Откровенно говоря, место у водопада не такое уж удобное, как заверял Рогов. Здесь, правда, полно чистейшей воды, но это единственный неоспоримый плюс. Рыбку тоже можно половить, однако ее не так много, как внизу, и крупной почти нет. С дровами проблема, потому что деревьев мало, а от кустов, чуть более многочисленных, толку немного.

Но самое паршивое — нескончаемый рев самого водопада. Он разносится на километры, даже если уйти от поселка на день пути, в безветренную погоду можно расслышать отголоски. Жить возле него по этой причине сложно, требуются железные нервы или глухота. Если вас раздражает сосед, чьим смыслом жизни является вечный ремонт с применением электрических инструментов и тяжелого молотка, это место вам строго противопоказано.

Но и ваксов поблизости от грохочущей воды никогда не видели. Даже следы дикарей не попадались. Вроде бы у них это место запретное, даже приближаться к нему — табу. Хотя точно никто не знает: слишком много племен, и у каждого свои обычаи. Есть, конечно, общие, глобальные, но в них со стороны не разобраться. Девяносто девять процентов информации о жизни троглодитов идет от местных женщин, которые до прихода землян обеспечивали людоедов рыболовными сетями и грубой тканью. Общались они при этом мало и в основном на неинтересные темы.

То, что дикари здесь не шастают, для Рогова перевесило все минусы. Теперь душа спокойна — ведь он оставил людей в безопасном месте.

К тому же не придется самому там торчать, сутками вслушиваясь в рев низвергающейся воды.

Холод и Киря настаивали, чтобы он взял еще кого-нибудь, а лучше пару, но Рогов не согласился. Все равно этого слишком мало, чтобы отбиться от вражеского отряда, а заметность группы возрастет. Он ведь не воевать идет, а просто посмотреть. Глупо что-то планировать, не зная о противнике почти ничего. Кэт рассказала слишком мало, и на большинство важнейших вопросов у нее не было ответов.

Шли по хорошо знакомым местам. Именно здесь они в конце первого похода, когда выбирались из заснеженной западни, спустились с кручи, которая протягивалась правее водопада. Тогда земляне ничего не знали о местности, лежащей ниже, двигались наобум, дальше устроили лагерь в первом приглянувшемся месте, где его могли легко разглядеть ваксы. Повезло, что прилегающий к водопаду район у них непопулярен, иначе прибывающих людей могли уничтожать кучку за кучкой, не позволяя скопить силы.

С географией Рогов теперь на «ты», знает, где и что, поэтому заранее спланировал разведывательный рейд. Для начала будет просто двигаться по правому берегу, не показываясь на открытых местах. Добравшись до слияния двух рек, за которым стоит поселок землян, надо очень осторожно попытаться рассмотреть лагерь дикарей. Желательно заниматься этим не пять минут, а подольше. Понять, сколько у них сил, какой у воинов настрой, получают ли подкрепления, а может, наоборот, постепенно расходятся, обломав зубы об укрепленное логово землян.

По идее такая осада не должна им понравиться: ведь противник держится вне досягаемости, за жердевыми и бревенчатыми стенами. Пусть они и тонкие, но у дикарей нет ни таранов, ни катапульт, ни других способов борьбы с фортификационными сооружениями. Сами они свои поселения никак не защищают, если не считать смехотворных заборчиков из тростника и не слишком толстых палок. Разваливаются они от легкого пинка, никаких осадных орудий не требуется. То есть в их военной доктрине нет ни намека на то, как следует себя вести, столкнувшись с врагом, применяющим надежные укрытия. Плюс почти полное отсутствие дальнобойного вооружения. Дубина, каменный топор, кремневый меч — подавляющему большинству дикарей для боя больше ничего не требуется.

Если они все же додумаются до концепции планомерной осады, землянам не поздоровится. Запасов продовольствия почти нет, уже через неделю начнется жесточайший голод. Высылать группы охотников и рыболовов не получится, дикари будут их перехватывать. К тому же людоеды из злобных побуждений могут уничтожить немногочисленные посевы на огородах. А это будущее поселка — ведь люди планируют пустить урожай на семена и уже в следующем году смогут пусть в небольших количествах, но потреблять собственную сельхозпродукцию.

Кое-какие семена принесли с гор. В заначке у Холода много чего нашлось. Это груз куда более ценный, чем металл, ведь железо и медь можно найти и на этой планете, а попробуй разыщи посевы овощей высокой урожайности.

Но это последний резерв. Если и его по какой-то причине потеряют, об эффективном сельском хозяйстве придется забыть.

Шаг. Еще шаг. Остановиться. Замереть, превратившись в каменное изваяние. Это только в самом начале все считали, что дикари, как дети природы, имеют колоссальное преимущество перед привыкшими к городской жизни землянами. В диких условиях на их стороне все козыри: они легко читают самые незаметные следы, умеют оставаться невидимыми в редких зарослях, а тебя замечают в самой густой чаще, способны пробежать по бурелому, не хрустнув ни одной веточкой.

На деле все не совсем так.

Основа рациона ваксов такая же, как и у землян, — рыба. Они умеют плести ловушки из тростника и ивняка, утяжеляют их камнями, забрасывают в перспективных местах, приманивая рыбу шарами из земли, замешанной с муравьиными яйцами, дождевыми червями, разными личинками. Если есть доступ к «высоким технологиям», используют различные сети. Также загоняют обитателей нешироких речушек в несложные западни.

Охотятся в основном на тех существ, которых можно встретить на реках и озерах. Вакс может подолгу находиться под водой и умело этим пользуется. Удерживая себя на дне при помощи тяжелого камня, подкрадывается к беспечному утиному выводку, хватает мамку за перепончатые лапы. Но водоплавающей дичью не ограничиваются, загоняют и крупных копытных, для чего в лесах устраивают систему заграждений, уткнувшись в которую животное движется в одном направлении, где в итоге попадает в окружение затаившихся дикарей.

Но это коллективная охота. Не бывает такого, что одинокий вакс сутками живет в лесу, пытаясь честно выследить красавца-сохатого. Дикари привязаны к воде, нет ни одного поселения, которое располагается на приличном удалении от рыбной реки или озера. Навыки непревзойденного знатока леса при таком образе жизни не помешают, но без них можно прекрасно обойтись.

Так что не надо считать, что дикари намного выше тебя в лесной науке. Веди себя аккуратно, соблюдая простые правила маскировки, и волосатые могут пройти в пяти шагах от тебя, даже не заподозрив, что упустили лакомую добычу.

Вот потому Рогов и Кэт передвигались очень медленно, стараясь не потревожить ни единой веточки разросшихся вблизи берега кустов. И наступать на сухие сучки тоже нельзя: глухих ваксов до сих пор никто не встречал. А еще надо постоянно делать остановки и прислушиваться. Дикари не умеют устраивать засад, их образ жизни к этому не располагает. Поэтому, если рядом есть один из них или тем более несколько, рано или поздно неминуемо выдадут себя шумом.

Тяжело гудя, подлетел упитанный шершень, начал прицениваться к лицу Рогова — то ли сесть намереваясь, то ли ужалить неизвестно по какой причине. И в том и другом случае придется стерпеть все, не пискнув, разве что мысленно проклясть привязавшееся насекомое.

Нет, такого никак не стерпишь: тварь вымахала на половину ладони, жало как шило, придется аккуратно шлепнуть.

Шершень, будто прочитав мысли человека, с дивной быстротой скрылся. Гудение стихло, и Рогов расслышал невнятное бормотание и непонятный стук. Обернулся на Кэт, та, глядя на него, кивнула. Значит, тоже слышит. Видимо, они не напутали с направлением и, пробираясь через густой пойменный лес, вышли точно к слиянию рек. Именно здесь дикари устроили свой лагерь.

Пришлось удвоить осторожность. Кто знает, а вдруг они и по этому берегу шастают. Река неширокая, местами можно вброд перейти. Да и лодки дикари делать умеют, причем неплохие. У землян есть пара трофейных, и сколько ни пытались сделать точную копию, ничего не удалось — все поделки выходили куда худшего качества. И это с учетом того, что ваксы не пользуются металлическими инструментами, а у землян они есть, пусть и в недостаточном количестве.

Впрочем, при их технологии можно вообще об инструментах не думать. Как рассказали местные женщины, свои лодки ваксы выжигают из цельных стволов деревьев. Делают это так ловко, что стенки получаются тончайшими и при этом без единой дырки. Здорово у них огненная технология налажена, чувствуется не одно поколение отработки.

Впереди все больше светлело, вот уже можно разглядеть узкую каменную косу, ее Рогов хорошо помнит. Выбрать подходящий куст, присесть за ним, медленно перейти к следующему, потом еще чуть дальше. И вот уже через переплетение ветвей видно широкий мостик, с которого Влад любил кидать спиннинг, а детвора с удочками высиживала там часами.

Один из дикарей как раз занимался тем, что отрывал жерди с этого мостика. Должно быть, для костра — слишком уж они коротки, чтобы использовать для шалашей и навесов, которые возвышались над невысоким береговым уступом.

Троглодиты не забивали голову мыслями об эффективной планировке. Каждая племенная группа выбирала себе место без оглядки на остальных. В итоге их лагерь представлял собой хаотичное скопище шалашей и односкатных навесов, а в паре мест дикари начали устраивать свои традиционные хижины из тростника и жердей. Может показаться, что это признак намерений оставаться тут на долгий срок, но Рогов знал, что эти достаточно сложные на вид дома возводятся за день-два неспешной работы и в случае чего их безжалостно бросают.

На берегу семнадцать лодок. Это много, Рогов даже четырех за один раз никогда не видел. А ведь часть могла посуху прийти, так что по плавательным средствам оценивать силы дикарей нельзя.

Тогда как?

Пересчитал шалаши и навесы, получилось двадцать девять. Больших мало, в остальных пятерка троглодитов с трудом поместится. Ну хорошо, пусть в среднем будет шесть. Плюс две хижины строят. Тогда, грубо говоря, здесь собралось две сотни ваксов.

Сила небывало огромная, ничего подобного здесь никогда не случалось. Ну если не вспоминать о давней истории, когда землян на этой планете еще не было. Дикари тогда перебили мужчин-аборигенов, захватив их женщин и детей. Сколько их ради такого дела собралось — неизвестно. Ну уж точно не пара десятков.

Кэт пришла к схожим выводам, прошептала:

— Их где-то двести, может, чуть меньше.

— Да, — согласился Рогов. — Прилично.

— С теми, кого ты привел с гор, получается, что нас в пять раз больше.

— Это если брать детей, женщин, стариков и больных.

— Некоторые женщины умеют за себя постоять.

— Себя имеешь в виду?

— И себя тоже.

— Ага, согласен. Только таких, как ты, единицы, и не надо спорить.

— А я и не спорю. Просто сказала.

— Ну да, конечно, просто она сказала… В открытом бою я не представляю, что будет. В таких количествах мы еще никогда их не видели. И сами не умеем приличного строя держать. Это ведь всех до единого выводить придется.

— Они не сидят толпой. Их кучки вокруг поселка кружатся. Выбегут из леса, покричат, помашут дубинами — и назад. Жесты еще обидные делают.

— То есть они сильно растянулись? Сколько этих кучек и сколько в них народу?

— Не знаю. Но они в лесу повсюду, и в кустах, которые между поселком и реками. Получается — да, растянулись.

— Значит, ваш замысел ударить с двух сторон не так уж плох.

— О чем ты? Не было у нас замысла. Послали вам навстречу предупредить, а потом уже все остальное.

— А как же твои слова о том, чтобы согласовать удары?

— Вообще-то этого мне не передавали. Сама придумала, по пути.

— Кэт, нельзя так делать.

— А то что?

— Тебя просили передать конкретную информацию, нести отсебятину не просили. Мало в совете бардака — так еще ты добавляешь.

— Никто не видел того, что видела я. Дикари устроили хоровод вокруг поселка. Их много, но они очень растянуты, сам же говоришь. Если ударить дружно в одном месте, легко их там перебьем, а потом будем убивать тех, кто прибежит издали. Они не сумеют собраться в кучу.

Рогов покачал головой:

— Это только на словах легко. У нас даже сотню человек в один строй выставить — ничего не получится. Не научены такими большими отрядами действовать. Тридцать — наш предел. Но признаю, идея у тебя не такая уж плохая.

— Если мы их отсюда не выгоним, в поселке быстро закончится еда. Без еды люди смогут протянуть долго, но они начнут слабеть. Слабый воин — не воин.

— Все верно, да только у нас и сильные не очень-то воевать умеют.

— Ваксы не такие уж страшные, мы их не один раз били.

— Но кое-какие военные навыки у них есть, они ведь постоянно друг с дружкой конфликтуют. У дикарей в случае проблем не в суд подают, а по голове лупят, так что боевого опыта хватает у всех. Кстати, с судами сталкивался, и система ваксов мне больше нравится. Да и брачные порядки у них отличные: женщины с мужчинами не спорят и выполняют все, что сказано, не выдумывая ничего от себя. У них даже Восьмого марта нет, так что каждый день все строго и одинаково мило.

Кэт фыркнула, ничего не ответив на эту отповедь. Сказала другое:

— Смотри, в лагере я насчитала всего одиннадцать ваксов. Сам видишь, как они растянуты.

— Эх… Принеси мы железо на пару недель раньше — вообще бы без проблем обошлось. Одних арбалетов успели бы сделать десяток-другой, пусть даже слабых. У Холода их двадцать три штуки, так что всего вышло бы четыре десятка. Это не наши самоделки, бьют мощно, болты из стальной арматуры, толстую доску пробивают. Один залп кучу ваксов успокоит, и никаких ружей не надо.

— Двадцать три — тоже хорошо.

— Хорошо, но сорок — звучит куда лучше.

— Ну так что будем делать дальше? Что-нибудь надумал?

— Да, поступим так, как ты сказала. Послезавтра ближе к полудню я приведу отряд из своих ребят и новых. Где-то полсотни бойцов. Ты в поселке предупредишь, чтобы все были готовы к этому времени. Постараюсь ударить или по тем кучам, что по опушке бродят, или там, где кусты у берега сменяются лесом. Лучше даже там, место чище, арбалетчикам удобнее подобраться незаметно. А из поселка пусть наносят удар в противоположном направлении. Это собьет их с толку, растеряются, не будут знать, куда бежать. У них каждое племя само по себе, вряд ли на этот раз выбрали главного военачальника, которому абсолютно все беспрекословно подчиняются. Значит, так и будут бегать кучами. А наши пусть толпой не лезут, пусть, как привыкли, работают отрядами по два-три десятка, не больше. Но отдаляться друг от друга не надо. Если два отряда будут с разных сторон бить одну кучу — прекрасно.

— Ясно. Ну так я пойду?

— Куда?! Вместе пойдем.

— Зачем ты нужен в поселке? Тебе назад надо идти, к водопаду.

— Когда надо будет, тогда и пойду. Вначале тебя провожу.

— Рогов, вообще-то я и сама ходить умею.

— Да что ты говоришь, а то я не знал. До поселка пойдем вместе, и не спорь. Так что сперва чуток отступим, вверх поднимемся, там переправиться гораздо проще и безопаснее. Потом до поселка — и возле него расстаемся.

— Там вообще-то ваксов полно.

— Я помню.

— Я-то в поселок уйду, а тебе убегать придется.

— Побегаю, мне полезно.

— Я лучше тебя бегаю. Давай ты в поселок, а я к водопаду.

— Лена, не спорь, я сейчас рычать начну.

Кэт мгновенно замолчала. Упоминание настоящего имени действовало на нее безотказно.

Ну или почти безотказно.