Пейк Лин оставила Рейчел с матерью в библиотеке, закрыв тяжелые двери за спиной. Затем она вышла в бар на террасе с видом на бассейн и начала смешивать «Маргариту» для себя и Ника.

– Думаю, мы оба заслуживаем десяток коктейлей, не возражаешь? – сказала она, протягивая ему высокий бокал с морозными узорами.

В окружении книжных полок, заставленных томами в обложках из золоченой кожи, Рейчел уселась на мягкую кушетку у эркера и сердито уставилась на розарий, раскинувшийся под окном. Она всего-то и хотела, что сесть в самолет и полететь в Китай, но Ник снова все испортил. Керри заняла темно-зеленое кожаное кресло возле стола для чтения и развернулась лицом к дочери. Вот только Рейчел не смотрела на нее. Керри глубоко вздохнула и начала рассказывать историю, ради которой пришлось лететь на другой конец света.

– Девочка моя, я никому об этом не говорила и всегда пыталась оградить тебя от своего прошлого. Надеюсь, что ты не станешь судить меня и выслушаешь с открытым разумом и сердцем. Когда мне было семнадцать, я влюбилась. Он был на шесть лет старше. Да, я говорю о Чжоу Фанмине. Он жил в Сямыне в провинции Фуцзянь и считался красным принцем из богатой семьи, – по крайней мере, в то время эти люди слыли богатыми. Его отец был генеральным директором государственной строительной компании. Он занимал высокий пост в коммунистической партии, а один из его старших братьев руководил партийной ячейкой в провинции Гуандун. Вот так Чжоу получили разрешение на строительство новой школы в нашей деревне, и Фанминя направили к нам наблюдать за строительством. Это была его летняя работа. Я тогда училась в последнем классе школы, а по вечерам подрабатывала официанткой в единственном баре в нашей деревне. Так мы и познакомились.

Я всю жизнь провела в этой маленькой деревне неподалеку от города Чжухай. Ни разу не покидала провинцию. Можешь себе представить мои чувства, когда этот двадцатитрехлетний парень с блестящими черными волосами, одетый на западный манер, вошел в бар. Помнится, он носил рубашки исключительно от Сержио Таччини или Фреда Перри, а на запястье золотой «Ролекс». Более того, у Фанминя был дорогой мотоцикл, и он курил одну за другой сигареты «Кент», которые контрабандой ввозил в страну один из его двоюродных братьев. Хвастался мне большим домом своей семьи и огромной японской машиной, рассказывал истории об отпуске в Шанхае, Пекине и Сиане. Я никогда не встречала такого красивого и интересного человека и влюбилась по уши. Конечно, тогда у меня были очень длинные волосы и светлая кожа, поэтому я приглянулась Фанминю.

Когда мои родители узнали, что какой-то богач каждый вечер приходит в бар, интересуется мной, они пытались положить нашим отношениям конец. Мои родители не похожи на прочих, им было плевать, что ухажер из богатой семьи; они хотели, чтобы я сосредоточилась на учебе и поступила в университет. В те дни было очень трудно туда поступить, особенно девочке, и родители мечтали лишь об одном: чтобы я стала студенткой. Но сколько можно быть идеальной дочерью и ничего не знать, кроме учебы! И я взбунтовалась.

Фанминь начал тайком возить меня на своем мотоцикле в Гуанчжоу, самый большой город в провинции, и там я открыла для себя новый мир. Я понятия не имела, что существует целый класс таких людей, как Фанминь, – дети высокопоставленных членов коммунистической партии, которые могут обедать в специальных ресторанах и делать покупки в специальных магазинах. Фанминь угощал меня дорогими блюдами и покупал дорогую одежду. Этот мир пьянил меня, и родители заметили, как изменилась их дочь.

Когда они узнали, что Фанминь возил меня в Гуанчжоу, то запретили видеться с ним, что, конечно, меня только распалило. Прямо Ромео и Джульетта! Я ускользала из дому поздно вечером, чтобы встретиться с любимым, меня ловили, наказывали, но через несколько дней все повторялось.

Через пару месяцев, когда стройку завершили и Фанминю настала пора вернуться в Сямынь, мы задумали побег. Вот почему я так и не окончила школу. Я сбежала в Сямынь, и мы быстро поженились. Мои родители были раздавлены случившимся, я же думала, что все мои мечты сбылись. Теперь я жила в большом доме с богатыми и влиятельными родителями мужа, каталась на большом «ниссане» с белыми шторками на задних окнах. Видишь ли, Рейчел, ты не единственная, кто встречался с богатеньким мальчиком. Но моя мечта быстро сгорела. Оказалось, что его родные просто ужасные люди.

Его мать во всем придерживалась традиций. Она была северянкой из Хэнани. Очень заносчивая особа. Никогда не давала забыть, что я простая деревенская девчонка, которой чрезвычайно повезло благодаря смазливому личику. В то же время от меня ожидали, что я буду выполнять миллион обязанностей невестки, например: готовить свекрови чай каждое утро, читать газеты и каждый вечер массировать ей плечи и ноги после ужина. Я из школьницы превратилась в служанку. Затем родственники мужа начали давить на меня, чтобы я побыстрее забеременела, но у меня возникли проблемы с зачатием. Это очень расстроило мою свекровь, ведь она отчаянно хотела внука. Какая польза от невестки, если у тебя нет внука? Родители Фанминя были крайне недовольны тем, что я не беременела, и у нас начались постоянные стычки.

Не знаю, как мне это удалось, но я убедила Фанминя переехать в отдельную квартиру. И вот тогда жизнь превратилась в кошмар. Оставшись без присмотра родителей, муж внезапно потерял интерес ко мне. Он каждый день выпивал, играл в азартные игры и начал встречаться с другими женщинами. Короче, вел себя так, будто все еще холост. Приходил домой поздно вечером совершенно пьяный, иногда ему хотелось секса, а порой он избивал меня. Это его заводило. А еще, бывало, он приводил домой женщин, занимался с ними сексом в нашей постели и заставлял меня участвовать. Это было ужасно.

Ай-я, мне было всего восемнадцать! Наивная девчонка, я боялась мужа и испытывала слишком большое унижение, чтобы признаться родителям в своей ошибке. В конце концов, я ведь сбежала и бросила их, чтобы выскочить замуж за богатого парня. Пришлось смириться с происходящим… Этажом ниже жила семья, у них был сын на год моложе меня. Его звали Као Вэй. Наша спальня располагалась над его комнатой, поэтому он слышал все, что происходило каждую ночь.

Однажды ночью Фанминь явился домой в ярости. Я не знаю точно, что так взбесило его. Может, он проигрался, может, одна из его подружек разозлилась на него. Короче, он решил отыграться на мне. Начал крушить мебель в квартире, сломал стул и бегал за мной с заостренной ножкой. Я выскочила из квартиры. Боялась, что в пьяном угаре он случайно убьет меня. Као Вэй услышал грохот и топот и, когда я бросилась вниз по лестнице, открыл дверь и затащил меня в свою квартиру. Фанминь выбежал из дома и заорал благим матом на всю улицу. Вот так мы с Као Вэем и познакомились.

В течение нескольких месяцев Као Вэй утешал меня после каждой стычки с мужем и даже помогал придумывать тактику, как скрыться от него. Я покупала снотворное, раздавливала таблетки в порошок и подмешивала в вино, чтобы он заснул раньше, чем примется бить меня. Я приглашала его друзей на ужин и делала так, что они засиживались допоздна, пока муж не вырубался. Као Вэй даже установил прочный замок на двери туалета, чтобы Фанминю было сложнее добраться до меня. Медленно, но верно мы с Као Вэем влюбились друг в друга. Вообще-то, он был моим единственным другом во всем городе. У нас начался роман. Но однажды нас чуть не застукали, и я порвала эти отношения ради самого Као Вэя – боялась, что муж убьет его, если узнает. Пару недель спустя я поняла, что беременна тобой. Отцом был Као Вэй.

– Подожди-ка минуту. Как ты узнала наверняка, что он отец? – спросила Рейчел, скрестив руки и откинувшись к окну.

– Поверь мне, Рейчел, я просто знала.

– Но как? Тогда еще не делали тест ДНК.

Керри поерзала на стуле, подбирая подходящие слова.

– Одна из причин, по которой мне было так трудно забеременеть, заключалась в том, что у Фанминя сформировались особые привычки, Рейчел. Из-за пьянства у него развились проблемы с эрекцией, а когда он возбуждался, то практиковал только определенный вид секса, и я понимала, что мне не забеременеть таким образом…

– Ой… – протянула Рейчел, густо покраснев, когда поняла, что имела в виду мать.

– Во всяком случае, ты очень похожа на Као Вэя, нет никаких сомнений, что он твой отец. У Као Вэя были такие же красивые, четкие черты лица, как у тебя. А еще ты унаследовала его изящные губы.

– Если ты влюбилась в Као Вэя, почему просто не развелась с Фанминем и не вышла за него? Зачем было устраивать похищение? – Рейчел подалась вперед, положив подбородок на руки, ошеломленная душераздирающим рассказом ее матери.

– Позволь мне закончить историю, Рейчел, и тогда ты поймешь. Итак, мне восемнадцать лет, я замужем за жестоким пьяницей и ношу ребенка от другого мужчины. Я боялась, что Фанминь узнает правду и убьет Као Вэя и меня, поэтому скрывала беременность как можно дольше. Однако моя свекровь по ряду признаков определила, что я в положении, и поставила меня перед фактом.

Сначала я была в ужасе, но знаешь что? Произошла самая неожиданная вещь! Мои родственники были страшно рады, что у них наконец появится первый внук. Злая свекровь внезапно превратилась в самого заботливого человека на свете. Она настояла на моем возвращении в большой дом, чтобы слуги могли должным образом заботиться обо мне. Я почувствовала такое облегчение, как будто меня спасли из ада. Хотя мне это и не требовалось, свекровь заставляла меня проводить в постели бо́льшую часть дня и постоянно пичкала традиционными снадобьями, чтобы ребенок в утробе окреп. В меня вливали по три вида настойки женьшеня и бульон из цыпленка. Я убеждена, что именно поэтому ты росла таким здоровым ребенком, Рейчел, ты никогда не болела, как другие дети. Ни ушных инфекций, ни высокой температуры, ничего. В то время в Сямыне еще не было аппарата УЗИ, поэтому свекровь пригласила известного гадателя. Тот предсказал, что у меня родится мальчик, которому суждено стать великим политиком. Родственники возликовали.

Они наняли специальную медсестру, чтобы ухаживать за мной, – девушку, у которой были от природы двойные веки и большие глаза, потому что свекровь считала: если я буду смотреть на нее постоянно, то ребенок тоже родится с двойными веками и большими глазами. Тогда все матери в Китае хотели, чтобы у их детей был разрез глаз как у европейцев. Комнату покрасили в ярко-синий цвет и забили ее детской мебелью, одеждой и игрушками для мальчиков. Там были самолеты, поезда и игрушечные солдаты – я никогда в жизни не видела столько игрушек.

Однажды ночью у меня отошли воды, начались схватки. Меня срочно отвезли в больницу, и несколько часов спустя на свет появилась ты. Роды прошли очень легко, я всегда говорила тебе об этом. Однако я волновалась: вдруг родители мужа увидят, что ты не похожа на их сына? Но оказалось, что это наименьшая из проблем.

Родилась девочка, и родственники были шокированы. Они остались крайне недовольны гадателем, но еще больше недовольны мной. Я подвела их. Не сумела выполнить свой долг. Фанминь тоже ужасно расстроился. Если бы я не жила с его родителями, уверена, что он избил бы меня до полусмерти. Тогда в Китае развернули политику ограничения рождаемости, и парам запретили иметь второго ребенка. По закону я не могла больше рожать, но родственники отчаянно нуждались в мальчике, наследнике мужского пола, который носил бы их фамилию. Если бы мы жили в сельской местности, они могли бы просто бросить или утопить девочку – не смотри на меня так, Рейчел, подобное случалось постоянно, – но мы жили в Сямыне, а Чжоу были местными важными шишками.

Все уже знали, что в семье Чжоу родилась девочка, и было бы позором для них отвергнуть тебя. Однако в законе была одна лазейка: если у ребенка инвалидность, разрешали иметь второго. Я пребывала в полном неведении, но еще до моего возвращения из больницы злые родственники уже вынашивали план. Свекровь решила, что лучший способ – закапать кислоту тебе в глаза…

– ЧТО?! – взвизгнула Рейчел.

Керри сглотнула и после паузы продолжила:

– Да, они хотели сделать тебя слепой на один глаз. Если это произошло бы в младенчестве, то слепота выглядела бы как врожденный порок развития.

– Господи! – Рейчел в ужасе закрыла рот рукой.

– Свекровь при помощи старших слуг, которые были очень преданы ей, собиралась осуществить свой жестокий план. Но девушка, ухаживавшая за мной во время моей беременности, не разделяла этой непоколебимой верности. Мы с ней успели подружиться, и она, узнав о намерениях мужниной родни, рассказала мне все, как только нас с тобой выписали из больницы. Я была потрясена до глубины души и не могла поверить, что кто-то желает причинить тебе вред, тем более родные бабушка и дедушка!

Я пришла в ярость и, хотя была еще слаба после родов, твердо решила, что никому не дам тебя в обиду. Ведь ты моя прекрасная девочка, дочь человека, который спас меня. Человека, которого я действительно любила.

Через пару дней за обедом я извинилась и сказала, что мне нужно в уборную. И пошла по коридору к туалету, что находился внизу напротив комнаты для прислуги. Там ты лежала в кроватке, пока семья обедала. Слуги ели в кухне, поэтому я кинулась в их комнату, подхватила тебя на руки и прошмыгнула через заднюю дверь. Добралась до автобусной остановки и села на первый же автобус. Я не знала ни одного маршрута, просто хотела быть как можно дальше от дома Чжоу. Когда я решила, что уехала достаточно далеко, то вышла из автобуса и отыскала телефон, чтобы позвонить Као Вэю. Я рассказала, что родила ребенка и сбежала от мужа, и Као Вэй сразу же примчался на помощь. Он нанял такси – в те дни это было дорогим удовольствием, но каким-то образом он сумел это сделать – и приехал за мной.

Он уже разрабатывал план, чтобы вытащить меня из Сямыня. Као Вэй понимал, что родня мужа предупредит милицию, как только обнаружится пропажа малышки, и разыскивать будут именно женщину с ребенком. Поэтому он настоял на том, чтобы ехать вместе, притворившись семейной парой. Мы купили два билета на шестичасовой поезд, самый популярный, и сели в самый переполненный вагон, пытаясь слиться с толпой. Слава богу, ни один милиционер не вошел тогда в наш поезд. Мы доехали до моей родной деревни в провинции Гуандун, и Као Вэй перед отъездом позаботился о том, чтобы я оказалась в безопасности вместе со своими родителями. Вот такой он человек. Я не перестаю радоваться, что твоим настоящим отцом был мой спаситель и что у него был шанс провести с тобой хоть несколько дней.

– Но почему он оставил меня? – Глаза Рейчел наполнились слезами.

– А он не знал, что ты его дочь.

Рейчел потрясенно посмотрела на мать:

– Почему ты не сказала ему?

Керри вздохнула:

– Као Вэй и так по уши увяз в моих проблемах, а ведь я была чужой женой. Я не хотела обременять его еще и новостью, что ты его дочь. Я знала, он порядочный человек и захочет поступить по совести, заботиться о нас. Но его ждало светлое будущее. Он был очень умным, и в школе ему отлично давались точные науки. Я знала, что он поступит в университет, и не собиралась портить ему жизнь.

– Он даже не подозревал, что я его дочь?

– Не думаю. Не забывай, ему было восемнадцать. Мне кажется, в таком возрасте отцовство – последнее, что на уме у мальчика. Кроме того, теперь я считалась преступницей, похитительницей. Као Вэя больше всего на свете волновало, как бы меня не поймали. Мой ужасный муж и родственники использовали эту ситуацию, чтобы обвинить меня во всех смертных грехах. Мое имя трепали во всех газетах. Я не думаю, что эти люди действительно беспокоились о тебе – напротив, даже были рады, что ненужной девочки нет больше в их жизни, – просто хотели наказать меня. Обычно власти не вмешивалась в подобные семейные дела, но высокопоставленный дядя Фанминя оказал давление на милицию, и меня разыскивали в родной деревне.

– И что потом?

– Моих бедных родителей посадили под домашний арест, допрашивали неделями. Тем временем меня уже надежно спрятали. Твои бабушка с дедушкой отправили меня к своим дальним родственникам по фамилии Чу в Шэньчжэнь, и благодаря им у меня появилась возможность увезти тебя в Америку. Один из Чу в Калифорнии узнал о моей ситуации – я говорю про дядю Уолта – и предложил перебраться туда. Он дал денег на поездку, а я поменяла нам с тобой фамилию на Чу.

– А что случилось с твоими родителями? Моими настоящими дедушкой и бабушкой? Они все еще живут в провинции Гуандун? – нервно поинтересовалась Рейчел, не уверенная, что хочет знать ответ.

– Нет, они оба умерли довольно молодыми, им не было еще и семидесяти. Семья Чжоу использовала свое влияние, чтобы разрушить карьеру твоего деда, и это подорвало его здоровье, насколько я знаю. Я так и не смогла увидеться с родителями, потому что не решалась вернуться на родину или как-то связаться с ними. Если бы ты сегодня утром поехала в Китай, чтобы встретиться с Чжоу Фанминем, я бы не посмела отправиться следом. Поэтому, когда Ник узнал о твоих планах и рассказал мне, я прилетела прямиком в Сингапур.

– А что стало с Као Вэем?

Лицо Керри помрачнело.

– Понятия не имею. Первые несколько лет я отправляла ему письма и открытки из Штатов – из каждого города, где мы жили. Я подписывалась вымышленным именем, которое мы с ним придумали, но так и не получила ответа. Не знаю, доходили ли мои послания…

– Тебе не хочется найти его? – Голос Рейчел дрожал от переполнявших ее эмоций.

– Я изо всех сил старалась не оглядываться на прошлое, доченька. Когда мы с тобой сели в самолет до Америки, я понимала, что нужно оставить прошлое позади.

Рейчел отвернулась к окну, ее грудь вздымалась. Керри встала, медленно направилась к дочери и протянула руку, желая коснуться ее плеча, но Рейчел опередила ее – вскочила и обняла мать:

– О мама! Мне очень жаль. Прости меня… прости за все те ужасные вещи, которые я тебе наговорила по телефону!

– Я все понимаю, Рейчел.

– Я же не знала… даже представить не могла, через что тебе пришлось пройти!

Керри с любовью смотрела на дочь, и слезы бежали по ее щекам.

– Прости, что я не говорила тебе правду. Мне так не хотелось взваливать на тебя груз собственных ошибок.

– О мамочка! – Рейчел рыдала, обнимая Керри все крепче.

Солнце уже садилось над Букит-Тимах, когда Рейчел вышла в сад под руку с матерью. Медленно направляясь к бару, они обогнули бассейн, чтобы Керри смогла полюбоваться всеми золотыми статуями.

– Похоже, мать и дочь воссоединились, да? – сказала Пейк Лин.

– Похоже на то. Не вижу крови и разорванной одежды.

– Я рада! То платье от «Ланвен», которое сейчас на Рейчел, стоило мне семь штук.

– Хорошо, что не я один виноват в том, что трачу на нее деньги. Она не сможет теперь во всем винить только меня, – сказал Ник.

– Открою тебе секрет, Ник, как бы девочка ни протестовала, ты никогда не ошибешься, если купишь ей дизайнерское платьишко или пару убийственных туфель.

– Постараюсь запомнить, – улыбнулся Ник. – Думаю, мне пора.

– Не уходи, Ник. Думаю, Рейчел захочет повидаться с тобой. И разве ты не умираешь от любопытства и не хочешь узнать, о чем они с мамой беседовали все это время?!

Рейчел с мамой подошли к бару.

– Пейк Лин, ты очаровательно выглядишь за барной стойкой. Можешь смешать мне «Сингапур слинг»? – попросила Керри.

Пейк Лин смущенно улыбнулась:

– Ну… вообще-то, я не умею, никогда его не готовила.

– Да? Разве это не самый популярный коктейль здесь? – удивилась Керри.

– Только если вы турист.

– А я и есть турист.

– Тогда, миссис Чу, позвольте мне отвезти вас куда-нибудь на «Сингапур слинг».

– Почему бы и нет? – с радостью отозвалась Керри. Она положила руку на плечо Ника. – Ты с нами, Ник?

– Я… не знаю… – пробормотал Ник, нервно поглядывая на Рейчел.

Рейчел замялась на пару мгновений, а потом ответила:

– Поедем все вместе.

Лицо Ника просветлело.

– Правда? Я знаю одно хорошее местечко.

Вскоре все четверо сидели в машине Ника и уже подъезжали к самому выдающемуся архитектурному памятнику острова.

– Вау, какое удивительное сооружение! – воскликнула Керри Чу, с благоговением глядя на три высокие башни, соединенные наверху огромным парком.

– Мы туда и едем. Это самый высокий из искусственных парков, пятьдесят семь этажей над землей.

– Ты серьезно ведешь нас в «Скайбар» в «Марина-Бей Сэндс»? – состроила гримасу Пейк Лин.

– А почему бы и нет?

– Я думала, что мы поедем в отель «Раффлз», где изобрели «Сингапур слинг»!

– Там слишком много туристов.

– А здесь мало? Вот увидишь, там целая толпа материковых китайцев и европейцев.

– Поверь мне, тут потрясающий бармен! – авторитетно заявил Ник.

Десять минут спустя они вчетвером сидели в белой беседке посреди террасы площадью в два с половиной акра, парящей в облаках. Звуки самбы наполнили воздух, и в нескольких футах от них раскинулся огромный переливной бассейн, который тянулся по всей длине парка.

– Выпьем за Ника! – воскликнула мать Рейчел. – Спасибо, что привез нас сюда.

– Я рад, что вам нравится, миссис Чу!

– Должна признаться, что коктейль лучше, чем я ожидала! – сказала Рейчел, делая еще один глоток пенистого малинового напитка.

– Значит, в следующий раз ты не будешь морщиться, когда какой-нибудь турист, сидящий рядом с тобой, закажет «Сингапур слинг»? – подмигнул Ник.

– Зависит от того, как турист будет одет, – парировала Пейк Лин.

Некоторое время они сидели, наслаждаясь видом. На той стороне залива сгущалась синева, небоскребы вдоль пристани, казалось, блестели в благоухающем воздухе. Ник повернулся к Рейчел, пытаясь заглянуть ей в глаза. Она ни разу не заговорила с Ником с тех пор, как они покинули дом Пейк Лин. Их глаза встретились на мгновение, после чего Рейчел отвернулась.

Ник спрыгнул с барного стула и спустился на несколько ступенек к бассейну. Он прогуливался вдоль кромки воды, превратившись в силуэт на фоне темнеющего неба, женщины молча изучали его.

– Хороший он парень, твой Ник, – наконец сказала Керри дочери.

– Знаю, – тихо ответила Рейчел.

– Хорошо, что он ко мне примчался.

– Что значит «примчался»? – Рейчел была сбита с толку.

– То и значит. Он появился на пороге моего дома в Купертино два дня назад.

Рейчел уставилась на мать, ее глаза расширились от удивления. Затем она соскочила с барного стула и направилась в сторону Ника. Он повернулся, когда девушка подошла. Рейчел замедлила шаг, обернувшись, чтобы посмотреть на пару пловцов, дисциплинированно наматывающих круги в бассейне.

– Пловцы выглядят так, будто вот-вот свалятся за горизонт, – сказала она.

– Правда.

Рейчел вздохнула и продолжила:

– Спасибо, что привез сюда маму.

– Не за что. Ей нужно было выпить.

– Я про Сингапур.

– Это самое меньшее, что я мог сделать.

Рейчел с нежностью посмотрела на Ника:

– Поверить не могу, что ты пошел на такой шаг – за два дня пролетел через полмира и обратно, и все ради меня. Что подтолкнуло тебя на это безумство?

Ник улыбнулся своей фирменной улыбкой:

– Ну, надо поблагодарить одну маленькую птичку!

– Птичку?

– Ага, голубую сойку, которая ненавидит Дэмьена Херста.

В баре Керри грызла дольку ананаса из третьего коктейля, когда Пейк Лин взволнованно прошептала:

– Миссис Чу, только не оборачивайтесь! Я тут шпионю. Ник и Рейчел слились в долгом поцелуе!

Керри радостно развернулась и вздохнула:

– Ай-я-я-я-я, так романтично!

– Аламак, не смотрите! Я же попросила не смотреть! – ругалась Пейк Лин.

Когда Ник и Рейчел подошли, Керри оглядела Ника с ног до головы и дернула за рукав помятой льняной рубашки:

– Ох, ты так похудел. Можно мы поедем на какой-нибудь рынок уличной еды, которыми так славится Сингапур? Я бы съела сотню шашлычков сатэ, раз уж я тут.

– Хорошо, давайте поедем на рынок в Китайском квартале, на Смит-стрит, – просиял Ник.

– Аламак, Ник, там так много народу по пятницам, негде сесть! – заворчала Пейк Лин. – Почему бы не рвануть в «Глаттонс-Бей»?

– Я так и знал, что ты это предложишь. Все вы, принцессы, обожаете это место!

– Нет! Просто мне правда кажется, что там лучшие сатэ! – решительно возразила Пейк Лин.

– Чушь! Сатэ везде одинаковые. Мне кажется, маме Рейчел Смит-стрит покажется более живописной и аутентичной, – спорил Ник.

– Аутентичной, ага, щаз-з! Если хочешь местного колорита, то… – начала Пейк Лин.

Рейчел посмотрела на мать:

– Они могут так спорить до посинения, а мы просто сядем и поедим.

– Но почему они так разошлись из-за какой-то еды? – удивилась Керри.

Рейчел закатила глаза и улыбнулась:

– Пусть спорят на здоровье, мам. Пусть. У них тут так принято.