В апреле 2004 года, вскоре после того, как Хокинг вышел из больницы и готовился к битве за информационный парадокс, Би-би-си подготовила фильм о нем. Это не было полной биографией, фильм “Хокинг” трогательно передавал драму двух роковых лет жизни Хокинга: его юности, когда он узнал, что болен БАС, полюбил Джейн Уайлд и разработал для диссертации теоремы сингулярности. Вместе с этим фильмом повторно демонстрировался документальный фильм “Стивен Хокинг: досье”, снятый в 2002 году. По оценкам, набралось около четырех миллионов зрителей.

Хокинг участвовал в окончательной редакции сценария, а Бенедикт Камбербэтч, игравший молодого Хокинга, тщательно изучил начальную стадию БАС. Джейн, на чьей автобиографии в значительной степени основывался фильм, посмотрела его (сперва отрывочно, в видеозаписи) и не нашла к чему придраться: “Камбербэтч потрясающий. Он столько работал, чтобы разобраться, как прогрессирует заболевание двигательных нейронов. С небывалой силой ожили воспоминания о тех днях. А вот героиня, то есть я, чересчур, на мой взгляд, громогласна. Решительной я была и от своего не отступалась, но вместе с тем была очень застенчива. Так что в этом смысле многое в фильме нельзя считать исторически достоверным”. И все же Джейн подтвердила, что дух времени передан точно: “Отчетливо помню эйфорию, это ощущение, что мы делаем нечто замечательное, необычное… что вопреки всему все возможно”.

Примерно в то время, когда фильм вышел в эфир, кембриджская полиция наконец официально закрыла дело о домашнем насилии и положила конец слухам и расспросам.

Не убывала и популярность Хокинга. В 2004 году при опросе 500 английских мальчиков в возрасте от 16 до 18 лет Хокинг занял второе место в рейтинге после звезды регби Джонни Уилкинсона. Хокинг в ту пору был в Японии. Он нисколько не замедлился и с путешествиями, и с выступлениями. Расписание на 2005 год: январь – Калтех и Санта-Барбара; февраль – Вашингтон и Оксфорд; март – Испания; июнь – Гонконг; октябрь – Германия; ноябрь – вновь Калифорния, а затем Сиэтл и Вашингтон.

Во время январского визита в Калифорнийский технологический Хокинг предложил прочесть лекцию специально для младших курсов. Говорить он собирался о своей жизни в науке, эпиграфом выбрал знаменитый лозунг “Звездного пути”: “Отважно вперед”.

В Вашингтон в конце зимы он ездил вместе с Элейн, чтобы получить медаль к двухсотлетию Джеймса Смитсона. С помощью Джима Хартла Смитсоновский институт подготовил ретроспективу жизни Хокинга: “Альтернативная вселенная Стивена Хокинга”. Хартл в самых лестных выражениях представил своего старого друга: “Работе Стивена Хокинга присущи величайшая математическая точность и редкостная научная изобретательность. Он почти всегда ошарашивает”. Хартл процитировал слова самого Хокинга о своей карьере: “Может показаться, будто у меня был заранее обдуманный план взяться за главные проблемы происхождения и развития вселенной, но на самом деле все не так. Не было у меня глобального замысла. Я шел туда, куда вело меня чутье, и делал то, что казалось в тот момент посильным и интересным”.

Сам Хокинг вернулся на этом мероприятии к разговору о возможности существования внеземной разумной жизни. Лекцию он читал под музыку, явственно напоминавшую саундтрек “Звездного пути”. “Под разумной жизнью я подразумеваю не только гуманоидов с ДНК, как в “Звездном пути”, похожих на нас, – сказал он. – Гипотетически разнообразие жизни во вселенной гораздо больше, в том числе это могут быть электронные системы, похожие на компьютер”. Он раскритиковал излишнюю статичность инопланетных цивилизаций в “Звездном пути”: даже допуская, что их наука и технология продвинулись дальше земных, неправильно изображать инопланетян чуть ли не совершенными существами, для которых уже невозможны прогресс и эволюция. “Я не верю в концепцию “Звездного пути”. Мы никогда не достигнем завершающей фазы полной стабильности, итога развития. Темп изменений может лишь нарастать”.

В Оксфорд Хокинг приехал прочесть третью лекцию из цикла, посвященного бывшему учителю Деннису Сиаме. В испанском Овьедо он участвовал в торжествах по случаю двадцатипятилетия Премии принца Астурийского – одной из самых авторитетных наград за крупнейшие международные достижения в области науки, техники, культуры, социальной и гуманитарной работы.

Такое количество путешествий и выступлений могло бы утомить и вполне здорового человека, но Хокинг и в 60 лет явно получал от этого удовольствие и в разъездах продолжал писать научно-популярные книги. В октябре 2005 года в соавторстве с физиком Леонардом Млодиновым вышла сокращенная версия первого из его бестселлеров – “Краткой истории времени”. Она была не только “кратчайшей”, но и еще более простой, с прекрасными иллюстрациями, с изложением самых современных данных науки. В тот же год Хокинг начал составлять антологию математических трудов, оставивших наиболее заметный след в истории, с краткими биографиями их авторов. Книга “Бог создал целые числа” вышла в 2006 году.

Читая лекции, общаясь с журналистами, Хокинг там и сям бросал провокационные замечания, имевшие мало отношения к космологии. Он все меньше считал нужным скрывать презрительное отношение к политикам. На антивоенной демонстрации на Трафальгарской площади в ноябре 2004 года Хокинг назвал вторжение американцев в Ирак в марте 2003 года “военным преступлением”. В 2005 году, когда Джордж Буш предложил снова снарядить космонавтов на Луну, Хокинг заметил: “Дешевле будет послать политиков – их нет надобности возвращать обратно”. Он предупреждал противников исследования стволовых клеток: “Тот факт, что стволовые клетки берутся из эмбрионов, не может быть аргументом против, поскольку эмбрионы все равно погибнут. С моральной точки зрения это все равно что пересадить сердце от жертвы автомобильной аварии”.

В марте 2005 года радость – снова “Симпсоны”. На этот раз в серии “Не бойтесь кровельщика” “Хокинг” переезжает в Спрингфилд. Он приобретает пиццерию и пытается научить свой компьютер произносить слоган своей компании, но добивается лишь возгласов “Пицца-пицца!”. Ему приходится треснуть по компьютеру кулаком, чтобы тот снова заработал, – в реальной жизни Хокинг не смог бы ударить кулаком. Далее по сюжету “Хокинг” спасает разум Гомера (если у того имеется разум), объяснив, что Гомер единственный видит невидимку-кровельщика, потому что в пространстве-времени образовался разрыв, крошечная черная дыра – своего рода гравитационная линза. Хокинг также принял участие в докудраме “Чужая планета” в качестве консультанта.

22 августа 2005 года долгожданная статья, в которой Хокинг обещал подробно и ясно изложить свое решение информационного парадокса, отправилась в Physical Review и была опубликована в октябре. Статья заняла всего три с половиной страницы, Хокингу хватило трех уравнений. Он воспользовался концепцией Фейнмана – “суммой историй” – и вновь, как уже делал раньше, применил ее к вселенной в целом. Когда они с Джимом Хартлом создавали гипотезу об отсутствии граничных условий, Хокинг рассмотрел различные варианты истории вселенной и вычислил, какие из них наиболее вероятны. Теперь он предлагал читателям вообразить все возможные сценарии. В одних появляются черные дыры, в других нет. В тех версиях, где есть черные дыры, информация пропадает, в тех, где черных дыр нет, сохраняется. Решение Хокинга основывалось на том, что истории вселенной с черными дырами уравновешиваются историями без черных дыр и в итоге информация не исчезает, потому что черных дыр нет. Если выждать достаточно долго, значимы окажутся лишь истории без черных дыр. Информация, таким образом, в конце концов сохранится.

Учитывая оба предлагавшихся Хокингом решения информационного парадокса и тот факт, что ранее он решительно отверг мысль, будто информация может вернуться с излучением Хокинга, не странно ли, что вскоре после публикации этой статьи в детской книге “Джордж и тайны вселенной” (написанной в соавторстве с дочерью Люси, имя Кристофа Гальфара тоже присутствует на титульном листе) он предлагает принципиально иное решение – как раз с использованием излучения Хокинга? Непонятно также, как примирить со статьей 2005 года тот принцип нисходящего анализа, о котором мы поговорим чуть позже. Многих коллег Хокингу так и не удалось убедить, и они недоумевали, отчего он предпочел этот подход версии Леонарда Сасскинда и Мальдасены. Не потому ли, что раз он в свое время подкинул ученому миру эту проблему – ему ее и решать?

Задержку с выходом статьи Хокинг и Гальфар объясняли тем, что Хокингу все труднее становилось управляться со своей “кликалкой”. В этом смысле 2005 год оказался очень печальным. Скорость общения неуклонно падала с 2000 года, а теперь пальцы ослабли настолько, что не могли удержать переключатель. Вместо ручного переключателя компания Words+ прикрепила к очкам Стивена инфракрасный реагирующий на звук и прикосновение датчик – достаточно движения глаза или подергивания мускула щеки, чтобы воздействовать на маломощный инфракрасный луч. По состоянию на 2011 год Хокинг управляет лучом с помощью щечной мышцы.

Путешествия 2005 года завершились не по плану. В расписании стоял Сиэтл, но Хокинг туда не попал. Он должен был отправиться в Сиэтл из Окленда (Калифорния), но незадолго до отъезда, когда утром с него сняли респиратор, что-то пошло не так, и Хокинг “буквально выключился. Пришлось проводить реанимационные мероприятия, кое-кто из присутствовавших перепугался не на шутку, но с Хокингом такое не в первый раз”. Он остался в Окленде, а выступление, предназначенное для Сиэтла, передавалось по телемосту.

Нимало не устрашенный, Хокинг запланировал на 2006 год поездки во Францию, Испанию, Китай и Израиль. То был не первый его визит в Израиль – он посещал эту страну вместе с Джейн в 1988 году, когда ему вручали премию Вольфа. Но на сей раз Хокинг поставил непременное условие своего приезда: он уделит время также и палестинцам и будет читать им лекции. Это условие было выполнено. В Израиле он отмочил очередную шутку в духе Хокинга, заявив, что обратная сторона известности – невозможность сохранить инкогнито в путешествии, причем он-то даже замаскироваться не может: “Что толку надевать темные очки и парик: инвалидное кресло выдает меня с головой”.

Престижная медаль Копли, врученная Хокингу в ноябре Королевской академией, совершила еще более головокружительное путешествие, чем сам Хокинг: по поручению академии британский астронавт Пирс Селлерс прихватил ее с собой на космический корабль.

Брак с Элейн закончился разводом летом 2006 года. Хокинг отказался от комментариев. Его личная помощница Джудит Кросделл отгоняла жаждущих сенсации репортеров: “Он занят. Вы его отвлекаете, это очень мешает. На это у нас нет времени… Нас нисколько не интересуют сплетни”.

Тем временем работа WMAP продолжалась, и физики надеялись получить результаты, с помощью которых удастся разобраться с теорией инфляции и решить ряд других вопросов. Но в ожидании этих результатов научные поиски не останавливались. Появлялись новые теории инфляции, выходившие за рамки привычных четырех измерений. В 2000 году Хокинг задумался над тем, какую роль в инфляции могут играть p-браны. Алан Гут, отец теории инфляции, тоже изучал вероятность инфляции в моделях “мира на бране”. Наталия Шумахер и Роберт Бранденбергер из Университета Макгилла (Монреаль) предложили в 2006 году модель, в которой движителем инфляции выступал горячий газ бран. В этой модели все пространственные измерения вначале были туго сжаты и знакомые нам три измерения вместе с другими находились в так называемом “орбиобразии”. В самом начале вселенной газ бран начал расширяться, плотность энергии в нем стала убывать, и три известных нам пространственных измерения прошли через период инфляции.

Хокинг остался жить в том просторном и комфортабельном доме, который они построили вдвоем с женой. Впервые после вступления в первый брак он жил сам по себе – но, разумеется, в окружении сиделок. Он восстановил отношения с Джейн, с детьми и внуками, разладившиеся в последние 15 лет, особенно когда возникли слухи о жестоком обращении, а Стивен не откликнулся на тревогу родных и не оценил их заботу. Теперь все с облегчением решили забыть пору взаимного непонимания.

Выступая в Кембридже в 2011 году, специалист по теории струн Брайан Грин заявил, что его коллеги “счастливее свиней в грязи”, но так дело обстояло не всегда. В годы, предшествовавшие этому замечанию, – с конца ХХ века, – “хлев” выглядел не столь уж привлекательно. Уже к 1986 году стало ясно, что вариантов сворачивания дополнительных измерений угрожающе много, и это воспринималось как существенный изъян теории струн. Однако в тот же самый год Андрей Линде ободрил коллег, заявив в первой статье о постоянной инфляции, что многообразие типов компактификации (сворачивания) “надо рассматривать не как недостаток, а как преимущество этих теорий, поскольку тем самым возрастает вероятность существования мини-вселенных с жизнью нашего типа”.

Прорыв произошел в 1997 году, когда Мальдасена, работавший в ту пору в Гарварде, ввел концепцию дуальности ADS – CFT, то есть установил связь между традиционной теорией квантового поля и одной из версий теории струн. Вспомним, что дуальностью называется ситуация, когда две принципиально разные (иногда с виду даже противоречивые) теории точно описывают одно и то же явление. Поначалу гипотеза Мальдасены оставалась всего лишь догадкой, но была надежда создать на ее основе прочный фундамент для теории струн, а потому эта гипотеза оказала заметное влияние на развитие самой теории струн. Из соответствия ADS – CFT вытекали также существенные выводы, позволявшие увязать теорию струн с мирами на бране, и Хокинг надеялся тут же найти и решение информационного парадокса – лишний довод в пользу того, что информация не теряется.

И снова разочарование. В 2000 году Джо Полчински из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре и Рафаэль Буссо из Калифорнийского университета в Беркли обнаружили, что фундаментальные уравнения теории струн имеют поистине астрономическое количество решений, каждое из которых оказывается особым, отличающимся от других способом описать вселенную. Понадобилось время, чтобы разобраться, есть ли среди этих решений сколько-нибудь стабильные, но к 2003 году удалось ответить и на этот вопрос. Решений набралось всего 10⁵⁰⁰, и проблема заключалась в том, что тем самым теорию струн никогда не удастся ни доказать, ни опровергнуть. Любые экспериментальные результаты укладывались бы в нее. А как мы уже обсуждали в главе 2, для теории это не очень-то хорошо.

И вновь на помощь пришел Андрей Линде, напомнив, что дело обстоит не так уж плохо, ведь именно это предсказывала теория вечной инфляции.

Рассмотрим для начала проблему свертывания… или отсутствие таковой.