– Боже мой, – ужасается Мойл. – Это же надо. – Он держит в руках оба коробка, сравнивая фальшивку с оригиналом, поворачивая то тыльной, то лицевой стороной. – Конечно же, это подделка, очень искусно выполненная. Наверное, он ее по снимку в каталоге рисовал. Точная копия – даже трещинка в ламинатной пленке, и та подделана! Теперь вы видите, почему я попался?

– Да, вижу, – отвечает Фрэнк, – но все-таки не понимаю, почему вы повернулись к нему спиной. Этой было непростительной оплошностью.

– Но он казался порядочным человеком!

– Они все кажутся порядочными, мистер Мойл.

– Вы правы. И знаете, теперь мне вспоминается, как он странно себя повел тогда – вдруг резко раздумал покупать этот коробок… Он так себя вел, как будто ему не терпелось отсюда поскорее выбраться.

– Так оно и было.

– Ну, вы же засекли его, и это главное, – продолжает Мойл. – Вы его поймали, вы вернули мне подлинный «Rat Tandoori». Все хорошо, что хорошо кончается, правда? – Он с надеждой вскидывает брови.

– Я обязан упомянуть в своем отчете, что вы повернулись к покупателю спиной.

Мойл медленно кивает головой, переваривая услышанное.

– Я так и думал. Такая ошибка может стоит рабочего места, да?

– Уверен, что до этого не дойдет. Немного урежут пенсионные кредиты. Так, по рукам шлепнут.

Мойл издает покорный смешок:

– Ну, это уж я как-нибудь переживу. Главное – что вы вернули мне коробок, и за это я, как и все истинные филуменисты, искренне благодарен вам, мистер Хаббл. От всей души.

– Это входит в мои обязанности.

Мойл бережно помещает подлинник в футляр, а точную копию презрительно швыряет в мусорную корзину.

– Вам, наверное, кажется немного странным мое увлечение этими картонными пустячками, – произносит он с самоуничижительной усмешкой. – Большинство людей находят его непостижимым. Например, моя бывшая жена. Хотя это куда больше говорит о ней самой, чем обо мне.

– Должен признаться, я не способен разделять подобных восторгов.

– Значит, вам не понять душу коллекционера!

– Но я тоже собираю разные вещицы. Завладеваю ими. Чаще всего это происходит случайно.

– А затем, незаметно для вас, ваши вещицы вдруг сами завладевают вами, правда? – Это скорее утверждение, нежели вопрос.

– Я стараюсь на них смотреть трезво.

– Тогда вы не коллекционер, – заявляет Мойл. – Взгляд коллекционера всегда как будто перекошен, искажен. Он видит только то, чем одержим. Все остальное отступает на задний план. Я знаю, о чем говорю. – Он издает безнадежный вздох конченного человека. – Но не смею вас дольше задерживать. Мне известно, что ваш служебный долг не позволяет вам вступать в личные беседы с сотрудниками. Еще раз благодарю вас, мистер Хаббл. Я перед вами в долгу и буду рад, если хоть чем-то смогу отплатить вам. Правда. Если у меня когда-нибудь появится возможность хоть что-то для вас сделать, я это сделаю. Все что угодно, уверяю вас.

– Просто присматривайте внимательнее за своим товаром, – отвечает Фрэнк.