сделать все, чтобы моя рана заживала как можно дольше…
— Зачем это ему? — искренне удивилась я.
— Думаю, что ему надоели мои дуэли… — фыркнул брат. — Заставить меня не драться он не в состоянии. А вот замедлить мое выздоровление — легко…
Я подложила под голову подушку, устроилась поудобнее и поинтересовалась:
— А что, рана все еще кровит?
— Нет… Но я до сих пор не могу нормально работать правой рукой! — он взмахнул воображаемым мечом и поморщился от боли. — Любое неловкое движение — и вот тут, в животе, словно что-то рвется…
— Может, ты слишком торопишься? — начала было я. И тут же замолчала, увидев, как перекосилось лицо брата.
— Тороплюсь? После той дуэли прошел почти год! Год — а я все еще слаб, как двухнедельный телок…
— Рана была очень серьезной… — вздохнула я. — Никто не верил, что ты выкарабкаешься…
— А я — выкарабкался! Всем назло… — злорадно хмыкнул он. А потом помрачнел: — Только вот выздороветь никак не могу. В общем, мне надо, чтобы ты расспросила Угтака. Желательно прямо сейчас…
— Ты куда-то торопишься?
— Да… Мне надо успеть встать на ноги, пока равсары еще во дворце…
— Кто? Равсары? — удивилась я.
— Ну, ты в своем Кошмаре совсем оторвалась от жизни… — посмотрев на меня, как на юродивую, буркнул брат. — Отец побратался с Равсарским Туром, одним из самых удачливых военных вождей горцев за последние лет пятьдесят…
— А ты, конечно же, хочешь скрестить с ним меч?
В глазах Коэлина полыхнуло фамильное бешенство:
— Он — животное! Огромное, неуправляемое, могучее… И опасное, как…
— …как веретенка… — поддакнула ему я. — Поэтому ты готов вцепиться ему в глотку… Зубами…
Коэлин с вызовом посмотрел на меня:
— Да! Готов!!!
— В глотку побратиму своего отца? — уточнила я.
— Да какой он побратим? Так… Очередная игрушка в политических играх… Расходный материал… — поморщился брат. — Уж кто-кто, а я знаю это совершенно точно…
Я недоверчиво посмотрела на него: как правило, Иарус Молниеносный посвящал в детали своих планов только непосредственных исполнителей.
— Отец сказал, что мне пора заняться делом… — увидев сомнение в моем взгляде, объяснил Коэлин. — Поэтому каждый день с рассвета и до обеда я изображаю его тень. И выслушиваю пространные объяснения мотивов того или иного решения…
— Все равно, ему это не понравится… — увидев, что он не лжет, вздохнула я. — Если ты убьешь его игрушку, то тем самым нарушишь какие-то планы…
— Да какие там планы? — скривился он. — Очередные поиски прохода через Ледяной хребет и месть за испытанное унижение. Отец почему-то считает, что горцам тропы не нужны, поэтому они без особого труда доберутся до замка Красной Скалы…
— И что дальше? — внутренне окаменев, спросила я.
— Дальше — все, как обычно: удар в подбрюшье и торжество победителя…
— Да, но сами Утерсы и воины их Правой Руки — это не тренировочные манекены на заднем дворе… — воскликнула я. — Они порубят равсаров еще на подходах к замку…
— Было бы кому рубить… — хохотнул Коэлин. — Отец всегда правильно выбирает время для атаки: в настоящее время в замке Красной Скалы воинов почти нет.
— Как это?
— А вот так! Основная масса — в гарнизонах крупных городов и пограничных крепостях. Еще три десятка отправились вместе с Утерсом Неустрашимым в Арнорд, в королевский дворец. И приблизительно столько же мотается вместе с его сыном, Утерсом Законником, по югу Элиреи. Соответственно, жена и дочери графа Логирда практически беззащитны…
— Жена и дочери? — представив себе лица Камиллы, Айлинки и Лидии Утерс, глухо повторила я.
— Угу… — кивнул Коэлин.
— И ты хочешь помешать убийству беззащитных женщин? — зачем-то спросила я.
— Помешать? — брат непонимающе посмотрел на меня. — Да мне на них наплевать! Меня бесит Равсарский Баран! Когда я вижу его самодовольную рожу, у меня темнеет в глазах: здесь, в МОЕМ дворце, он чувствует себя королем!!!
— Может, стоит поработать еще и с ним? — осторожно поинтересовалась я.
— Нет!!! — взвыл брат. И тут же схватился за живот. — Я хочу честного боя…
— Честного? Ты не держал в руках меч почти год! Ты еле двигаешься! Ты его не…
— Я — один из лучших мечников Делирии! — гордо вскинув голову, заявил Коэлин. — И зарублю это вонючее животное раньше, чем оно успеет понять, что я атакую…
Увидев капельки пота, выступившие на его лице, я вдруг поняла, что передо мной — тот самый случай одержимости идеей, о котором мне рассказывали еще на первом году обучения. И попыталась проверить свой вывод:
— Может, стоит подождать, пока ты полностью восстановишься после ранения? Ведь если этот самый Тур стал побратимом отца, то он обязательно вернется в Свейрен…
— Ждать? Нет! Он должен умереть сейчас!! Немедленно!!! — В глазах Коэлина полыхнуло фамильное бешенство, а пальцы правой руки обхватили рукоять меча. — Эта тварь посмела посмотреть на меня с сожалением!!!
«А вот и причина…» — подумала я и вздохнула.
— Ладно. Что ты хочешь от меня?
— Я хочу, чтобы ты немедленно отправилась со мной к Угтаку! — потребовал он. — Если сделаешь все, как надо, и он поставит меня на ноги за два-три дня, то я…
— …что? — перебила его я. — Вытащишь меня из Кошмара?
— Я позволю тебе познать мужчину…
У меня отвалилась челюсть:
— Что?
— Я позволю тебе познать мужчину! — ухмыльнулся Коэлин. — Мало того, сам найду того, кто сможет держать язык за зубами. Ну, и сумеет тебя не обрюхатить…
Перед моим внутренним взором тут же возникла набившая оскомину картина — потная спина мэтра Джиэро, пыхтящего над Детоубийцей:
— А ты уверен, что мне это надо?
— Я — уверен… — усмехнулся Коэлин. — Это ты пока не понимаешь… Но спасибо скажешь. И не один раз… Ладно, давай одевайся — договорим по дороге…
…Никаких инструкций по поводу замедления лечения Коэлина мессир Угтак не получал. Мало того, оказалось, что отец чуть ли не каждый день интересовался состоянием здоровья наследника престола. И периодически серчал. Что тут же сказывалось на состоянии спины придворного лекаря: для «улучшения навыков целительства» отец «прописывал» ему по два-три десятка плетей. Однако, несмотря на частые порки и угрозы закончить жизнь в руках палача, вылечить наследника престола мессир Угтак оказался не в состоянии — по его словам, меч барона Ярмелона перерезал какую-то «важную жилу» в животе моего брата, и надежды на то, что эта самая «жила» срастется сама собой, у него не было…
…Выслушав объяснения погруженного в состояние небытия лекаря, Коэлин помрачнел. А потом, не дослушав до конца ответ на очередной заданный вопрос, хмуро посмотрел на меня:
— Ладно. Заканчивай. С ним все понятно… И со мной — тоже… В общем, я буду думать…
— То есть я могу идти досыпать? — поинтересовалась я. И… вздрогнула, увидев, как изменилось выражение лица Коэлина.
— Нет! Выспишься как-нибудь потом… Идем к тебе! Живо!!!
…Эту пробежку по потайным ходам дворца я запомню на всю жизнь — путь, на который требовалось минут пятнадцать, мы пробежали за пять. При этом я разбила в кровь оба колена, ушибла пальцы на правой ноге, ободрала о выступы стен плечо и левое ухо, и с ног до головы изгваздалась в паутине и пыли. Впрочем, мой внешний вид интересовал брата меньше всего — ввалившись в мои покои, он снова взобрался на подоконник и уставился на меня, как кот на полевую мышь.
— Раз первым мечом королевства мне уже не стать, значит, мне нужно добиваться чего-то другого. Согласна?
Не понимая, к чему он клонит, я пожала плечами:
— Наверное…
— Цель, которой я должен добиваться, должна быть такой же высокой, как звание первого меча королевства, так?
— Положим…
— Единственная цель, которая подходит под эти описания — это завоевание всего Диенна…
— Этим довольно успешно занимается наш отец… — вспомнив про его прошлогоднюю неудачу с завоеванием Элиреи, криво усмехнулась я. — Вряд ли он захочет уступить тебе славу Завоевателя Вселенной…
— А у него нет выбора… — кровожадно усмехнулся мой братец. — У меня появилась новая цель. И добиться ее мне не помешает ни моя рана, ни его нежелание…
«И ведь правда не помешает… — оценив его состояние, ужаснулась я. — А я в любом случае окажусь между молотом и наковальней…»
— Завоеватель — это не только личность, которая ведет в бой армию. Но и люди, которые за нею стоят… — мечтательно глядя в темноту, продолжил вещать Коэлин. — Соответственно, самая первая задача, которая перед нами стоит — это сделать их моими сторонниками… Что для тебя — раз плюнуть…
— Для меня?
Брат холодно посмотрел на меня:
— Я — единственный человек, который может дать тебе хоть какое-то будущее. Поэтому ты сделаешь все, что я скажу… Правда, сестричка?
— А как же Тур и его сочувствующий взгляд? — вместо ответа на весьма скользкий вопрос поинтересовалась я.
— Вождь жалкой кучки горцев, только и умеющих, что крутить хвосты своим овцам? Не смеши: когда моя армия придет в их селения, он будет ползать у моих ног, вымаливая жизнь для себя и своих близких…
