ГЛАВА 12

— Вы кто такой, черт возьми?!

Стоун не двигался. Резкие движения под приставленным к физиономии стволом не рекомендуются.

— А вы Абигайль Райкер?

— Вопросы здесь задаю я.

— Меня зовут Бен. Дэнни Райкер разрешил мне здесь поспать.

Стоун видел, как ее палец лег на спусковой крючок. Женщина свела брови.

— Вы лжете. Дэнни давно уехал.

— Ну да, только сегодня он вернулся. Мы познакомились в поезде. Он ввязался в драку. Я его выручил. Его избили, и он решил пока вернуться домой. Я его только проводил.

На вид женщине было сорок с небольшим. Миниатюрная — пять футов три дюйма, — с узкими бедрами, худенькая — явно не любительница поесть. В длинных, заплетенных в косы темных волосах проглядывали серебряные нити. У нее было миловидное лицо с высокими гладкими скулами и большими изумрудными глазами, вспыхнувшими, когда она резко спросила:

— Его сильно избили?

— Не так чтобы очень. Обойдется синяками. Не могли бы вы отвести дробовик от моего лица? При случайном выстреле я одними синяками не отделаюсь.

Она отступила на шаг и чуть опустила дробовик; теперь он был нацелен куда-то под кровать.

— Говорите, помогли ему? С чего это?

— Их было трое на одного. Мне показалось, что это нечестно. Вы не возражаете, если я встану? А то спина затекла.

Она отступила еще на шаг. Стоун встал и распрямился. На лестнице послышались шаги, и в комнату вошел Дэнни. Красивое лицо с распухшей щекой озарилось радостной улыбкой, когда Дэнни оценил ситуацию.

— Вижу, вы уже познакомились.

— Ага. — Стоун покосился на дробовик. — Отличный способ — мертвого разбудит.

Мать Дэнни будто онемела. Обретя же дар речи, обрушилась на сына:

— Что ты вытворяешь, Дэнни?! Изводил-изводил меня, что уедешь, уехал, разбил мое сердце, я все глаза себе выплакала, а вернулся весь избитый, лица нет… А этот мистер, — она указала дробовиком на Стоуна, — видите ли, утверждает, что не о-очень.

— Ну, сделал крюк, ма. Ничего же не случилось.

— Конечно! Тебе все «ничего». — Абигайль опустила наконец дробовик и посмотрела на Стоуна. — Он утверждает, что помогал тебе в драке.

— Представляешь, один уложил всех троих! А как он ножи кидает — мне такое и не снилось.

Женщина, похоже, оценивала Стоуна в новом свете.

— По-моему, староват для Рэмбо.

— Вы не поверите, сегодня утром я сам это понял, — ответил Стоун. — Я так полагаю, вы Абигайль Райкер?

— А я так полагаю, что вы оба голодные. Пойдемте, горячий кофе и яичница для вас найдутся.

Они сошли вниз. В ресторане уже было полно народу. Большинство клиентов — мужчины средних лет с черными кругами въевшейся угольной пыли под глазами, одетые в рабочие комбинезоны со светоотражающими полосами.

— Шахтеры после ночной смены, — пояснил Дэнни.

Если бы Стоун не знал, где находится, решил бы, что попал в больничное отделение. Многие сидели, согнувшись явно от боли. Иссеченные узловатые пальцы крепко обхватывали кружки с кофе. Растрескавшиеся защитные каски валялись на полу под ногами, обутыми в рабочие ботинки со стальными вставками. По залу разносился надрывный кашель.

— Адский способ зарабатывать на жизнь, — понизив голос, сказала Аби, направляясь к свободному столику рядом с кассой. Очевидно, заметила изумленный взгляд Стоуна.

Она сама принесла им завтрак, и за следующие десять минут голодный Стоун проглотил две порции и выпил три чашки обжигающего кофе.

Аби пододвинула стул и села рядом. Смотрела на сына и, когда тот принялся за четвертый тост, легонько ткнула кулаком ему в ухо.

— Это еще за что?

— Уезжаешь — не уезжаешь…

— Уеду-уеду. Раньше, чем ты думаешь. Напрягаться никому не придется.

— Я не говорила, что меня это напрягает.

— Не говорила?

— Нет!

Чтобы разрядить обстановку, Стоун спросил:

— В какие края направишься?

— Понятия не имею. Куда потянет.

— И куда должно потянуть?

Дэнни пожал плечами:

— У каждого есть мечта. Возможно, осяду в Калифорнии, где-нибудь на киностудии. А что, я рослый и вроде не урод. Может, стану каскадером.

Аби покачала головой.

— А как же университет? Такая мечта не посещала твою умную головушку?

— Ма, мы об этом уже говорили.

— И вовсе нет. Это я говорила, а ты сказал, что не хочешь ничего обсуждать.

— Если б не мое колено, я играл бы сейчас за Виргинский политех. Но не сложилось. И что хорошего тогда в университете? Ясно, что студент из меня никакой.

— Ты ведь не дурак!

— Никто и не говорит. Только я не книжный червь.

Аби посмотрела на Стоуна:

— Вы учились в университете?

Он покачал головой.

— Хотел, но вместо этого пришлось воевать.

— Вьетнам?

Стоун кивнул.

— Вот почему вы так классно деретесь… А вы не из тех чокнутых ветеранов с осколками в башке? — криво усмехаясь, спросил Дэнни. — Ходячая мина замедленного действия, нет?

— Человек сражался за свою страну, Дэнни, это не повод для шуток, — отругала его мать.

— Я вернулся домой без осколков, — сказал Стоун.

— Стрелять-то хоть довелось? — запальчиво спросил Дэнни.

— Я согласен с твоей мамой. Надо учиться.

— Да хоть сейчас запишусь. Выдай мне чек на сотню тысяч, ма, и я уже в Гарварде.

Аби начала что-то отвечать, но в этот момент открылась дверь. Стоун почувствовал, как болтовня в ресторане постепенно стихла. Когда он поднял глаза, то увидел стоящего в дверях крупного мужчину в отутюженной форме и ковбойской шляпе набекрень. Огрубевшее от солнца и ветра лицо было покрыто морщинами — красивое лицо, с выступающей наподобие рыцарского подбородника квадратной челюстью. Непослушные волнистые волосы выбивались из-под шляпы. Правая рука, лежавшая на пистолете, держала его цепко, как когтистая лапа орла добычу.

Шериф внимательно осматривал зал и посетителей, пока не заметил Аби Райкер. Тогда он улыбнулся. Затем увидел рядом с ней Стоуна. И сразу перестал улыбаться.