Глава 5
Стадия 3. «Это моя вина!»
В дождливый апрельский день Гейл, энергичная женщина 40 лет, успешно управлявшая кейтеринговой компанией в Лос-Анджелесе, зашла в аптеку и замерла у витрины. Она увидела в продаже сироп рвотного корня, который дают детям, чтобы вызвать рвоту, если они проглотят что-то несъедобное. Гейл вспомнила, что ее молодой человек Стюарт хотел устроить ужин в китайском стиле. Возможно, он не заметит странный вкус, если добавить сироп в рис. Она представила, как насладится тишиной и спокойствием, пока Стюарта будет тошнить всю ночь. Гейл окинула взглядом витрины и вздрогнула. Было трудно поверить, что ей пришла в голову такая идея.
Стюарт кричал на нее каждый вечер и опровергал все ее слова. Гейл знала, что предстоящий вечер будет особенно тяжелым. Она хотела пойти на конференцию для руководителей кейтеринговых компаний и была уверена, что Стюарт отговорит ее. Скажет, что она не умеет управлять компанией и просто пытается сбежать от него. А как же время для них двоих? Разве она не должна уделять ему внимание? Гейл не выносила головной боли и знала, что у нее будет выпрыгивать сердце из груди, когда Стюарт начнет кричать. Стюарт говорил, что она всегда бросала любимых людей. Возможно, он был прав. По многим причинам Гейл не представляла себе разрыв отношений. Он говорил, что они были родственными душами. Ее родственники любили его. У них был отличный секс и большая квартира, а главное – она знала, что если поможет Стюарту чувствовать себя увереннее, он будет относиться к ней добрее и мягче.
Гейл сделала глубокий вдох и вышла из аптеки: она никогда бы так с ним не поступила. В любом случае Стюарт прав. Его голос продолжал звенеть у нее в голове. Было глупо идти на конференцию, когда ему хочется побыть с ней вдвоем: Гейл находилась на третьей стадии газлайтинга.
Джилл – энергичная молодая женщина в возрасте чуть за 20. У нее кожа цвета кофе с молоком и темные кудрявые волосы. Когда она впервые пришла ко мне на сеанс, едва могла говорить. Нервничая и переживая, урывками рассказала свою историю. Затем у нее словно кончились силы, она замолчала и опустила голову. Несмотря на лабиринт событий, подробностей и попыток подвести итоги, я определила одну повторяющуюся тему: «Я больше себя не узнаю».
Джилл – талантливая журналистка, готовила вечерние новости для крупного телеканала. Но когда в компании началась реорганизация, она оказалась в команде, отвечающей за подготовку больших статей и сценариев для сериалов. Первый начальник восхищался Джилл и ценил ее талант, а новый босс ее боялся. Выслушав историю, я поняла, что он успешно манипулировал Джилл. В итоге из уверенной, амбициозной и талантливой женщины она превратилась в нервную, неуверенную и сильно расстроенную.
«Я считала себя отличным журналистом, но, похоже, ничего из себя не представляю, – сказала мне Джилл. – Почему тогда все хвалили меня в университете? Зачем обманывали, если я такая…» – ее голос снова затих.
Джилл глубоко увязла в третьей стадии газлайтинга, фазе, на которой человек перенимает точку зрения газлайтера и считает ее собственной. Как мы видели, на первой стадии вы ищете доказательства против газлайтера – пытаетесь убедить его, что он не прав. Даже если не боитесь его эмоционального апокалипсиса, чувствуете желание поддаться и прийти к согласию. На второй стадии вы более ожесточенно спорите с ним и самой собой. Испытывая большой страх эмоционального апокалипсиса и настоятельное желание поддаться, изо всех сил пытаетесь прийти к общему согласию. На третьей стадии вы перенимаете точку зрения газлайтера и используете его доказательства, а не свои. По вашему мнению, вы по-прежнему нуждаетесь в газлайтере, чтобы лучше относиться к себе, укрепить самооценку или определить свое место в мире. На третьей стадии вы не просто учитываете точку зрения газлайтера, а активно ее перенимаете.
Когда я мягко оспорила слова Джилл, напомнив ей о наградах и повышениях, полученных в первые годы работы, она раздраженно заявила, что я не знаю, о чем говорю, и начала описывать – разумеется, словами начальника – свои жуткие провалы.
Джилл хотела, чтобы начальник узнал ее получше и оценил способности. В результате она переняла его точку зрения ценой своей самооценки. Она должна была верить, что у начальника есть суперсила, потому что надеялась убедить его в своем таланте. По мнению Джилл, серьезные переживания из-за его критики и отказ от собственной оценки своих способностей стоили того. Она надеялась, что однажды начальник поймет, какая она хорошая журналистка. Тогда наконец сможет расслабиться, поверив в свой талант.
Основная работа с моими пациентками, ставшими жертвами газлайтинга, заключается в том, чтобы не дать им перейти на третью стадию. Именно на данном этапе жертвы часто сталкиваются с другими видами насилия. Их заставляют соглашаться с неправдой, на них кричат, их используют. Это может произойти даже с женщинами, которые когда-то были сильными и независимыми, потому что на третьей стадии жертвы сдаются и признают, порой неосознанно, что живут в мире, где тон задают газлайтеры, а правила игры постоянно меняются. Жертва боится сделать шаг, потому что не знает, чего ждать.
Перешли на третью стадию? Вы:
• Часто чувствуете себя вялой, апатичной и безжизненной?
• Не можете проводить время с друзьями и близкими?
• Избегаете общения с людьми, которым раньше доверяли?
• Постоянно защищаете газлайтера перед другими и самой собой?
• Избегаете любых упоминаний отношений, чтобы вам не пришлось говорить о них?
• Часто плачете без особых причин?
• Ощущаете симптомы стресса, например мигрень, расстройства желудка, запор или диарею, геморрой, крапивницу, акне или сыпь, боль в спине, другие расстройства?
• Несколько раз в месяц или чаще болеете, например простудой, гриппом, колитом, страдаете проблемами пищеварения, учащенным сердцебиением, одышкой, приступами астмы или другими расстройствами?
• Не можете вспомнить разговор с газлайтером, когда вы не согласились с ним?
• Постоянно пытаетесь понять, как могли спровоцировать гнев, неуверенность, дистанцирование или иное неприятное поведение газлайтера?
• Все чаще испытываете расплывчатое чувство, что что-то не так?
Давайте снова обратимся к примеру, в котором вы оставили своего молодого человека в зале кинотеатра и пошли за бутылкой воды. Вот что вы чувствовали бы на второй и третьей стадиях.
От стадии 2 к стадии 3
На стадии 2
Вы действительно хотите получить одобрение газлайтера. Теперь это единственный способ доказать себе, что вы – хороший, умный и самостоятельный человек. В первую очередь вы обдумываете его точку зрения. Можете спорить (вслух или мысленно), но всегда начинаете с него: «Он говорит, что я надолго оставила его одного. Я знаю, как это неприятно, особенно на свидании. Наверное, нельзя винить его в таком поведении. Хотя нет, подожди-ка. Я вернулась гораздо быстрее! Да, но когда ты на свидании, даже пять минут в одиночестве кажутся пыткой. Я понимаю, почему он злится».
Вы считаете его точку зрения главной и отчаянно хотите высказать свою, потому что боитесь, что критика окажется правдой: «Пожалуйста, милый, выслушай меня. Я знаю, что ты ненавидишь оставаться один, но я ведь быстро вернулась, да?» Вы надеетесь, что, выиграв спор, докажете главное: вы – хороший, умный, самостоятельный человек, потому что ваш мужчина согласился с этим.
Когда своим поведением молодой человек обижает или сбивает вас с толку, вы думаете: «Что со мной не так?»
Вы теряете способность анализировать ситуацию или видеть картину целиком. Вместо этого концентрируетесь на обвинениях газлайтера: «Я знаю, что вернулась быстро. Но, возможно, это не так, потому что я действительно не умею следить за временем. Наверное, нельзя винить его за такое поведение. Эй, подожди-ка, фильм ведь еще не начался! Я не могла уйти на двадцать минут. Точно! Я скажу ему об этом. Но что, если я обидела его чем-то другим?»
На стадии 3
Вы все еще хотите получить одобрение газлайтера, но теперь не верите, что когда-нибудь сможете его получать, по крайней мере на постоянной основе. Однако вы не можете отстраниться от газлайтера, потому что полностью увязли в его точке зрения или стали такой апатичной, что вам трудно составить собственное мнение. Вы больше не видите необходимости защищаться: «Он говорит, что я оставила его надолго. Думаю, так и было: я всегда веду себя неразумно. Не знаю, почему не могу быть лучше. Но я знаю, что не могу». Вы можете по-прежнему надеяться, что однажды газлайтер оценит вас, посчитав хорошим, умным и самостоятельным человеком.
Вы считаете его точку зрения правильной и не помните, когда у вас было свое мнение. Либо пытаетесь заглушить или побороть свою точку зрения, чтобы согласиться с газлайтером: «Я думала, что ушла ненадолго, но на самом деле снова поступила неразумно. Что со мной не так? Почему я не могу подумать, прежде чем совершать глупые и неприятные ошибки?»
Когда своим поведением молодой человек обижает или сбивает вас с толку, вы знаете, что виноваты. Либо чувствуете себя оцепеневшей, опустошенной, отчаявшейся. Вам хотелось бы угодить газлайтеру, но вы уверены, что не способны на это.
Вы не опровергаете точку зрения газлайтера – ни в целом, ни в деталях: «Он говорит, что меня не было двадцать минут. Как я могла подумать, что отсутствовала всего пять минут? Похоже, я потеряла счет времени. Мне кажется, ушла ненадолго, но я всегда все делаю не так».
