Когда двери сзади захлопнулись, Фейт остановилась. Она дрожала всем телом – от нервного напряжения, от усталости. После вчерашней дневной дремы она не спала. Они поужинали в «Маленькой Италии», после чего она не выдержала и прослушала все сообщения. Стало ясно, зачем звонил Джек. И она решилась. До конца жизни дрожать от страха перед Уиллистоуном она не будет. Ведь он – бандит. А с бандитом вести переговоры бесполезно, но от него и не отмахнешься просто так. Ему надо дать отпор. А для этого надо ехать в Хеншо. Но сначала – рассказать сыновьям всю правду.

Ничего труднее в ее жизни не было, но она справилась. Два часа Фейт мучилась, думала, как все преподнести, но в итоге рассказала младшему и Дэнни абсолютно все. Что их отец был геем, что изменял ей с другими мужчинами и, скорее всего, покончил жизнь самоубийством, потому что Уиллистоун пригрозил сделать его сексуальную ориентацию достоянием гласности. Шантажирует и мать, и этому надо положить конец.

Парни расплакались, но печаль младшего быстро обернулась гневом. Кажется, за пятнадцать минут он повзрослел лет на десять.

– Не позволю, чтобы кто-то угрожал мамочке, – сказал он и обнял ее крепко-крепко, как никогда в жизни.

И вот они здесь, в суде округа Хеншо. Вокруг сотни людей, которые смотрят на них во все глаза.

«Туда ли я попала? – мелькнуло в голове у Фейт. – Почему столько народу?»

Навстречу ей быстро шел молодой человек. Он с облегчением улыбался, и Фейт его узнала – он же приезжал к ней домой!

– Миз Бальярд, – сказал он и крепко пожал ей руку. – Огромное спасибо, что пришли.

– Извините, что не позвонила, – сказала она. – Мы и так еле успели.

– Не страшно, – успокоил ее Рик, переводя взгляд на мальчиков.

– Это мои сыновья, Бак-младший и Дэнни.

– Очень приятно. Я – Рик Дрейк.

Адвокат пожал руки ребятам.

– Вы готовы? – спросил он, поворачиваясь к Фейт.

– Прямо сейчас? – спросила она, и сердце ее подскочило.

– Да. Вы наш последний свидетель. – Он внимательно посмотрел на нее. – Готовы дать показания?

Фейт ответила, не раздумывая:

– Мы за этим и приехали.

Уиллистоун не мог поверить своим глазам. Он же отправил эту сучку в Нью-мать-его-Йорк! Какого дьявола она вернулась? За спиной Фейт стояли два подростка. Того, что моложе, Джек никогда не видел, другого сразу узнал. Бак Бальярд-младший. Джека передернуло. «Что сучка надумала?» Он поднялся, чтобы Фейт его заметила. Но она прошла вперед, глядя прямо. Как ее остановишь?

Неужели это происходит на самом деле?

Фейт смотрела перед собой; она шла, высоко подняв голову, сыновья – следом за ней. Она знала, что Джек где-то здесь, но с ним разберется позже. Когда подошла к первым рядам, двое мужчин поднялись и уступили свои места Дэнни и младшему. Потом высокий солидный мужчина жестом показал ей в сторону судейского стола, и Фейт шагнула вперед, увидев наконец судью.

– Поднимите правую руку, – велел судья, и Бальярд сделала это. – Клянетесь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, и да поможет вам Бог?

Женщина глубоко вздохнула:

– Клянусь.

– Миз Бальярд, – начал Том, заставляя себя не думать об острой боли. «Нет, старина, сойти с дистанции не имеешь права. Только не на финишной прямой». – Где вы работали второго сентября две тысячи девятого года?

Он посмотрел на присяжных, потом в тыльную часть зала, где рядом стояли Пауэлл и Боцифус, а перед ними сидели члены команды 1961 года. Это Эмброуз и Бо поднялись с мест, чтобы посадить сыновей Фейт. Том вытер лоб, встретился глазами с Хейнсом, опустил взгляд на Билли Нейборса. Еще один болевой импульс едва не заставил Тома опуститься на колени, но он устоял, взявшись рукой за стол.

– На заводе «Алтрон» в Таскалусе, штат Алабама, – сказала Фейт.

Том кивнул, откашлялся, превозмогая боль. Рука метнулась к коленям.

– Профессор Макмертри, вы нормально себя чувствуете? – спросил Катлер.

Профессор несколько раз мигнул, стараясь взять себя в руки. Ноги его дрожали – неужели он сейчас упадет в обморок? Кто-то взял его за запястье – из тумана выплыло лицо Рика.

– Профессор? Может быть, давайте я? – спросил тот, и слова прозвучали как-то искаженно, будто через лист бумаги.

Том чуть не кивнул. Чуть не сказал «да». Но, заставив глаза работать, он посмотрел на зал суда.

Когда он увидел Нейборса, по руке побежали мурашки.

Старый одноклубник, прекрасный защитник, поднялся. Как и Ли Рой, и вся остальная команда. Все они стояли, и Том услышал голос, словно обращенный прямо к нему, услышал слова из далекого прошлого: «Парни, в ваших жизнях наступит день, когда что-то пойдет не так. От вас уйдет жена, либо она умрет, у вас сгорит дом, вы лишитесь работы, у вас пропадет интерес к жизни. Когда такой день наступит, что будете делать? Поднимете лапки вверх?»

Том смигнул слезы боли – это с ним говорил Великий. Летом 1960 года, на тренировке. Жара такая, что выворачивало наизнанку, кого-то даже в самом деле вырвало. Приседания, отжимания, снова приседания. Кто-то не выдержал.

Но только не Томас Джексон Макмертри. Тогда – нет. Не сдастся он и сейчас.

Никогда не сдастся.

Профессор убрал руки с колен, выпрямился. Взглянул на Рут Энн; она тоже приподнялась: на лице беспокойство, но и решимость. Повернул голову – кажется, поднялась половина зала. Руфус Коул, Билл Бербейкер, все бывшие студенты, наконец, досточтимый Хэнкок.

Том собрался и повернулся к судейскому столу:

– Все в порядке, судья. Миз Бальярд, какой была ваша должность в «Алтроне»?

На ватных ногах адвокат подошел к скамье присяжных, держа в руке накладную.

– Делопроизводитель.

– На этой работе вам приходилось иметь дело с накладными?

– Да. Когда приходила накладная, я всегда расписывалась в получении, ставила подпись внизу, потом убирала в папку.

Том подошел к месту свидетеля и передал Фейт накладную.

– Миз Бальярд, я показываю вам бумагу, помеченную как «вещественное доказательство стороны истицы, номер два». Вы узнаете этот документ?

– Узнаю.

– Что это?

– Это накладная на доставку груза компанией «Уиллистоун Тракинг» второго сентября девятого года.

– Внизу стоит ваша подпись?

– Да.

– Этот документ составлен так же, как все подобные документы компании «Алтрон»?

– Да.

«Почти готово», – подумал Том и сжал кулаки – снова дала о себе знать боль.

– Ваша честь, мы предлагаем вещественное доказательство номер два.

– Возражения есть? – спросил Катлер, и вслед за ним Том посмотрел на Тайлера, который, к удивлению Макмертри, продолжал сидеть.

– Нет, ваша честь.

– Хорошо, документ принимается, – сказал судья.

Профессор быстро глянул на Рика – тот уже поднялся и шел к столу защиты.

– Ваша честь, – сказал Том, – мы хотим показать этот документ присяжным. Можно ли воспользоваться ноутбуком ответчика, потому что у нас с собой компьютера нет?

Катлер пожал плечами и посмотрел на стол защиты.

– Мистер Тайлер?

Том тоже повернулся.

– Джеймсон, можно на несколько секунд одолжить ваш ноутбук?

Макмертри с трудом сдержал смех. Если откажет, выставит себя придурком, а это может вполне стоить ему победы.

– Разумеется, – ответил Тайлер любезно.

– Спасибо, – сказал Том. Он кивнул Рику, и тот вставил в ноутбук флешку.

На экране справа от места свидетеля возникла накладная, присяжным она была прекрасно видна. Том взял указку, навел красный огонек на верхнюю часть документа. Боль целиком утонула в адреналине.

– Еще раз, – попросил Том, – какая дата стоит на этом документе?

– Второе сентября девятого года.

– Я вижу строчку для фамилии водителя. Что там написано?

– Ньютон, – ответила Фейт.

– А в строчке для грузчиков?

– Моррис и Кармайкл.

– Видно ли на накладной, куда отправляется груз?

– Да, место доставки – Монтгомери. Бензозаправочные станции семь и восемь.

Макмертри опустил указку строчкой ниже, чувствуя, как рвется из груди сердце.

– Время доставки – что это означает?

– Предполагаемое время доставки груза.

– И что там написано?

– Одиннадцать ноль-ноль.

Том опустил указку еще ниже и посмотрел на присяжных.

– А что означает «время отгрузки»?

– Это время, когда груз уходит с завода. Грузчики штампуют время на этой строчке, когда заканчивают.

Том не сводил глаз с присяжных, которые внимательно смотрели на экран.

– Какое время проштамповано на этой строчке, миз Бальярд?

– Девять пятьдесят семь.

Макмертри сделал паузу, позволяя присяжным переварить ответ. Так, заключительный аккорд.

– Итак, миз Бальярд, второго сентября девятого года водитель Ньютон забрал груз с завода «Алтрон» в Таскалусе в девять пятьдесят семь?

Том постарался, чтобы его голос был хорошо слышен во всех уголках зала.

– Да.

– А в Монтгомери он должен был попасть в одиннадцать?

– Да.

Да. Том взглянул на присяжных – кто-то понимающе кивнул головой.

– Вопросов больше нет.

– У ответчика есть вопросы, мистер Тайлер?

Кот поднялся, улыбаясь свидетельнице и стараясь сохранить хладнокровие. Впервые за свою адвокатскую карьеру он не знал, как поступить. Чутье подсказывало, что свидетельница – настоящая бомба и вопросов ей лучше не задавать. Но этого он не может себе позволить. Нельзя, чтобы последним в памяти присяжных запечатлелась эта накладная, из которой следует, что в день аварии Ньютона заставили ехать с превышением скорости. Что ж, даже если не получится набрать очков, по крайней мере, он сумеет чуть замутить воду.

– Да, ваша честь, – сказал Тайлер, подходя к свидетельскому креслу. – Миз Бальярд, лично вы не знаете, по какому графику Дьюи Ньютон работал в компании «Уиллистоун Тракинг», так?

– Ну… из накладной видно, – Фейт показала на экран, и Джеймсон замер – накладная все еще оставалась на экране, его помощник забыл ее убрать, – каков его график второго сентября.

С максимальным спокойствием Джеймсон подошел к столу ответчика и наклонился к своему помощнику.

– Выключи это к черту.

Экран тут же погас.

– Хорошо, миз Бальярд, что написано в документе, мы видели. Но вы не знаете, почему в тот день Дьюи Ньютон приехал на ваш завод с опозданием, правда?

Фейт пожала плечами.

– Про опоздание я ничего не знаю. Вполне возможно, что опоздали мы.

«Ага», – подумал Тайлер и с облегчением перевел взгляд на присяжных. «Слышали?» – задал он вопрос глазами. Если завод запоздал с отгрузкой или просто медленно грузил бензовоз, тогда к Уиллистоуну претензий нет. Сейчас он разрядит обстановку после допроса Тома.

– Понятно, миз Бальярд, – сказал Тайлер спокойно и размеренно. Еще один вопрос. – Значит, график мистера Ньютона второго сентября в компании «Уиллистоун» мог быть абсолютно нормальным, и, как вы только что сказали, вполне возможно, что бензовоз загрузили только в без трех десять по вине «Алтрона», верно?

Джеймсон затаил дыхание, намереваясь сесть сразу же после ответа «да» или «верно». Но немедленного ответа не последовало. Лицо Бальярд покраснело, наполнилось гневом, но она смотрела не на Тайлера, а куда-то в зал.

– Миз Бальярд, мне повторить вопрос? – спросил Кот, чувствуя, как его охватывает ужас.

– Не надо, я хорошо слышала вопрос, – возразила Фейт, продолжая смотреть не на Тайлера, а в зал. Он проследил за ее взглядом, и в груди его защемило, когда он увидел, кому этот взгляд предназначен. «Только не это…»

– Миз Бальярд, позвольте мне… – заговорил он, но Фейт рассекла его вопрос пополам.

– Замолчите, мистер Тайлер, – обрезала его свидетельница, испепеляя взглядом Уиллистоуна. В венах ее пульсировал гнев, накопившийся за последние девять месяцев. – Я слышала ваш вопрос, и я на него отвечу. – Фейт отвела взгляд от Джека и посмотрела прямо на присяжных. – Вот мой ответ: я не знаю точно, почему в тот день загрузку произвели без трех десять, но…

– Вы ответили на мой вопрос, – перебил ее Тайлер. – И больше у меня…

– Разрешите мне закончить, – Бальярд, дрожа всем телом, поднялась с кресла. Ее время вот-вот кончится, а она еще не сказала того, ради чего сюда пришла.

– Ваша честь, если свидетель скажет что-то еще, это будет несущественным и не имеющим отношения к делу. У нас вопросов больше нет.

Фейт взвилась и посмотрела на судью, который тер брови.

– Ваша честь, мне есть, что…

– Свидетель прекращает давать показания, – перебил ее Катлер, стукнув молотком по столу. – Я согласен с мистером Тайлером. На его вопрос вы ответили.

– Нет, – возразила Фейт. – Я…

– Миз Бальярд, если вы не замолчите, я обвиню вас в неуважении к суду, – сказал судья и снова стукнул молотком. – Есть ли еще вопросы со стороны истицы?

Фейт продолжала стоять, она перевела взгляд на Дрейка, который был изумлен не меньше, чем она. За спиной его она увидела сыновей. Младший был пунцовым от гнева, а Дэнни смотрел куда-то в пространство, совершенно потрясенный.

«Что я наделала? Неужели приперлась впустую?»

– Миз Бальярд.

Фейт повернулась на звук голоса – перед ней стоял адвокат постарше, Профессор. Он положил руку ей на плечо.

– Прошу вас, сядьте и позвольте мне задать вам еще пару вопросов.

Она послушно села.

– Миз Бальярд, что вы хотели сказать, когда вас остановил мистер Тайлер?

– Протестую, ваша честь, – вмешался Кот. Он тоже продолжал стоять. – Миз Бальярд ответила на мой последний вопрос. Если вы позволите ей выступить с непрошеной речью перед присяжными, в которой могут прозвучать и домыслы, и другие неприемлемые вещи, это будет неуместно и может настроить присяжных против ответчика.

– Согласен, – сказал Катлер. – Протест принимается. Мистер Макмертри, задайте другой вопрос.

Том взглянул на умоляющее лицо Фейт – что это был за вопрос, который спровоцировал ее вспышку? О боли он начисто забыл. Похоже, результат всего процесса зависит от того, что хочет сказать свидетельница.

– Миз Бальярд, что вам известно о графиках, по которым работали водители компании «Уиллистоун Тракинг»?

– Когда мой муж, Бак, был жив, он говорил мне…

– Протестую, ваша честь. С чужих слов, – сказал Тайлер.

– Принято, – согласился судья.

«Черт дери», – подумал Том. Будь у него время поговорить с Фейт заранее, он бы точно знал, о чем ее спрашивать. А сейчас он должен идти на ощупь, полагаясь только на интуицию и сорокалетний опыт.

– Помимо того, что говорил вам Бак, что вам известно об этих графиках?

Фейт глубоко вздохнула, постаралась успокоиться. Видно, что Профессор хочет ей помочь.

– На грузы, которые доставляла компания «Уиллистоун», всегда были накладные, где стояло время доставки и отгрузки. В день аварии произошел…

– Протестую, ваша честь. Разрешите подойти? – Тайлер уже шел к судье. – Свидетельница явно хочет говорить о пожаре, в котором сгорел завод «Алтрон», но вы сами это запретили, приняв наше ходатайство до начала процесса.

– Протест принимается, – сказал Катлер. – Прошу свидетельницу о пожаре не говорить. Продолжаем.

Том взглянул на Рика, который уже был рядом.

– Есть идеи, чемпион?

– Если бы я подавал иск против «Алтрона», показания Бака могли бы рассматриваться как признание другой стороной, но…

– С этим мы опоздали, – возразил наставник.

– Она хочет нам помочь, – прошептал Рик в полном отчаянии. – Должен же быть приемлемый вопрос!

Том кивнул – конечно, должен, но какой?! Не смешно ли? Он преподает курс доказательств сорок лет, и сейчас исход дела зависит от того, удастся ли ему обратить в них слова Фейт!

– Продолжайте, профессор, – распорядился Катлер.

Макмертри кивнул судье, не сводя глаз с Бальярд – она была в таком же отчаянии, что и Рик. Он посмотрел на присяжных: на лицах читалось замешательство, даже легкое раздражение. Наконец взглянул на Тайлера, который уже сел и был воплощением спокойствия. Считает, что победа у него в кармане?

Том вспомнил о своей книге. «Доказательства по Макмертри». Там есть глава о показаниях с чужих слов. Двадцать три пункта, в каждом – подпункты. Еще – три типа заявлений, которые по определению показаниями с чужих слов не являются. Зашевелились извилины. Что там сказал Рик насчет «Алтрона»? Если бы он подал иск против него…

– Профессор, если вопросов больше нет… – Катлер остановился: все и так было ясно.

Том знал, что времени совсем нет. «Думай»… Повернувшись спиной к свидетельнице, он поднял глаза и посмотрел на зал. Там стояла мертвая тишина, все взгляды были устремлены на него. Адреналин в крови достиг высшей точки, и когда он встретился взглядом с Уиллистоуном, извилины зашевелились снова. И…

… все встало на свои места.

– Миз Бальярд, – сказал Том, оборачиваясь к женщине. – Говорили ли вы с кем-нибудь, имеющим отношение к компании «Уиллистоун Тракинг», по поводу путевых листов водителей, накладных или выступления в этом суде?

– Протестую, ваша честь, вопрос явно направлен… – начал Тайлер, но Профессор к этому вмешательству был готов.

– Все, что сказал ей кто-либо из компании «Уиллистоун», будет признанием другой стороны, и по определению это не будут показания с чужих слов. Правило восемьсот отдин-Д-два Правил судебных доказательств штата Алабама. – Том сделал паузу. – Моя книга, глава сорок семь, подпараграф пять.

Катлер открыл свой экземпляр «Доказательств» на нужной странице, потом бросил взгляд на Тайлера.

– Мистер Тайлер?

– Этот раздел работает, если речь идет о ком-то из высшего руководства «Уиллистоуна», – сказал Тайлер вяло.

– Протест не принимается, – заключил Катлер. – Миз Бальярд, ответьте на вопрос.

Фейт откашлялась, посмотрела Тому прямо в глаза:

– Да. Я разговаривала с кем-то из «Тракинг».

– С кем? – спросил Том и затаил дыхание.

– С Джеком Уиллистоуном. Владельцем компании.

Том стрельнул глазами в Тайлера. «Подходит, Джеймо?»

– Миз Бальярд, – сказал Макмертри и посмотрел на присяжных. Вот она, решающая минута. – Расскажите присяжным, что вам сказал Джек Уиллистоун.

Фейт не смотрела на жюри. Она сверлила взглядом Джека Уиллистоуна. Что, съел, подонок? – вот что читалось в ее глазах. Откашлявшись, она заговорила:

– Джек Уиллистоун угрожал мне и моей семье, если сегодня я дам здесь показания.

– Брехня! – воскликнул Джек, подскочил со своего места за столом ответчика и потряс пальцем, указывая на Фейт.

Катлер громко стукнул по столу и поднялся:

– Тишина! Тишина в зале суда! Мистер Уиллистоун, еще одно слово – и пойдете в тюрьму за неуважение к суду. Присяжные эту реплику оставят без внимания. Мистер Тайлер, урезоньте вашего клиента.

Кот повернулся к Джеку, но тот отмахнулся, сел и скрестил руки на груди. Лицо стало багровей свеклы. Фейт не мигая смотрела на человека, который убил ее мужа.

– Миз Бальярд. – Спокойный голос Профессора прорезал тишину, словно легкий ветерок. – Как именно Джек Уиллистоун угрожал вам и вашей семье?

– Он сказал мне, что, если я выступлю в суде или что-то расскажу мистеру Дрейку, он расскажет моим сыновьям, что их отец… – Голос надломился, она посмотрела на руки. – … что их отец был гомосексуалистом.

В зале суда послышались вздохи изумления, Фейт подняла голову и обратилась непосредственно к присяжным.

– У Джека были видео и фотоснимки моего мужа… с другими мужчинами. Он прислал их мне и сказал, что обнародует их, если я дам показания по этому делу. Он угрожал мне по телефону и в текстовых сообщениях. Я не могла понять, почему ему так важно, чтобы я молчала. И только когда я снова увидела эту накладную, меня осенило. Он не хотел, чтобы эту накладную увидели вы, – заявила она присяжным, и Тайлер подскочил с места:

– Протестую, судья. Свидетель сейчас просто высказывает свое мнение. Это…

– Принимается, – согласился Катлер. – Говорите только то, что услышали от Уиллистоуна, миз Бальярд. Последний комментарий жюри во внимание не примет.

– Он оплатил мне поездку в Нью-Йорк, чтобы всю эту неделю меня здесь не было, а вчера позвонил и напомнил, что случится, если я приеду. Но мне теперь все равно, Джек. – Она поднялась. – Мой муж был геем и изменял мне с мужчинами. Мои сыновья об этом знают, потому что я сама им все рассказала. – Она помолчала. – И теперь мне все равно – можешь трубить об этом хоть на весь свет.