Казак Скобельцын не мог знать, что выбранное им место в будущем станет русским городом Благовещенском, ныне центром Амурской области. Сделанный им выбор диктовался лишь удобством берега и тем, что место для русского лагеря будет отделено от маньчжурского города широкой рекой – генерал Муравьёв не знал, как отреагируют на появление каравана китайские власти. Надеясь на мирные переговоры, он велел готовиться и к возможному бою.

Высадка русского отряда на берег – там, где река Зея впадает в Амур, – произошла 9 июня 1854 года. По приказу Муравьёва войска чистили ружья и точили штыки. Было назначено общее построение. Солдаты переодевались в чистое бельё и готовились получить казённую чарку водки – по традиции русской армии так всегда полагалось перед боем.

Оказавшийся на берегах Амура потомок баронского рода прибалтийских немцев Николай фон Глен, выстраивая солдат своей роты на прибрежной поляне, не мог знать, что спустя всего полтора десятилетия именно здесь появятся на свет трое его детей – одни из первых уроженцев будущего города Благовещенска… В тот день юного 23-летнего поручика заботили иные вопросы. «Всех волновала одна мысль, – запишет он позже в мемуарах, – что-то ждёт в Айгуне? Согласятся ли китайцы пропустить флотилию, или придётся с оружием в руках завоёвывать себе это право?»

Тот же вопрос волновал и генерал-губернатора Николая Муравьёва. «Мы услышали барабанный бой, – вспоминал те минуты казачий сотник Гавриил Скобельцын. – Начальники частей со своими отрядами спешили явиться на место сборного пункта, куда направился и генерал Муравьёв со всем своим штабом. На месте сбора заиграла музыка и было вынесено несколько вёдер спирта. Генерал почерпнул ковш и, обратившись к войску, сказал: «Я служил на Кавказе, солдаты меня любили, со мною в огонь и воду готовы были идти. Вот тут ниже есть китайский городок, могут быть разные столкновения. Надеюсь, если будет нужно, вы, русские, на свою руку охулки не положите!»

К утру следующего дня небольшое русское войско – менее тысячи солдат и сотня казаков – изготовилось к бою. Пароход с генералом Муравьёвым пересёк Амур и приблизился к маньчжурскому берегу, к городку Айгунь. По приказу генерала на пароходе безостановочно играл военный оркестр. Свой приказ получили и оставшиеся на левом берегу офицеры: «Если переговоры не приведут к желаемому результату, то по знаку с парохода войска немедленно должны переправиться на правый берег Амура и вступить в дело».

«Вступать в дело», т. е. атаковать, не пришлось. В ходе длившихся целый день переговоров чиновники империи Цин согласились пропустить караван Муравьёва далее по Амуру. Впервые с XVII века был создан прецедент свободного плавания русских кораблей по великой дальневосточной реке. Немалую роль в успешном исходе переговоров сыграл невиданный в этих краях пароход – изумлённые маньчжурские чиновники, отправляя в Пекин донесения, назвали его «огненной лодкой с множеством суровых людей».

11 июня 1854 года русская «огненная лодка» во главе каравана судов отправилась далее по Амуру. «Множеству суровых людей», точнее, горстке наших солдат и офицеров, вскоре предстояло столкнуться в боях с британским флотом, защищая Камчатку и амурское устье. Благополучно покинувший Айгунь губернатор Муравьёв ещё не знал, что спустя всего четыре года именно в этом городке он подпишет договор, который навсегда вернёт России берег Амура.