя их не знал никто. Ей не требовалось постоянного напоминания о том, кем он был.

– Почему принц не встретился с главой ордена? – спросила Надя.

– Может, раз король отправился в Соляные пещеры, то он тесно общается с главой ордена, а принц пытается помешать этому? – предположил Рашид.

– Я всегда считал, что раскол среди Стервятников невозможен, – сказал Малахия. – Ну, думаю, здесь происходит нечто большее, чем состязание за звание будущей королевы. А раз в этом замешаны Стервятники, то сомнений не остается.

– Если мы совершим задуманное, то что станет со Стервятниками?

– Теоретически ничего. Если Транавия погрузится в хаос, то они затаятся. Но…

– Но, – продолжил Рашид, – король, похоже, сменил обычную охрану на Стервятников.

– Они не охранники, – сказал Малахия.

– А кто же? – спросила Надя.

Он выглядел все более взволнованным. И она не собиралась игнорировать сомнения, которые охватили ее.

Малахия взмахнул рукой:

– Это равносильно тому, что калязинского царя станут охранять монахи. У них другие задачи, и они не должны вмешиваться в политику.

Надя вздохнула.

– Религия тесно переплетена с управлением нашей страной. И этим не так просто пренебречь. – Ей не нравилось сравнивать Стервятников с религией, но это был вполне подходящий пример. – Но давайте вернемся к делу. Теперь нам придется обойти Стервятников, чтобы добраться до короля?

Рашид покосился на Малахию, тот откинулся на спинку кресла и теребил нижнюю губу, а затем кивнул.

– Это все усложняет, – произнесла Надя. – Мы не можем просто ждать подходящего момента. Мне нужно знать, что делать, если все сработает.

Малахия кивнул:

– Ты отправишься на ужин. Следи за королем. Очаровывай принца. Он поможет тебе добраться до короля. А потом как можно подробнее опишешь мне маски тех Стервятников, которые будут рядом с королем.

Он собирался сам разобраться со Стервятниками. Хорошо. Даже отлично, потому что Надя совершенно не знала, как им противостоять. Она совершенно не брала их в расчет, потому что боялась и не понимала.

Рашид встал.

– Пойду отыщу Париджахан, до ужина осталось не так уж много времени.

И Малахия с Надей вновь остались одни.

– Тебе тоже пора идти, – тихо сказала она.

Она чувствовала его обжигающий взгляд на своем лице, но отказывалась смотреть на юношу. Краем глаза Надя видела, как он поднялся и направился к двери, но остановился. Вместо этого он присел на корточки перед ней и заглянул в глаза.

– Прости, что не доверился тебе и решил действовать, – произнес Малахия.

«Он сожалеет не об убийстве девушки», – отметила она. Но начало положено. Для человека, у которого отсутствовали нравственные принципы и которого интересовало только то, что могло послужить его собственным интересам, это был уже шаг вперед. Вот только Наде очень хотелось знать, в чем сейчас его интерес.

– Надя… – начал Малахия и замолчал.

А затем разочарованно вздохнул. И Надя, к своему удивлению, почувствовала, как смягчается. Протянув руку, она запустила пальцы в черные волосы Малахии и опустила ладонь на его голову.

Почему после того, как она разозлилась на него, ей так отчаянно захотелось поцеловать Малахию? Обжигающий гнев, причиной которого являлся этот маг, все еще пылал в ее венах, но при этом она с трудом сдерживалась от того, чтобы не обвести взглядом изгиб его губ.

Слишком много чувств обрушилось на нее за короткое время. И она хотела, чтобы от них не осталось и следа. Хотела, чтобы от чувств к нему не осталось и следа.

Если Малахию и поразил ее жест, то он никак не выказал этого.

– Ты должна доверять мне, Надя, – тихо произнес он, выждав долгое мгновение, отчего в ней вновь чуть не вспыхнул огонь. – Я понимаю, что воплощаю все, что тебя учили ненавидеть, если не больше. И я совершал ужасные вещи в своей жизни, так что пойму, если стал тебе противен. Но…

– Нам нужно работать вместе, – прошептала Надя. – Всем нам четверым. Иначе от нашего плана не останется и следа, как от дыма на ветру, а нас всех повесят.

Он прижался головой к ее руке, отчего Надю охватило тепло. Ее всегда охватывало странное чувство, когда кто-то реагировал на ее прикосновения. У нее никогда не было такой связи. В монастыре не поощряли близких отношений, считая, что преданность богам намного важнее.

И это была катастрофа. Кто угодно, кроме него. Кто угодно, кроме этого неверующего, отринувшего богов чудовища из вражеской страны, мучившей ее народ. Остановит ли она это, если вырвет себе сердце из груди? Если сердце начнет предавать ее, Надя тут же избавится от него. Она готова была на все, что угодно, лишь бы не привязываться к Малахии.

– Нас может ожидать что-то хуже, чем повешение, – задумчиво произнес он.

Надя не смогла сдержать натянутого смешка.

– Тебе виднее.

– Нам с тобой необходимо прийти к взаимопониманию, – продолжил он. – Мы можем вновь стать врагами, когда все закончится.

Не оставалось сомнений, что они и раньше не были врагами, но и одного лишь «взаимопонимания» им явно было недостаточно.

Видимо, она ударилась головой во время дуэли, потому что поймала себя на том, что провела второй рукой по его шее, а затем прижала ладонь к щеке. Он замер, словно считал, что она и в самом деле маленькая птичка, которая тут же вспорхнет и улетит от любого его движения.

– А если я не хочу, чтобы мы стали врагами, когда все закончится, – спросила она, и ее голос дрогнул от того, как бешено колотилось сердце в груди.

Выражение его лица не изменилось:

– Тогда мы сможем прийти к новому взаимопониманию.

– Думаю, так будет лучше.

Для большего равновесия он положил руки на кресло по обе стороны от нее, едва касаясь бедер. Почувствовав, как она застыла, Малахия начал отстраняться. Но, прежде чем ему удалось это сделать, Надя притянула его к себе, а затем поцеловала.

Она почувствовала, как то, что она прятала всю свою жизнь, разрасталось в ее груди. Все это – натиск губ, жар, наполнивший ее вены, – было наполнено ересью.

Но ей хотелось большего. Надя провела пальцами по его волосам и почувствовала, как рука юноши скользнула на ее талию. И Малахия робко поцеловал ее в ответ.

Но затем, вздохнув, он отстранился. Его бледную кожу окрасил румянец, а рука на ее талии чуть напряглась, когда он прижался лбом к ее лбу.

– То, что я подразумевал под «взаимопониманием», должно было оградить тебя от этого, towy dzimyka, – печально сказал он.

– О, это так скучно. Я выросла в монастыре, и меня всю жизнь ограждали от всего, – ответила Надя.

Невероятно печальная улыбка появилась на губах Малахии, и Наде пришлось собрать все свои силы, чтобы сдержаться и не поцеловать его снова. Он боролся с аналогичным желанием. Подняв руку, Малахия заправил прядь волос девушке за ухо, обжигая своим прикосновением. Его взгляд скользил по ее лицу, словно выискивая что-то. Вот только она не понимала, что именно.

«Кто угодно, кроме него», – в отчаянии подумала Надя, до сих пор приходя в себя после прикосновения его губ.

Она вспомнила об отголосках силы, которую ощутила во время дуэли. Должно быть, это отразилось на ее лице, потому что глаза Малахии сузились.

– Надя?

Она еще не успела снять книгу заклинаний с бедра, поэтому потянулась и положила ее к себе на колени. Надя провела пальцами по обложке. Как выразить словами, что она вкусила тьму, которая содержалась внутри, и это до сих пор пугало ее? Как дать ему понять, что какая-то его часть вызывает в ней безотчетный страх? Она открыла книгу и провела пальцем по написанному заклинанию.

– Ты почувствовал это? – спросила она.

Побледнев и тяжело вздохнув, он опустился на пятки и кивнул.

– Ты знал, что это может случиться?

– Я… не знал. Думал, что ничего не случится, и если бы… не…

– Кровь, – закончила Надя за него. – Не ты ли говорил, что она нужна мне лишь для нашего грандиозного представления? Ну конечно, именно так все и было.

Малахия выглядел обеспокоенным ровно семь секунд, а затем в его глаза вернулся мрачный блеск.

– И? На что это оказалось похоже?

– Это было ужасно.

Несколько мгновений он раздумывал над ее ответом, а потом поднял руку и нежно сжал ее пальцы. Ей хотелось отстраниться и одновременно прижаться к нему.

Их взгляды встретились, и на лице Малахии появилась легкая улыбка.

– Но это же помогло, верно? Если бы не моя магия, ты бы ни за что не победила в дуэли.

Напряжение спало. Надя хлопнула его по плечу, и он рассмеялся.

– Мне нужно идти, – выпрямляясь, сказал он. Малахия был таким высоким, что это заняло некоторое время. – Давай поговорим об этом позже? Честно говоря, я и сам не понимаю, что это означает.

– Если у нас будет «позже», – пробормотала Надя.

Он нежно провел рукой по ее волосам.

– Конечно, будет. Порази чудовищ, Надя. Ты уже очаровала худшего из них, так что с остальными будет легче.

Она удивленно посмотрела на Малахию, и он подмигнул ей.

– Я все еще злюсь на тебя, – сказала она, но ее голос звучал спокойно.

– Знаю.

Он усмехнулся, надел маску и ушел так быстро, что она и слова не успела сказать.

Надя прижала руку к губам и закрыла глаза.

Ей придется дорого за это заплатить.