ГЛАВА 25
…и Эвридику
Особняк леди Миллисент Мак-Грегор находился в престижном тихом районе. Небольшой дом в два этажа с верандой и огромным садом вокруг. С ранней весны до поздней осени здесь цвели цветы. От крохотных и неприхотливых до необычайно крупных и редких. Газоны же почему-то сивилла не признавала.
Иридодиктиумы и нарциссы сменяли крокусы и подснежники. Ждали своей очереди тюльпаны, ирисы, незабудки, анютины глазки, разноцветные розы, примулы, герань и столь любимая бабушкой манжетка. Она испытывала странную привязанность к этому растению с круглыми, волнистыми по краям листьями, на которых словно жемчужинки поблескивали капельки воды. Но не сейчас.
Голые ветви деревьев царапали пустое небо. Дорожка к дому подсвечивалась круглыми наземными фонарями, скрывая грязный снег и раскисшую землю.
Отдав пальто, цилиндры и трости дворецкому, граф Мансфилд и лорд Дей прошли в самый большой зал. Вот ведь как, Киану и не догадывался, что его для балов можно использовать.
Портьеры повесили светлые, паркет натерли, люстры почистили от ныли, и они сияли как маленькие солнышки. Небольшой оркестр начал уже наигрывать что-то незамысловатое, и две или три пары кружились в вальсе.
— Где здесь фуршет? — Воздушный колдун дернул себя за шейный платок, который, казалось, душил и не давал дышать. — Я поем и пойду.
— Куда? — Мансфилд схватил его за руку и не дал сбежать в соседние комнаты, где рядом со столами, изящно сервированными закусками, играли в карты те, кто не желал танцевать.
— Ты меня привел? Привел. Долг выполнил, так что свободен. И я тоже.
— Поздно! Улыбнись бабушке, неблагодарный щенок! — сквозь зубы прошипел граф и оскалился идущим навстречу дамам.
Леди Миллисент в темно-лиловом шелковом платье, украшенном кружевом и жемчугом, тепло поприветствовала новых гостей. За ней несколько вежливых фраз выдала и худая нескладная девушка. Ничем не примечательная, только в иссиня-черных волосах ярко-сиреневые пряди, которые не скрывала никакая краска или иллюзия. А платье цвета айвори делало ее похожей на умертвие. Неудачно выбранный оттенок или некромант-экспериментатор опять безвылазно сидела в лабораториях? Почти со стопроцентной вероятностью второе.
Мансфилд улыбался и не скупился на комплименты. Маг вежливо поздоровался. И только.
В последнее время они с бабушкой не общались. Сердце Киану до сих пор болело, а леди Милли… она ведь знала! Знала ведь, кто такой Моро, но не предупредила!
Помогло бы ему? Вряд ли, но…
Музыка сменилась более быстрой. Слух резал чей-то веселый разговор и непринужденный смех.
— Я рад был всех видеть, и мне пора! — Рыжий чувствовал себя чужим среди этих улыбок, радости, света.
Мимо продефилировала красивая девушка, обмахиваясь большим веером из страусовых перьев. Ее элегантный кавалер с полуулыбкой говорил ей что-то приятное, заставляющее леди смеяться и еще усерднее с ним кокетничать.
Может, они только сейчас познакомились. Может, давние друзья или даже жених и невеста. И их незамысловатое сиюминутное счастье резало душу хуже тупого ножа.
— Как? — делано изумилась Миранда Робинсон, глаза на бледном лице стали еще огромнее и выразительнее. — И не хочешь познакомиться с моей сестренкой?
— Нет. — Эту невоспитанную девицу Киану и раньше едва терпел, а теперь и подавно не желал общаться ни с ней, ни с ее родственницей.
— А придется, — безапелляционно заявила юная леди, кого-то позвала и замахала рукой.
Один из кавалеров, только-только станцевавший тур вальса и теперь отводивший партнершу в сторону балкона, обернулся и повел свою спутницу к сивилле и ее гостям.
Слегка поклонился и деликатно отошел в сторону.
Рыжий бросил рассеянный взгляд на девушку. Ах да, та незнакомка, которая так брезгливо кривилась, когда они с сестрой встретили его на улице. Миловидная, раскрасневшаяся после танца. Глаза какого-то непонятного цвета. Смотрит на него, приоткрыв рот. Волосы уложены в высокую прическу с локонами, украшены живыми цветами. Из такой прически никакой завиток не выбьется, чтобы его можно было дернуть и вызвать улыбку. Кажется, он прослушал, как ее зовут.
Плевать!
Повторят.
Вроде Оливия Робинсон.
Как она посмела зваться таким именем!
— Не уйдешь, пока не станцуешь с ней вальс. — Ох, тяжело же придется тем, кто будет охранять эту маленькую гадость. Киану уже ее прибить хочется! Ладно, один танец, и уж он постарается, чтобы леди Робинсон потом рыжих магов десятой дорогой обходила.
— Вы не устали? — процедил он сквозь зубы, ведя свою даму на середину бального зала.
Та стушевалась и отрицательно помотала головой.
Что и следовало ожидать, дурно воспитана, как и ее сестрица.
И какая-то зажатая, стеснительная. Осанка идеально ровная, но старается держаться на максимально допустимом расстоянии. Даже ладошку в руку кавалера вложила с опаской и недоверием.
А недавно легко танцевала с каким-то франтом.
Зазвучали первые такты спокойной музыки. Киану вздохнул и аккуратно повел леди в танце. Разговаривать он не собирался.
У леди были другие планы.
— Вы выглядите несчастным. Что-то случилось?
— А вы невежливы и бестактны. Помолчать можете?
— Могу, конечно! — обиделась девушка. Глаза потемнели и из голубых стали карими. Показалось, наверное. — И вправду, стоит ли говорить, если…
— Все равно не слышат и не хотят услышать — это разные вещи, леди Робинсон. Я вот разговаривать не хочу.
Дальше танцевали в молчании.
Неловком и обиженном.
Музыка смолкла.
Колдун провернул партнершу под рукой, поклонился, дождался положенного реверанса. Этикет требовал отвести даму туда, где взял. Не оставлять же ее посреди зала в одиночестве.
— Вы хам… грубиян и… и муж…лан! — запинаясь, произнесла эта Оливия. — Вы не умеете…
— Я рад, что оставил о себе неизгладимое впечатление! — Рыжий усмехнулся, но как-то горько. — Надеюсь, мы больше не увидимся!
— Я тоже! — выпалила девушка, не обращая внимания, что на них уже косо поглядывают. — Забирайте… ваш подарок! Он мне… не нужен!
— Когда я вам что-то дарил? — опешил колдун, который на память никогда не жаловался.
Оливия, тихо шмыгая носиком и пряча глаза, копалась в ридикюле, что-то выискивая. Сумочка маленькая, но при должном умении в нее можно столько всего спрятать! Киану терпеливо ждал, пока молодая леди не протянула ему криво сложенный журавлик из бумаги с траурной каймой.
Птичка подняла голову, попробовала взмахнуть крыльями, но так и осталась лежать на маленькой узкой ладошке. Магия в журавлике-шпионе почти рассеялась. Знакомая магия. Голубая с синим и зелеными искрами.
— Откуда он у вас? — Рыжий схватил девушку за плечо и сильно сжал, не заметив, как скривилась и чуть не заплакала та, кто не имела права зваться Оливией. И уж точно не должна была хранить при себе нескладную бумажную фигурку, оставленную как подарок той, другой!
Правильный вопрос: почему журавлик ее слушается? Колдун ведь к Ливи его привязывал, и только к ней!
А глаза окончательно приобрели темный оттенок.
— Оливия? — Вот в это он не верил. Хотел, но не смел. Как дышать нужно, и то забыл. Притянул к себе и пытливо заглянул в лицо, стремясь разглядеть еще что-то знакомое, утраченное. — Оливия Элингтон?
Девушка мотнула голой, соглашаясь и отрицая одновременно, пыталась вырваться, но кто ж ей даст!
Где-то вдалеке шумно шагала к ним Миранда, расталкивая нарядные пары и ругаясь, как боевик со стажем. Что она собиралась им сказать, Киану было неинтересно. Яркая вспышка портала унесла из бального зала и колдуна, и его ожившую мечту.
— Сестра, говоришь? — Мансфилд скептически прищурил глаза, наблюдая за танцем рыжего мага и девушки с очень необычными украшениями и шрамами, которые сложно сводились даже магией.
Один на затылке, скрытый туго завитыми локонами. Второй прятался за черной бархоткой с синим камнем-подвеской. Благо они в очередной раз вошли в моду. Несколько разрезов на запястьях под широкими браслетами. На животе и щиколотках. Но тут Миранда клялась, что тело уже было с ними и к ее эксперименту они отношения не имеют. Ну почти не имеют.
— О, мы ее еле отговорили, чтобы она не назвала Оливию дочкой! — Леди Милли мяла в руках кружевной платочек и тоже нервно следила за внуком и его спутницей.
Будущая сивилла гордо задрала нос и сложила руки на груди, посчитав ниже своего достоинства объяснять некоторым все сложности своего проекта. Она несколько лет жизни угробила, исследуя, как привязать душу одного человека к мертвому телу другого, как восстановить жизненные функции и память. И сколько лет получались одни и те же зомби! Нет, она ничего против них не имела, но все-таки стремилась оживлять. Не воскрешать, потому что такие люди или сходили с ума, или были теми же зомби, безвольными марионетками, влачащими лишь жалкое подобие жизни, полностью послушные некроманту. Ей вот недавно пришлось разбираться с делом одного такого «воскресителя». Часть его клиентов просто заживо начала разлагаться. И, конечно, все без исключения несли своему хозяину и драгоценности фамильные, и счета в банке открывали.
А дать шанс на новую жизнь…
До недавнего времени у нее не получалось.
Чего-то не хватало!
Что за артефакт ей передала леди Миллисент, как там была заключена душа и почему именно с ней удалось довести работу до конца, Миранда обязательно разберется. Она упорная, у нее получится.
И нужно еще найти проверенного менталиста. Потому что ряд идей ей просто приснился! Например, что нужно брать тело в коме, а искать его лучше в Бедламе. И что сказать Мансфилду, чтобы он ей это тело из дурдома притащил. И про токи энергетические, про которые даже целители еще не знали. А еще ведь какой интересный эффект получился: душа меняла тело под себя, словно вспоминая, каким оно должно быть, и считая его единственно правильным. К примеру, у той больной бедняги рост был повыше и волосы не такими густыми оказались. Интересно ведь как! Особенно занимательны эти изменения в связи с эмоциями. Если Оливия начинала волноваться, злиться или радоваться, то преобразования происходили буквально на глазах.
Вот как сейчас!
Миранда, бурча то ли извинения, то ли ругательства, пошла через весь зал к рыжему магу и своей названой сестрице. Колдуна она самолично задушит, если с Ливи что-то случится! И не посмотрит, что он там какой-то родственник сивилле.
Тот, как почувствовав, что ему собираются проредить шевелюру, открыл портал и сбежал, прихватив с собой Оливию.
Ну не наглость, а?
Сила силой, а открывать порталы на дальние расстояния Киану так и не научился. Да и куда он бы с ней отправился? В свою холостяцкую квартирку на последнем этаже не самого хорошего дома? Поэтому местом назначения он выбрал свои комнаты в этом же особняке. Благо бабушка их не опечатала и не наложила запрет на перемещения. С нее станется. Кстати, почему с сивиллой нет ни одного телохранителя? Отбор еще не провели?
— Как такое возможно? — Эта мысль не давала покоя и казалась самой важной на земле. Послушная и радостная магия легко коснулась ауры девушки, подтвердила, да, знакомая энергетика, знакомые переливы.
Оливия вырвалась и отпрыгнула от колдуна. Поправила браслеты, скрывающие длинные тонкие рубцы, и старалась не смотреть на рыжего парня, который начал ходить по комнате, хватаясь за голову. А потом опять к ней метнулся, упал на колени, обнял крепко, уткнувшись в живот, и зашептал:
— Родная, любимая, милая, прости! Ты выглядишь иначе! Как так получилось? Не молчи, прошу, говори…
И Оливия, не отказав себе в удовольствии запустить пальцы в непослушные рыжие кудри, рассказала.
О том, как застряла между миром живых и миром мертвых. И даже не привидением. Просто висела в пустоте, наверное, недолго, иначе смогла бы сойти с ума. Когда вокруг только серый туман, нет ни неба, ни земли, сложно сохранить рассудок. Непонятно, идешь ли ты или стоишь. Желаний тоже нет никаких. Нет чувства усталости, голода. А эмоции, воспоминания… Сначала только они и кажутся реальными, но постепенно тускнеют, блекнут, и непонятно, с тобой ли это происходило или ты только слышала обо всем когда-то.
Потом ее вытянуло из серого ничего, и она очутилась в камне-хранителе. И могла уже видеть, что вокруг происходит, слышать разговоры. Артефакт Моро отдал леди Миллисент, а та в тот же день, как вернулись в Люнденвик, передала его Миранде. Забавная девочка буквально прыгала от радости и не расставалась с перстнем ни на минуту.
Оливия помнила боль, когда ее переселяли из хранителя в новое тело. После чего пришлось учиться самым простым вещам, которые умеют даже маленькие дети: ходить, разговаривать, есть с ложечки. Учиться нужно было быстро, а еще много гулять на свежем воздухе. На несколько часов в день некромантка утаскивала Оливию на опыты и «процедуры», как она говорила. Миранда беспокоилась, что душа не хочет задерживаться, рвется из тела, все время приходится подкачивать магией и зельями, что нужен еще какой-то дополнительный якорь, положительные эмоции, что ли, подружиться с кем-нибудь. Именно поэтому и устроили этот бал.
А о встрече с Киану Ливи сама попросила.
— Почему? — глухо спросил рыжий маг, страшась ответа.
Чувствовать тепло, легкие прикосновения к волосам, слышать незнакомый, но родной голос. Сейчас именно это и было необходимо ему для счастья. Будто все прошедшие дни он не мог дышать в полную силу, видел мир сквозь пелену боли, жил с кровоточащей раной.
И если девушка с чуть рыжеватыми волосами опять исчезнет, то жить ему и в самом деле будет незачем.
Не сможет.
Оливия молча пожала плечами, Киану не видел, почувствовал ее движение и растерянность, чуть грустную улыбку.
Он поднялся с колен, вытер какую-то лишнюю и ненужную слезинку с ее щеки, поправил упрямую прядку и поцеловал в уголок губ.
— Можно я стану твоим якорем? Выходи за меня замуж.
— Нет!
— Как — нет?! — опешил и не поверил своим ушам колдун, а на сердце опять нарастала корка льда.
— В смысле выйду… но якорем быть не надо. И я не хочу… чтобы ты был привязан к жизни благодаря мне.
— Но почему?
— Потому… что…
В дверь комнаты нагло забарабанили кулаками, и гневный голос дорогой родственницы проорал:
— Киану, неблагодарный мальчишка! Раз о своей репутации не беспокоишься, то хоть о добром имени девушки подумай!
— Открывай дверь! — вторила старушке разозленная Миранда. — Если с ней что-нибудь случится, я тебя лично убью, воскрешу и опять убью!
— Некроманты, — буркнул Киану, глупо улыбаясь. — Ничего оригинального придумать не могут!
— Я сейчас дверь высажу! — Граф Мансфилд мог бы это сделать и без применения магии. И без предупреждения, кстати, тоже.
— Нам нужно поговорить. — И, дождавшись утвердительного кивка своей будущей невесты, Киану открыл очередной портал.
Терять время они не намерены. Ведь его всегда не хватает на самые важные в жизни вещи.
