Глава 31

Не успел я сесть в машину, как раздался звонок от Анастасии.

– Иван Павлович, меня отпускают домой.

– Отличная новость, – обрадовался я.

– Ну, да, – грустно пробормотала Егорова.

– Что случилось? – встрепенулся я.

– Ничего, – протянула Настя, – жду такси. В клинику меня на «Скорой» привезли. В Фунтове отличная больница, но когда доктор сказал, что у Натальи инсульт, я решила, что ее надо отправить в узкопрофильное заведение.

– Очень правильная мысль, – согласился я.

– Ну и сама не особенно хорошо себя чувствовала, обследование прошла, – сообщила Настя, – давление повышено. Да по сравнению с состоянием тети Наты это ерунда. Капельницу мне сделали.

– Лучше остаться под наблюдением, – посоветовал я, – пару дней в клинике.

– Фунтово нельзя оставить, – объяснила собеседница, – там постоянно не одно, так другое случается. Люди! Такие вот люди! Даже самые надежные из них способны выкинуть фортель.

– Здоровье не купишь, – произнес я. – Сейчас впряжетесь в работу и гипертонический криз получите.

– Я без излишнего энтузиазма рулить городом буду, – вздохнула Настя, – в больнице мне морально плохо. Валя умерла, Ната в реанимации, Ростик в коме. При таком раскладе я ощущаю себя в палате очередником на кладбище. Лучше побуду дома. Вот, такси жду. Жду такси!

Последнюю фразу Настя произнесла с такой тоской в голосе, что я догадался: Егоровой очень не хочется садиться в наемный экипаж, и решил ей помочь:

– Настенька, отмените вызов. Сейчас приеду за вами. Нахожусь рядом.

– Ой, правда? – повеселела Егорова. – Огромное-преогромное спасибо. Но… откуда вы знаете, где я?

– Понятия не имею, в каком медцентре вы оказались, – ответил я, – но где бы он ни находился, я рядом.

– Спасибо, – прошептала Анастасия, – ваши слова как лекарство. У меня было чувство черного одиночества, а сейчас полегчало. Адрес я вам на ватсап скинула.

Клиника, в которой находилась Егорова, располагалась в десяти минутах езды.

– Ой, вы прямо метеор, – улыбнулась Настя, садясь на переднее сиденье. – Не помешаю тут? Меня сзади всегда укачивает.

– Только рад видеть вас рядом, – галантно ответил я и решил завести беседу на отвлеченную тему: – Хотите кофе?

– С удовольствием, – живо отреагировала спутница, – хотя с моей стороны нагло напрашиваться на поход в ресторан. Получилось как в поговорке: «Дайте мне водички глоточек, а то так пообедать хочется, что переночевать негде».

Я рассмеялся.

– Сам с удовольствием выпью латте.

– Мужчины его редко пьют, – заметила Настя, – они всегда эспрессо заказывают.

– Грешен, люблю кофе с молоком или сливками, – подхватил я.

Мирно беседуя, мы доехали до приличного заведения, сели за столик, я сделал заказ, заметил, что спутница внимательно рассматривает мое лицо, и спросил:

– Со мной что-то не так?

Настя смутилась.

– Можно задать не совсем… э… тактичный вопрос?

– Отвечу на любой, – заверил я.

– Вы сделали брови, – пробормотала Егорова, – очень красивые. Можете мне адресок подсказать? Такие густые и черные мне не подойдут. Но у вас они хорошо выглядят, прямо как настоящие, не микроблейдинг.

Я рассмеялся.

– Я участвую в небольшом телепроекте. Эту красоту мне приклеил гример, обещал по окончании съемок ее удалить. И ушел, забыв про меня. Еще были ресницы, как у жирафа, невозможной длины. Они сегодня утром в процессе умывания отвалились. Брови же намертво приклеились. Надо позвонить гримеру, да все забываю. Вспоминаю о красотище утром-вечером, когда перед зеркалом в ванной оказываюсь. Днем я собой не любуюсь.

У Насти зазвонил телефон. Егорова взяла трубку, уставилась на экран, пару секунд сидела неподвижно, потом бросила сотовый, схватилась за рот и побежала в сторону двери с табличкой WC.

Я взял трубку спутницы, она оказалась не запароленной. Я увидел сообщение, которое вызвало у Егоровой приступ тошноты. Это была реклама фирмы, которая выпускает обои. В моем мозгу с бешеной скоростью стали прокручиваться воспоминания. Вот Валентина несет чушь в моем офисе, а ей на телефон прилетает картинка с рисунком обоев. И Наталья Варякина жаловалась на то, что приходит реклама от производителя обоев. Когда у Валентины и Ростика случились микроинсульты, они оба смотрели в новый айфон Стекловой. Мальчик очень хотел такой же. В момент изучения программ в трубке пришло сообщение от фирмы «Обои моей мечты». И точь-в-точь такое же получила Маргарита, правая рука Моники. Хорошо помню, как минуту смотрел на графическое изображение и удивлялся: кому может понравиться подобное? Жить в комнате, где со всех сторон на тебя надвигаются разноцветные полосы? Да еще они изменяются, вертятся…

Я быстро отложил трубку Насти и потер лоб. Вчера меня после просмотра такой картинки затошнило и голова заболела. Но сегодня просто неприятно на нее смотреть. Но что, если…

Я схватил свой мобильный и быстро набрал номер.

– Да, Ваня, – ответила Моника.

– Пожалуйста, не удивляйся моим вопросам, просто ответь на них, – попросил я.

– Хорошо, – согласилась Гранкина.

– Ты уже забрала телефон Риты?

– Нет, Вадик еще до Нью-Йорка не долетел.

– Когда возьмешь трубку, не отвечай на звонки. Выключи ее.

– Ладно.

– Я приеду и возьму сотовый.

– Пожалуйста.

– Если я правильно понял, номер, которым пользуется Рита, оформлен на тебя?

– Да.

– А твои личные номера оформлены на подставных лиц, поскольку ты не желаешь, чтобы кто-то мог найти твой контакт через мобильного оператора?

– Верно.

– На твоей визитке, той, что ты раздаешь всем, указан номер помощницы?

– Конечно.

– Ты оставила карточку Наталье и Валентине?

– Да.

– Набрав указанный там номер, они попадут к Маргарите?

– Ваня, Рита пропускной пункт. Мой контакт есть всего у нескольких очень близких людей.

– Отлично. Ни в коем случае не открывай никакие сообщения. И вообще лучше не бери трубку, пусть в больнице останется.

– Поняла.

Я выдохнул и увидел, что Настя вернулась из туалета и села за стол.

– Как ваше самочувствие? – спросил я.

– Голова болит, – поморщилась Анастасия, открыла сумку, вытащила оттуда красивую коробочку, вынула из нее одну таблетку и уронила.

Я сделал попытку наклониться, но был остановлен спутницей.

– Спасибо, Иван Павлович, пусть валяется, я не стану глотать то, что побывало на полу. У меня еще есть.

Анастасия проглотила другую пилюлю и убрала коробочку.

– Сейчас немногие люди носят лекарство в специальной таблетнице, – сказал я, – но раньше, когда снадобье делали аптекари, такие аксессуары пользовались большой популярностью. У меня был друг, вот он собирал таблетницы.

Настя улыбнулась.

– Мне нравится окружать себя красотой. Обычный блистер скучен, и он есть у всех в сумках. А у меня вот такая прелесть. Я не коллекционирую ничего конкретного: книги, статуэтки, значки, открытки. Просто мне нравится пить чай из дорогой фарфоровой чашки, непременно с блюдцем, чтобы на столе была скатерть, а не клеенка. Или кружевная салфетка, а не пластиковая квадратная подстилка. Ой, что-то мне опять кое-куда надо!

Егорова вскочила и поспешила в сторону двери с табличкой WC. В кафе вошла женщина со щенком пуделя.

– Никто не против, если собака тут посидит? – спросила она.

– Поскольку в зале никого нет, кроме меня, то ваша псинка может делать что хочет, – улыбнулся я, – дома меня ждет двортерьер Демьянка.

Дама посадила щенка на диван, тот мигом спрыгнул, принялся бегать по залу, потом заинтересовался таблеткой, которая валялась на полу. Я взял со стола бумажную салфетку и с ее помощью поднял овальную пилюлю, на которой была выдавлена буква Z. Потом тщательно завернул в бумагу таблетку и положил в карман своего летнего пиджака. Настя вернулась минут через десять, вид у нее был не самый бодрый.

– Вам плохо? – спросил я.

– Нет, нет, – заверила меня Егорова, – просто я устала. И вспомнила один разговор с Валентиной и Наташей. Когда мы все вместе сидели за столом, беседа казалась просто болтовней. Но сейчас мне пришла в голову мысль, возможно глупая… Скорее всего, идиотская. Но она не дает мне покоя.

– О какой беседе идет речь? – осведомился я.

В кафе вошли две девушки, они сели за соседний столик. Одна из них взглянула на меня и зашептала что-то приятельнице.

– Только не сочтите меня дурочкой, – попросила Анастасия.

– Никогда в жизни, – пообещал я.