3
«Глупее глупого», – сказал медведь.
О чём ты? – Травник поднял голову.
«О крысах, – фыркнул тот. – Люди всегда были склонны сваливать свои грехи на кого-нибудь другого. Служители вашего бога сравнивают кошек с дьяволом, а после жгут их сотнями в кострах. Немудрено, что в городах раздолье крысам. Чума двадцатилетней давности, я вижу, ничему вас не научила. А ты, стало быть, травник?»
– Да.
«Забавно… Ты именно тогда и понял, что умеешь говорить?»
– Что? Говорить? А… Да. Наверное, тогда. Но дети…
«Дети. Хм. От рождения до смерти долгий путь, да и люди меняются с возрастом. Два мальчика и девочка, так? Я их запомню».
Медведь умолк, а когда заговорил опять, речь пошла совсем о другом.
«Встречались ли тебе такие, как ты сам?» – спросил он.
– Такие же, как я? – переспросил Жуга. – Нет. Не встречал. Хотя однажды… Это было другое, но похожее. Не знаю, как сказать.
«И что ты почувствовал?»
– Страх.
«Страх, – задумался медведь. – Полезная штука. Помогает понять, что жизнь – всего лишь бег мельничного колеса в потоке времени».
– Да, – сказал Жуга, – бег мельничного колеса.
