.
А вот сам новоиспеченный граф, получивший в нагрузку еще и должность начальника Тайной службы королевства, ошалело хлопал глазами. И непонимающе переводил взгляд с Неддара на графа Рендалла и обратно.
Пришлось приводить его в себя. Так, как это делали в Шаргайле.
Увернувшись от метательного ножа, брошенного сюзереном, Белая Смерть ухмыльнулся и ударил себя кулаком в грудь:
– Благодарю вас за оказанное мне доверие, ашер.
Сочетание хейсарского «ашер» с велеречивой благодарностью и обращением на «вы» в устах Арзая звучало настолько непривычно, что король приподнял бровь… и расхохотался. Сообразив, что таким образом сотник мстит ему за свое назначение:
– Только не говори, что не справишься.
Белая Смерть по-простецки почесал затылок и вздохнул:
– Справлюсь, ашер.
– Нисколько в этом не сомневался, – улыбнулся Неддар. Потом взял со стола два оставшихся свитка и протянул их Ваге: – А это тебе, брат! Патент на графский титул и баронство д’Атерн. Не смотри, что твой лен расположен довольно далеко от Аверона – он велик и приносит очень неплохой доход.
– Я… – начал было Вага, но, увидев взгляд своего побратима, тут же заткнулся.
– Знаю, – совершенно серьезно сказал монарх. – Однако, как говорили твои предки, «воздавай за кровь вдвое, а за добро – вчетверо. Иначе приумножишь число врагов и потеряешь друзей…»
Дослушав изречение до конца, Вага еле слышно вздохнул:
– Ты настоящий хейсар, ашер.
В глазах дворян, стоящих поблизости, мелькнуло неудовольствие: горец называл их сюзерена на «ты»!
Пришлось принимать меры:
– Граф Вага д’Атерн! Я жалую вас правом обращаться ко мне по имени и называть меня на «ты».
По залу прокатился восхищенный шепоток: за всю историю существования королевства такой привилегии удостаивался лишь один человек – побратим основателя династии Латирданов, граф Марек д’Ож. Получивший прозвище Щит за умение неизменно оказываться между своим сюзереном и теми, кто пытался лишить его жизни.
Увидев реакцию дворян на вроде бы ничего не меняющую фразу, Вага недоуменно посмотрел на графа Рендалла, наткнулся на его бешеный взгляд и сообразил, что его сюзерен только что сказал что-то очень важное. И приложил кулак к груди:
– Благодарю тебя, ашер!
Неддар царственно кивнул, потом мысленно пообещал себе заняться воспитанием хейсаров и обвел присутствующих тяжелым взглядом:
– На этом – все! Все, кто не входит во Внутренний Круг, могут быть свободны.
Дождавшись, пока из Малого зала выйдет последний придворный, Неддар предложил оставшимся садиться.
Первым его приказ выполнил граф Грасс. Следом за ним уселся новоиспеченный казначей, а потом и камерарий. А начальник Тайной службы, по своему обыкновению, остался стоять.
Сняв с головы до смерти надоевший символ королевской власти, Неддар аккуратно положил его на столешницу и вопросительно уставился на новоиспеченного Первого министра.
Рендалл тут же понял намек. И, пожевав ус, мрачно заявил:
– Я тут подумал, сир, и пришел к выводу, что войну с Алатом надо заканчивать! И чем быстрее, тем лучше.
Король вспыхнул, с хрустом сжал кулаки, потом вспомнил, что граф Грасс никогда и ничего не делает просто так, и… заставил себя успокоиться:
– Почему?
– Самая боеспособная часть нашей армии вернулась в Аверон, сир! И тот, кто ею командовал, – тоже. Та часть, что осталась в Карсе, способна его защитить. Но не более. В общем, захватить весь Алат, управляя солдатами посредством почтовых голубей, мы не сможем. Ну, и разве это можно будет считать местью?
Неддар скрипнул зубами.
– Кроме того, прослышав о смерти вашего отца и вашем возвращении в Аверон, Боров воспрянул духом и в данный момент заканчивает сбор ополчения… – угрюмо буркнул тысячник. – Через декаду-полторы он двинет армию на Карс, и мы завязнем в войне ой как надолго.
– А затяжная война – это довольно большие расходы, – подал голос граф Комес. – Чтобы война стала выгодной, она должна быть быстрой и победоносной.
– Мы взяли Карс… – напомнил Латирдан. – За одну ночь.
– Взяли, – согласился граф Грасс. – Однако Карс – это еще не весь Алат. И надеяться на то, что нам удастся так же быстро захватить и остальные города, не стоит: не забывайте, сир, что там теперь только половина армии!
Неддар закусил губу и… кивнул:
– Вы правы. Однако оставить Кортарена неотомщенным я не могу.
Тысячник пожал плечами:
– И не надо, сир: вы просто отложите месть. На некоторое время…
– А кровь за кровь возьмешь тогда, когда тут станет спокойно, – поддакнул ему Вага.
– Раз такое дело, сир, то почему бы нам не потребовать у ал’Арради контрибуции за возврат Карса? – предложил новоиспеченный казначей. – Думаю, что в ближайшие месяц-два со сбором налогов у нас будет… э-э-э… не очень хорошо. И эти деньги нам пригодятся.
Идея была неплоха. Даже очень. Поэтому Неддар перевел взгляд на графа Грасса:
– А вы как считаете?
Первый министр задумчиво пожевал ус и кивнул:
– Пожалуй, соглашусь: раз мы решили возвращать армию в Вейнар, то надо зарабатывать на этом средства на новую войну!
– Что ж… – ухмыльнулся король. – Тогда определитесь с суммой, за которую мы можем вернуть им их город. И желательно побыстрее – чтобы я мог завтра же «обрадовать» алатского посла.
– Хорошо, сир! – кивнул Упрямец. – Только прежде, чем его радовать, я бы посоветовал вам донести до него слух, что вы собираетесь возвращаться в Алат, дабы лично довести войну до логического завершения.
– Хорошая мысль, – благодарно кивнул Неддар. Потом повернулся к графу Рендаллу и поинтересовался: – Что у нас там дальше?
– Соседи, прослышавшие о нашей слабости, – усмехнулся тысячник.
– Этот вопрос можно не обсуждать, – поморщился монарх. – Как бы они ни торопились, собрать свои армии до того, как наши солдаты вернутся в Вейнар, не успеют. Да и завтра-послезавтра их пыл слегка поутихнет…
– Почему, сир? – удивленно спросил Упрямец.
– Я послал голубей в Шаргайл. Через сутки-двое в моем распоряжении будет порядка двух с половиной тысяч далеко не самых худших воинов Горгота.
– Замечательно, – улыбнулся граф Грасс. – Значит, на севере Вейнара скоро наступит тишь, гладь да благодать.
– Именно!
– Тогда осталось обсудить два вопроса: что делать с родственниками Иора Варлана и…
– …с Орденом! – закончил за него Неддар.
– Да, сир.
– Брата – отловить и к палачам. Остальных – под наблюдение! – Король уставился на подобравшегося Арзая. – Тех, кто начнет шевелиться, – за жабры, в пыточные и на плаху. Тем, кто не станет, дайте возможность вспомнить о своем вассальном долге.
– Сделаю, ашер, – кивнул начальник Тайной службы.
– Нисколько не сомневаюсь, – усмехнулся король. Потом покосился на статую Вседержителя, вспомнил презрительную гримасу, игравшую на лице духовника своего отца, и с трудом сдержал рвущийся из груди рык.
– К чему все это, ваше величество? – встряхнув кандалами, насмешливо поинтересовался брат Униар. – Неужели вы думаете, что моя смерть способна что-то изменить?
– Вы и ваш проклятый Орден превратили половину моих вассалов в бессловесное стадо! – пожирая взглядом окровавленного, но не сломленного монаха, зарычал Неддар. – Они не хотят брать в руки оружие даже для того, чтобы защитить собственную жизнь!!!
– А очень скоро их примеру последуют и все остальные, – не обращая внимания на боль в разбитых губах, улыбнулся духовник. – И тогда вы поймете, что ваша власть – ничто перед властью Вседержителя.
– Ну уж нет!!! – воскликнул король. – Этого я вам не позволю!!!
– Позволите! Ибо истинную Веру можно выкорчевать только вместе с душой…
Негромко кашлянул Вага.
Сообразив, что пауза слишком затянулась, Неддар скрипнул зубами, оглядел молчащий Внутренний Круг и нехорошо усмехнулся:
– Орден пророс в души моих вассалов. Поэтому выкорчевывать его мы будем следующим образом…
