Ставя себя на место противника, Рогов удивлялся, что тот не пытается договориться миром. Продуктов в магазине немало, хватит многим. Да и большой толпой проще решать многие вопросы.

Прокормить ее, правда, гораздо тяжелее…

С другой стороны, если забыть о возможном мире, то к действиям неприятеля придраться трудно – оперативно старается сработать. Сейчас ведь время работает на тех, кто держит в руках супермаркет. С каждым днем у них все больше припасов, вместо незащищенного лагеря появилась чуть ли не крепость, которую продолжают улучшать. Взять ее будет все труднее и труднее, так что затягивать осаду смысла нет.

Тут ведь ситуация такая, но не понять даже, кто кого осаждает: припасы-то ведь получают как раз окруженные, а не наоборот.

Интересно, что они придумают? Не очень весело переть на баррикаду из автомобилей, разного хлама и снега, когда тебя сверху обстреливают. Тем более в темноте, даже не видя, куда ногу ставишь. Холод, мрак, страх: на их месте Рогов бы подождал утра.

Обстреливать прущих напролом есть чем. На самопал – обрезок трубы, примотанный проволокой к короткому деревянному ложу с подобием рукояти, – Рогов не слишком надеялся. Оружие это скорее психологическое, ради грохота и огня сделано. Мало того что заряжать его приходится невыносимо долго, так еще и выстрелить – целая история. А эффективность? Рогова вон зацепили, и что дальше? Даже не поцарапало. Повезло, конечно, но по сути верно отражает всю никчемность. На примитивные метательные снаряды он рассчитывал куда больше. Арматуры в округе хватало, все, что требуется, – выровнять прут, заточить с одной стороны – вот тебе и дротик. Ну а когда совсем близко окажутся, булыжники под рукой приготовлены, в том числе и весьма увесистые. Как ни крути, а в таком бою все преимущества у тех, кто засел выше.

Воевать Рогову до сих пор не доводилось, все это он лишь теоретически представлял. Но никакого страха перед предполагаемой схваткой не испытывал. В ночь, когда пришельцы полезли первый раз, он и то куда больше нервничал. Сейчас, в окружении готовых к бою товарищей, чувствовал себя почти непобедимым.

Пусть только сунутся, быстро пожалеют.

Тем временем час уходил за часом, а ничего не происходило. Народ, торчавший на стенах, постепенно начинал замерзать. Понимая, что к утру они окоченеют до полной потери боеспособности, Паша распорядился оставить лишь дозорных, а остальным греться. Естественно, наблюдателей время от времени меняли, а то в сосульки превратятся.

Холод перестал быть проблемой, но теперь подкралась следующая напасть: в тепле разморило, и Рогов начал клевать носом. Даже чай, который заваривали покрепче, не жалея запасов, почти не помогал – намаявшийся организм требовал отдыха.

В очередной раз задремав, вскочил от шума. Народ галдел на все лады, протискиваясь в дверцу автобуса, кое-как переделанного под жилое помещение. Выбравшись вслед за всеми, занял свое место на стене, отчаянно зевая, спросил у Кири:

– Что за шум тут? Зачем выбрались?

– Рогов, да ты никак оглох? Вообще ничего не слышишь?

Вместо того чтобы ответить немедленно, Рогов, отгоняя неуступчивую сонливость, прислушался. И даже посмотрел по сторонам, а затем уставился на небеса. Холодные чужие звезды освещали лишь себя, в округе не разглядеть ни зги, зато уши рассказали куда больше. Звук, который они уловили, Рогов не слышал давненько. С прошлой, оставшейся непонятно где жизни.

В ночи гудел мотор, и мотор серьезный, даже на расстоянии это чувствовалось. Автокран, реанимированный Федей, вел себя куда скромнее.

– Техника едет, – произнес Рогов.

– Ну надо же, неужто услышал. Не оглох, получается. Да, Рогов, техника это, техника. Шушлайка, похоже.

– Шушлайка?

– Темный ты человек, Рогов. Трактор это такой. Ну бульдозер. Видел ты их сто раз, не прикидывайся темным. К нам едет. Я же говорил: ночка обещает быть веселой.

Рогов наконец пробудился окончательно:

– Бульдозер?! Да они же стену ломать будут!

– Ну не для того ведь заводили, чтобы траншеи под трубы копать. Там, наверху, под обрывом, стройплощадка была, мы мимо на второй день проходили. Помню, стоял Т-130 почти целый на вид. Они вот тоже помнили.

Рогов покосился на корявый самопал, резко приуныл:

– Чем его останавливать будем? Эй! Паша?!

– Чего тебе, Рогов?! Ну?!

– Надо бензина в бутылки налить, бросать в него, поджигать. Иначе снесет стены, ничего мы этими хлопушками ему не сделаем.

– Рогов, вот иметь тебя племенным конем, где ты раньше был с такими ценными советами?! Грач, Влад, бегом исчезли, и сделать, как было сказано. И баб поднимите, пусть помогают, для них как раз работка. Тряпки в горлышки, и наверх сразу, по готовности, трактор долго ждать не станет.

Шум двигателя тем временем неотвратимо приближался. Сомнений не было: противник не будет останавливаться, ударит с ходу. Звук работающего бульдозера слишком серьезен, «осажденные» должны понять, чем им это грозит, так что времени подготовиться им давать нельзя.

Всполохи света среди развалин ударили по глазам, слабее, чем автомобиль дальним бьет, но Рогов зажмурился. Бульдозер, выбравшись на финишную прямую, вновь врезал по защитникам оружием дальнего боя: единственной фарой. Но на это у них был заготовлен кое-какой ответ.

– Зажигай! – рявкнул Паша.

По периметру крепости вспыхнули лучи света от двух десятков автомобильных фар, благо ни в них, ни в аккумуляторах дефицита пока не было. Местность осветило на сотни шагов, тут же раздались крики: защитники увидели нападающих. Те, пользуясь мраком, подбирались со всех сторон.

Рогов подумал, что ведут себя они не слишком умно. Куда проще и эффективнее держаться за бульдозером, чтобы быстро и всем разом ворваться в проделанную брешь. Но, возможно, у вражеского командования имелись свои идеи на этот счет.

У кого-то не выдержали нервы. Зашипело, сверкнуло, бахнуло – один самопал разряжен.

– Не стрелять! – не своим голосом заорал Паша. – В упор бить! Только в упор! Кто этот умник?! Бегом перезарядился!

Обгоняя бульдозер, далеко вперед вырвались две замотанные в тряпье фигуры. Не добежав полсотни метров до стен, остановились, дружно завозились с какими-то предметами в руках. Кто-то, тоже игнорируя приказ, выстрелил, один нападающий вздрогнул, отскочил на пару шагов, но второй и ухом не повел. В руках его вспыхнул огонек, начал быстро разрастаться. Далее источник пламени полетел к земле, остановился, завис, раскачиваясь, а потом начал вращаться, раскручиваясь на короткой веревке вокруг руки. И, отпущенный на свободу, полетел.

Рогов отшатнулся – ему показалось, что неведомый снаряд направлен прямиком в него. Показалось: пролетел метрах в трех-четырех. Хорошо успел разглядеть, что это всего лишь бутылка, обмотанная пылающими бинтами, а к горлышку примотана проволока, на которой ее и раскрутили для метания издали.

Упав во внутренний двор крепости, снаряд не выдержал соударения с вытоптанным до почти каменного состояния снегом, печально звякнул, породив всполох яркого синеватого пламени.

– А этим уродам кто-то пораньше тебя умный совет дал! – весело заявил Киря, после чего с коротким ругательством спрыгнул вниз спиной вперед: на месте, где он только что стоял, вспыхнул такой же костер.

Зажигательные снаряды полетели со всех сторон. Только сейчас Рогов понял, что крепость окружили именно для метания бутылок, а не ради кругового штурма. Уклоняться от запущенных издали «подарков» было легко, но укрепление начало пылать во многих местах. Снизу визжали женщины, занялись крыши жилищ. Тушить их нечем: запасов воды нет, снег на совесть вытоптан на всей внутренней площади.

Самое паршивое, что ответить на обстрел нельзя: у примитивных самопалов ничтожный радиус эффективного действия, добросить заточенную арматуру в принципе можно, но только не в такой стесняющей движения одежде, и о меткости не может быть и речи.

Вот теперь Рогов начал побаиваться. Противник еще толком не приступил к штурму, а уже показал более чем острые зубы. Похоже, подготовка к делу у них получше будет.

Киря вернулся на стену, злобно косясь на пылающую машину, днище которой было его прежней позицией, произнес:

– А ребятишки наши с серьезным подходом. Готовься, Рогов, вот-вот начнется самое главное.

«Пехота», избавившись от зажигательных снарядов, не приближалась. Несколько человек побежали назад, возможно, за новыми боеприпасами, прочие просто остановились в ожидании. Бульдозер, преодолев застывшую цепь метателей, двинулся дальше. Кто-то в дикой злобе метнул арматуру, она бессильно отскочила от высоко поднятого отвала. Самопалы помалкивали: самые нетерпеливые их уже разрядили без всякого толку, остальные ждали подходящего момента.

Бульдозер начал сбавлять ход, чуть повернулся. Бахнуло, еще пара арматур прилетела. Все без толку. Рогов теперь видел, что технику заранее подготовили к битве, обвешав металлическими листами. Местами в них грубо пробили щели, через них ориентируется водитель. Достать его имеющимся оружием нереально, повредить такую технику тоже нечем. Так что зря ребята боеприпасы тратят, этот раунд имеющимся оружием не выиграть.

– Бутылки! Где бутылки?! – орал Паша.

Баррикада вздрогнула, под ногами Рогова заскрежетал металл. Удар бульдозера заставил зашататься все укрепление.

– Чтоб ты заглох, зараза! – выдал Киря, в бессилии погрозив кулаком.

Не заглох, но и проломить с ходу не смог. Отъехал, резко развернулся, вновь ударил. На этот раз стена из связанных тросами и тонкими прутьями арматуры автомобилей подалась, наклонилась на участке прорыва, вниз спрыгнул визжащий от большого перепуга Грач.

– Рогов! Ты чего?! – выкрикнул Киря. – Сейчас попрут, встречать надо! Эй! Рогов! Ты куда это?!

Тот, не слушая, слетел вниз, помчался дальше, к укрытию, где обитали женщины. Ворвавшись, с порога дико заорал:

– Где бутылки?!

– Две всего, – дрожащим голосом ответил Влад.

– Давай сюда! – крикнул Рогов, протягивая руки.

Вернулся он быстро, но этого времени бульдозеру хватило на многое. Он проделал брешь на треть стены и продолжал ее расширять. Сейчас занимался тем, что расшатывал угловое укрепление, где засели Паша с Федором. У последнего один из самых мощных самопалов, чуть ли не ручная пушка. Только толку от него? Будь он снарядом фугасным заряжен или хотя бы ядром, еще куда ни шло, но в ствол засыпана жменя застывших в воде капель свинца, добытого из автомобильного аккумулятора.

Одно хорошо: проклятый трактор рядом с позицией Рогова, промахнуться будет трудно.

Достал самопал, но не затем, чтобы стрелять. К короткому ложу были обрывками узкого скотча прикреплены запальники: связки из четырех спичек, вытянутые в ступенчатую линию. Там же приклеено чиркало. Занялась первая спичка, головка, догорая, подожгла следующую. Рогов подержал огонек под тряпкой, убедился, что он побежал по ней вверх, выпрямился, размахнулся, попал именно туда, куда и целился: в край крыши кабины. Звон битого стекла, потеки бензина в свете фар… и ничего.

Проклятье! Не загорелось!

Второй шанс – еще одна бутылка… последняя. Руки не дрожали, чему Рогов даже немного удивился. Под ухом что-то заорал Киря, но до сознания ничего не доходило. Близкий выстрел, затем перед носом пролетела заточенная арматура. Набегающие нападавшие узрели угрозу для техники и спешили успокоить Рогова всеми доступными способами. А он не спешил, ждал, когда огонь охватит всю тряпку. Та, кстати, горела неохотно. А что еще ожидать от работы, проделанной впопыхах?

Бросил, когда пальцы начало обжигать. И опять не промазал. Пламя мгновенно охватило заднюю часть кабины и бак. Но бульдозер продолжал наползать на угловую позицию, расталкивая в стороны машины.

Возле головы что-то пролетело. Инстинктивно пригнувшись, Рогов заорал:

– Почему он не останавливается?!

– Да плюнь ты уже на него! – крикнул пробегающий мимо Киря. – Делом займись!

В пролом, проделанный бульдозером, набегали нападающие. Защитники спускались со стен, бросались навстречу. На этом участке наверху лишь Рогов остался.

Припав на колени, поднял самопал, отцепил последний запальник. Чиркнул не глядя, одновременно прикидывая, куда выпустить заряд. Да не все ли равно? Шансы поразить невелики, перезаряжать некогда – слишком много времени на это уходит.

Навел в направлении одного из самых шустрых: сжимая дубину на изготовку, тот перебирался через помятый автомобиль, еще несколько минут назад бывший частью с таким трудом возведенной стены. Поднести огонек к отверстию в трубке, убедиться, что толченые спичечные головки занялись, отвести от себя неказистое оружие как можно дальше, чтобы меньше пострадать при вполне возможном разрыве, дождаться выстрела.

Трубка, перестав выбрасывать из отверстия фонтан искр, толкнула руку, извергнув огненную струю. Вроде бы даже попал, или противник дернулся по другой причине. Потянулся к арматуре, но ничего не нашел. Или вниз попадала из-за того, что стену расшатывал бульдозер, или Киря каким-то образом успел всю использовать.

Но есть еще камни, вот за ними Рогов и нагнулся. Трубу с закрепленным блоком фар перекосило, их свет теперь бил в глаза, так что он мало что видел по сторонам, в том числе и подкравшегося снизу неприятеля. Тот, раскрутив на веревке крюк из арматуры, запустил его в Рогова, удачно зацепив за ноги. А потом что было силы дернул.

Из-под Рогова будто опору выдернули. Падал он очень опасно: мало того что вниз, наружу, так еще и должен был неминуемо приложиться головой о верх стены. Еле-еле успел руку выставить, оттолкнуться. Но избежать жесткого контакта с землей уже не успел. Выручил снег, на той стороне он был не так сильно утоптан. Но все равно стукнулся чувствительно.

Догадываясь, что его сдернули сверху не ради того, чтобы чаем с вареньем угощать, Рогов не стал валяться, лелея вероятные повреждения, а сразу покатился в сторону. Это спасло: в место, где он только что находился, с силой вонзился наконечник неказистого с виду, но очень опасного копья.

Фары больше не ослепляли, он разглядел противника и, все еще перекатываясь, подбил его ноги размашистой подсечкой. Теперь на земле валялись оба, но у Рогова позиция куда лучше: в отличие от неприятеля он не орал от боли. Похоже, короткая заточенная арматура, припрятанная в обмотках ноги на самый крайний случай, как следует приложила его по голени, а это место не переваривает грубое обращение.

Перекатившись на спину, Рогов от души пнул врага обеими ногами. Того откинуло на пару шагов, да и ошеломило. И вообще, он, похоже, по жизни какой-то медлительный был. А чем еще объяснить то, что Рогов успел подняться, подхватить его же копье, размахнуться, а тот так и продолжал валяться, ничего не предпринимая, лишь за голень хватался обеими руками.

И только когда копье пошло вниз, тоскливо заорал, взвизгнув поросенком в миг встречи наконечника с животом. И тогда уж задвигался, перевалился на бок с такой силой, что оружие вырвало из рук Рогова.

Не пытаясь вновь им завладеть, тот кинулся к пролому в баррикаде, точнее, к свалке, что там кипела. Краем глаза успел полюбоваться приятной картиной: бульдозер горел новогодней елкой. Двигатель при этом продолжал работать, но техника стояла смирно, а дверца распахнута.

«Экипаж покинул подбитый танк…»

Оружия у Рогова не осталось, если не считать куска арматуры, примотанного к ноге. Но доставать его он не стал: не хотел терять время. Впереди размахивали обрезками труб и самодельными дубинками, утыканными шипами, кололи копьями, рубили топорами, резали ножами. Мат стоял в девятнадцать этажей, но крики отдельных раненых временами заглушали его напрочь.

Не бой, а та еще бойня. Грызня двух полудиких стай.

Рогов не стал бросаться на первого попавшегося. Оценил противников, выделил среди них одного хитрого, не потерявшего голову в общем безумии. Держась за товарищами, тот, выбирая удобные моменты, делал выпады копьем, тут же отскакивая. Благодаря длине оружия такая тактика позволяла оставаться безнаказанным.

Ну это до появления Рогова так было.

Тот, хладнокровно выждав, когда копейщик в очередной раз отскочит, от всей души заехал ему носком ноги под коленную чашечку. Момент для этого был выбран удачный, да и никто не ожидал неприятностей сзади. Противник начал заваливаться, и, пока этим занимался, Рогов провел отличный удар в висок. Обмотки спасли кулак от травмы, да и голове не так досталось, но враг «поплыл» основательно. Пнув его уже на земле в другой висок, подхватил копье, ухнув, с размаху вонзил его в надпись «Техслужба» на оранжевой куртке очередного нападающего. Тот, вместо того, как это полагается тяжелораненым, упасть и не вставать, развернулся так шустро, что Рогов и это оружие не удержал в руках: теплые обмотки и варежки не шли на пользу ловкости пальцев. Ему пришлось очень поспешно отскакивать назад, спасаясь от удара топором. Скаля зубы, не желающий падать от болевого шока неприятель наседал, завывая нечеловеческим голосом. А Рогов мог разве что от души плюнуть в ответ: тот, похоже, плотником всю жизнь проработал, очень уж ловко и быстро работал своим опасным инструментом.

Непонятно откуда выскочил Киря, самопал в его руках выбрасывал струйку искр с запального отверстия. Поднес дуло к боку «Техслужбы», после выстрела отбросил разряженное оружие, заорал:

– Рогов! Сзади!

Тот не стал оглядываться: просто отпрыгнул. И даже не понял, кто там нападал, на него бросились сразу двое, а руки опять пустые. Увернувшись от удара дубинки, отскочил, заодно вскользь лягнув противника, еще раз отскочил, выстраивая врагов в одну линию. На ровной площадке он бы еще мог с ними «потанцевать» даже без оружия, но дорогу преградил битый автомобиль. Рогов успел, как ему казалось, удачно перекатиться через него, но лишь для того, чтобы получить жестокий удар по голове уже на другой стороне и от другого нападающего, которого даже рассмотреть не успел. Будь у него одежда полегче, еще можно как-то попытаться увернуться, но во всех этих обмотках он ощущал себя тугим бревном, со всеми вытекающими последствиями.

После неожиданного удара Рогов, как говорится, «поплыл». Не видя ничего, кроме хоровода искр перед глазами, борясь с потерей координации, предпринял попытку закатиться под машину. Всего-то и надо сейчас – это несколько секунд покоя, а потом чуть придет в себя и продолжит. Увы, это оказался типично городской автомобиль с ничтожным дорожным просветом, а Рогов далеко не дистрофик даже без зимней одежды.

Откуда прилетел второй удар, он так и не заметил: мельтешение искр не позволило.

После него искры погасли.

Как и все остальное.