“На твою долю выпало счастье разстрелять и схаронить…”

Начнем с фактов, которые споров не вызывают. В Екатеринбурге 100 лет назад, в ночь на 17 июля 1918 г., в подвале реквизированного дома инженера Ипатьева были расстреляны Николай II, его супруга Александра Федоровна, четыре их дочери и наследник престола Алексей, а также доктор Е. С. Боткин и трое слуг: А. С. Демидова, И. М. Харитонов и А. Е. Трупп.

Из собственноручно записанных воспоминаний участника ликвидации П. З. Ермакова:

“…мне сказали, на твою долю выпало счастье разстрелять и схаронить…

Поручение я принял и сказал, что будет выполнено точно, подготовил место куды вести и как скрыть учитывая все абстоятельства важности политического момента…

…Кагда было все порядке, тогда я коменданту дома в кабинети дал постановление облостного исполнительного Комитета Юровскому, то он усомнился, по чему всех, но я ему сказал нада всех и разговаривать нам свами долго нечего, время мало, пора приступать…

…я себе взял самого Никалая, Александру, доч, Алексея, потому что у меня был маузер, им можно верна работат, астальные были наганы. После спуска, внижний этаж мы немного обождали, потом комендант пред дожил всем встать все встали, но Алексей сидел на стуле, тогда стал читать приговор постановления, где говорилос по постоновлению исполнительного Комитета расстрелять.

Тогда у Николая вырвалась фраза: как нас никуда не повезут, ждать дальше было незя, я дал выстрел внего упор, он упал сразу, но и остальные также, в это время поднялся между ними плач, один другому брасалис на шею затем дали несколько выстрелов, и все упали”.

Судя по отзывам современников, да и по этим заметкам, профессиональный революционер Ермаков был амбициозен и не особенно умен. Как хорошо известно, организатором операции был не он, а комендант Дома особого назначения Яков Михайлович Юровский. Более грамотный и точный отчет дал другой участник ликвидации М. А. Медведев (Кудрин).

“– Николай Александрович! Попытки Ваших единомышленников спасти Вас не увенчались успехом! И вот, в тяжелую годину для Советской республики… – Яков Михайлович повышает голос и рукой рубит воздух:

– На нас возложена миссия покончить с Домом Романовых!

Женские крики: – «Боже мой! Ах! Ох! Что же это такое?! – А вот что такое! – говорит Юровский, вынимая из кобуры «маузер». – Так нас никуда не повезут? – спрашивает глухим голосом Боткин. Юровский хочет ему что-то ответить, но я уже спускаю курок моего «браунинга» и всаживаю первую пулю в царя. Одновременно с моим вторым выстрелом раздается первый залп латышей и моих товарищей справа и слева. Юровский и Ермаков также стреляют в грудь Николая почти в упор. На моем пятом выстреле Николай II валится снопом на спину. Женский визг и стоны, вижу как падает Боткин, у стены оседает лакей и валится на колени повар. Белая подушка двинулась от двери в правый угол комнаты. В пороховом дыму от кричащей женской группы метнулась к закрытой двери женская фигура и тут же падает, сраженная выстрелами Ермакова, который палит уже из второго нагана. Слышно, как лязгают рикошетом пули от каменных столбов, летит известковая пыль. В комнате ничего не видно из-за дыма – стрельба идет по еле видным падающим силуэтам в правом углу. Затихли крики, но выстрелы еще грохочут – Ермаков стреляет из третьего нагана. Слышим голос Юровского:

Стой! Прекратить огонь! Тишина. Звенит в ушах. Кого-то из красноармейцев ранило в палец руки и в шею – то ли рикошетом, то ли в пороховом тумане латыши из второго ряда из винтовок обожгли пулями. Редеет пелена дыма и пыли. Яков Михайлович предлагает мне с Ермаковым как представителям ЧК и Красной Армии засвидетельствовать смерть каждого члена царской семьи. Вдруг из правого угла комнаты, где зашевелилась подушка, женский радостный крик:

– Слава Богу! Меня Бог спас!

Шатаясь поднимается уцелевшая горничная – она прикрылась подушками, в пуху которых увязли пули. У латышей уже расстреляны все патроны, тогда двое с винтовками подходят к ней через лежащие тела и штыками прикалывают горничную. От ее предсмертного крика очнулся и часто застонал легко раненный Алексей – он лежит на стуле. К нему подходит Юровский и выпускает три последние пули из своего «маузера». Парень затих и медленно спускается на пол к ногам отца. Мы с Ермаковым щупаем пульс у Николая – он весь изрешечен пулями, мертв. Осматриваем остальных и достреливаем из «кольта» и ермаковского нагана еще живых Татьяну и Анастасию. Теперь все бездыханны”.

Тела вывезли из города на грузовике и захоронили в лесу, где-то неподалеку от Четырехбратского (Ганинского) рудника. По замыслу организаторов расстрела останки должны были исчезнуть бесследно.

Они действительно исчезли – на полвека. Сообщение о казни царя появилось в центральных газетах, участники “мероприятия” гордились выполненной миссией. Но после 1928 г. по распоряжению Сталина публикации на эту тему прекратились, и казнь царской семьи словно была стерта из истории. “А злые царята, и царь, и царица просто растаяли, как говорится”, – писал поэт Овсей Дриз и был прав: не стоит рассказывать октябрятам о расстреле в подвальной комнате, подрастут – узнают. Но и выйдя из октябрятского возраста, немногие задумывались над тем, что случилось с Николаем, Александрой и их детьми после отречения на станции Дно, куда они пропали.

Среди немногих были киносценарист Г. Т. Рябов и геолог А. Н. Авдонин, которые еще в 1977 г. начали поиски могилы царской семьи. Им удалось получить у родственников Якова Юровского, организатора расстрела и захоронения, записку, в которой указывалось место погребения – “мостик из шпал” у железнодорожного переезда, сделанный якобы для того, чтобы машина могла пересечь топкое место, а на самом деле – чтобы замаскировать могилу. Отдельно похоронили сожженные останки царевича и Марии.

Из записки Юровского: “Около 4 1/2 утра 19-го машина застряла окончательно; оставалось не доезжая шахт хоронить или жечь. (…) Хотели сжечь А-я и А. Ф., но по ошибке вместо последней с А-ем сожгли фрейлину. Потом похоронили тут же, под костром, останки, и снова разложили костер, что совершенно закрыло следы копанья. Тем временем выкопали братскую могилу для остальных. Часам к 7 утра яма, аршина в 2 1/2 глубины, 3 1/2 в квадрате была готова. Трупы сложили в яму, облив лица и вообще все тела серной кислотой, как для неузнаваемости, так и для того, чтобы предотвратить смрад от разложения (яма была неглубока). Забросав землей и хворостом, сверху наложили шпалы и несколько раз проехали – следов ямы и здесь не осталось. Секрет был сохранен вполне – этого места погребения белые не нашли”.

Под “мостиком” в июне 1979 г. самодеятельная поисковая группа обнаружила три черепа, которые, как потом выяснилось, принадлежали великим княжнам Татьяне и Анастасии и горничной Демидовой. Организовать исследование черепов энтузиасты не смогли и снова предали их земле рядом с основным захоронением, положив вместе с ними православный крестик. В то время всем посвященным казалось, что продолжения не последует.

Назад: Дело об убийстве царской семьи

Дальше: Судмедэкспертиза 75 лет спустя