Любовный напиток приносит любовные страдания

Только поздно ночью, лишь только забрезжили предрассветные сумерки, Эхо решился выбежать из замка и направиться в Ужасковый переулок, чтобы помочь Ицануэлле в приготовлении любовного напитка. Призрачная рука опять открыла ему дверь, и он спустился в открытый подвал. Ужаска сидела перед дистиллятором, опустив голову на стол, и храпела. Вокруг царил страшный хаос: повсюду валялись и стояли десятки стеклянных флаконов, пробирок, колб и мерных стаканов. Жидкости вытекли и перемешались между собой, бабочки купались в них или их пили. Хлорофилл в стеклянной бутыли перекипел и переливался через край. Дозатор хмеля грохотал и выплевывал хмелевые шишки. И среди всего это беспорядка в диком танце извивался вздрагивающий виттлинг.

Эхо прыгнул на стол и подбежал к Ицануэлле. Ужаска что-то говорила во сне.

– Нет… пожалуйста, не надо! Айспин… я не виновата… не надо на ужасковом гриле… нет…

Эхо лапкой слегка коснулся ее головы. Ужаска вскочила и замахала руками. Но, увидев Эхо, успокоилась.

– Батюшки мои… а-а-а… я, видно, уснула, сидя… перетрудилась… уф! – Она от души зевнула.

– Давай продолжим? – предложил Эхо.

– Продолжим? Что? – спросила Ицануэлла сонно.

– Ну готовить любовный напиток.

– Ах, вот оно что! Любовный напиток! Ха-ха-ха! – Ужаска усмехнулась. – Он уже готов!

– Ты закончила без меня?

– Разумеется. У нас же мало времени. Я проработала всю ночь. Четыре безуспешных попытки. Наконец, удача. Потом я свалилась. Вот он. – Ужаска указала на стоящую на столе невзрачную бутылочку со светло-зеленой прозрачной жидкостью.

Эхо с любопытством понюхал пробку.

– У него нет ни запаха, ни вкуса, – сказала ужаска. – Но он вырывает тебе сердце из груди и доводит до изнеможения. Достаточно одной капли, и ближайшие три ночи ты будешь мяукать на луну.

– И что мы теперь будем с ним делать?

– Ну мы… – Ужаска запнулась. – Я думаю, что ты дашь его Айспину. Весь флакон. Лучше всего подлить его в бокал с красным вином. Он ведь пьет красное вино?

– Конечно. – Эхо опять вспомнил их пирушку.

– Хорошо. Я придумала такое устройство, которое можно было бы привязать тебе к животу. Сейчас мы с тобой потренируемся, чтобы ты смог откупорить его. Вылей ему все в вино и не вздумай попробовать это сам!

– Я еще не свихнулся.

– Не зарекайся! Хотя напиток не имеет ни вкуса, ни запаха, но, когда из флакона вытаскивают пробку, он распространяет мощнейшую силу притяжения. Мне пришлось держаться изо всех сил, чтобы его не выпить, и стоило немалых усилий, чтобы его закупорить.

Ицануэлла встала и выпрямилась. Она отключила дозатор и сняла со спирального подогревателя кипящий хлорофилл.

– Чем я еще так же горжусь, так это тончайшими духами, которые я получила из царапковой мяты. – Она указала на стеклянную бутыль с мятой. Она выглядела совершенно засохшей с уныло висящими вялыми серыми листьями.

Ужаска достала из своей пелерины флакон.

– Духи из царапковой мяты. Это самое мощное из всего, что вообще существует. Они действуют на каждого, кто принял любовный напиток, как луна на морской прилив. Как магнит на железо. Как куст царапковой мяты на царапку. Только в сто раз сильнее.

Она поставила флакон рядом с любовным напитком.

– Они вместе, – крикнула она, – настоящая вечная любовь, навлеченная этим флаконом.

– И ты совершенно в этом уверена? – отважился спросить Эхо.

Ужаска бросила на Эхо сердитый взгляд.

– Ты сомневаешься? – сказала она холодно. – Тогда давай проведем эксперимент с ляйденским человечком. Я, правда, считаю это расточительством, но к чему рисковать! Мы не будем полагаться на случай.

Она взяла флакон с любовным напитком и подошла к контейнеру с ляйденским человечком, который безучастно сидел в своей питательной жидкости. Ицануэлла откупорила флакон. Выражение ее лица мгновенно изменилось. Она широко раскрыла глаза, и ее губы затряслись.

– О-о-о! – воскликнула она.

Теперь тайная сила притяжения настигла и Эхо. Он не видел ничего особенного, он не ощущал никакого запаха, но его охватило лишь одно непреодолимое желание – вырвать из рук ужаски флакон и выпить его содержимое.

– У-у-у! – произнесла Ицануэлла, капнув дрожащей рукой несколько капель напитка в стеклянный контейнер с ляйденским человечком.

Очевидно, ей стоило невероятных усилий вновь закрыть флакон пробкой. Казалось, что она сгибает невидимый металлический прут.

– Ха-а-а-х! – воскликнула ужаска, и ей наконец удалось вогнать пробку в отверстие. – Ух! – крикнула она еще раз. – Ничего себе!

Эхо тоже с облегчением выдохнул.

Ляйденский человечек поднялся и начал неуверенно перемещаться в своей питательной жидкости.

– Это будет продолжаться недолго, – объяснила ужаска. – Он впитывает напиток через ноги. Сейчас он дойдет до его головы.

Эхо совсем близко подошел к контейнеру. Ляйденский человечек начал все более необузданно шлепать по воде.

– Начинает действовать, – усмехнулась ужаска. – А теперь представь себе вместо этого человечка мастера ужасок.

Ляйденский человечек начал танцевать. Он неловко вертелся, совершая круговые движения, и махал руками.

– Он как будто пьян, – простонал Эхо.

– Пьян от любви! – уточнила ужаска. – Но он еще не знает, кого он любит. Это можно изменить.

Ицануэлла взяла флакон, отвинтила пробку и капнула одну каплю духов из царапковой мяты себе на шею. По комнате сразу распространился великолепный аромат, который переполнил Эхо глубоким чувством счастья, заставил его спрыгнуть со стола и потереться о ноги Ицануэллы.

– А ты ведь даже не пробовал любовный напиток! – засмеялась ужаска. – Иди посмотри, что вытворяет ляйденский человечек.

Эхо с трудом оторвался от ног ужаски, запрыгнул опять на стол и посмотрел на человечка.

Он кривлялся в своей бутыли как сумасшедший. Он то и дело бился головой в стеклянную стенку, пытаясь добраться до ужаски. При этом он пару раз останавливался, чтобы спеть ей высоким тонким голосом.

– Он по уши влюблен в меня, – констатировала Ицануэлла не без удовлетворения. – И при этом это всего лишь искусственный алхимический организм без сердца и болезненных ощущений. Представь себе, как наша водичка могла бы подействовать на обычное восприимчивое существо!

– Это фантастика! – восторженно крикнул Эхо. – Это действует!

– Конечно, действует, – подтвердила ужаска, глядя на него сверху вниз. – Я же сказала тебе, что это глупость – заниматься таким расточительством, проверяя действие напитка на человечке. А сейчас я покажу тебе устройство, которое я соорудила, чтобы ты мог вылить любовный напиток Айспину в бокал с вином.

Это был маленький винопровод, который ужаска приспособила по назначению. Она пришила к нему два кожаных ремня, которые застегивались на груди Эхо. Когда Эхо будет находиться уже рядом с бокалом, он должен осторожно передними лапами опереться на его край, потом зубами открыть заглушку на винопроводе и, наконец, одной лапой выдавить любовный напиток. Эхо понял, что он должен совершить настоящий акробатический трюк, на который способен не каждый царапка. Бокал с вином может упасть, и драгоценный напиток разольется. Так что им пришлось репетировать этот трюк до тех пор, пока Эхо не научился выполнять его безукоризненно.

Наступило раннее утро. Перед тем как Эхо отправился, наконец, в замок, они решили еще раз взглянуть на ляйденского человечка, о котором совершенно забыли.

Эхо и Ицануэлла склонились над стеклянным контейнером. Ляйденский человечек неподвижно лежал на спине в своей питательной жидкости. Его рот был широко раскрыт.

– Человечек разбил себе череп, – сказал Эхо.

– Он очень сильно в меня влюбился, – вздохнула ужаска.

Эхо не мог определить, что именно прозвучало в ее голосе – сочувствие или гордость.

– Так, – сказала, наконец, Ицануэлла и выпрямилась. – Я выполнила свою часть нашего соглашения – приготовила любовный напиток, сделала духи из царапковой мяты. Доказала, что и то и другое функционирует. Теперь твоя очередь сдержать обещание.

Эхо кивнул.

– Это справедливо, – сказал он.

– Тогда за дело, – сказала ужаска и плюхнулась на стул. – Рассказывай! – приказала она. – Что ты знаешь о дистилляции правовращающихся паровых мыслей. О консервировании летучих веществ. Я хочу знать все об алхимических тайнах Айспина. Все!