Луций потерял в Первой курии полторы недели. Целых полторы недели вместе с другими назначенными бедолагами отстреливал «псов», разыскивал зарегистрированных патрициев и доставлял их в убежища. Задерживал «нюхачей» легиона, которые как с катушек сорвались – отключили систему наблюдения, взорвали взлетные площадки на базах.

Как они могли участвовать в беспорядках? Чипированные номера Управления проходили проверку каждый месяц. Друзья, родственники, иные контакты – учитывалось все. Одного система могла проглядеть, но чтобы сразу всех? Невозможно.

Откуда-то появились бывшие крио. Многих не видели на поверхности десятки лет, что в принципе было невозможно. Нельзя разом спрятать тысячу человек, когда канализацию сканируют каждую пару недель. Для этого они должны быть мертвыми и не испускать тепло.

Однако так обстояли дела.

Пару дней Луций с двумя декуриями осаждал склады на окраине курии. «Псы» с нюхачами перетащили туда оружие (в том числе и табельные распылители из Управления), забаррикадировались и держали оборону не хуже повстанцев с плато Иридия. Подорвать их с воздуха хотелось, но никак не получалось – часть платформы могла обвалиться уровнем ниже, на виллы и жилые колонны. На жилые колонны Сенат чихать хотел, а вот за сенатские виллы легионеров бы выгнали без выходного пособия.

Еще дня два Луций не вылезал из канализационных тоннелей, похожих на норы иридийских червей. Глубоких, сплетенных клубком и опасных. Из-за каждого поворота так и норовила вылезти какая-нибудь вооруженная до зубов дрянь. Говно хлюпало под ногами, изредка в нем проплывали вздувшиеся тела – лицом вниз, будто пытаясь что-то разглядеть на дне стока. Одежда колыхалась плавниками, волосы цеплялись за сапоги легионеров. Опознанием трупов никто не занимался, времени не было.

Как Луций и предполагал, в нижних тоннелях нашлись пустые криокапсулы. Совсем как во время зачистки у Алариха. Скорее всего, оттуда крио и вылезли. Срок последних заморозок колебался от полутора до пяти лет – значит, готовились к бунту давно. Серийные номера легионеры не переписывали и на поверхность капсулы не поднимали.

Времени не было.

На розыск и перепись гражданских Луций потратил несколько следующих дней. Декуриона-сменщика у него не было, решать приходилось самому. Командного состава не хватало – центурионов и декурионов убивали первыми, в самом начале бунта. Их отстреливали из винтовок с оптическим прицелом. Взрывали в личных авто. Вспарывали горло от уха до уха прямо в коридорах Управления. Отличный план, Луций сразу понял. Обездвижить и без того неповоротливую военную машину. Ввести легион в смятение.

В общем, пришлось туго. Луций перевернул всё, от верхнего уровня до канализации. Спал по четыре часа в сутки, видел только пыль, огни дронов, вспышки дальних выстрелов и тела. Номера, легионеры, патриции лежали в стекле и мусоре на улицах, плавали в стоках тоннелей, смотрели пустыми глазами, неестественно вывернув головы в собственных домах, среди разбросанных вещей и битой посуды. Некоторые закрывали лица руками, словно это могло помочь. На стенах сохли кровь и мозги – грязный рисунок войны.

Больницы работали в экстренном режиме. В канализациях центральных курий шла зачистка. Один нюхач взорвал себя в приемной Управления Второй. В другой курии захватили оружейную. На уровнях расцвели мародерство и беспорядки. Отличить «псов» от обычных номеров уже никто не мог, как и держать кого-то в переполненных крио-отделах, и легион просто палил по всем без разбора. По «псам», по гражданским, по своим.

Все это бесило. Верх непрофессионализма, настоящий хаос.

И где-то в этом хаосе потерялась Бритва.

Луций регулярно просматривал файлы задержанных и убитых номеров, но Бритвы среди них не было. Не было ее и в списках отметившихся в Управлении и отстраненных. Может, она успела выбраться на шоссе и застряла на подъезде к Четвертой? Или была где-то на улицах Первой.

Он стоял у окна между лестничными пролетами киберкорпуса Управления Первой, устроил перекур между просмотрами записей видеонаблюдения. Болела голова, саднила царапина на руке, полученная во вчерашней перестрелке. За стеклом мигала огнями развязка, доверху забитая машинами. Все торопились в космопорт, прочь от Земли и ее неуправляемых номеров.

Голос Тита Пуллия периодически пропадал. Опять проблемы со связью.

Луций убрал сигарету, чтобы ненароком не подавиться. Мир сошел с ума? Что дальше? Нашествие имманес?

– Много?

– Явно не тысяча.

Луций о нем слышал. Основатель банды «Псов». Его изловили с большим трудом и с еще большим трудом отправили на орбиту.

– Как в Четвертой?

Луций усмехнулся. Похоже, слухи о его приключениях в космопорту добрались и до центуриона.

Мимо гуськом прошли четверо легионеров. Они тащили старую установку экстренной связи, какие обычно стояли на улицах для вызова ближайшего патруля или скорой. Этой не повезло: экран панели расколот наискось, порты для подключения вырваны, в боку дыра, из которой виднелись обугленные провода. Красные, синие. Артерии и вены для информационных потоков.

– Что с Три-Два-Шесть?

– Мы можем ее отследить? По нексу, чипу. Она наверняка где-то засветилась.

Тело. Луцию уже чудилось тело с выжженной грудью, лежащее где-нибудь на окраине курии. Или в канализации. Чип уничтожен, некс выдран на сувенир. Он же много раз видел такое, верно?

Он стряхнул пепел на ящик пожарной сигнализации. На красном лаке собралась приличная горка.

– Объяви ее в розыск.

Тит Пуллий умолк. Луций почти видел, как он гладит биометаллическую пластину на своем лице: двумя пальцами обводит окуляр и спускается к стыку челюстного имплантата. Всегда так делал, когда что-то сильно его беспокоило.

– Ты же не хочешь сказать…

Арест, допрос и крио, вот что это значит.

Луций прислонился затылком к стеклу. Холод обжег кожу.

Без вариантов – если верить фактам и здравому смыслу. Не нужно ее искать. Да и что делать, если она найдется? Приказ есть приказ, придется сдать ее в крио. Но все же… Все же…

– Сколько у меня времени? – Луций выдохнул дым через ноздри. – Хочу к отцу заехать.

Ни к какому отцу он не собирался, и Тит Пуллий прекрасно это знал. Но он должен понять, он же всегда относился к Бритве не так, как к другим номерам.

По крайней мере, Луцию так казалось.

– Обязательно.

Луций размазал окурок по крышке ящика, тронул мочку уха, сменив канал связи. Сбежал по лестнице, запрыгнул в лифт и нажал знак подземного уровня.

«Да», – центурион Управления Первой был привычно неприветлив. Голос холодный и стальной, как кабина, в которой ехал Луций.

– Луций Цецилий. Меня вызывают в Четвертую, срочно. – Он на миг зажмурился. Вранье, какое же вранье. Докатился… – Вынужден покинуть курию.

Луций уставился на смутное отражение в стальной глади. Глаза казались черными впадинами. Он будто смотрел на себя с другой стороны реальности.

Он знал, с чего начать поиск. Но впервые не знал, что сделает, когда найдет искомое.

Пусто, темно. Спертый воздух. Кухонный модуль выключен.

Дома Бритва не появлялась.

В стенном шкафу Луций нашел два черных костюма для аэроцикла, пару маек, штаны с встроенными наколенниками, нетронутую после химчистки форму с ровным слоем пыли на плечах и… Он нахмурился, вытащил вешалку на свет.

И платье в пол. Из тягучей серебристой ткани, на бретельках. С магазинной биркой.

Неожиданно.

Но за платьем вполне ожидаемо таился сейф с оружием. Луций ввел код, общий для всего командного состава центурии, и замок щелкнул. С внутренней стороны дверцы высветился перечень содержимого, всего, что было зарегистрировано на номер Три-Два-Шесть: распылитель, спица, нейтрализатор, сборный короткоствольный «цицеро», три запасные батареи и нож. Внизу отметка службы контроля, охраны и конвоирования – последняя проверка месяц назад. Распылителя и нейтрализатора не хватало. Распылитель Бритва брала с собой в Эос, Луций его помнил. А вот куда делся нейтрализатор? Может, тоже увезла?

Или захватила перед тем, как сбежать.

В ящиках нижнего отделения внавалку лежало белье, коробка с какими-то женскими примочками, тюбик бальзама для губ, использованные разменные карты, упаковка сменной пластины для имплантата. В углу комнаты гантели и свернутый коврик. На столе пакет с протухшей соевой лапшой и ключи от аэроцикла. Хозяйка из Бритвы явно была неважной. На койке остался отпечаток ее тела; покрывало смято, словно на нем лежали. Лицом к стене, поджав ноги. Так, как она лежала перед поездкой в Эос.

Вид из окна закрывала стена соседнего здания. Черная, со следами старой рекламы: видны остатки нарисованной руки, в пальцах дымится сигарета. В щели между домами блестел и жужжал вечерний проспект. Мигали красные бусы разделительных линий. Снаружи было шумно, а на этаже общежития – тихо, как вакууме. Большинство номеров поувольняли или разогнали, и Управление будто лишилось ног. Голова работала, но таскать эту голову было некому.

Вызов некса заставил Луция вздрогнуть. Он тронул мочку уха.

– Луций Цецилий.

На связи был Юлий Ветурий, новичок из его декурии, спец по чипам и денежным потокам. Как всегда неприветливый и настороженный – родственная душа.

– Уверен?

«Не был бы уверен, не звонил бы. Декурион», – добавил он, чуть подумав. Позволил себе чуть больше, чем диктовал Устав, но на этот раз Луций не стал делать замечание. Сам попросил Юлия об одолжении, и хорошо, что тот согласился. Юлий Луция уважал, но не слишком любил. Впрочем, как и все легионеры Управления Четвертой.

– Нет, спасибо.

Луций отключил некс и сел на подоконник.

Куда теперь?

Он снова осмотрел комнату. Задержался на оружии в сейфе. Прикинув все за и против, глянул в зеркало и потер щетину. Хорошо, что забыл побриться.

Луций одернул рукава куртки и натянул перчатки, спрятав наградной браслет и орла на запястье. Собрал «цицеро» из сейфа, предварительно продув широкий ствол. Сунул за пояс на спине. Он не любил эти пушечки: слишком мощные для своего размера, с сильной отдачей и неудобной рукоятью. Бессмысленные, как карманный огнемет. К тому же, у них частенько заедала блокировка: могла не выстрелить в нужный момент или, наоборот, стрельнуть в кобуре. От такой перспективы даже задница холодела, чувствовала направленное на нее дуло. Но не со спицей же идти…

Эхо шагов металось по этажу призрачной дробью. Освещение выключено, не видно ни души. Дверь в помывочную в конце коридора выбита, во тьме звонко капало. Луций заложил руку за спину, поближе к рукояти «цицеро», и постучал в ближайшую комнату.

В итоге он сумел поговорить лишь с двумя соседями. Остальных не было дома, или же они просто не желали отпирать.

– Не видел, – пожал плечами седой номер из комнаты напротив. – Давно не появлялась.

– Не знаю такой, – скривилась нюхач в конце коридора. На ее лице цвел густой синяк, пары зубов не хватало. – Я здесь редко бываю, декурион.

Глухо, тупик. Даже если они действительно что-то знали, то вряд ли желали сотрудничать после того, как Сенат спустил на них всех собак. Луций их не осуждал, но очень хотел добыть нужную информацию. Даже кулаками, если потребуется.

Спустившись на парковку, он вынул из кармана ключ – тот самый, со стола Бритвы – и нажал кнопку на брелоке. Где-то за колоннами зарычал мотор, по бетону и припаркованным авто скользнули рыжие отсветы.

Луций застегнул куртку, вытянул капюшон из воротника. Хлопнул по манжетам, и рукава загрубели, превратившись в броню.

Давно он не ездил на аэроцикле.

– Мне нужен Красавчик, – сказал Луций во втором тоннеле.

Зазывала еле умещался за столом. Под толстыми пальцами мигала встроенная панель. На ее экране лупили друг друга темнокожие бойцы – своего рода реклама, прямая трансляция с Арены.

– Не по адресу. Педики в Четвертом, – он смерил Луция выцветшим взглядом.

Вот же…

– Это прозвище. Красавчик.

Зазывала устало скривился.

– Слышь, крашу-ногти, я ваще не в курсах, кого и как вы там в вашем курятнике зовете, понял? – Он махнул в сторону шлюза, рядом с которым маялись вооруженные номера. – Идешь, нет?

Рука едва не скользнула за спину, к рукояти «цицеро».

Грязная тоннельная крыса.

Луций коротко выдохнул, привычно сбрасывая гнев. Кивнул и положил на стол разменную карту с двумя сотнями денариев – членский взнос и билет в одном флаконе. Зазывала подгреб карту к себе, проверил ее на сканере и ткнул в экран разблокировки. Шлюз открылся, за ним тянулся тоннель с редкими точками ламп. Никаких опознавательных знаков, только граффити на стенах.

Луций завел аэроцикл и полетел по скату. В ушах заложило, влажный холодный воздух ударил в лицо. Пахло плесенью, на стенах зеленели потеки, в свете фар поблескивали лужи. Видимо, тоннель пролегал под главными стоками канализации. Он вел все ниже, пока не впал в анфиладу помещений – заброшенный распределительный уровень, судя по сломанным и устаревшим системам управления у стен.

Поверх старых щитов висели панели букмекерских автоматов. Рядом с ними толпились номера: совали разменные карты в слоты, подставляли чипы на запястьях под сканеры. По коже бежал луч, и на сенсорном экране возникала сумма к списанию с личного счета. Развертывался список: ставки на количество раундов, на победителя, на нокаут или победу решением судей. Выше сменялись лица бойцов. Их тоже выбирали. Бойцы, получившие наибольшее количество голосов и ставок допускались к рингу. Умное исключение темных лошадок и возможных джекпотов.

Поодаль выстреливали цветом и звуком игровые панели.

Какая нора.

Вонь, жар, духота навалились разом. Куртка и рубашка приклеились к спине влажным компрессом. Тонко пищало в ушах, и «гелиоса» хотелось так, что язык прилип к небу.

Поэтому первым делом Луций выпил. Дрянь в стопке была желтая, с привкусом машинного масла, – видимо, автомат цедил напитки через собственные фильтры, – но этот привкус немного отвлекал.

Выбросив пластиковый стаканчик, Луций огляделся. Нужные ему агенты разгуливали по залам. Отличить их от посетителей было легко: все они вещали в карманные громкоговорители. Воздух у закругленных сводов раскалывался от разноголосого бубнежа, а голова шла кругом.

– Ставим на Дуплекс!

– Шесть-Два, лучший боец сезона! Не прогадаете!

– Эфра! Эфра! Двукратная чемпионка Сатурналий!

Луций долго не мог понять, откуда берутся синяки на лице Бритвы. Думал на дилера, заемщика, дружка с дрянным характером. Но однажды заметил размытые чернила на запястье – остатки печати, которую ставили на Арене вместо пропуска – и все понял. Вполне в ее характере: делать больно другому, чтобы заглушить свою боль. И у нее наверняка имелся агент, как у любого бойца. Но Луций не рассчитал, что на Арене Четвертой курии агентов окажется слишком много.

Столько народа, и ни одного красавчика.

Луций пробился к одному из автоматов и пролистал каталог игроков. Бритвы среди них не было – или же он просто не знал, куда смотреть. Со всех сторон напирали желающие сделать ставку, больно давили под ребра локтями, навалились так, что стало тяжело дышать. Луций потеснился, и его охотно выдавили из скопления тел.

Глотнув воздуха и одернув куртку, он огляделся.

Оставался один вариант.

Он шагнул к первому попавшемуся агенту – здоровяку в желтой спецовке, какую носили разнорабочие. Тот брезгливо глянул из-под сальной челки и отвел руку с громкоговорителем от рта, только увидев полосатую разменную карту на сотню денариев.

Про Красавчика Луций решил больше не спрашивать.

– Хочу поставить на Три-Два-Шесть, – проорал он. Говорить тихо в зале было возможно, но абсолютно бесполезно. – Когда она будет?

Никакой реакции. Луций словно изъяснялся на иностранном языке.

– Бритва, – попробовал он.

На этот раз агент поднял брови и кивнул. Впрочем, радости на его лице не прибавилось.

– Не сегодня.

Луций еле удержался, чтобы не ухватить его за грудки и вытрясти информацию. Прострелить колено. Вытащить на поверхность и сбить спесь в предкрио.

Выдох. Вдох.

Сейчас бы пригодился «гелиос».

– А когда?

– Не знаю, давно не видел.

Агент пожал плечами. Отвернулся, снова приложил коробок громкоговорителя к губам, но осекся – Луций ухватил его за плечо.

– У кого можно узнать?

Поморщившись, агент стряхнул его руку.

– Спроси у Пси. – Он кивнул на тощего номера в углу зала. – Вроде он с ней работал.

Тощий Пси мгновенно почувствовал на себе взгляды. Обернулся и вскинулся, прикидывая, бежать или нет. Глаза опасливо заблестели, крылья тонкого и длинного носа раздулись, как у коня на фронтоне храма Юпитера.

Думал он недолго: сунул громкоговоритель в карман широких штанов и припустил прочь, к стоянке. Луций бросился следом, высматривая рыжеватый затылок. Распихал в стороны пару номеров, некстати вылезших под его ноги. Нырнул в шлюз, оттолкнулся от стены и свернул на девяносто градусов, к стоянке.

– Стой! – Он ухватил Пси за локоть и увернулся от кулака. – Да стой же! Я поговорить!

Кулак просвистел снова. Ничего не оставалось, как врезать в ответ, с локтя в челюсть. Пси отлетел к запаркованным аэроциклам и повалился на них, неуклюже раскинув руки. Пара байков завалилась набок, кровь из носа залила майку.

Неподалеку припарковалась прогнившая тачка. Из нее вылезла компания номеров в куртках с символами банды, намалеванными на спинах. Луций насторожился, но они прошли мимо, даже не глянули на распластанного по байкам Пси.

Каждый сам за себя. Закон тоннелей.

– Красавчик?

Пси вздрогнул.

– Я просто поговорить, – повторил Луций, когда номера скрылись за рядами машин. – Бритву ищу.

Пси подобрался, сполз с аэроциклов на заплеванный бетон.

– А я тут при чем?

– Ты с ней работал. Бритва. Три-Два-Шесть.

Пси сморкнулся, вытер нос, размазав кровь по ладони и татуированным пальцам. Угрюмо глянул на Луция снизу вверх.

– Не знаю такую.

Зато Луций знал таких, как Пси. Врут часто, раскалываются быстро, – стоит лишь поднажать.

Он присел на корточки, оказавшись с парнем лицом к лицу. Вынул «цицеро» и положил его на колено.

– Прострелю пузо, если не заговоришь. Понял?

Пси содрогнулся, увидев направленное на него дуло. Ухватил одной рукой себя за локоть, будто вдруг озяб, и молча кивнул.

Луций улыбнулся. Вот и чудно.

– Давно ее видел?

– Где-то месяц назад.

– Где? Что делала?

– Здесь, на Арене. Дралась. Не дотянула два раунда и сбежала, как ошпаренная.

Дралась на Арене. Три нарушенных статьи Устава. Луций еле сдержался, чтобы не ругнуться.

– Я больше с ней не работаю, так ей и передай, если увидишь, – добавил Пси.

– Она говорила, что собирается делать? Куда-то уехать, может, договаривалась с кем-нибудь?

На все из перечисленного Пси лишь мотал головой. Кивнул лишь на запястья Луция, скрытые манжетами рубашки.

– Напарник ее, что ли?

Луций вскинул брови. Интересно, это Бритва рассказала, что служит в легионе, или Пси сам догадался?

Четыре нарушенных статьи.

Он выдохнул, потер лоб. Не хотел задавать следующий вопрос. Не хотел слышать ответ.

– Ты видел ее с «Псами»?

Пси чуть усмехнулся, но улыбка быстро свернулась, когда Луций приподнял «цицеро».

– Не знаю, не могу сказать.

– Можешь, и еще как.

В груди клокотало от злости. На себя? На Бритву? На глупого агента под дулом пистолета? Луций чуть вдавил кнопку, и «цицеро» недовольно заурчал. Что он мог натворить с близкого расстояния – страшно было подумать.

– Выбирай, плечо или живот?

Пси побледнел. Взгляд метнулся по стоянке, словно их могли подслушать.

– Она тусовалась с ними раньше.

Луция словно ударили под дых.

– Раньше – когда? Где?

– Здесь, на Арене. Года три назад. Была у них типа за свою.

Восемь нарушенных статей Устава и две – закона Римской Империи.

«Во имя Юпитера, чем ты думала?»

Луций встал, снова потер лоб. Тот неистово чесался от пота и напряжения.

Лучше не искать ее. Он узнал достаточно, чтобы сделать выводы. Но очень хотелось заглянуть ей в глаза и спросить лично. Вытащить из норы, куда она забилась, и расписать подробно, кого не следовало обманывать.

– С кем она была? – процедил он. Заметив, как поежился Пси, он едва не ударил его снова. – С кем?!

– Эзоп.

Главарь банды «Псов». Ясно. Все понятно.

Луций сглотнул горечь с языка.

– Еще кто? – Он ткнул дуло «цицеро» Пси в нос. Пси часто заморгал.

– Один парень, Кассий его зовут. Она все время вокруг него терлась.

– Кассий? Патриций, что ли?

Пси повел воспаленными глазами.

– Не, кликуха такая. Номера не знаю. Агент. – Он шмыгнул разбитым носом. – Из Первой приехал. Говорят, отбирает ребят для Пятнадцатой. У него там свои бои вроде.

Вот как. Луций подался вперед. Становилось интереснее.

Может, именно они помогли Бритве сбежать? Раз она крутилась с ними на Арене. Может, даже связалась с ними еще в Первой курии.

– Где искать Эзопа?

– Откуда мне знать?..

– Не ври мне!

– Я правда не знаю, мужик! Никто не знает! Говорят, в крио он. Ты сюда с Марса прилетел, что ли? Облава была, «Псы» ушли отсюда!

– А Кассий? Он же агент, наверняка где-то здесь трется.

Пси пожал плечами.

– Может, в восточных тоннелях, у рынка. Там есть еще арена.

На другом конце курии.

– Где именно?

– Да не знаю я! Где-то у рынка. Они сами по себе, понял? Мне не докладываются.

– Еще кто-нибудь?

Пси покачал головой. В его глазах затаился страх.

Он наверняка мог подкинуть еще парочку имен. Но не успел Луций прикинуть, как их можно выбить, как услышал голоса. К ним торопился уже знакомый здоровяк-агент в компании пары марсиан. Заметив Луция, он прибавил шаг, а Пси замахал руками.

А нет, все-таки не каждый сам за себя. Надо же.

Луций поднялся и зашагал прочь, попутно включив автозапуск. Сунул «цицеро» за пояс, натянул капюшон и прыгнул на аэроцикл. Тот уже гудел и мелко вибрировал, готовый к взлету.

– Они тебя размажут! – Крик Пси прилетел ему вслед. – Бритва тебя уделает!

Луций поморщился и втопил газу. Аэроцикл сорвался с места, мимо замелькали разрисованные колонны опор, тоннель загудел, отражая рев турбин.

«Бритва тебя уделает». Трижды ха.

Уже уделала.

Приметы номера и бойца Арены знает любой легионер.

Крепкие кулаки.

Шрамы по всему телу.

Угрюмая небритая рожа.

Стрижка почти под «ноль» – чтобы противник не ухватился.

Все это у Луция имелось.

Еще требовалась чистая история чипа. Небольшой вступительный взнос, спортивные ботинки, дешевые сигареты и привычка сплевывать через каждые два шага.

Это можно приобрести. Номер на шее нарисовать специальной водостойкой краской, у чипа активировать режим дублера – приятный бонус легионерской прошивки. Наградные браслеты распаять и снять, клеймо легиона замазать все той же краской, но уже телесного цвета. Некс закрыть пластиной, имитирующей дешевый имплантат. Обычно легионеры под прикрытием некс удаляли, но Луций не собирался меняться так кардинально. В конце концов, он хотел внедриться на день-другой, а не на пару лет.

Конечно, был риск, что его раскроют. Заинтересуются имплантатом или поговорят с номерами, которые видели его на стоянке. Или выяснится, что Пси никого не рекомендовал, и Луций познакомился с ним совсем не на Арене. Абсолютный блеф. И ждать помощи в таком случае было неоткуда.

Со щитом или на щите, как в старые времена.

Луций повалился на противника. Вдавил предплечье в мясистую татуированную шею, свободной рукой выбил зубы – чтобы больше не кусался. Ободранные костяшки вспыхнули болью, зубы полетели россыпью. Отлетевший осколок клюнул в щеку. Песчаная пыль колола под веками.

Хрип.

Стон.

Сопение.

Марсианин вращал глазами. Вроде подрастерял силы после двадцати минут боя. За годы службы в легионе Луций научился вырубать таких здоровяков максимально быстро и эффективно. Вымотать, нанести несколько точных ударов – лучше в область затылка, где чаще всего устанавливали нейроимплант. Или бить по живому, в болевые точки. Можно в пах. Подло, но на Арене правил не было. Главное, самому не пропустить удар.

Стальные когти впились под ребра, и Луций зашипел. Вот оно, пропустил. Теперь не отцепится. Перед глазами искры заплясали, кровь заструилась по животу.

В Тартар всех марсиан с железками вместо рук. Задушить. Задушить его, пока он не выбрался. Или…

Луций боялся даже представить, во что превратится в случае этого «или».

Он надавил на шею марсианина сильнее. Всем весом навалился на руку, врезал, вбивая в песок.

Еще раз.

И еще, до хруста. Под кулаком что-то промялось. А, может, промялся сам кулак – боль была слабая, приглушенная адреналином. Пока слабая.

Он мало что помнил потом, очнулся, только когда его оттащили. За пеленой плыли татуированные лица, щербатые ухмылки, столь же щербатые стены где-то в темной глубине. Круг рыжих прожекторов, один из которых светил прямо в лицо. Голоса звучали как за толщей воды.

– Принят! – со смехом воскликнул Кассий и хлопнул Луция по голой спине. Шлепок вышел звонкий, кожу обожгло. – Как звать?

Луций мотнул тяжелеющей головой. Его подташнивало, перед глазами плыло. Полосы на халате Кассия казались слишком яркими, кислотно-желтыми…

Снова звенело в ушах. «Гелиоса» бы для разрядки, золотую бляшку за щеку…

– Эй! – еще хлопок по спине.

– Цицеро, – пробормотал Луций, вспомнив о пистолете, который остался в стоке верхнего тоннеля. Не лучшее прозвище, но…

– Цицеро? – Кассий снова расхохотался. – Да ты грозный, я смотрю!

Избитого уволокли за ринг; ботинки прочертили кривой след в песке. Был обычный номер в поисках работы, стал кусок мяса. Не повезло ему на отборочных, напоролся на легионера. Другого он, может, и отделал бы, но не Луция, который прошел три внешнегалактические операции.

Он едва не ударил Кассия, когда тот взял его руку и поднял ее.

– Цицеро! Наш новый парень! Лютая псина!

Номера засвистели, застучали по скамьям и стенам.

– Псы! Псы!

– Кто нагнул верхние уровни?! – снова Кассий.

– Псы! Псы! – эхом разнеслось в ответ.

Луций кисло улыбнулся. Нагнули, ну как же.

Нагнут их. На следующий же день после того, как он узнает все, что ему нужно и окажется на поверхности. Лишь бы номера не надумали бить ему татуировку. Он терпеть не мог чернила на теле, и выводить их потом было сущей морокой.

Но пса Луцию колоть не стали, только вручили тюбик дешевого медгеля, а после начала следующего боя и вовсе забыли о его существовании. Вот и прекрасно.

Он присел на скамью в углу зала, рядом с такими же потными и побитыми бойцами. Намазал гелем царапины на животе, накрыл ладонями саднящее лицо. Глянул на Кассия в щель между пальцами.

Победители агента пока не интересовали. Он пил, смеялся, оценивал, чесал бородку на узком и смуглом лице. Стоял в окружении трех номеров с наколками «псов». Похоже, его парни, охрана. У каждого на бедре кобура. У двух хромированные протезы вместо рук. Свернуть шею такими можно играючи.

Плохо, очень плохо. Луций надеялся, что Кассий договаривается с каждым бойцом лично. Отводит в сторонку, обсуждает оплату. А вышло все совсем по-другому: человеческая свалка, из которой агенты выуживали более-менее подходящее. Общий поток, хаос и гам, слишком много свидетелей. И чем больше времени проходило, тем меньше оставалось шансов поговорить с Кассием по душам – отобранных бойцов уводили «псы». Что-то объясняли в закутке перед шлюзом, забирали коммуникаторы, вводили что-то в сгиб локтя. Может, жучок.

Проклятье. Что-что, а устройство слежения под кожей Луцию не было нужно.

Стоило рискнуть.

Он поднялся и двинулся к Кассию. Тот наверняка был в курсе, где скрывается Бритва, раз они были такими друзьями. Стоило сказать ему о ней. Или же не упоминать ее – кто знал, в каких они теперь отношениях? Чем еще зацепить агента, связанного с «Псами»?..

– Цицеро! Эй, Цицеро!

Кто-то хлопнул его по плечу. Вздрогнув, Луций обернулся. Ему широко улыбнулся Двадцатка – вертлявый молодой помощник Кассия. Познакомились еще до отборочных боев: Двадцатка ходил вдоль очередей желающих с блокнотом и записывал номера. На этот раз он сунул Луцию в руки стакан с кофе. Луций машинально ухватил его, и пальцы обожгло через пластик.

– Подержи, пока не остынет, – бросил Двадцатка. – Я ща.

Он сорвал с себя майку, запрыгал на месте, красуясь, провел пару ударов. Кривлялся, как клиент психиатрички у святилища Лиссы, явно под кликами. Из-под босых ног поднимались клубы песчаной пыли. К нему присоединился еще один такой же – полуголый, татуированный и пустоголовый, – и они принялись месить друг дружку. Вокруг тут же собрался народ.

Говнюки. Тощие, кривозубые, тупые.

Луций посмотрел на стакан в своей руке. С наслаждением представил, как кислотный заряд гидры прожигает Двадцатку и его спарринг-партнера, после чего оба падают на песок, корчась в судорогах. И пена, пена, зеленая пена изо рта…

– Чего хочешь? – Кассий сбил его с мысли. Он успел обернуться и теперь внимательно смотрел на Луция. Он не был глуп – глаза выдавали. А Луций всегда был плохим лжецом.

Но попытка не пытка, верно?

Луций склонился к его уху и сказал, понизив голос.

– Мне Бритва кое-что передала. Срочно. Насчет «орликов».

Звать себя и всех коллег «орликами» было противно. Но Кассий заинтересовался, а это того стоило.

– Говори.

– Не здесь.

Кассий помедлил, сжал тонкие губы. Затем перевел взгляд на стоящих рядом «псов».

– Еще раз пропустит – заканчивайте, – велел, указав на дерущихся на ринге, и поманил Луция и одного из «псов» за собой. «Пес» был вооружен.

Проклятье.

Луций швырнул стакан с кофе в угол, к остальному мусору, и двинулся следом. Они миновали рынок – анфиладу бывших технических залов, которые приспособили для торговли. Боксы были открыты с одной стороны; внутри пестрела одежда – висела слоями до самого потолка. Чернели спецкостюмы, на лотках лежали запчасти для протезов, машин и аэроциклов – бывшие в употреблении и, скорее всего, ворованные. В закопченных чанах пухла лапша. Белая, без добавок, но пахла жареным мясом. У стен звякали автоматы с выпивкой. Народа собралось много, как и в любой выходной день. Луций задрал голову. Под бетонной чашей купола кружили механические светляки с камерами вместо голов – самодельные дроны. От таких стоило держаться подальше.

Полосы халата Кассия скользили между людскими потоками ярко-желтым маяком. Луций продирался следом, чувствуя, как по спине чертит дорожки пот. Даже майку не успел натянуть, так и забыл ее у ринга. Хотя в канализации он со своими шрамами не выделялся.

Позади молчаливо топал «пес». И пока в голову не приходило ни одной дельной мысли, как от него избавиться.

За рынком они свернули в боковой тоннель. Миновали многоуровневую стоянку с магнитным подъемником. Поднялись по скату с выщерблинами в бетоне и вышли в прохладный и сумрачный тоннель уровнем выше. В стенах темнели пятна шлюзов – входы в жилые каморки. Людей почти не было, только вдалеке шумела компания номеров. Орали, делали ставки.

Кассий повел Луция в другую сторону. У третьего шлюза остановился, отсканировал руку и жестом пригласил внутрь. Луций нехотя переступил порог. Кассий вошел следом, мощные створки сомкнулись.

«Пес» остался снаружи. Этому стоило порадоваться.

По меркам тоннелей, кабинет у Кассия был неплох. Большая комната с выходом в смежное помещение: во тьме за аркой виднелась спинка дивана и мини-бар с запотевшим стеклом. Половину стены занимала телепанель, на которой целовались две марсианки. Одна гладила прозрачные синтетические груди другой, размазывая глянцево-синюю водку.

Под телепанелью стоял стол на тонких стальных ногах.

А на столе мигал индикатором распылитель. Заряжен, готов к стрельбе. В пяти шагах от Луция. В двух – от Кассия.

– Так что с Бритвой?

Луций поднял взгляд. Сделал вид, будто очень заинтересовался обстановкой, прошелся вдоль стены с полосами светильников.

– Велела передать, что будут новые зачистки, – бросил он. – На этой неделе в Десятой, потом в Одиннадцатой.

Луций оперся ладонями на стол. Совсем близко к распылителю, только руку протянуть.

– Она ж в легионе своя, ты в курсе?

Кассий не кивнул, но и удивляться не стал. Его очень заинтересовало что-то на столе. Луций проследил за его взглядом.

На запястье, из-под смазанной виниловой краски чернел край орлиного крыла.

Кассий бросился в сторону, полез за ворот халата. Луций толкнул стол ногой, отрезав ему путь. Кассий не растерялся, проскользил задом по столу, в руке сверкнула спица. Лазерная игла прошипела в паре миллиметров от глаза. Луций перехватил его запястье, вжал дуло в живот и выстрелил. Звук вышел негромкий, как влажный хлопок. Пыль вырвалась из спины Кассия, опутала их седым облаком. Луций привычно задержал дыхание, пережидая, пока она осядет. Опустил обмякшее тело на пол и вытер вспотевший лоб.

Проклятье. Убийство в его планы не входило.

Кассий невидяще смотрел в потолок.

Спица выкатилась из его руки, подпалив пол.

Марсианки на панели продолжали целоваться.

Луций обернулся на шлюз. Рискнуть или нет? Второго шанса может не представиться. Где-то на карте нейроимплантата Кассия лежала информация о Бритве. Должна была остаться – агенты сохраняли всё, что знали, на случай, если удастся кому-то продать. Жаль, дешифратора с собой не было. Хотя считать данные с мертвеца все равно бы не вышло.

Стоило попробовать кое-что другое.

Он оттащил тело за стол, перевернул его и ощупал кожу на затылке. Как и думал, под пальцами угадывался жесткий рельеф нейроимпланта. Повезло, у Кассия стояла дешевая версия, которую просто вживляли под кожу. Более дорогие – например, легионерские, – устанавливались в затылочную кость и накрывались пластиной. Вскрывать такие было куда сложнее.

Выставив спицу на минимум, Луций вывел лазером аккуратный треугольник на затылке. Кожа зашкворчала. В нос ударила вонь паленых волос и жареного мяса. Луций с трудом оторвал получившийся лоскут, подцепил ногтями плашку чипа. Тот легко вышел из паза имплантата, обнажив нити микросхемы.

Коммуникатор у шлюза зашипел, как оборванный шланг.

– Босс? – гнусаво пробубнили из динамика. – Все в порядке, босс?

Мать, мать, твою же…

Луций сунул чип в карман и прижался к стене у шлюза. В детстве так прятался от няньки, когда не хотел спускаться на очередной раут. Стоял у двери и выскальзывал в коридор, когда представлялась возможность.

Но сейчас нянька куда злее.

Экран блокировки переключился на зеленый. Створки шлюза дрогнули и раскрылись, из тоннеля пахнуло жаркой влагой. «Пес» переступил порог: показался пистолет на вытянутой руке. Затем покатое плечо, обтянутое спецовкой. Низкий лоб и бритый затылок.

Когда голова поравнялась с прицелом распылителя, Луций нажал спусковую кнопку.

Компании в конце тоннеля уже не было – должно быть, их спугнул выстрел. Луций добежал до нужного поворота и зашагал вниз по скату. Шаги гулко разносились под сводами, отзывались эхом, будто следом кто-то шел. Далеко внизу маячил свет – выход на нижний уровень. Ноги заплетались; казалось, еще немного, и Луций ухнет к маячку света головой вниз.

Спустившись к рынку, он двинулся мимо арены к тоннелю, в котором остался аэроцикл. Завидев светляков-дронов, остановился в тени за колонной. Дроны стайкой пролетели мимо, едва не цепляя камерами металлические ребра тоннеля. Сделали круг над рингом, снимая разминку бойцов. Луций затаил дыхание, следя за ними взглядом. Наверное, так себя чувствовали беглые номера на поверхности: будто за ними отовсюду наблюдают.

И снова писк в ушах. Проклятый, сводящий зубы писк. Луций глубоко задышал, чуть откинув голову назад. Кто бы знал, что слезать с «гелиоса» будет так сложно…

Чья-то рука легла на плечо.

– Эй, Цицеро, – надломленный, очень знакомый голос, от звука которого сердце забилось жестче. – Где мой кофе-то? Беги за новым теперь.

Луций обернулся и с разворота сунул Двадцатке в лицо. Еще – в челюсть, снизу вверх. И еще, под ребра. Двадцатка задохнулся, качнулся вперед. Луций сгибом локтя поймал его за шею и придушил. Стерпел удар в живот, сжал руку еще сильнее.

Двадцатка брыкнулся в последний раз и замер. Отключился. Плохая выносливость, «псу» стоило завязывать с синтетическим кофе.

Писк в ушах исчез, будто его и не было.

– День добрый.

Юлий Ветурий крутанулся в кресле. Заметив Луция, он изменился в лице и вскочил. Отдал честь. Второй рукой провел по столу за своей спиной, свернув слои.

– Декурион.

Формально, как обычно.

Иногда Луций завидовал Титу Пуллию, к которому рядовые легионеры тянулись сами. Дарили подарки на дни рожденья, рассказывали о своих проблемах. Даже Луций порой излишне откровенничал в кубике центуриона. Потом проклинал себя за несдержанность – нашел кабинет психотерапевта.

Впрочем, захотел бы он слушать о чужих детях и проблемах? Вряд ли. Тишиной в декурии он был вполне доволен.

– Вольно. Я не при исполнении.

Юлий опустил руку, но садиться не спешил. Следил за Луцием своими темными, глубоко запавшими глазами. Невысокий и жилистый, как пловец или пилот шаттла. Под расстегнутой форменной курткой виднелась футболка с мультяшным псом. Пес улыбался во все сорок два зуба.

– Мне передали, что вас не будет до понедельника, декурион.

Оно и видно – кроме Юлия в декурии никого не было. Только столы со встроенными панелями, в воздухе над которыми висели слои с чатами и недописанными рапортами. На доске, у проекции разыскиваемого номера нарисован кривой шаттл, неуловимо похожий на член. Детский сад. Как будто пару дней назад никто не палил по Управлению – хотя внизу, в холле сохранились выжженные полосы на полу. Угольные звезды с выщерблинами посередине.

Луций опустился за ближайший стол. Мановением руки свернул мигающие непрочитанные сообщения – фотографии, анимированные смайлы, межгалактические иероглифы, которые для краткости использовали пилоты кораблей, – и жестом велел Юлию сесть.

– Меня здесь и нет. Зашел показать тебе кое-что. – Он выудил из кармана прозрачный пакетик с чипом. Пластик был измазан кровавыми полосами. – Сможешь прочитать?

Юлий нахмурился. Явно сообразил, что к чему, но вида решил не подавать.

– Могу сделать, но мне нужен ордер.

Луций коснулся уха, сжал бусину некса на три долгие секунды. Имплантат отключился, кольнув мочку зарядом.

Помедлив, Юлий нехотя отключил свой. Теперь они говорили один на один.

– А ты сотри запись. Всего двадцать минут твоего времени.

Юлий выпрямился, скрестил руки на груди.

– Декурион, это против устава.

– А еще против устава носить гражданское в Управлении, – Луций указал на лыбящегося пса. – И возить напарницу в придорожные мотели.

Да, именно за это его не терпела вся центурия. «Василиск», так его звали. Говорили, что у него взгляд такой – впору сканировать сумки и дроны на лету сбивать. И такта не больше, чем у мясорубки.

А прозвище следует оправдывать.

На щеках Юлия расцвели розоватые пятна. Он оперся на колени, сцепил пальцы в замок и уставился в пол. Бедняга. Думал, что никто не замечает, как он прыгает вокруг белокурой и, между прочим, замужней Ливией Гракх. Конечно, никаких доказательств не было, но при должном усердии можно накопать что угодно.

Усердия Луция хватало на целую декурию, это все знали.

– Декурион, Ливия и я…

Луций вскинул ладонь.

– Я ничего не слышал и не знаю. Как и ты, верно? Мы же одна команда.

Помедлив, Юлий кивнул. Поднялся и забрал пакетик с окровавленным чипом.

– Дайте мне пять минут.

Луций вышел следом за Юлием, проводил его взглядом – плечи напряжены, тело как сжатая пружина, шаг чеканный. Шея под выбритым затылком побагровела. Он это запомнит, Луций сразу понял. Может быть, доложит Титу Пуллию. Может, даже встанет в позу и напишет рапорт.

Плевать, не страшно. И совестно тоже не было. Луций хотел узнать правду во что бы то ни стало.

Он прогулялся мимо битком набитого конференц-зала. По его стене двигались вооруженные «псы» – видео с мест происшествий. «Псы» громили бутики верхнего уровня. Удар биты – и в стороны разлетелся вихрь осколков. Еще удар – и видео поставили на паузу, приблизили и сделали четким изображение лица. Заметив массивную фигуру Тита Пуллия, Луций отвернулся, подался назад. Провел ладонью по колкому ежику волос. На затылке пальцы коснулись шершавой проплешины затянувшейся болячки.

Стоило заскочить в медкорпус. Луций в который раз поправил ремень – «цицеро» впивался в спину. Еще хотелось зайти в оружейную за нормальным оружием, но придется отчитываться за утерянный табельный распылитель, писать кучу объяснительных, а времени сейчас не было.

Блокнот в кармане завибрировал. Луций растянул его и открыл присланный Юлием файл. На экране высветились столбцы – перечень увиденных в тоннелях «псов». Номера, приметы, координаты. Все, что помнил.

«Нагнули верхние уровни», кажется, так номера кричали у Арены?..

Теперь нагнутся они.

Чип он оставил Юлию. Велел дать ему фору, хотя бы сутки, а сам вылетел обратно в Первую, в космопорт. Казалось, это место никак не могло его отпустить.

Кассий часто летал, в основном из Четвертой, Третьей, Пятнадцатой и Первой курий. Одни и те же координаты и время, которое совпадало с частными рейсами. В день начала бунта, когда пропала Бритва, он летел из Первой в Пятнадцатую. Наземным транспортом Бритва не пользовалась, на регулярные рейсы не регистрировалась. Значит, что? Встретилась с Кассием, и они улетели вместе?

В груди вновь заворочалась злоба. Луций ухватил рычаг справа от панели, потянул на себя. По экрану побежали данные: шасси выпущено, подтверждение диспетчера. Загорелась линия глиссады, светло-зеленая на черном фоне; по ней ползла точка шаттла. Автопилот вел посадку четко.

Короткая встряска – шаттл коснулся земли. Луций включил реверс двигателей, быстро набрал на панели координаты выделенной ему стоянки. Шаттл послушно замедлил бег и направился в указанную точку. По лабиринту полос, вдоль линий голубоватой подсветки, утопленных в бетон.

Идти от стоянки было недолго. Навигатор привел его на отшиб космопорта. Частные ангары, ровное покрытие, модный, похожий на галочку, корабль на взлетной площадке вдали. Чисто, спокойно.

Луций вновь сверился с голограммой карты, выведенной на браслет. Алая точка, означавшая его самого, находилась рядом с пунктом назначения.

Странно. Те ли координаты сообщил Юлий? Может, решил отыграться и просто наврал? Луций уже никому не верил, ничего не исключал.

И он не знал, что делать, когда увидит Бритву. Скажет «привет» – будто совсем не ожидал ее встретить? Выстрелит, если она нападет или попробует сдать «псам»?

Сможет ли?

Луций нахмурился и ускорил шаг. Сможет, еще как сможет. В конце концов, он не трепетная девица. Закон Римской Империи превыше всего. «Един для всех», – повторил про себя.

Он миновал тихие взлетные полосы. На пятом перекрестке повернул направо. Двинулся мимо частных складов, похожих на зону временного хранения, где его подстрелили. Все были закрыты: ворота опущены, горят зеленые глазки сигнализаций.

И опять возник старый вопрос: откуда у «псов» появились деньги на аренду ангара в космопорте Первой курии? И связи – их явно прикрывал кто-то из легиона, может, «нюхачи». Конечно, у них был доступ к внутренней сети Управления, могли удалять все данные, какие хотели. А командование думало, что следит за всеми. Идиоты.

У нужного склада никого не было. За дверью подозрительная тишина, ни звука. Луций повел тепловизором, но на его экране тоже было пусто. Он ухватился за стальную ручку, вытащил «цицеро» и нажал кнопку разблокировки. Пистолет бесшумно задрожал, рукоять нагрелась. «Лишь бы выстрелил туда, куда надо», – подумал Луций, обливаясь потом. «Цицеро» он боялся больше, чем предполагаемых «псов» за воротами. Сколько было случаев, когда такое вот лютое старье отрывало стрелкам руки по локоть… И, как назло, с собой лишь оно и браслет со встроенной «спицей». Негусто.

Все-таки стоило зайти в оружейную.

Луций рванул дверь, и откатил в сторону, прикрываясь створкой как щитом. Внутри царила тьма, сплошные чернила. Пусто. Луций внимательно осмотрел рельс и пол за ним – ему могли оставить лазерную растяжку в подарок. Но красного огонька тоже не мигало.

Он ступил во тьму, водя «цицеро» по сторонам. Поглядывал на тепловизор, который держал над прицелом во второй руке. Фонарик пока не включал – тот мог его выдать. Луций зажег его, лишь когда убедился, что в ангаре только он, «цицеро» и шустрые точки крыс, шмыгавшие по экрану. Убрал оружие за пояс, предварительно его отключив. Было спокойнее, когда эта пушка стояла на предохранителе.

На полу под трубами ретрасс валялось тряпье – лежаки, пахло потом и грязью. Луций посветил фонариком и сморщился, заметив пятна крови. Пару выбитых зубов. Вдоль стены была насмерть привинчена длинная скоба с царапинами, скорее всего, от наручников.

Похоже, никто не собирался платить бойцам деньги. Накачивали кликами – может, еще в канализации, в фургоне, во время чипирования. Привозили сюда, потом грузили на шаттл и увозили в Пятнадцатую. Перевалочный пункт; его декурия закрыла парочку таких с полгода тому назад.

Хорошо, что он вовремя сбежал.

Из-под одного лежака прыснула стайка крыс – худых и больных, с зелеными следами родентицидной химии на шкурах. Похоже, они что-то жрали.

Луций раскидал тряпье, мысом ботинка подцепил лежак и перевернул его, обнажив грязное прорезиненное основание. Под ним что-то блеснуло. Маленькая бляшка на кусочке кожи и хряща, кнопка от некса и часть ушной раковины со следами крысиных зубов.

Луций медленно присел, не веря глазам. Вытащил из кармана пакет, одев его на руку, как перчатку, подцепил находку ногтями и обернулся к свету. Некс легионерский. Такой ни с чем не спутаешь.

Он мог принадлежать Бритве. Наверняка принадлежал ей – ухо смуглое, женское.

Ее что, пытали? Похитили? Избавились от чипа и имплантатов, чтобы не отследили?

Или просто убили.

От этой мысли в животе похолодело. К горлу подступил ком.

«Спокойно, Луций. Ты же не трепетная девица».

Подрагивающими пальцами он запечатал кусочек уха в пакете, сунул обратно в карман. Для точного анализа требовалась аппаратура из Управления. И время, которого у Бритвы уже нет. Сколько дней прошло с ее исчезновения? Полторы недели? Две?

Он осмотрел лежак и пол вокруг внимательнее, но больше ничего не нашел. Только пыль, сор и песок. Прошелся к дальней стене, вдоль усиленной полосы для стоянки корабля. Отсвет фонарика скакнул по мертвым крановым установкам под потолком. По сетке каркаса и натянутому на ней полупрозрачному тенту.

По шлюзу в дальнем конце.

Он походил на служебный отсек: в таком обычно хранили роботов-уборщиков, запчасти и прочую ерунду, которая может понадобиться при обслуживании корабля. Снова вытащив «цицеро», Луций приложил руку к экрану блокировки. Тот пискнул, тонко и коротко, как предупредительный сигнал ружья перед выстрелом.

Створки шлюза свернулись. Луций придвинулся, следя за вязкой тьмой.

На уровне пояса мигнули алые точки, донесся низкий рык, и из отсека выпрыгнул пес. Черный, в холке Луцию по грудь, с крокодильей пастью. Настоящий мутант. Луций успел вовремя отпрыгнуть, выстрелил. Заряд вырвался откуда-то из стыка между батареей и стволом, обжег ладонь и опалил лицо так, что щетина зашипела. Луций отбросил раскаленную рукоять прочь.

Проклятое старье!

Пес повалил его на пол. У носа щелкнули три ряда зубов, лица коснулось жаркое дыхание. Луций еле успел выставить руки. Держал как мог – предплечьями упирался в шею, так, чтобы пес не дотянулся.

Взгляд упал на хромированную полосу органайзера на запястье. Луций подвел дрожащий палец к браслету, ткнул в нужный знак. Тот загорелся – включилось голосовое управление.

– Десять-шесть, – прохрипел Луций.

Сверкнул зеленый луч, прошил черную шерсть на шее пса. Тот рванулся – почти отхватил Луцию нос. Но содрогнулся, захрипел, закапал кровью на лицо, и обмяк, придавив своей тушей.

Луций скинул его с себя и развалился на полу, тяжело дыша в потолок. Голова кружилась, и мир кружился вместе с ней, покачивался, как понтон на море. Убитая псина лежала рядом, раззявив темную пасть. На мягком, в розоватых пятнах животе был выжжен знак «Псов».

Выбравшись в ночную прохладу, Луций побрел вдоль подсвеченных дорожек к шаттлу. Ветер выстудил лицо и вспотевшее тело. За рядами ангаров с низким рокотом взлетела звезда шаттла. Луций зажмурился от яркости, прибавил шаг, вспоминая межзвездный код космодрома Пятнадцатой курии.

Он задолжал кое-кому извинения.