ГЛАВА 22
— Поезд номер восемнадцать тринадцать, пожалуйста, седьмой вагон, — с широкой улыбкой сказала я носильщику и с довольным видом посмотрела на высокие кованые ворота, за которыми виднелась первая, и главная, платформа Западного вокзала столицы. Вокзал считался одним из старейших во всем королевстве и мог похвастаться арочной стеклянной крышей — творением знаменитого архитектора Эйфера, украсившего своими воздушными конструкциями многие крупные здания. В торговой галерее Гаранцо в западном Алленцо я пока не бывала, но видела несколько впечатляющих снимков, сделанных родителями много лет назад.
Несмотря на то что встать мне пришлось раньше обычного, я пребывала в превосходном расположении духа. В немалой степени из-за похода в бухгалтерию накануне отъезда, где я оформляла бумаги на командировочные. Там-то и выяснилось, что в управлении я тружусь по повышенной ставке. Бухгалтер быстро развеял мое сомнение, предъявив верно оформленное распоряжение, составителем которого числился мой шеф, а заверителем — наш главный, рейян Сидзецкий. До конца дня я ходила с широкой улыбкой, вызывая подозрения начальника, а после позволила себе двойную порцию ужина в кафе через дорогу от управления. И утром вскочила с радостным предвкушением, решив, что дорога будет простой и увлекательной. В порыве любви ко всему миру я извлекла из шкафа свой самый дорогой деловой костюм, пошив которого оплатила одна из моих тетушек. В этом наряде я чувствовала себя нежной, романтичной и очень-очень стройной.
На вокзале царила суета и толкотня, но я продолжала улыбаться, пока носильщик споро толкал тележку с моими чемоданами к нужному вагону. Наслаждаясь процессом, я семенила следом, отмечая заинтересованные взгляды и точно зная, что видят окружающие: высокую девушку в очень элегантном деловом костюме, сидящем на ней как темно-синяя перчатка. Маленькая шляпка и летящий белый шелковый шарф придавали моему образу некий театральный драматизм. А из-за высоких каблуков и очень узкой юбки приходилось часто-часто перебирать ногами, отчего все взгляды неумолимо соскальзывали ниже талии.
Заметив меня, шеф хмуро оценил мой внешний вид, порадовав той же реакцией, что и окружающие, а когда я подошла ближе, сухо заметил:
— Поезд отходит через пять минут. Вы едва не опоздали.
Я покаянно вздохнула и с нотками трагизма призналась:
— Мне пришлось искать носильщика. Я бы не донесла свои чемоданы сама.
Белянский глянул на внушительный дорожный сундук и небольшой чемоданчик и напомнил:
— Бонс, мы всего на два дня едем в Старгорье. Дорога туда занимает…
— Пять часов, я знаю, — перебила я. — Но не могу же я отправиться в командировку совсем без вещей?
Старший следователь еще раз скептически окинул взглядом мой багаж, но ничего не сказал.
— Заносите, — с улыбкой велела я носильщику.
Железными дорогами на всем континенте заправляли гномы, так что и вагоны поездов были оборудованы в соответствии с гномьим пониманием комфорта. Места для пассажиров разделялись на три класса, разница между которыми заключалась лишь в отделке купе вагонов и плотности рассадки пассажиров. Раз нам предстояла короткая поездка, то я взяла нам с шефом одно купе с включенными в стоимость талонами на посещение вагона-ресторана.
Позволив какому-то случайному попутчику галантно проявить себя, я с благодарной улыбкой оперлась на подставленную руку и поднялась по лесенке. Гномы имели привычку обустраивать все с наилучшим для себя комфортом. Хотя снаружи поезд дышал теплом, а платформу то и дело заволакивало дымом и паром, внутри царила дивная прохлада, свежесть и едва ощутимые запахи полироли, лимона и кофе. Вдохнув полной грудью, я предъявила проводнику наши билеты и с улыбкой сказала старшему следователю:
— Купе тринадцать, шеф.
Рейян странно на меня глянул и недовольно заметил:
— Вы сияете, как натертый золотой грош из Королевского музея денежных знаков, Бонс.
Я улыбнулась еще шире и неторопливо последовала за носильщиком.
Казалось бы, еще недавно я ехала на поезде в Гаруч, не представляя, что меня ждет. И вот уже снова отправляюсь в путь, но уже в статусе секретаря с полуторным окладом!
Предыдущее железнодорожное путешествие я пережила в вагоне третьего класса, большую часть пути костеря учебку за экономию на своих выпускниках. Если бы знала заранее, обязательно доплатила бы в кассах и обменяла билет, но на радостях я приехала на вокзал всего за полчаса до отправления и уже на платформе получила свой билет от куратора.
Сейчас мой выбор пал на второй класс, предполагавший более комфортные условия и некоторый пакет дополнительных услуг. Наше купе оказалось в середине длинного вагона и представляло собой небольшую, но достаточно просторную комнатку с расположенными напротив друг друга диванчиками, обитыми темно-пурпурной кожей, и столиком между ними.
— Пятнадцатое место, — сказала я носильщику и поморщилась, когда тот довольно грубо затолкал мой дорожный сундук под диван, а чемоданчик небрежно закинул в сетчатый короб на стене высоко над головой, закрепив его там ремнями с крючками.
— Благодарю, — пробормотала я и с сожалением заплатила за услугу. Если бы не конспирация, я бы с легкостью сама внесла свои вещи в купе и обращалась бы с ними аккуратнее.
Шеф, ничего не заметив, сунул свой чемоданчик под сиденье и принялся обследовать откидную полку. Там нашлись небьющиеся стаканы в специальных ячейках, вода в стеклянных бутылках, закрепленная на подставке магическая плитка, на которой можно было разогреть воду, чайничек, емкости с кофе и чаем, сахар, ложки, чашки и набор полотенец.
— Туалеты в конце вагона, — монотонно пробубнил гном. — Ваши талоны на посещение вагона-ресторана. — Он протянул Белянскому пару темно-зеленых жетонов из какого-то сплава. — Прайс дополнительных услуг можно посмотреть в купе проводника в начале вагона. Поезд отправляется через две минуты. Расчетное время прибытия в пункт вашего назначения тринадцать часов двадцать одна минута. Приятного путешествия.
Я широко улыбнулась проводнику, но тот этого не заметил и быстро скрылся из виду. Тогда я опустилась на сиденье, пристроив рядом с собой сумочку, и выжидательно уставилась на старшего следователя. Рейян Белянский с задумчивым видом осмотрел купе, а после вытащил из ящика за спинкой дивана подушечку и объявил:
— Разбудите меня через пару часов, Бонс.
Не успела я возразить, как шеф устроился на диванчике, решительно от меня отвернувшись.
Хракс! А я надеялась, что мы разложим на столике бумаги и будем в очередной раз ломать головы над делом! Или составим план на два дня и список вопросов для Болотонского!
«И где романтика путешествия?» — с обидой мысленно спросила я быстро засопевшего мужчину и вздохнула, глядя, как проплывают мимо столбы опор вокзала.
Эрдиан недовольно одернул форму и пальцем протер парные девятиконечные звезды, убеждаясь, что те блестят как положено.
— Что я здесь делаю? — уныло спросил он и с тоской осмотрел массивный старинный дом.
Ему хотелось сбежать, но как в академию, так и в отчий дом дорога ему была закрыта приказом деда.
— Еще и денег лишил, — посетовал юноша, с раздражением глядя на дверь в дом старшего следователя Белянского.
Уйти хотелось все острее, но если сейчас он сбежит, то Белянский узнает. Скажут ли ему об этом в управлении или донесет кто-то другой, но рейян узнает. И тогда из совершенно неказистого жалованья стажера вычтут еще часть, оставив Эрдиана совсем без денег.
Невольно всхлипнув, юноша одернул себя. Идти на поклон к маменьке не хотелось. Она пожалеет, конечно. Снабдит всем необходимым. Но не сдержится, и дед снова обо всем узнает. И ладно просто наорет, через слово поминая юбку, под которой, как в теплице, растет внук. Это еще ничего. Это можно стерпеть. Но если прикажет совсем денег не давать, то юному Барсавскому только и останется, что умолять. И умолять сначала ненавистного Белянского и пугающую злыдню Алисанну Белчер, а после — деда.
Вздохнув, стажер взбежал по ступенькам и со злостью постучал в дверь. Ему открыли через пару минут. На пороге возвышалась невысокая дородная рейяна в сером платье и чуть пожелтевшем переднике.
— Меня прислал… меня прислал рейян Белянский, — с запинкой сообщил юноша.
— О! — раздалось из-за спины женщины. — Вы долго! Сколько можно ждать?
Поднырнув под локоть рейяны, выглянула тоненькая девчонка в сползших на нос очках.
— Здравствуйте! — с интересом глядя на него, вспомнила о вежливости девушка. — Агния! Ты почему Туману еды не даешь? Уже утро!
— Ваш Туман только и знает, что жрать, — хмуро отозвалась служанка.
Где-то в глубине дома раздалось раскатистое буханье, будто кто-то с оттяжкой бил в барабан.
— Это вас Хмарь прислал, да? — спросила девушка, отпихивая служанку локтем. — В смысле, мой брат, Марьян?
Эрдиан хмуро кивнул и с вызовом уставился на девчонку.
— Отлично! Тогда подождите! Я сейчас!
Стажер удивленно вздернул брови и открыл рот, собираясь задать вопрос, но девушка исчезла, а служанка недовольно поджала губы и отступила в сторону.
— Хракс знает что, — пробормотал себе под нос молодой человек. — И что я должен делать?
В приличном доме его бы пустили внутрь, предложили бы чаю или хотя бы воды, но что служанка, что молодая хозяйка проигнорировали все правила гостеприимства, оставив Барсавского переминаться с ноги на ногу у порога перед распахнутой дверью.
— Вот, держите! — радостно объявила девушка, отвлекая Эрдиана от его мыслей, и сунула в руки стажера увесистую деревяшку на кожаных ремнях. — Туман, вперед!
Мимо недоумевающего Эрдиана, едва не свалив его с ног, пронесся огромный пес размером с небольшого теленка. Следом, довольно улыбаясь, прошагала сестра старшего следователя, сжимая в одной руке сложенный кружевной зонтик, а в другой — чемоданчик.
— Идемте! — позвала она застывшего Эрдиана. — Вы будете сопровождать меня в парк!
— Но… — промямлил молодой человек и уже решительнее добавил: — Я стажер Центрального управления, а не сопровождающий!
— А Марьян сказал, что вы должны делать то, что я вам велю, пока его нет, — с вызовом ответила девушка и поправила очки. — И если не будете, я ему нажалуюсь! Так и знайте!
Барсавский сглотнул, на миг представил недовольное лицо старшего следователя и с обреченным видом спустился на тротуар. Девушка усмехнулась и, весело подпрыгивая, поспешила за псом. Глядя, как она помахивает портфелем и как развевается на ветру ее бледно-желтая юбка, Эрдиан вздохнул и прошипел себе под нос:
— Но я внук губернатора, а не носильщик!
Первые полчаса я с удовольствием следила за тем, как поезд неторопливо выбирается за пределы столицы. Затем стало интереснее — городской ландшафт сменился дальними видами на Золотые Пруды. Кое-где вдали среди деревьев мелькали белые коттеджи, зеркальные озера и увитые плющом беседки. Но, когда поезд унес нас на необозримые просторы и за окнами возник довольно унылый сельский пейзаж с бескрайними лугами, возделанными полями и стадами, я заскучала и оторвалась от созерцания.
Посещение вагона-ресторана принесло легкое ощущение сытости, но не порадовало ни приятными знакомствами, которые просто обязаны происходить именно в поездах, ни просто наблюдением за импозантными попутчиками. А когда мы вернулись в свое купе, то шеф, не замечая моей скуки, углубился в чтение газет, купленных у проводника.
— Вы не против, если я включу радио? — спросила я, и рейян Белянский неопределенно пожал плечами, предоставив мне самой интерпретировать его ответ.
На одной волне звучала разухабистая мелодия, на другой — заунывную лекцию читал врач-виталист, и лишь на третьей волне обнаружилось что-то интересное: диктор анонсировал радиоспектакль с многообещающим названием «Убить до полуночи», детектив про знаменитого рейяна Пейрота.
За последние десять лет про этого сыщика вышло не меньше двух десятков повестей, что сделало литературный персонаж, мастера по раскрытию таинственных краж и убийств, настоящей знаменитостью.
Оставив выбранную радиоволну, я сделала звук чуть громче и вернулась на сиденье, думая за остаток пути насладиться интересной историей. Реальный сыщик недовольно на меня глянул, но не стал мешать мне наслаждаться похождениями вымышленного.
«— Он осмотрел комнату и сразу же отметил синие занавески на окнах. Это был знак, игнорировать который знаменитый сыщик Пейрот не мог. Он огладил свои идеально подстриженные усы и вытащил из нагрудного кармана часы, — хорошо поставленным голосом сообщил мужской голос, которому отвели чтение авторских слов.
— Ага, — тихо и многозначительно прошептал актер, игравший сыщика. — Без пяти минут восемь. Это тоже знак. Я чувствую, что сегодня здесь что-то произойдет!»
— Еще бы! В таких историях всегда что-то происходит там, где появляются всемирно известные сыщики, — пробормотала я себе под нос.
Через несколько минут во время важного семейного ужина, на который в качестве гостей пригласили сыщика и его помощника, не слишком расторопного бывшего жандарма Гастерса, произошла неприятная ссора участников ужина. Кроме сыщика и его помощника на ужине присутствовали шесть человек: рейян Брукс — поверенный по делам бывшего главы семейства, служивший у него всего несколько недель, рейяна Кроули — вдова бывшего главы семейства, рейна и рейян Кроули — двое детей семьи и рейян Стикс с супругой — воспитанник рейяна Кроули. Прислуживали за столом дворецкий и два лакея, что заранее давало понять о финансовых делах семьи и намечало мотив преступления.
Ожидаемое всеми происшествие произошло сразу после ужина, когда собравшимся подали напитки в гостиной.
«— Мама! — ненатурально воскликнула рейна Кроули, заставив меня вздрогнуть. — Мама!
— Сделайте что-нибудь! — потребовал рейян Кроули».
Звучала трагическая и напряженная мелодия, на фоне которой слышались метания и выкрики детей отравленной женщины. Тем временем поезд, неторопливо обогнув озеро, начал набирать скорость, медленно приближаясь к видневшимся вдали горам.
«— Как такое могло случиться? — недоумевал поверенный. — Лишь неделю назад она похоронила мужа, а теперь и сама…
— Это был не сердечный приступ, — прервал его знаменитый сыщик. — Это отравление! Ее убили.
— Необходимо вызвать жандармов, — заявил рейян Стикс. — Срочно!
— О да, — согласился сыщик. — Всенепременно».
Белянский глянул на динамик и хмуро зашуршал газетой. Покосившись на него, я незаметно улыбнулась.
«— Я так и знал, что что-то произойдет, — тихо пробормотал Пейрот. — Гастерс, я был уверен в этом».
— Само собой, это ведь детективная история, — прошипел мой начальник. — Было бы странно, если бы они спокойно отужинали и разошлись.
Я снова усмехнулась, чем вызвала еще один недовольный взгляд Белянского.
«— Но кто отравил маму? — со слезами в голосе спросила рейна Кроули, когда бесчувственный жандармский сыщик провел опрос всех присутствовавших.
— Кто-то из тех, кто был в доме, — ответил ей Пейрот. — Это же очевидно.
— Но зачем? — возмутилась девушка. — Зачем это было необходимо? И кому?
— Если я правильно понимаю, сегодня после полуночи истекает срок и рейян Брукс, поверенный вашего отца, должен был огласить завещание. Не так ли? — спросил знаменитый сыщик. — Именно для этого рейяна Кроули и собрала всю семью.
— Ну конечно! — воскликнул рейян Кроули. — Как мы могли об этом не подумать!»
Актеры играли совсем неплохо, но я ни на миг не поверила, что брат и сестра не знали причину общего сбора за ужином.
«— Я лишь одного не понимаю, — прошептала рейна Кроули, после того как актер, читающий от автора, сообщил, что она отвела сыщика в сторону, — зачем мама позвала сюда еще и Стикса?
— А в чем дело, рейна Кроули? — тут же полюбопытствовал Пейрот. — Я и не подозревал, что в этом есть какая-то странность.
— Вы ведь плохо знаете нашу семью, — напомнила девушка. — Вы знакомы с мамой, а не со всеми нами. Вряд ли вы слышали эту историю.
— Какую историю?
— О том, как именно Стикс попал в нашу семью, — ответила рейна Кроули.
— Так поведайте мне, — предложил Пейрот.
— Это было много лет назад, — без промедления начала девушка. — Мой отец просто привел его в дом и сообщил, что Стикс будет жить с нами. Мама никогда его не любила, но смирилась, позволив воспитаннику отца жить с нами. Но мы с братом… Вы бы знали, рейян Пейрот! Отец… он будто сорвался с цепи! Дарил все лучшее Стиксу. Оплатил его обучение. А для нас… Он не делал так много для нас.
— Вы ревновали к воспитаннику отца? — спросил сыщик.
— Это было нормально, — ответила рейна Кроули. — Мама лишь делала вид, что ее устраивает подобное положение вещей. Но мы не могли таить это!»
— Какая драма, — хмыкнула я, всматриваясь в низко нависшие над горами облака.
«— Все станет ясно, как только поверенный вскроет конверт и прочтет завещание, — уверенно заявил сыщик.
— Но еще только десять! — воскликнула рейна.
— Что ж, у нас есть время распутать это дело, — сказал сыщик».
Знаменитый сыщик пропустил мимо ушей требование жандармов не вмешиваться в ход расследования, но я мимоходом отметила, что в подозреваемые записали всех, кроме самого сыщика и его помощника.
Сюжет развивался лихо; тем временем за окном приблизились горы, и поезд, с шумом выпустив струю пара, начал решительный подъем по склону. Я увлеченно наблюдала за тем, как постепенно взору открывается чудесный вид на оставшуюся позади и чуть слева внизу долину, а также на изъеденные ветрами вершины гор. Небо, серое и дряблое, отсюда казалось ближе. Оно отражалось в мелких озерах и сверкавших среди сочной травы ручьях. Этот вид как никакой другой лучше подходил мрачной истории, но я бы с удовольствием перенесла действие сюжета в поезд, чтобы полностью погрузиться в расследование.
Пейрот тем временем одного за другим расспрашивал присутствующих, не обходя вниманием и слуг. Самым странным мне показался дворецкий. Он отвечал коротко и нехотя, словно делал одолжение сыщику.
— Это вполне может быть он, — заметил Белянский, — оторвавшись от своих газет. — Он явно не любил хозяйку, у него была возможность подсыпать яд, и он выбрал вечер, когда в доме было много посторонних. Вряд ли по завещанию ему отходит что-то существенное, а значит, никто не заподозрит его в корысти.
Я согласно хмыкнула, но ничего не сказала. Размеренный стук колес и серое небо действовали усыпляюще, так что я позволила себе прикрыть глаза. И пропустила момент, когда сыщик из жандармерии объявил, что подозревает рейну Кроули. Причиной стало то, что мать и дочь за последние несколько лет не раз ссорились из-за денег — рейяна Кроули убедила своего мужа ограничить дочь в средствах.
«— Это не она, — спокойно сообщил всем Пейрот, стоило жандармам уволочь рыдающую девушку. — Не она отравила рейяну Кроули. Мой добрый друг Гастерс, сколько времени?
— Несколько минут до полуночи, — ответил помощник.
— Ага! — воскликнул сыщик. — Значит, я могу сказать, кто же на самом деле убил рейяну Кроули.
— Кто же? — с насмешкой спросил сыщик жандармерии.
— Все просто, — ответил Пейрот. — Это сделала рейяна Стикс!»
— Что? — выдохнул Белянский, вынырнув из-за газеты. — Кто?
«— Как это возможно? Почему? — возмутился рейян Кроули. — Зачем ей это?
— Дело в том, что она не собиралась убивать вашу мать, — ответил ему Пейрот. — Она собиралась отравить своего мужа, рейяна Стикса!»
— Что? — вновь возмутился мой шеф.
«— Через минуту поверенный Брукс зачитает нам завещание, — сообщил знаменитый сыщик. — И выяснится, что рейян Стикс не воспитанник, а внебрачный и старший сын умершего недавно рейяна Кроули. И по завещанию именно ему достаются все деньги, а не жене или детям.
— Не может быть! — воскликнул сам рейян Стикс.
— Ей нужно было избавиться от вас до того, как вы узнаете правду, иначе вы могли в тот же миг потребовать развод. Вы ведь давно подозревали свою жену в неверности.
— Да, так и есть».
— Что за чушь! — возмутился старший следователь.
«— Но ваши опасения были неверны, — заявил Пейрот. — Ваша жена не изменяла вам. Она уезжала из дома не для встреч с любовником, а чтобы избавиться от тех, кто мог ее выдать. Выдать то, что она знала о содержании завещания!
— Вы говорите… — пробормотал рейян Кроули.
— Я уверен, что поверенный вашего отца не сам упал с лестницы, — отчеканил Пейрот. — Это сложно доказать, но уверен, что рейяна Стикс в тот день ездила к поверенному. Представьте себе: рейян Кроули при смерти. Ваша жена обладает прагматичным складом ума. Она не желает остаться без гроша. Пытаясь выведать содержание завещания, она, возможно случайно, толкает поверенного с лестницы. А после хладнокровно вскрывает документ и узнает все детали. После этого она уже не может думать ни о чем другом, кроме огромной суммы и недвижимости, которые отходят ее мужу. Но если тот узнает…»
— Нет. Это абсурд! — возмущенно воскликнул рейян Белянский, вскакивая и выключая радио. — Автор идиот! Нам не сообщили все факты!
Я усмехнулась и вновь посмотрела в окно. Там, медленно выплывая из-за поворота, показалась долина и пологие горы, сплошь усыпанные серыми домиками с темно-коричневыми черепичными крышами. Поезд наддал, спеша навстречу городу. Вскоре мы увидели и башенки магуниверситета на склоне горы. Темно-серые каменные стены этого старинного учебного заведения почти сливались с пейзажем и лишь остроконечные крыши и шпили ярко сияли, несмотря на пасмурную погоду.
— Мы почти в Старгорье, шеф, — сказала я, глянув на старшего следователя.
