19. Множество взрывов

Вскоре начала приподниматься крышка соседнего люка. Первая, из которой по-прежнему виднелась раненая рука, была уже откинута далеко в сторону. По иронии судьбы, именно Обрубок, всё еще прятавшийся за ящиками, оказался ближе всех от новой дыры, извергавшей горячий и влажный пар.

Подталкиваемый любопытством остальных ребят, главарь нехотя встал и, прижимаясь к стене фабрики, шагнул к отверстию. Он не знал, с чем ему предстоит сразиться. Из туманного отверстия раздавались грохот, скрежет и человеческие крики. Сироты осторожно приблизились. И тут…

– А-А-А!!!!

Из люка вынырнула голова мужчины лет шестидесяти. Из его распухшего рта стекали струйки крови. Всё лицо покрывали шрамы. Земля снова задрожала. Человек увидел Обрубка и отчаянно протянул к нему руку. Тот застыл в нерешительности. Тем временем из другого люка начал выкарабкиваться еще один раненый. Но в эту секунду внутри завода раздался взрыв такой сокрушительной силы, что во всем здании вылетели стекла, а дети упали на мостовую, и сверху на них посыпались обломки железа и кирпичей. Человек из дальнего люка соскользнул вниз и с тошнотворным бульканьем исчез в дыре. А тот, что был ближе к ребятам, в один миг оказался погребен под строительным мусором.

Когда сироты кое-как поднялись на ноги, завод уже пылал. Из разбитых окон с шумом вырывался черный дым. Потрясенный разыгравшейся у него на глазах катастрофой, Обрубок не сразу расслышал стоны – буквально где-то у своих ног. Засыпанный обломками раненый всё еще боролся за жизнь. Подросток невольно отпрянул, испуганный видом крови и увечий. Это было поистине жуткое зрелище: лицо, искаженное болью, зажатое камнями тело, протянутая рука. На месте второй, только что цеплявшейся за асфальт, теперь алел длинный кровавый след. Обрубок мгновенно вспомнил, как сам лишился руки при бегстве из приюта.

Удушающая вонь пожара добралась до них. Пахло раскаленным железом, горящим маслом. Шокированные оглушительным взрывом, сироты постепенно приходили в себя. Сильнее обычного припадая на больную ногу, Хромой подбежал к умирающему. Мальчик оттеснил окаменевшего главаря, который проводил его пристальным взглядом. Затем, присев на корточки перед окровавленным человеком, Хромой проговорил мягко и четко:

– Не волнуйтесь. Вы не умрете. Мы заберем вас отсюда.

Он вытащил из кармана часы и сделал друзьям знак подойти ближе. Увидев золотой предмет в руке мальчика, раненый с трудом прошептал:

– Нет! Нет. Не используйте это… – и перестал дышать.

Остальные дети сгрудились вокруг Хромого. Тот несколько секунд сидел неподвижно. Он единственный слышал предупреждение умиравшего и теперь раздумывал, как поступить. Что имел в виду этот человек? Почему он так сказал? Знал ли он о возможностях этих часов? Хотел ли предупредить о какой-то опасности, которую они еще не осознали? Не найдя ответов, Хромой встал и обратился к друзьям:

– Ну, как вы думаете? Попробуем?

Сопля вытер нос рукавом и посмотрел на мальчика с сомнением.

– Предположим, хоть я в это и не верю, те глупости про перемещение во времени, которые ты рассказывал вчера вечером, – правда. Но тогда имеем ли мы право это делать? Я хочу сказать, это не естественно. Мы меняем ход событий. Стираем то, что должно произойти. Это не… ненормально. Вам не кажется?

– Честно говоря… Ну, а что это меняет – есть у нас право или нет?

Хромой посмотрел на Соплю. Разумеется, у него имелись более весомые аргументы. Но именно этому мальчику в очках, который, сам того не зная, получил от часов больше, чем кто-либо другой, он не мог их высказать.

Именно поэтому Заика прервал ненужный спор, решительно взяв Хромого за руку. Плакса и Спичка, не колеблясь, присоединились к ним. Обрубок, как сомнамбула, тоже последовал их примеру. И Сопле ничего не оставалось – только примкнуть к товарищам. Хромой перевел стрелки, проверил, что все правильно держатся, и сказал:

– Что же. Попробуем их спасти.

А потом нажал на кнопку.

– Ой! Да она кусается, ваша игрушка!

Сопля подскочил и попытался выдернуть руку, чтобы избавиться от неприятного ощущения. Видимо, перемещение во времени давалось ему тяжелее, чем остальным.

– Перестань кривляться! – усмехнулась Спичка.

Хромой огляделся. Кажется, опять получилось. Отлично! Это правда работает! Часы изменят их жизнь, теперь он не сомневался. Они находились там же – на улочке, упиравшейся в левое крыло завода, рядом с горой старых ящиков. Здание еще не горело, все окна были целы. Сопля огляделся, пораженный очевидностью перемены, но попытался не терять голову.

– Так… Ты на сколько их перевел?

– На пять минут.

– Это здесь! Здесь!

Плакса показывала на два канализационных люка. Они были еще закрыты, и никто не пытался выбраться наружу. Заика и Спичка с помощью Обрубка приподняли одну крышку, что оказалось не так-то просто. Пришлось использовать в качестве рычага железный прут, благо у заводской стены этого добра валялось в избытке. Дети заглянули в пустую черную дыру, которую только что видели наполненную паром и человеческими телами. А потом один за другим начали спускаться вниз. Только Плакса замешкалась наверху. Ей совсем не хотелось лезть навстречу полной неизвестности.

– Я останусь тут, – дрожащим голоском заявила девочка.

– Спускайся, я же здесь, – подбодрила ее Спичка.

– Нет-нет! Я подожду здесь!

Хромой продвигался на ощупь в вонючей темноте. Под ногами валялся мусор. Вдоль стен тянулись трубы. Дети находились в длинном тоннеле. Мальчик напрягал зрение, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, но света, проникавшего из отверстия высоко у них над головами, было недостаточно.

– Черт! Как воняет!

– Да ладно тебе, Спичка! Скоро привыкнешь. Тут почти так же, как в нашей штаб-квартире.

Хромой чувствовал себя на удивление спокойно и уверенно. Будто всю жизнь готовился к подобным фантастическим событиям.

Девушка вытащила спички, чтобы осветить дорогу. Но не успела чиркнуть по коробку, как раздался взрыв. Одна из стен рухнула, подземелье наполнилось пылью.

– Как вы там?

В дыре наверху появилось испуганное личико Плаксы.

– Всё нормально, – дрожащим голосом откликнулась Спичка.

На самом деле происходившее было бесконечно далеко от нормального. Упавшая стена открыла подросткам вид на настоящую битву. Сначала их изумленным взорам предстали люди, одетые в странную военную форму с золотыми пуговицами и вооруженные длинными мечами. В следующую секунду стало видно, с кем они сражаются. И Спичка, не дожидаясь продолжения, бросилась обратно наверх. Из дыма появились три монстра. С их железных тел свешивались лохмотья пластмассы, которая когда-то, видимо, изображала человеческую кожу, но теперь уже не могла никого обмануть. Вслед за ними помещение наводнили угловатые куклы – вроде того паукообразного чудовища, которое дети встретили у изобретателя. Безжалостные создания сыпались с потолка прямо на несчастных солдат.

Те отбивались яростно, но неуклонно отступали. Роботы издавали жуткие металлические звуки, от которых кровь стыла в жилах. У самого высокого и тощего из них вместо рта мигала электрическая лампочка. Когда он разинул зияющую пасть, свет стал ослепительно ярким, и его противник – наиболее ловкий из военных – на секунду замешкался, а затем сраженный рухнул на пол.

Второй монстр – маленький и круглый – переломился надвое и обнажил гигантские острые зубья, которые вращались со страшной скоростью, как у циркулярной пилы. Вот уже меч одного из солдат с треском разлетелся на куски в его механическом брюхе. Люди бились с отчаянностью обреченных.

У третьего монстра – среднего роста – конечности были покрыты острыми лезвиями. Он крутился вокруг своей оси, непрерывно размахивая руками, и одновременно сражался с несколькими противниками.

Хромой застыл на месте, не веря своим глазам. За его спиной так же неподвижно стояли остальные мальчишки. Было очевидно, что они ничем не могут помочь несчастным.

– Сюда! – крикнула Спичка сверху.

Она обращалась и к своим оцепеневшим друзьям, и к последним уцелевшим солдатам. Однако в помещении стоял такой грохот, что девушку услышал только Сопля. Мальчик опомнился и тоже окликнул военных, пытаясь придать своему голосу более взрослое звучание:

– Бегите сюда!

Один из сражавшихся обернулся. Это был тот самый – пожилой человек с лицом, покрытым шрамами, который умер у них на глазах несколько минут назад. В эту секунду раздался еще один взрыв, какого-то солдата швырнуло в стену, комнату наполнили дым и пар. Робот, покрытый лезвиями, опрокинулся навзничь, в его железную ногу вцепилась человеческая рука, и он задергался, пытаясь освободиться. С упорством автомата он повторял одни и те же движения, но безрезультатно.

Последние люди бешено нападали на самого крупного монстра, с циркулярной пилой в брюхе. Тем временем упавший робот, оставив попытки встать на ноги, пополз к пожилому солдату. Тот, повернувшись к детям, проорал:

– Спасайтесь!

Обрубок был не из тех, кому нужно повторять дважды. Он тут же развернулся и стал, неловко цепляясь одной рукой, карабкаться наверх. Оказавшись на поверхности, он наклонился над отверстием и стал поторапливать Заику и Соплю, лезших следом.

– Быстрей, быстрей!

А вот Хромой не двигался с места. Он был разочарован. Они пошли на риск, чтобы помочь людям, но события разворачивались совсем не так, как планировалось.

– Мы… мы хотели спасти вас…

Его слова прозвучали вяло и неубедительно. Робот, покрытый лезвиями, подполз совсем близко к мальчику и стал открывать дверцу у себя в брюхе. Увидев это, старый солдат со всех ног бросился к ребенку. Окаменевший Хромой успел заметить, что внутри механического монстра выгравирована римская цифра «Х». Тут робот – мальчик мог поклясться, что в этот миг его железная физиономия ухмылялась, – дернул какой-то рычаг у себя в животе, солдат прыгнул на Хромого – и раздался оглушительный грохот. В следующую секунду один за другим, как падающее домино, взорвались и два других монстра, уничтожая всё вокруг себя.