Книга: Циклы романов «Пограничная река» «Девятый» Компиляция. Книги 1-13
Назад: Глава 5
Дальше: Глава 7

Глава 6

Во всем, что говорилось о пожароопасных особенностях дикарских поселений, Киря был прав. У них действительно самый любимый материал при строительстве — тростник. Именно ради него и рыбы они селятся исключительно возле приличной воды, где есть доступ к обширным береговым зарослям. Заготавливается простейшими инструментами или даже вовсе без них, в высушенном состоянии почти ничего не весит, его связки, уложенные вплотную, являются неплохим теплоизолятором. Стебли достаточно прочные для плетения решетчатых стен, при соблюдении несложных правил защиты и использования успешно сопротивляются гниению. Также применяется для различных поделок: грубых корзин и циновок, ловушек на речных обитателей, из него изготавливают мундштуки для ритуальных курительных трубок и многое другое.
Но ни один пожарный инспектор не одобрит сооружения, где тростник является главным строительным материалом. При всех своих плюсах он может доставить массу неприятностей. Вспыхивает от малейшей искры, занимается быстро и с голодным ревом. Не успеешь оглянуться, а твоя хижина превратилась в исполинский костер.
Есть еще один плюс — бороться с таким пожаром не нужно. Просто наслаждайся зрелищем, все равно ничего не изменишь. Во-первых, вряд ли что-то сумеешь предпринять: уж очень быстро распространяется огонь и слишком лакомая у него пища. Во-вторых — может возникнуть ситуация, при которой ты не успеешь даже найти ведро, не говоря уже о том, чтобы наполнить его водой. Дело в том, что тростник горит ярко, но недолго. Он ведь, по сути, та же солома, только гигантская.
Это поселение дикарей было создано по стандартной технологии. Каркасы хижин из жердей, связанных друг с дружкой при помощи тонких полосок лыка и кожаных ремешков. Последние перед работой вымачивают — высыхая, они стягиваются, надежно прихватывая стыки. Стены и потолочные перекрытия набиваются из связок тростника, дверные проемы обычно завешиваются грубым подобием циновок из того же материала или высушенными до дубового состояния шкурами.
Хижины стоят не слишком тесно, снаружи их стены обмазаны смесью глины и озерного ила, тем же раствором покрыты пласты коры, прикрывающие крышу. Дикари не так уж и тупы, они не хотят потерять весь поселок от случайной искры. Так что в случае чего есть шанс, что сгорит лишь одно жилище, все прочие можно попробовать отстоять. Ну разве что сильный ветер при этом поднимется, он значительно усложнит борьбу с расползанием огня.
Ветра ночью не было вообще. Вчерашним днем он задувал, но ничего серьезного — ласковый, едва заметный. К тому же селение располагалось в низине на берегу горного озера, с трех сторон прикрытого высокими кручами. Здесь даже в самую жестокую бурю должно быть относительно тихо.
И тем не менее так удачно поставленное селение выгорело полностью. Ни одной хижины, ни единого навеса не уцелело. В паре мест торчали чудом сохранившиеся обугленные фрагменты каркасов, кое-где из груд мусора, оставшихся на месте жилищ, струились тончайшие нити дыма.
Дикари погибли вместе со своим поселением, их тела валялись на каждом шагу. Некоторые тоже пострадали от огня, до других он не дотянулся, и можно было рассмотреть многочисленные раны.
Присев возле убитого ребенка, Рогов прогнал от запекшейся раны мух, изучил рассеченное плечо и вынес свой вердикт:
— Тут поработали не кремневыми мечами, разрез тонкий и ровный. Очень похоже на металлическое оружие.
Скиф, подойдя от реки, бросил на землю маленькое копье с непомерно длинным стальным наконечником. К тому же он был слегка к тому же выгнут, будто кто-то собирался соединить заточенные края, получив узкую трубку в форме иглы шприца, но бросил эту работу, едва начав. Оружие выглядело удобным, ухватистым, так и просилось в руки.
— Там, в камышах, еще один вакс лежит. Это в его спине торчало. Похоже, заполз туда раненым, спрятался и кровью истек. Никто его не нашел, по мухам заметил — тучей вились. Наверное, самый вонючий: ему брюхо пробило.
Киря, подняв трофей, покрутил рукой, сделал взмах, будто собирается метнуть, еще один, тоже вынес вердикт:
— Это не копье для лилипута, а дротик для метания. Центровка четкая, таким даже Грач в любую цель попадет.
— А чего чуть что — так сразу Грач?!
— Потому как ты у нас непревзойденный чемпион по косоглазию. Рог, я такую штуку первый раз вижу. И на остальных мертвяках дырок от них полно. Плюс рубили их стальными топорами или мечами, зуб даю. Кремневые лезвия оставляют не такие раны. Ну это даже ты заметил.
— Думаешь, тут поработали люди? — спросил Скиф.
— Я много чего думаю, но предпочитаю помалкивать. Говорю только то, что вижу. А вижу я то, что ватага, которая нас вчера гнала, объявилась как-то очень уж внезапно, но потом почему-то в покое оставила. А ведь они если в кого-то вцепятся, готовы сутками гнать. Помните, как группа Кефира от них уходила? Сами не верили, что сумели ноги унести, ходить после такого драпа три дня не могли. И вдруг мы с ночевками, с остановками бредем, и при этом на хвосте никого не наблюдаем. Тут явно странные дела происходят, раз ваксы так суетятся, себе изменяя. И эта деревня, железом выбитая, тоже к непонятным делам относится. Кто-то залез в местную малину и всех волосатых перепугал. Они явно не в нашу честь собрались, мы случайно подвернулись.
— Здесь ничего не забрали, — произнесла обычно не вмешивающаяся в разговоры Кэт. — Лежат кремневые мечи и топоры, ваксы не оставят таких вещей.
— А зачем каменная рухлядь тем, у кого все металлическое? — прогудел Паша.
Дозорный, пристроившийся на макушке побитой молнией ивы, дважды просвистел и добавил голосом:
— Сюда идут. По ручью идут.

 

Даже издали было очевидно, что о вчерашней погоне не может быть и речи. Количество бойцов не совпадает, даже десятка нет. Ваксы не станут преследовать незначительными силами, не такие уж они и тупые. К тому же характер движения не указывал на преследование. Растянутая цепочка, движутся очень неспешно, не похоже, что чего-то опасаются.
Чем ближе они подходили к уничтоженному поселку, тем больше странностей подмечали затаившиеся в зарослях земляне. Не так идут, и сами какие-то не такие.
Наконец Грач не выдержал:
— Да это вообще не ваксы! И не люди! То есть люди там есть, но всего двое!
— Цыц! — негромко рявкнул Киря. — Одноклеточным слова не давали, жди приказа. — Подвинувшись к Рогову вплотную, добавил: — Таких уродов мы еще не видели. Грач прав, это точно не ваксы. И не люди. И железо у них в лапах, а не камень или кость.
Так и есть, привычных сгорбленных волосатых фигур не наблюдалось. Две молодые женщины, обряженные в рванину, и шесть прямоходящих существ, ничем на ваксов не похожих. Четыре высокие темнокожие фигуры, тощие до омерзения, передвигающиеся нелепыми скачками; и две массивные туши с непомерно широченными плечами и некрупными головами. Первые — с непропорционально длинными шеями, у вторых шеи почти не просматриваются.
Не ваксы, не люди, и друг от друга отличаются так, как человек отличается от гориллы.
— Так вот откуда тот дротик взялся, — шепнул Киря.
Рогов и сам об этом уже догадался. Прекрасно видно, что тощие таскают за спинами колчаны с теми самыми дротиками, а на поясах, придерживающих узкие кожаные юбки, висят крохотные топорики с узкими лезвиями, вроде томагавков. Пара здоровенных рыл держит тяжелые секиры, положив их на плечи. И еще у них есть доспехи, простенькие на вид, но пластины там несомненно металлические, хоть и выглядят как-то неправильно.
— Богато прикинуты, — завистливо выдохнул Паша.
Рогов наконец принял решение:
— Их всего шестеро, и нам они не друзья, потому что ведут за собой двух связанных женщин. Очень может быть, что земных женщин, наших. Один тощий хромает, еще у одного рука на перевязи, похоже, сломана. У здорового голова в крови, отстает сильно, нехорошо ему… — Присмотревшись, Рогов убежденно продолжил: — Женщины, думаю, точно из наших, сами посмотрите. Хоть одежда и потрепанная, но видно, что не местные. Местные не так держатся и выглядят не так. Выручать их надо. Они, похоже, хотят пройти по берегу и подняться по седловине. В любом случае скоро окажутся в двух шагах от нас. В этот момент выскакиваем и сразу сносим тощих. Они, похоже, подвижные, ноги очень длинные. Если отбегут и начнут кидать свои дротики, нам не поздоровится. Как только их успокоим, сразу переключаемся на этих горилл. Сперва раненого, он попроще будет, здорового оставляем напоследок. Ты, Паша, сразу им займись, просто отвлеки его от нас на пару секунд и не подставляйся. Все понятно?
— Стрелять в горилл бесполезно, — заметила Кэт. — Такую броню мы своими стрелами не пробьем.
— Тощих валите. Их надо сразу и быстро уложить, пока не разбежались. Готовимся. И не высовывайтесь: не хватало, чтобы нас раньше времени заметили. Их мало, они потрепаны, но и нас немного. Да и непонятно, кто это вообще.

 

Непонятные создания не ожидали нападения. Очень может быть, что именно они состояли в том отряде, который уничтожил селение дикарей, и потому считали эту местность надежно зачищенной. Даже не подошли посмотреть на все еще дымящиеся развалины — им неинтересно, видели это кино с самого начала.
Прошли мимо поселка, поравнялись с тростниковыми зарослями, где Скиф нашел убитого дротиком дикаря. В этом месте вдоль берега протягивалась широкая, хорошо натоптанная тропа, метрах в десяти от нее разросся густой кустарник с крупными листьями и тонкими ветками. Рубить их на топливо для очагов смысла не было, и потому они, в отличие от прочей растительности, сохранились даже в считаных шагах от поселка.
Именно в этих зарослях скрывались Рогов и его двенадцать бойцов. Если присесть, головы будут высовываться, но в лежачем положении тебя не заметят до тех пор, пока не наступят.
Пора.
Вскочив, в три прыжка домчался до тропы, и первый тощий противник рухнул замертво после сильнейшего удара в основание черепа. Оставшиеся трое дернулись прочь, резво выхватывая дротики. Но далеко отступить им не позволила стена тростника: товарищи пусть и не такие проворные, но догнали, заработали копья, метатели начали падать один за другим.
С гориллами все получилось хуже. Паша, как и планировалось, налетел на раненого, со всей дури врезал ему своим исполинским кремневым мечом. А тот не стал отскакивать или паниковать, а просто поднял левую руку, защищенную небольшим, обитым бронзой щитом.
Грохот удара, стеклянный хруст отколовшихся осколков камня. А дикарь между тем, стащив с плеча секиру, сам насел на Пашу, заставив того поспешно отступать. Перекрывая дорогу к месту столкновения, стояла вторая горилла, чтобы ее обойти, пришлось вернуться в кустарник. Оставшиеся там стрелки, забыв про все, били без устали, но костяные наконечники бессильно отскакивали от пластин доспехов.
Сфен, сильно замахнувшись, метнул копье, но его легко отбили щитом. Однако это подсказало Рогову неплохую, по его мнению, идею:
— Все! Разом! Копьями по ногам по счету три! Один! Два! Три!
Кто-то, как это часто бывает в бою, не осознал приказа, но три копья все же полетели относительно синхронно. На дистанции в десяток шагов трудно увернуться, но врагу это почти удалось. Два мимо, но одно ударило в середину бедра, пробив мясо до кости. Зарычав, горилла, перестав пятиться к раненому товарищу, с удивительным для раненого проворством бросилась на обидчиков, замахиваясь секирой. Все перепуганно прыснули кто куда, но Рогов действовал обдуманно, уйдя к тростнику, где еще корчились тела метателей дротиков.
Он копьями не кидался, на него не должны сильно обижаться.
Гремящая железом туша проскочила мимо, едва не достав спину замешкавшегося Айболита. Рванула вслед за ним, планируя прибить следующим ударом, но Рогов, зайдя сбоку, чуть присел, размахнулся, подрубил в колене вторую ногу. Как и в случае с ваксами, противник не отреагировал на низкую атаку — видимо, такие приемы и у этих созданий не в чести.
Рана оказалась куда удачнее первой — противник завалился на четвереньки, бешено при этом взревев. Киря в тот же миг с другой стороны врезал ему по голове дубиной. Шлема она не смяла, но удар вышел таким, что заставил на секунду-другую «поплыть».
А Рогову много не надо, шагнул и безо всяких изысков врезал сверху вниз, будто дрова колет. Шлем хрустнул синхронно с черепом, поверженная горилла, предсмертно захрипев, завалилась на бок, выронив при этом секиру.
Сталь с виду хорошая — землянам пригодится.
— Второго! Быстрее! — заорал Рогов.
К этому моменту раненая горилла, оказавшаяся на удивление прыткой, загнала Пашу во все те же низкорослые кусты и продолжала переть на здоровяка. Тому только и оставалось, что отступать, его меч после череды ударов лишился большей части острых пластин, а щит противника при этом вообще не пострадал, разве что прибавилось поблескивающих свежих царапин и несерьезных вмятин.
Кто-то, подхватив с земли копье, метнул его точно между лопаток. Костяное острие не справилось со сталью доспеха, но заставило гориллу пошатнуться. Паша не упустил момента, врезал еще раз, но опять неудачно — меч встретил поднятый щит, с треском сломалась деревянная кромка, оружие лишилось кремневых пластин чуть ли не на трети длины.
Хана старому трофею — отвоевался.
Удачно выпущенная стрела пронзила предплечье, а тут и пехота подоспела: гориллу окружили, начали лупить со всех сторон. Плечистый противник не успевал реагировать на град ударов и, сделав ставку на защиту, ошибся, получив две раны в ноги, а секира Рогова чуть не развалила доспехи на боку, уголком дотянувшись до мяса. С ревом рванувшись на прорыв, последний враг споткнулся о коварно подставленное Кирей древко копья и растянулся на траве.
Вот тут бой и закончился, принцип «лежачего не бьют» у землян уважением не пользовался.
Рогов, убедившись, что все противники надежно успокоены и подниматься не собираются, приблизился к парочке женщин. Те с началом боя благоразумно сиганули в тростник, где и сидели до сих пор, прижавшись друг к дружке.
— Привет, мы люди, с Земли. А вы кто?
Одна, запуганная не так сильно, пролепетала:
— М-мы тоже.
— Откуда пришли? Я вас не видел до этого, вы явно не наши. Ладно, пока не отвечайте, успокаивайтесь. Сейчас соберем все и будем уходить. Здесь опасно. Позже поговорим.
Назад: Глава 5
Дальше: Глава 7