ГЛАВА 11
…а зло еще дольше

Дорис Форстер, тяжело дыша, поднималась по лестнице на третий этаж, где занимала две небольшие комнаты, забитые стопками пыльных книг, перевязанных веревками, мутными хрустальными шарами, связками амулетов и талисманов со всего изученного мира. Убиралась она в своем жилище редко, а големов туда не пускала, опасаясь, что они что-нибудь ненароком разобьют или испортят. Это ее угол, ее берлога, где она хозяйка, где можно зализать раны и набраться сил.

Женщина, погруженная в невеселые мысли, не сразу поняла, что за ней кто-то идет.

— Снова вы? — Она обернулась и, собрав остатки гордости, со всем презрением, на которое была способна, посмотрела на того, кто шел за ней. — Продолжите издеваться? Странная тетка, да? Глупая, безобидная! Но все теперь изменится! Я все расскажу! — Она погрозила пальцем. — И про вас в том чи…

Голос сорвался на противный визг, глаза вылезли из орбит, мозг никак не мог понять, почему чья-то рука схватила ее за бусы. Какая фамильярность! Как грубо! Вздохнуть же нельзя! Она была лучшего мнения о…

Мощный рывок тоже стал неожиданностью. Дорис покатилась вниз по ступенькам. Несколько мгновений, несколько глухих ударов — и она уже лежит внизу, невидяще уставившись в потолок с декоративными балками.

Убийца спустился по лестнице, посмотрел на неподвижную старуху в нелепом наряде и спешно удалился, не оставив после себя ни тонкого запаха страха, ни острого сожаления. Быстрые шаги вскоре затихли, и ни один посторонний звук уже не нарушал безмолвие гобеленов, потемневших от времени картин, ковров… Стрелки древних часов дернулись и опять замерли.

От одной из балок отделился едва светящийся сгусток, оформился в полупрозрачную фигуру Эда и плавно полетел вниз. Рядом с телом леди Дорис, чуть не доставая мысками туфелек пола, висел еще один призрак. Старуха со взлохмаченными волосами и безвкусной бижутерией с каждой секундой молодела, как шелуху сбрасывая года. Вот она зрелая женщина, не лишенная некой привлекательности, а вот уже молодая девушка с горящими глазами. Эд удовлетворенно хмыкнул: все идет как надо. После смерти люди, не владеющие магией, обычно выглядят, на сколько себя ощущают. Такие метаморфозы с духом происходят не сразу, требуется иногда несколько месяцев или даже лет. Но у Дорис, так сказать, есть преимущество.

— Я умерла, да? — Дорис переводила взгляд то на Эда, то на свое земное тело. — Я здесь и здесь… Я чувствую легкость, суставы не болят. Неужели я умерла?

— Все смертны, — пожал плечами Эд, наблюдая, как девушка превращается в подростка, а потом резко стареет на несколько десятилетий.

Что еще ей в голову пришло?! Все же шло просто блестяще!

Она должна сама осознать свою смерть! Сама понять и принять! Только так и не иначе дух обретает способность идти дальше, а не застрять между мирами. За некоторым исключением, конечно. Например, если на тебя повесили задачу помогать таким вот бедолагам. Естественно, ты не внакладе остаешься, но и легкой работку не назовешь. И контракт оказался бессрочным.

— Я не могу умереть! — вскрикнула Дорис, став полупрозрачной копией самой себя. — Мертвые все знают! Им все известно! А почему я ничего не знаю… — В ее голосе послышалась детская обида.

— Весьма распространенное заблуждение, — как можно беспечнее ответил Эд. Если бы мог, он бы уже поседел, а так приходится делать вид, что все отлично.

— Как жестоко меня обманули, — протянула старуха, опять молодея. — Но я же не умерла…

— А если представить, что да? — вкрадчиво поинтересовался Эд. — То что тогда?

— Наверное… — Новое привидение уже выглядело как девочка пяти лет с любопытными глазками и неуемной энергией. Вокруг нее постепенно разгоралось золотистое свечение. — Мне надо куда-то идти? Или нужно остаться?

— Нет-нет-нет, — замахал руками проводник. — Что ты здесь забыла? А там…

— Что там? — Дорис улыбнулась, словно увидев что-то очень приятное. Сияние становилось ярче, силуэт девочки прозрачнее, а голос все тише. — Что-то хорошее? Там меня ждут? Там…

Дорис исчезла в яркой вспышке. Эд по привычке прикрыл глаза рукой, как будто можно было ослепнуть.

— Знал бы я, что там такое… — хмуро проворчал он, облетая вокруг трупа. Не того имели в виду в записке, не того…

Темный ковер с длинным ворсом дрогнул, закачался, словно лежал он не на дубовом паркете, а на водной глади. Появилась редкая рябь. Мертвое тело леди Дорис медленно затянуло вглубь трясины, вместе с бусами и шалью. Если бы были зрители, добавил бы чавкающий звук для усиления эффекта.

Так-то лучше. Осталось подправить память кому следует.

Когда поверхность ковра вновь стала обычной, привидение, насвистывая старинную балладу о рыцаре и фее, полетело прочь.

Маг решил отложить разговор с эксцентричной дамой на пару часов. Пусть успокоится и будет готова хоть к какому-нибудь конструктивному диалогу, а не только на жалобы и стенания. Как любой нормальный мужчина, Киану не знал, что делать с женской истерикой. И даже немного ее побаивался.

В своей комнате рыжий разложил на столе все имеющиеся у него амулеты: уже наполовину разряженное кольцо для обнаружения лжи, пустая заколка для галстука (ее бы зарядить, лишнее заклинание некромантии не повредит), перьевая ручка с горстью комбинированных ударов, дюжина или полторы стандартных «безделушек» магов-сыскарей в виде колец и заколок, включая кольцо-обманку, которое под цветом родной водной стихии скрывало магию смерти, разноцветные камни без оправ. О, приятный сюрприз, есть брошка с «отводом глаз» и два самоцвета для увеличения резерва. Заявляя тетушке, что у него имеется амулет, помогающий обнаружить призрака, Киану немного приукрасил действительность. У него было все, и даже больше, чтобы вести обычное расследование, охранять и защищать. К работе с потусторонними сущностями он не готовился. Поэтому сейчас придется вспомнить студенческую молодость и навыки артефактора. Если быть полностью честным — экстренно их приобрести.

Берем заколку, вскрываем ее структуру, расправляем нити энергии в экран над столом. Вот здесь пустота, которую заполняют нужной магией из накопителя. Это умеет каждый маг, которому приходится часто иметь дело с артефактами и амулетами. Большему обычно не учили, но когда у тебя друг очень талантливый и одержимый своим делом артефактор, то волей-неволей будешь наблюдать его за работой. А если он еще и любит свою работу комментировать… Так, здесь свойства, здесь запас прочности. Уменьшаем второе, дабы увеличить количество первых. Киану словно слышал хрипловатый голос Эрнеста, объясняющего очередной хитрый узел или связку.

Несильный разряд, подобный электрическому, ударил по пальцам. Волосы стали дыбом. Без знания основ никуда — защиту эксклюзивных вещей тоже надо принять во внимание.

Выбора все равно не было, нужно во что бы то ни стало модернизировать боевой артефакт в анализатор.

За полтора часа маг сжег несколько камней-накопителей, разобрал два кольца на составные части, получил ожог пальцев, подпалил шевелюру и достиг нового уровня в терпении и ругательствах. Но своей цели достиг.

Киану потянулся, откинулся на спинку кресла и с удовольствием глянул на погнутую булавку для галстука. А уж как связаны и перепутаны энергетические нити — зрелище не для слабонервных. Эрнест бы поседел и поотбивал руки за такую работу.

В дверь постучали. На пять минут раньше — и пришлось бы начинать все сначала. А так невозмутимого голема маг встретил даже в благодушном настроении. А принесенная им записка и вовсе расцветила день радужными красками, на мгновение затмив все тайны этого дома. Ровным почерком на бумаге было выведено:

Киану, по привычке схватив горсть «безделушек», последовал за молчаливым слугой.

О чем она хочет поговорить? И как с ней говорить? Ее записки, мимика, жесты — как же этого мало! Как не хватает ее голоса, узнать бы ее настоящую! По возвращении в Люнденвик нужно будет первейшим же делом показать ее целителям. Если что — тетушка поможет, ей даже императорские доктора возражать боятся. Вот им-то Элингтон свою внучку точно не показывал! А они лучшие во всем Старом и Новом Свете.

Киану шел за големом, толком и не соображая, куда его ведут. Как уговорить девушку уехать с ним? Старик даже намека на помолвку слышать не пожелал! Убедить ее в серьезности своих намерений? Себя бы в этом убедить для начала! В чем он уверен? В том, что хочет ей помочь. Вырвать из странного серого дома, из пансиона, вылечить и вернуть голос.

Маг, перебирающий в голове всевозможные аргументы для разговора с Оливией, чуть эту самую голову и не потерял. И чары прекрасноокой девы тут были ни при чем.

Стальная проволока обожгла шею, впилась в кожу, перекрывая возможность дышать и колдовать.

За спиной кто-то натужно засопел. Рвать пальцы об удавку или дергаться, как орал внутри инстинкт самосохранения, Киану не стал. Рыжий резко развернулся и ударил нападавшего коленом. Не дал опомниться и саданул согнувшегося типа в ухо, затем в нос уже другим коленом. Жертва и охотник поменялись местами. Неизвестный оттолкнул мага, оставив в его руках приличный клок волос, отбрыкнулся и со всех сил бросился наутек.

Киану сполз по стене, потер горло, кожа на шее под действием зеленой магии затягивалась и заживала.

Еще немного, и дышать будет уже не больно.

Демоны раздери тех бездарных магов, что накладывают заклинания на орудия убийства! Еще повезло, что его несостоявшийся душегуб продешевил и удавка, бесполезной змеиной шкуркой валяющаяся рядом, не была способна вытягивать магию, лишь на короткое время ее блокировала.

Голем безучастно стоял над ним и, не моргая, таращился вдаль. Уж им-то приказать причинить вред человеку никто не мог. И слава небу и артефакторам-изобретателям, когда-то давным-давно поставившим такое ограничение магическим слугам.

Колдун поднялся, спрятал стальной шнур в карман и, придерживаясь за стену, побрел в свою комнату. Можно потратить часть сил на стандартное поисковое заклинание. Но у него и так уже были соображения насчет того, кто стоит за покушениями на его рыжую особу.

Кстати, в той записке, с которой все началось, не сказали, что убьют именно кого-то из семейства Элингтон. Так что труп колдуна тоже подойдет.

— Как продвигаются ваши поиски, господин маг? — безупречно вежливо поинтересовалась хозяйка дома, чтобы прервать затянувшееся молчание за чаепитием.

Как всегда, от ее медового голоса хотелось улыбаться, ловить каждое слово, не отводить глаз от миловидного лица, наслаждаться ее обществом…

Демоново наваждение! Очень сильное и весьма необычное! Которое действует практически на всех, кто рядом с ней. С обожанием смотрят падчерицы, их мужья с благоговением, Элингтон с каким-то болезненным наслаждением впитывает каждый ее вдох, даже леди Милли глядит не просто благосклонно, а с участием. Одна вдова морского капитана готова порвать смуглянку на имперский флаг и не скрывает этого.

— Есть несколько весьма противоречивых версий, леди Флоренс. — Рыжий внимательно наблюдал за тем, как голем в белоснежном переднике и с наколкой в искусственных волосах аккуратно наливает в чашку чай. Зеленые глаза на мгновение полыхнули колдовским огнем. Нет, в этот раз в напитке не было дополнительных примесей, весьма неполезных для здоровья молодого шустрого организма. А от другого «подарочка» горло до сих пор саднило. — Думаю, я смогу найти ответ на вашу загадку… скорее всего, завтра к обеду. Если не раньше… Но прежде я бы хотел поговорить с леди Дорис.

Киану удержался от скепсиса. Скорее всего, эксцентричная шарлатанка ничего не знает, и она, так же как и леди Маргарет, обожает шокировать окружающих. Но побеседовать по душам с «медиумом» стоит. Если бы не «любимая» тетушка, что клещами вытащила его в гостиную к старшему поколению семейства Элингтон, то он бы уже слушал вымыслы о важной миссии непризнанного гения-медиума.

— С леди Дорис? — нахмурилась Флоренс.

Марта и Клара непонимающе переглянулись.

— С моей сестрой? — Лорд Гарольд Форстер почесал за ухом, за что был бит веером по рукам. — А что она может сказать?

— Ее даже в Грин-холле нет! — пожала плечами Марта, на сей раз воспользовавшись веером по назначению. У нее уже скопилось несколько сломанных. Если папенька в срочном порядке не назначит содержание любимых дочерей и их мужей на прежнем уровне, то придется отдать незаменимые аксессуары в ремонт. Так ведь и до нищеты скатиться недолго!

— Даже так? — Киану постарался, чтобы лицо выглядело не слишком ошарашенно глупым. Незаметно потер кольцо с белым камнем. Если так часто обращаться к артефакту, то он скоро разрядится. А толку? Портативный детектор явно барахлит. Да не могут они все тут говорить правду! Хм, почти все.

— Да, — подтвердил Элингтон с каменным выражением лица. — Леди Дорис осталась в Люнденвике.

— Конечно, осталась, — буркнул Гарольд, глядя себе в чашку. — Ты же ее в Бедлам отправил. Для поправки здоровья.

Элингтон продолжал молчаливо кивать. Между тонких бровей Флоренс пролегла едва заметная морщинка, женщина словно пыталась вспомнить что-то очень важное, но… Она просветлела и мягко произнесла журчащим голосом:

— Леди Дорис такая неординарная женщина! Я надеюсь, в следующем году она сможет приехать на праздники!

— Вы с ней знакомы? — Киану краем глаза заметил, что леди Милли тоже выглядела удивленной, а все остальные — непонимающими. С чего это столичному сыскарю интересоваться той, кого и в поместье-то нет?!

— Кстати, — быстро сменила тему Милли. — Малышка Оливия чувствует себя хорошо и сможет спуститься к ужину.

Марта и Клара тут же начали наперебой кудахтать о бедной девочке и по какой-то извращенной логике постепенно перешли к осуждению Руби, не рискнувшей покинуть свои апартаменты. Ей же подарили целых два почти новых платья. Правда, одно на размер больше, а второе подростковое. Как же можно быть такой неблагодарной?

— Не зыркай так, — каркнула леди Маргарет на насупившегося Элингтона. — С ней осталась сухопутная крыса Гледис. Твоя жена может быть довольна!

— Такая замечательная женщина! — прервала экспрессивную речь подруги леди Милли, слегка склонив голову набок. — Уверена, она по-настоящему преданна вам!

— До смерти! — как-то зло хохотнул хозяин дома.

— Ой, папочка, только не начинайте. — Клара забрала у мужа небольшую плоскую флягу, когда тот пытался повысить градус позитива в чае. — Мы уже не раз слышали историю о том, как Флоренс помогла нашей экономке выжить. Уверена, многие поступили бы точно так же!

— Но взяла к себе в услужение девицу с подмоченной всем портом репутацией только наша святая Флоренс! — то ли встала на защиту леди Элингтон, то ли окончательно решила очернить ее в глазах гостей капитанская вдова. Если у тебя такая служанка, то ты какова, а? — Не надейся, я своего мнения о твоей крале не поменяла! Просто констатирую факт!

— Думаю, никому не интересна гнусная история прислуги. — Клара изъяла еще одну фляжку из кармана Чарльза. Сюртук благоверного сшили на заказ, и карманов там оказалось чуть больше положенного.

Дверь с шумом распахнулась. Отодвинув дворецкого, в гостиную вошла Руби Додсон, остановилась, давая возможность рассмотреть себя и свой наряд во всех деталях, а потом дерзко подошла к свободному стулу, уселась на него и потребовала чаю. Ее муж тенью проследовал за ней.

Маг обратил внимание, что значок Оксфорда уже был не таким ярким, как несколько часов назад. Ясно, причина в накопителе, который пришлось хорошенько разрядить. Тетушка по дороге в столовую рассказала, что голем испортил все платья Руби. Буквально на клочья порвал. Преувеличила, наверное.

Хотя одежда леди Додсон к традиционному чаепитию выглядела… несколько экстравагантной. Лиф скособоченный, один рукав длинный, второй еле прикрывает плечо, юбка многослойная и короче, чем требуют приличия. Киану не разбирался ни в шитье, ни в моде, но он был очень хорошим магом и мог смело утверждать, что этот образ собирали из двух рваных платьев, шторы, магии и мата. Иначе никак.

— А хотите, покажу фокус? — встрепенулся Киану, прерывая неловкое молчание. Он улыбнулся недовольным и перекошенным женским лицам, подбросил вверх десертную вилку, раскрутил ее и «не удержал». Серебряная вилочка по инерции отлетела к леди Милли, тренькнула о фарфор и выбила чашку из рук пожилой леди. — Надо же, как неловко получилось! Потерял контроль над магией! Такое бывает, прошу прощения!

Взгляд леди Мак-Грегор не выражал ничего, кроме легкой укоризны, в которой колдун легко прочитал обещание грядущего допроса. Уж ей-то было доподлинно известно, что «такое» в последний раз случалось с племянником в подростковом возрасте.

— Да, я читала об этом. — Флоренс дала знак прислуге принести новую чайную пару и наполнить чашку гостьи.

— Леди Мак-Грегор! — У Руби язык чесался, так хотелось похвастаться своей находчивостью и, чего уж таить, властью над мужем. Пришлось хорошо поплакать, чтобы он согласился магически сшить ошметки платьев по ее желанию. А уж своим резервом Додсон дорожил едва ли не больше, чем миллионами. — Я слышала, леди Стивенсон говорила, что вы таки тоже представлены ко двору? — И ресницами хлоп-хлоп. Пусть думают, что дурочка не держит зла на этих золотых курочек, пусть расслабятся, перестанут ждать подвоха, а уж она придумает для них что-нибудь остренькое!

— Да, — скромно заметила леди Милли, которой такая несвоевременная болтливость подруги явно не понравилась. — Но ввиду плохого здоровья я уже лет тридцать там не появляюсь.

— Странно. — Компаньон Элингтона, этот слабый маг Додсон, сверкнул неприятными проницательными глазами. — Мне казалось, я видел вас в Букингемском дворце около месяца назад.

«А сам ты там что забыл?» — вертелось на языке у рыжего. С тетушкой понятно — она заходила на чай с печеньем к своей подруге. Эту версию леди Милли и озвучила.

— Неужели! — всплеснула руками Руби, невежливо перебив Марту. — Ваша подруга служит при дворе? Кем же? Неужели фрейлиной при принцессках?

— Думаю, можно так сказать. — Седовласая леди внимательно наблюдала за слугой, будто не было ничего более интересного в малой столовой, украшенной потемневшими натюрмортами голландских живописцев.

Вдруг руки голема дрогнули, и блюдце с куском ягодного пирога упало на пол.

— Какая жалость! — поджала губы Милли, которая так ничего и не попробовала: ни чая, который так нахваливала леди Клара, ни крохотных пирожных, названных Маргарет «на один бабий зуб», ни вот этого пирога по средневековому рецепту, как уверял лорд Гарольд. Племянничек заигрался!

— А правда ли, — понизив голос спросила Руби, — что принцесса Алиса таки всерьез интересуется женским здоровьем? И настолько бесцеремонна, что может расспрашивать собеседницу про роды и про регулярные кровотечения?

Хозяин дома закатил глаза, Додсон невозмутимо начал терзать десерт. Киану едва не подавился. Флоренс покраснела. Воспитанная леди в разговоре никогда не упомянет темную магию, акушерку, новорожденного, любовника, бородавку и колбасу. Столпам общества, диктующим правила этикета и рекомендующим прикрывать ножки даже у рояля, также не угодили кислая капуста, грибы и редька. Ох и извращались столичные сплетники, передавая друг другу историю, как некая маркиза попала под приворот, завела любовника с бородавкой, а потом ей понадобилась помощь акушерки. Правда, капуста с грибами здесь была ни при чем. Но это неточно.

— У меня она не спрашивала. — Леди Милли потянулась за новым пирожным, которое сноровисто отпрыгнуло от ее руки.

Киану с самым невинным видом оттащил сладость к себе на тарелку. Тетушке сегодня невероятно везет! На блюде с дюжину макарон с джемом, специями и ликером, а она уж очень избирательно их берет! Милли всегда любила сладости, и ей были безразличны их цвет, форма и рецепт, лишь бы с сахаром и побольше.

— Да вы сластена, господин маг, — хихикнула Руби. — Все маги любят сладости?

— Наверное. — Киану был к сладостям равнодушен. Отвлекшись на миг на невоспитанную женщину, которую язык не поворачивался назвать леди, колдун пропустил новый успешный рывок тетушки за конфетой. Но и тут леди Милли ожидало разочарование. В женской дружбе и сотрудничестве.

Со словами «о, с вишенкой последняя!» шоколадный шарик прямо из рук вырвала леди Маргарет и сразу же отправила в рот. Маг приготовился призвать зеленую магию, за смерть закадычной приятельницы дорогая родственница три шкуры спустит, но леди Маргарет только некрасиво вытерла пальцы о салфетку и потянулась за следующей.

Или Киану плохо понимает в подконтрольных ему силах, или у вдовы связка амулетов на шатлене?