136
С одной стороны, Конституция РФ основана на принципе признания только суверенитета Российской Федерации. Этот принцип закреплен в части 1 статьи 4 Конституции, в которой говорится, что суверенитет Российской Федерации распространяется на всю ее территорию. Можно согласиться с С. Н. Бабуриным, который отметил, что косвенно это подтверждается частью 1 статьи 65, в которой говорится, что субъекты федерации находятся в Российской Федерации, а не объединяются в Российскую Федерацию.
С другой стороны, в Конституции заложен принцип двойного суверенитета. Часть 4 статьи 11 указывает, что отношения между федерацией и ее органами и между субъектами федерации строятся на основании заключаемых между ними договоров, в том числе, на основании федеративного договора. А это значит, что федерация и ее субъекты выступают во взаимоотношениях друг с другом как равноправные стороны и что субъекты федерации не находятся в ней, как это сказано в части 1 статьи 65, а именно объединяются в федерацию.
Таким образом, вопрос о том, сколько суверенитетов существует в России, остается в Конституции открытым. Конституция только делает вид, что в ней решен вопрос о суверенитете. На самом деле она отсылает всех интересующихся к некоему мифическому федеративному договору и к частным договорам между центральной властью и каждым из ее субъектов, которые заключаются в индивидуальном порядке. А это значит, в свою очередь, что вопрос взаимодействия территорий и центра – это открытый политический вопрос. До того момента, пока он будет оставаться открытым, о новой российской государственности можно говорить только в гипотетическом ключе.
В главном вопросе российская конституция носит «бланкетный» характер и отсылает к тому, чего не существует и что не имеет четких объективных очертаний. Это создает условия, чтобы каждый желающий мог трактовать вопрос по-своему. Наша Конституция не приносит ни пользы, ни вреда. Она просто ничего не дает для решения основного вопроса государственной жизни. Поэтому политическая борьба разворачивается на поле без правил. Именно поэтому Кавказская война является, в конечном счете, прежде всего проявлением конституционного кризиса, а потом уже следствием тяжелого стечения исторических, социально-экономических и политических обстоятельств.
