. Две сотни повторений «Покаяния» и три сотни — «Смирения»!
Лекарь сгорбил плечи и опустил взгляд:
— Как прикажете, ваше преподобие…
— Ну, и чего расселся? Корми дальше!
Тощая и пахнущая травами рука, ощутимо дергаясь, устремилась к тарелке. А из груди брата Айрина вырвался сокрушенный вздох: по его мнению, наказание было чрезмерно жестоким.
«Сам виноват…» — угрюмо подумал Ансельм, открыл рот и тут же его захлопнул, вопросительно уставившись на брата Бенора, выскользнувшего из-за портьеры.
— Брат Рон, ваше преподобие! — доложил монах и шевельнул пальцами, показывая, что иерарха стоит принять немедленно.
— Приглашай… — распорядился глава Ордена, потом повернулся к брату Айрину и взглядом показал ему на дверь.
…Ворвавшись в опочивальню Ансельма, брат Рон осенил себя знаком животворящего круга и ослепительно улыбнулся:
— Прекрасно выглядите, ваше преподобие: на щеках наконец появился румянец, а в глазах — жажда жизни!
Почувствовав, что веселость иерарха настоящая, а не показная, глава Ордена Вседержителя обрадовался, решил пересесть повыше, но вовремя вспомнил про свое состояние и отрывисто бросил:
— Рассказывай!
Иерарх подошел поближе к ложу, засунул руки в рукава сутаны и продемонстрировал два ряда ослепительно — белых зубов:
— Пришло письмо от брата Растана!
— Ты сияешь так, как будто он удавил Латирдана… — раздраженно хмыкнул Ансельм.
— Увы, ваше преподобие… — Монах развел руками, но улыбаться не перестал: — Короля Неддара охраняют уж очень хорошо. А вот графа Рендалла, как оказалось, не очень!
— Достали? — нед оверчиво выдохнул глава Ордена Вседержителя.
— Ага: он — при смерти!
— Как?
— Брат Растан, конечно же «совершенно случайно», столкнулся на улице с женой одного из дворцовых поваров… — хохотнул иерарх. — И был до глубины души «поражен» ее красотой. Сделал ей учтивый комплимент, восхищенно улыбнулся…
— Короче!!! — нахмурился глава Ордена.
— Снял домик для свиданий и в первый же визит «возлюбленной» познакомил ее с братом Годримом… — торопливо пробормотал Рон. — А на следующий день она привела к нему мужа…
— И?
— Годрим убедил его в том, что он тоже повар, «поделился» с ним рецептом какого-то редкого блюда и кое — какими приправами…
— Чем все закончилось?! — рыкнул Ансельм.
— Повар подсыпал Рендаллу в ужин щепотку Черного Льда!
Глава Ордена Вседержителя почувствовал, что его губы сами собой расползаются в мстительной улыбке:
— Думаю, ему было о — о-очень вкусно!
— Ага…
— Как считаешь, он выживет?
— Не думаю… — осклабился иерарх. — Мэтр Регмар, лекарь Неддара Латирдана, почему-то решил, что состояние Грасса — следствие перенесенного удара. И не просто решил, а убедил в этом еще и Арзая Белую Смерть…
— То есть повар — на свободе и продолжает готовить? — ошарашенно уточнил Ансельм.
— Да, ваше преподобие!
— Прелестно! Дайте Грассу порадоваться жизни эдак с десятину, а потом накормите Льдом еще раз…
— Накормим, ваше преподобие… — ухмыльнулся иерарх. — А потом с удовольствием оплачем!
— Ладно, плакальщик, рассказывай, что еще хорошего…
Рон почесал подбородок и зачем-то посмотрел в окно:
— Хорошего? Брат Кольер собрал и испытал уже семнадцать обычных и четыре тяжелых метателя. Таким образом, их у нас стало двадцать два — если, конечно, считать тот, который отправили в Берн…
— А что брат Малюс?
— Он в диком восторге: утверждает, что научился метать ведерный сосуд с Огнем Веры почти на целый перестрел…
— Ого!
— Да — а-а!!! — закатил глаза иерарх. — Жду не дождусь возможности посмотреть на это чудо своими глазами!
— Посмотришь. Через месяц. Когда поедешь в Парамскую обитель принимать работу…
Уловив в голосе Ансельма нотки раздражения, брат Рон виновато потупил взгляд и вздохнул:
— Айрин делает все что может…
— Вижу! Рассказывай дальше!
— Хорошо… Я отправил брату Малюсу сотню золотых, чтобы он заказал достаточное количество горшков под Огонь Веры, и на всякий случай послал к нему же еще два десятка братьев — клинков. Кроме того, распорядился найти поляну в глубине Парамского леса, дабы тренировки по стрельбе проходили как можно дальше от любопытных глаз. В ближайшие дни туда перетащат десять метателей и стрелки займутся делом…
— Правильно… — кивнул Ансельм.
Иерарх задумчиво пожевал ус и вздохнул:
— С хорошими новостями, пожалуй, все. Хотя нет, не все — есть подвижки и у брата Дайтера…
…Слово «подвижки» оказалось преуменьшением. Причем сильным: десятник клинков, волею Ансельма вознесшийся до третьего места в иерархии Ордена, взялся за порученное ему дело крайне добросовестно. И, тщательно изучив просчеты своих предшественников, решил подойти к решению проблемы с другого конца — прежде чем ДЕЛАТЬ, попытался ПОНЯТЬ!
Естественно, не самостоятельно, а с помощью тех, кто действительно знает. И приказал братьям — клинкам, засланным в Шаргайл еще братом Ламмом, найти горцев, недовольных своими сородичами.
Те подсуетились и нашли пару изгоев. Или, как себя называло это отребье, ори’те’ро.
Десяток золотых, подаренный меч, несколько ничего не значащих обещаний — и у «лишенных корней» развязался язык. Весьма неплохо — по утверждениям Рона, воины, воодушевленные открывшимися перспективами, были готовы на что угодно. И охотно рассказывали как об обычаях, так и о взаимоотношениях между кланами.
Конечно же, не обходилось без преувеличений — воины всячески превозносили свои способности и ни во что не ставили всех остальных. Поэтому братьям — клинкам, неплохо владеющим методикой ведения допросов, пришлось проверять чуть ли не каждое слово, сказанное одним, у другого, и наоборот.
Такой подход к заполнению белых пятен в знаниях Ордена о менталитете хейсаров не мог не принести результата, и на брата Дайтера снизошло озарение — он придумал план, причем сразу из трех слоев. Да, сырой, да, несколько наивный — но реальный!
Представив себе все открывающиеся перспективы, Ансельм не смог удержаться от довольной улыбки: про Вейнар, кость в горле, не дающую Ордену двигаться дальше вот уже два лиственя, можно было забыть. Эдак к середине жолтеня…
…Поворочав идею иерарха так и эдак, глава Ордена Вседержителя открыл глаза и уставился на брата Рона:
— Значит, так: Дайтеру скажешь, что я ОЧЕНЬ доволен и счел его достойным решить более сложный вопрос — вопрос с принцем Бальдром…
В глазах иерарха мелькнуло сомнение:
— Ваше преподобие, вы хотите поручить реализацию его плана мне?
— Да…
— Дайтер может решить, что это решение — результат моих интриг…
— Не решит — пригласишь его ко мне, и я сам объясню ему свои мотивы…
— Так будет лучше… — облегченно выдохнул Рон. — Особенно если вы разрешите ему переселиться в покои брата Ламма и подарите ему пару — тройку молоденьких сестер…
— Переселю и подарю… — кивнул Ансельм. И, взглядом приказав иерарху заткнуться, подробно объяснил, как надо строить общение с изгоями.
К концу рассказа в глазах монаха появилось искреннее восхищение:
— Ваше преподобие, ТЕПЕРЬ этот план просто обречен на успех!
— Угу… Если приложить к нему голову, а не задницу…
…Через пару минут, уточнив кое — какие мелочи и разобравшись с теми обещания ми, которые надо будет дать изгоям, Рон задумчиво уставился в окно и почесал затылок:
— Получается, что мы ничего не потеряли…
— Потеряли? — не понял Ансельм. — В каком смысле?
— На днях Неддар Латирдан отправил в опалу Этерию Кейвази, и я ломал голову, пытаясь понять, через кого еще к нему можно подойти…
— Ты уверен, что это именно опала?
— Да, ваше преподобие! Говорят, что ее вещи из покоев чуть ли не выбрасывали!
— Что ж, бывает и такое… — буркнул Ансельм, шевельнул правой рукой и чуть не взвыл от вспышки боли в сломанной ключице.
— Вам плохо, ваше преподобие? — встревоженно спросил брат Рон.
— Н — нет… Хотел сесть поудобнее… — прошипел глава Ордена и в очередной раз мысленно проклял всех тех, кто был виноват в его теперешнем состоянии.
Легче от этого не стало. Наоборот — дико зачесалась кожа под многочисленными повязками, заныла рана на ягодице и пересохло во рту.
Скосив взгляд на кувшин с обезболивающим, он облизал пересохшие губы и криво усмехнулся — боль была не особенно сильной. Значит, надо было терпеть.
— Разберись, насколько сильно обижены Кейвази. Если очень, то подведи к ним брата потолковее — пусть попробует понять, на что они готовы, чтобы отомстить. Если нет — поспособствуй тому, чтобы их ненависть стала как можно сильнее…
— Как, ваше преподобие?
— Пусти слух, что ею попользовались и бросили! Причем такой, чтобы на добром имени баронессы не осталось ни одного чистого пятнышка. А когда Дамир Кейвази выйдет из себя, мы получим очень неплохого союзника…
— Сделаю… Кстати, о союзниках: как мне кажется, мы можем подтолкнуть к сотрудничеству с нами либо Уверашей, либо Голонов…
Ансельм удивленно приподнял бровь:
— С чего это вдруг?
— Три дня назад в Авероне убили главу гильдии Охранников Вейнара. По уверениям моих людей, единственной реальной причиной этого убийства может быть лишь месть за его недавнее выступление в суде…
— Что за выступление?
— Подробностей я пока не знаю… — вздохнул иерарх. — Знаю лишь только то, что Голоны винят в смерти блудного сына не кого-то, а именно Уверашей…
— Лишних союзников не бывает… — улыбнулся Ансельм. — Поэтому разберись с причиной этой ненависти и предложи нашу помощь. Можно обеим сторонам…
— Но и Увераши, и Голоны беззаветно преданы Латирданам!
— Времена меняются… И если их преданность дала трещинку, то мы ее расширим…
