Надя смотрела на Малахию, чувствуя, как ужас расползается по позвоночнику. Он пошел вокруг церкви, оставляя на досках кровь. Она отступила на шаг, потом еще на один и еще, увеличивая между ними расстояние, пока не почувствовала, что может убежать. Ее дыхание превратилось в судорожные вздохи, а ей все еще не верилось в происходящее. Наверное, он солгал.

– Что это значит? – спросила она, а затем тихо добавила: – Хотя это уже не имеет значения.

Надя сжала четки в руке. Возможно, ей стоило прикончить еретика сразу, а не тянуть так долго. Второй рукой она нащупала кинжал.

Марженя была полностью согласна с ней. И Надю тут же окутало жгучее желание избавить мир от этого ужасного юноши, пока он не пролил еще больше крови.

Малахия хмурил брови, а стены покрывало столько его крови, что Надя удивлялась, как он все еще держался на ногах. Ужас отразился на его лице, когда он, пошатываясь, отступил от стены.

– Kien tomyszek, – пробормотал он.

А затем провел дрожащей рукой по лицу, вымазав щеку в крови.

– Что собой представляют Стервятники? Сможем ли мы одолеть их? – спросила Надя.

Она не сомневалась, что слухи преувеличены.

С губ Малахии сорвался нервный смешок. Его взгляд остекленел.

– Увеличь в десять раз силу любого талантливого мага. Смешай их кости с железом и пропитывай их кожу в темноте солью до тех пор, пока она не огрубеет так, что ее сможет сломить лишь их воля. До тех пор пока их кровь не запылает в венах так сильно, что стоит ее пролить, как она создает свою собственную магию. Выжги каждое воспоминание, каждую мысль, пока от человека не останется только пустая оболочка. Пока не останутся лишь магия, жажда крови и ярость. И тогда они будут готовы. – Он закрыл глаза и нахмурился. – Нет, towy dzimyka, мы не сможем их одолеть.

Надя отступила на шаг, а сердце так забилось в груди, что она задрожала. Ей не следовало спрашивать, ведь она уже знала правду. Так вот кто он такой? Или он сбежал до того, как с ним что-то сделали?

Шипя сквозь зубы, он сделал еще один разрез на предплечье.

– Ты мне доверяешь? – спросил Малахия.

– Нет, – ответила Надя.

Он рассмеялся, вырвал новую страницу из книги заклинаний и пропитал ее кровью. А затем, войдя в церковь, приклеил ее к двери. Надя ринулась за ним и у порога ощутила невидимый барьер. Ее тело задрожало от такого тесного контакта с его магией.

Ей казалось, что Стервятники притаились и выжидают прямо у нее за спиной. Но Надя не знала, как близко они находились и сколько времени оставалось в запасе до нападения этих чудовищ.

Дойдя до святилища, Малахия остановился как вкопанный, и она чуть не врезалась в него.

Париджахан вскочила на ноги.

– Что случилось?

Он вытянул руку, не позволяя Наде войти в комнату. Его глаза странно помутнели, помрачнели и потемнели.

– Я думал, у нас есть время, – сказал он, и его голос прозвучал еще более мягко.

От паники Надю охватил озноб. Казалось, температура вокруг упала так быстро, что она удивилась, не увидев пара от дыхания.

«Отродия», – прошипела Марженя.

По церкви прокатился оглушительный грохот, сотрясая ее до основания. Надя завалилась на Малахию, но это ощущалось так, словно ее тело врезалось в каменную стену. Она быстро выпрямилась, но он, казалось, даже не заметил этого.

Малахия смотрел на потолок. Надя с ужасом увидела, как его глаза заволокла пелена, а из уголков потекла струйка крови. И в глубине души она верила, что Малахия сбежал от Стервятников до того, как превратился в чудовище. Но очевидно, это было не так.

– Ты сказал, что мы не сможем противостоять им, – прошептала Надя.

– У нас нет выбора, – ответил он. – Внутри двое: Ева и Рафал. – Его голос изменился, стал более низким и скрипучим, а губы скривились в усмешке. – И еще один в этой комнате.

Надя чуть не рухнула на колени, когда в голове вспыхнули священные слова. А ведь она даже не прикасалась к четкам.

«Что это?»

Это оказалась необузданная, бесформенная магия.

«Это может убить меня».

Она была благодарна за странную коллекцию оружия, разбросанного по святилищу, потому что это означало, что остальные смогут быстро и без вопросов подготовиться к битве. Анна испуганно покосилась на Надю.

Вот только она сама с трудом понимала, что происходит. Ее локоть находился в паре сантиметров от локтя юноши, который воплощал в себе все, что она ненавидела. Все, что ее учили уничтожать. Юноши, который сумел совладать с дрожью и, казалось, превратился в камень.

Малахия обвел взглядом потолок. Его усмешка превратилась в нечто похожее на улыбку:

– Роза.

Это имя в его устах прозвучало как песня, как поддразнивание, как вызов.

Что-то материализовалось на потолке, а затем начало капать на пол, словно кровь. Это она и была, поняла Надя. Вода стала бы капать быстрее или лилась бы струей.

Малахия наконец заметил, что из уголка его глаза текла кровь. Вздрогнув, он вытер ее большим пальцем.

Лицо Париджахан побелело, словно мел.

– Малахия…

«Что происходит?»

Кровь двигалась так, словно жила своей жизнью, пока не приняла форму девушки, которая возникла посреди комнаты. В ее темно-рыжей косе поблескивали железные шипы. У бедра на ремне висела толстая черная книга. Ее лицо скрывала алая маска, сделанная из полосок, поэтому виднелись лишь черные, как оникс, глаза. А с костлявых плеч капала кровь.

– Идеально. Мне не придется еще раз тащиться в эту глушь, – произнесла девушка.

Ее голос звучал странно. В ней все казалось неправильным и потусторонним, словно разум Нади не мог осознать, что она вообще реальна.

Из уголков глаз Малахии снова потекла кровь. Он перевел на свои руки взгляд, в котором читалось что-то напоминающее смирение, и задрожал, когда из его ногтей вытянулись железные когти. С его губ на тыльную сторону ладоней закапала алая кровь, резко выделяющаяся на фоне бледной кожи.

Надя стояла очень близко к нему, и теперь ей некуда было деваться. Стервятница подошла ближе, и даже ее движения оказались странными: слишком быстрыми и прерывистыми. Словно Надины глаза не успевали за ними и теряли девушку из вида.

– Посмотри на себя, – сказала Стервятница. – Униженный, разоблаченный, ослабленный.

Надя вздрогнула от звука ее голоса, в котором, казалось, диссонировали смерть и безумие. Даже ее руки выглядели странно – слишком длинные пальцы и тонкие, недоразвитые суставы, а вместо ногтей торчали железные когти.

На шее Малахии пульсировала вена. Но во взгляде, обращенном на нее, виднелась непреклонность, даже несмотря на кровь, которая капала из носа на верхнюю губу. Роза подошла еще ближе. Малахия задрожал сильнее. Но не от страха, а чего-то еще. Надя не сразу поняла, что он просто изо всех сил сдерживал себя.

– Сколько еще мне дразнить тебя, пока ты не покажешь своего истинного лица? – спросила Роза.

Она была гораздо ниже его ростом, скорее всего не выше Нади. Но она смело шагнула к нему и провела железным когтем по его лицу. Из открытого пореза тут же хлынула кровь.

– Уже недолго, – ответил он.

Малахия говорил, что где-то есть еще два Стервятника. Конечно, и с тремя будет нелегко справиться, но по крайней мере они были в меньшинстве. Недолго думая, Надя вытащила свои ворьены.

Роза по-птичьи повернула голову и сосредоточила взгляд глаз цвета оникса на Наде. А затем без предупреждения ринулась на нее. В один момент она стояла перед ней, а в другой уже исчезла. Надя даже не приготовилась защищаться, она вообще не заметила, что Стервятница собирается напасть.

И вмиг все изменилось. В комнате материализовались двое Стервятников, а затем еще один. Сердце Нади сжалось от ужаса, когда она поняла, что их оказалось больше, чем говорил Малахия.

Остальные тут же сорвались с мест. Рашид уклонился от вспышки темной магии и хлестнул по нападающему двумя аколийскими клинками, которые подхватил с оружейной стойки. А затем с улыбкой на лице медленно покрутил одним из них.

Не прошло и доли секунды, как Розу пронзили длинные железные когти Малахии. Он заскрежетал зубами, а в груди у Нади все сжалось, когда она заметила у него во рту ряд железных, смертоносных клыков, напоминающих гвозди. Его бледные глаза потемнели, зрачки начали расширяться, пока не поглотили светло-голубую радужку, а следом за ней белки.

– Мне не хочется убивать тебя, пока ты не покажешь свое истинное лицо, – произнесла Роза.

В ее голосе не было и намека на боль. Она так изящно высвободилась из когтей Малахии, словно ее не ранили пару секунд назад.

Он усмехнулся.

Почувствовав, как колыхнулся воздух за спиной, Надя резко обернулась и успела вовремя вскинуть ворьены, чтобы отразить атаку второго Стервятника. Высокий, скорее всего мужчина. По-видимому, за усеянной шипами маской скрывался Рафал. Он отдернул руку с когтями и вновь ринулся на нее с невероятной быстротой. Отскочив, Надя врезалась в спину Малахии. Ее магия последовала за ней и задела его. Она невольно вздрогнула. Сила, бурлящая под его кожей, причиняла боль, словно яд или тьма, которая расползалась по его венам и отражалась в ауре. Ей не хотелось находиться так близко к нему, но, если она собиралась выбраться отсюда живой, ей понадобится помощь чудовища, которое знает, как сражаться с чудовищами.

Надя собрала вокруг себя, как щит, всю имеющуюся божественную магию, а затем укрыла ею и Малахию. Когда Роза и Рафал одновременно атаковали их, магия еле устояла.

Малахия запрокинул голову. Надя почувствовала, как он переступил с ноги на ногу, а затем вдруг шагнул вплотную к ней. Она оторопела, когда брызги крови помешали ее чарам рассыпаться перед ней.

Они оказались за пределами церкви. Малахию слегка покачивало. Маги крови мало на что годились, пока источник их сил не восполнится. Но он все же выпрямился и отодвинулся от нее. Надя отчаянно зашептала священные слова, когда когти Рафала оказались в опасной близости от ее груди. Когда на кончике ее ворьена собралась сфера света, она резко опустила запястье вниз, метнув оружие в Стервятника, и тот отлетел назад к стене.

Роза тут же метнулась к ней. На мгновение Наде показалось, что Малахия бросил ее. Но он кинулся к Анне, которая пыталась отбиться мечом от Стервятника, загнавшего ее в угол.

Вытащив из-за пояса второй ворьен, Надя вплавила в металл обжигающую магию Крсника. А как только с ее губ сорвались дымные символы, она опутала нитями смертоносной магии Маржени второй клинок.

– Так вот на кого калязинцы возлагают свои последние надежды? – отступив на несколько шагов, сказала Роза. – Жаль их.

– Ты слишком много болтаешь, – огрызнулась Надя.

Собрав все силы Божетьяху, она рванула к Стервятнице и вонзила в ее плечо окутанный огнем ворьен.

Лезвие прошло насквозь, словно в Розе, помимо крови, больше ничего не было. Стервятница тут же попыталась вонзить когти в тело Нади, но благодаря силе Божетьяху та уплыла из ее рук. А через мгновение в живот Стервятницы вонзился клинок, покрытый сущностью богини смерти и магии.

Роза резко вздохнула, а на ее лице отразилась боль. Закрыв глаза, она соскользнула с Надиного кинжала, а затем отступила назад и прижала руки к животу. Из-под ее маски сочилась кровь.

Надя почувствовала, как колыхнулся воздух, и обернулась, но ей на выручку уже пришел Малахия. Он взмахнул руками, и с его ладоней разлетелись брызги, которые тут же превратились в клинки и обрушились на Рафала. А затем схватил Стервятника за ворот рубахи и вонзил когти в отверстия маски.

Надин разум переполняла магия, которая жаждала разрушений. А ведь она уже потянула за множество ниточек. И их было гораздо больше, чем ей приходилось использовать прежде. К тому же она не знала, сколько еще божественной благодати сможет выдержать ее тело.

Но Стервятники отмахивались от ее атак, словно она была лишь назойливой мухой. Рашид, заметив, что Роза отвлеклась, тут же бросился в атаку, но она отшвырнула его в стену, и он рухнул, как сломанная кукла.

Надя услышала, как меч Анны с грохотом упал на пол, и звук показался ей слишком громким, но при этом далеким, словно доносился издалека.

«Они пришли за мной». Роза вонзила когти в грудь Малахии. «И за ним». Один из мелких Стервятников полоснул Париджахан по боку.

Малахия вырвался из хватки Розы и отшатнулся. Его нечеловеческие глаза цвета оникса встретились с Надиными, и на мгновение между ними возникло полное понимание. У этого ужасного юноши, которого она не знала и которому не доверяла, и у нее возникла общая мысль.

И она побежала. А Малахия последовал за ней. Чудовища тут же бросились за ними в погоню.

Не успели они переступить порог святилища, как Надя обернулась и призвала на помощь Марженю и Вецеслава. Одну, чтобы помогла все разрушить, второго, чтобы защитил тех, кому ей не хотелось причинять вред.

А затем Надя обрушила на Стервятников половину церкви. Малахия сбился с шага и чуть не угодил под обломки. Черты его лица становились все более нечеловеческими. Но ему удалось приостановить изменения. Правда, Надя все равно вздрогнула.

– Этого недостаточно, – сказал он. – Нужно убраться отсюда.

– И бросить остальных?

Надя знала, что ее чары долго не продержатся.

– Стервятникам нужны мы с тобой, и они оставят остальных в покое, потому что те не важны, – ответил он.

Надя кивнула и уже собралась бежать, но Малахия ухватил ее за руку. Она тут же замерла и с ужасом посмотрела на железные когти, которые оказались в нескольких сантиметрах от ее кожи.

– Отпусти меня.

И он сделал это в тот же момент.

– Мы не убежим далеко.

Время поджимало. Обломки уже сдвигались в стороны. И ей хватило всего секунды, чтобы понять, о чем он говорил. Им не скрыться от Стервятников своими силами. А значит, нужна магия.

Вот только никто из богов не обладал такими чарами, а Малахия выглядел так, словно вот-вот упадет в обморок. Его кожа стала пепельно-серой, а ноги подкашивались.

Чья-то рука появилась из-под завалов. Малахия выругался. По его лицу вновь заструилась кровь из уголков глаз и носа. Кожа на его запястье лопнула, и из-под нее показался железный шип, будто его кости были сделаны из металла. А уже через мгновение он выстрелил, словно из арбалета, и врезался в ладонь, показавшуюся среди обломков.

Надю чуть не стошнило.

– Я бы мог увести нас отсюда, но… – Малахия замолчал.

Казалось, у него совершенно не осталось сил, которые можно было бы использовать. Но если они останутся здесь, то останутся и Стервятники, а значит, Анна и аколийцы погибнут.

Малахия вздрогнул и провел рукой по волосам, размазывая кровь по лбу. А ведь этот парень на ее глазах чуть не превратился в настоящее чудовище и казался неуязвимым, но сейчас еле держался на ногах и выглядел потрясенным до глубины души. Эта картина породила желание сделать что-то немыслимое. Надя бы никогда не отказалась от своей веры, но понимала, что должна сохранить себе жизнь. Ведь только выжив, она могла помочь своей стране.

«Вот только это означало прогулку по краю».

Надю больше не скрывали стены монастыря, и ей предстояло сделать собственный выбор.

– Маги крови могут использовать для заклинаний лишь свою кровь? – спросила она, и ее голос прозвучал чуть громче шепота.

– Использовать чужую кровь непорядочно, – рассеянно ответил он. А затем моргнул. – Почему ты спрашиваешь?

С трудом сглотнув, она встретилась с ним взглядом. И тут же почувствовала, как скрутило желудок. Его черные глаза смотрели на нее так испытующе, что ей пришлось отвернуться.

– Я знаю, как ты относишься к моей магии. И знаю, как легко разлетелись слухи о том, что мы проводим жертвоприношения, – медленно произнес он, и его голос звучал почти нормально. – Но это не означает, что они правдивы.

– Но ты можешь это сделать?

Он кивнул. Оттягивая время, Надя тяжело сглотнула. Ее руки дрожали, пока она боролась с тяжестью своего решения. Малахия вытащит их, и это спасет остальных.

Но готова ли она поступиться своими принципами ради безопасности своей единственной оставшейся в живых подруги и двух потенциальных союзников? Ради шанса, что эта разношерстная компания сможет изменить ход войны?

С трудом сглотнув, она закатала рукав и протянула руку.

Но Малахия не дал ей шанса передумать. Его железный коготь ощущался осколком льда, пока распарывал ее кожу. У Нади перехватило дыхание, но оставалось лишь молиться, что она не пожалеет об этом. Сердце грохотало в груди, пока она смотрела, как порез окрашивается в алый цвет.

Кровь нельзя проливать для обретения могущества. Сила даровалась богами. Но сейчас их чары были бесполезны. И только это чудовищное действо могло спасти ей жизнь, спасти жизнь тем, кого она должна защищать. Она не сможет уничтожить этих чудовищ, даже если станет биться до последнего вдоха.

Глаза Малахии сузились, когда он сжал ее запястье.

– Это станет нашим секретом? – спросил он.

Она вырвалась из его хватки и тут же впилась в его предплечье.

– Не знаю, кто ты, но клянусь богами, если ты используешь эту кровь против меня, это будет последнее, что ты сделаешь.

Повисшая между ними тишина была напряженной. Тело Малахии дрожало у нее под рукой. Но Надю не покидало чувство, что он просто изо всех сил пытался удержать свою человеческую форму.

Кто этот юноша? Или скорее уж что? И что она только что сделала?

– Я понял, – сказал он, а она кивнула в ответ.

Малахия притянул ее к своей груди, и волна силы, которая окутала их, чуть не убила Надю. Она почувствовала, как уплывает ее сознание и как она растворяется в брызгах крови и магии. А затем Малахия ушел и утянул ее за собой.

Надя очнулась на снегу, окрашенном в багровый цвет. Вздрогнув, она тут же села и осмотрела себя, но быстро поняла, что кровь была не ее. Она находилась посреди леса, в сугробе, но осталась жива. Правда, чувствовала себя ужасно.

В нескольких метрах от нее лежала темная фигура. Поколебавшись, Надя с трудом поднялась и направилась к Малахии, не зная, что там найдет.

Но то, что завладело его чертами, исчезло. Сейчас перед ней лежал обычный, побледневший и потерявший сознание юноша. Он, как и она, был с ног до головы покрыт кровью, вот только Надя не заметила ни одной раны. Она опустилась на пятки и осмотрела его. У него были мягкие губы, величественный нос. Сейчас его лицо не вызывало безотчетную тревогу, а черты не казались резкими, скорее уж прекрасными. Надя отругала себя за такие мысли и за то, что заметила это сейчас. Ее лицо опалил жар. И тут она поняла, что не проверила, дышал ли он. Но как только она склонила голову к его груди, чтобы прислушаться к биению сердца, его черные как смоль глаза открылись.

В мгновение ока она оказалась на спине, а сверху на нее навалился Малахия. С его губ сорвалось рычание, железные зубы заблестели на свету, а ледяные когти обхватили Надину шею.

– Малахия!

Чернота в глазах начала расползаться, возвращая бледно-голубую радужку. Посмотрев на Надю, он медленно убрал руки от шеи девушки. А потом, словно испуганное животное, отскочил назад, но запнулся и оказался в снегу в нескольких метрах от нее. На его лице явно читалось смятение. Но стоило ему осмотреться по сторонам, как оно сменилось беспокойством.

– Надя, – тихо произнес он.

Казалось, Малахия не ожидал, что они спасутся и выживут. Что он останется самим собой.

– Где мы? – сев, спросила Надя.

Она дотянулась до ворьена, валявшегося в снегу неподалеку. Но не стала прятать его в ножны.

Малахия осмотрел деревья.

– Понятия не имею. – Его голос прозвучал надломленно и неестественно.

У нее екнуло сердце.

– Поблизости есть Стервятники?

Малахия закрыл глаза и замер.

– Ну, только один, – усмехнувшись, тихо ответил он и открыл глаза.

Она стрельнула в него взглядом. Его улыбка тут же погасла, и Малахия откинулся назад на руки, словно не замечая холода. А вот Надя уже дрожала.

– Если это не сработало… Если мы бросили на погибель наших друзей… – Надя замолчала, когда паника сдавила ей грудь.

Если с Анной что-то случится из-за того, что она доверилась этому чудовищу, то Надя убьет его. Ей давно следовало это сделать. Она и сама не понимала, что ее сдерживало.

– Надя…

– Хватит, – перебила она. А затем встала и наставила на него ворьен. – Назови хоть одну причину, почему мне не следует тебя убить.

– Ты бы умерла, если бы не я, – сказал он, глядя на нее сверху вниз и щурясь от солнечных лучей, которые отражались от снега.

– Этого мало. Ты бы сам умер, если бы не я.

Он кивнул, не став возражать. Надя прижала кончик клинка к его подбородку, заставляя его сильнее запрокинуть голову.

– То, что я сделала, было ересью, – тихо сказала она.

– Но разве оно того не стоило? – с любопытством спросил он.

«Конечно, оно того не стоило». Каждый вдох, сделанный им, продлевал ее неподчинение своей богине. Да, они спасли друг друга, но это не означало, что Надя должна оставлять его в живых. Ее долг – избавлять мир от таких чудовищ, как он. Она потянулась вперед, чтобы прижать лезвие к его шее, перерезать артерию и покончить с ним. И в то же мгновение его ладонь легла поверх ее руки. Его светло-голубые глаза встретились с ее темно-карими глазами. Он не сопротивлялся, а повернул голову, чтобы посильнее обнажить горло.

– С моей кровью можно многое сделать, – пробормотал он. – Знаешь, ведь главное – сделать первый шаг. Самое сложное – пролить кровь. А уж использовать ее легко. Знаешь, что я понял, воспользовавшись твоей кровью? Ты обладаешь достаточной силой. Но станешь еще сильнее, если получишь еще и мою.

На нее накатило отвращение, и она отстранилась.

– Что ты?

Пожав плечами, Малахия поднялся на ноги. Надю нервировало то, насколько он был выше ее. Ее голова едва доходила ему до плеча. Ей больше нравилось, когда он находился у ее ног.

Надя заставила себя остаться на месте, когда Малахия шагнул к ней, а затем поднял руку – которая уже не дрожала от напряжения, – обхватил ее подбородок и встретился с ней взглядом. Она тут же ощутила, как холодные железные когти оцарапали ее кожу, хотя они отсутствовали на его руке, а кожа и вовсе оказалась теплой. Он молча всматривался в ее лицо, а она разглядывала его в ответ, чувствуя, как стихало отвращение, пока она пыталась понять, что же остановило ее от убийства. На его темных спутанных густых волосах, которые он небрежно откинул с лица, виднелись запекшаяся кровь и снег, что придавало ему еще более дикий вид. В ней проснулось любопытство, причину которого она и сама не понимала. Наде всю жизнь прививали отвращение к мерзости – а он был худшим из ее проявлений, – но при этом он был… обычным юношей.

Юношей, чья рука все еще удерживала ее подбородок. И сейчас Надя разрывалась между желанием вырваться и желанием прижаться щекой к его ладони, потому что от нее исходило тепло, а она замерзла.

– Надежда Лаптева, – задумчиво произнес он.

Когда Малахия впервые назвал свое имя, ей показалось, что он затягивает ее в какую-то темную бездну, из которой ей никогда не выбраться. И сейчас Надя ощутила нечто подобное.

Но тут же отмахнулась от этого чувства.

– Что? – раздраженно спросила она

Не так давно Надя видела, как он превратился в чудовище, и теперь злилась на себя за произошедшее и на него за то, что он так странно себя вел.

– Возможно, ты именно та, кто нужен этим странам, чтобы прекратить войну, – сказал он, а затем опустил руку, и ей почему-то стало холоднее без этого прикосновения. – Но в то же время ты можешь вбить последний клин между ними.