Лора Розен
Послесловие

Все началось ранней весной 1985 года. Президент Рейган только что был приведен к присяге на второй срок, а Дайана Плейм, бывшая школьная учительница из богатого пригорода Филадельфии Хантингтон-Вэлли, штат Пенсильвания, пила кофе и, просматривая газету «Филадельфия инкуайрер», вырезала из нее объявление и отложила в сторону, чтобы послать дочери, студентке старшего курса в Университете штата Пенсильвания.

«Однажды я наткнулась в газете на объявление о том, что ЦРУ проводит собеседование, — вспоминает Дайана Плейм. — Я вырезала его и отправила по почте дочери».

К тому времени, когда летом 2007 года миссис Плейм в подробностях излагала эту историю журналистам, ее дочь Валери Плейм Уилсон стала самой знаменитой из всех секретных сотрудников ЦРУ, рассекреченных собственным правительством.

Громкие скандалы вокруг ЦРУ случались и раньше. В 1970-х годах бывший агент ЦРУ Филип Эйджи опубликовал списки имен агентов ЦРУ в ходе тщательно спланированной им кампании, направленной на разоблачение внешней политики США. Позднее, во времена Никсона, общественность узнала о том, что агенты ЦРУ осуществили в ходе президентской избирательной кампании незаконное прослушивание штаб-квартиры Демократической партии в гостинице «Уотергейт». Летом 2007 года ЦРУ опубликовало на 702 страницах собственные документы, «фамильные драгоценности», раскрывающие подробности той роли, которую это секретное ведомство сыграло в годы холодной войны, занимаясь слежкой за американскими журналистами, засылая агентов в студенческие организации, выступавшие против войны во Вьетнаме, организуя политические убийства лидеров иностранных государств, утаивая от ФБР причастность ЦРУ к Уотергейтскому делу, а также обучая полицию в странах с авторитарным режимом методам борьбы с движениями левого толка.

Однако события лета 2003 года, связанные с разглашением — да еще через центральную печать — причастности дочери Дайаны Плейм к секретной деятельности ЦРУ, не вписываются в общую картину шпионских скандалов. Разоблачение Валери Плейм не обусловлено ни политическими убийствами, ни тайными поставками оружия, ни какими-либо другими «шалостями» ЦРУ. Оно произошло на фоне закулисной политической склоки между Белым домом и ЦРУ — ни тем ни другим не хотелось брать на себя ответственность за недостоверные данные, использованные для оправдания вторжения в Ирак. Администрация Буша полагала, что отвечать должно ЦРУ, и в аппарате вице-президента даже подготовили соответствующий проект выступления для директора ЦРУ. Комиссии Конгресса по делам разведки, контролируемые республиканцами, горели желанием помочь Белому дому изложить дело следующим образом: за все недостоверные сведения, прозвучавшие в заявлениях Белого дома накануне войны в Ираке, отвечает ЦРУ.

Но тут на сцене появляется отставной дипломат и рассказывает совершенно иную историю. По словам Джозефа Уилсона, Белый дом не мог не знать, что все предвоенные заявления о том, что Саддам Хусейн якобы пытался закупить пятьсот тонн уранового концентрата, желтого кека, у мелкого африканского государства Нигер, являются фальшивкой. На каком основании? А на том, что Уилсон сам побывал в Нигере по распоряжению ЦРУ — в свою очередь выполнявшего поручение вице-президента проверить сведения об «урановой сделке» с Нигером, — после чего представил отчет, согласно которому эти сведения следовало считать фальшивкой.

В марте Комиссия ООН по безопасности ядерных объектов пришла к выводу, что документы, на основании которых США и Великобритания доказывали осуществление нигерской сделки, являются фальсификацией. Тем не менее США не остановили вторжение, и к лету 2003 года Белый дом был охвачен паникой: в Ираке не обнаружено и следа оружия массового уничтожения. Главный предлог для развязывания войны с треском рушился, на оккупированных территориях ширились антиамериканские выступления, а до следующих президентских выборов оставался всего год.

Паника еще больше усилилась после того, как 6 июля 2003 года Уилсон опубликовал свои обвинения в газете «Нью-Йорк таймс» под заголовком «Чего я не обнаружил в Африке». Нужно было срочно придумать, как бросить тень на этого Уилсона, посмевшего утверждать, будто Белый дом использовал заведомо недостоверные сведения, чтобы убедить американскую общественность в необходимости войны в Ираке. Вице-президент Дик Чейни со своими советниками тайно навели справки о Уилсоне через высокопоставленных лиц в ЦРУ и Госдепартаменте и выявили одну деталь, весьма полезную для того, чтобы развернуть всю историю в другом направлении. Оказалось, что жена Уилсона, Валери Плейм Уилсон, работает в ЦРУ. Мало того, она сотрудник особого подразделения, призванного противодействовать распространению оружия массового поражения.

И Белый дом развернул кампанию по нашептыванию журналистам: не стоит-де придавать слишком большое значение истории Уилсона, ведь его послали в Нигер главным образом благодаря его жене, сотруднику отдела ЦРУ по мониторингу за распространением оружия массового уничтожения, — она-то и помогла ему получить эти (неоплачиваемые!) гастроли. На полях оттиска статьи Уилсона вице-президент Чейни написал: «Уж не жена ли устроила ему турпоездку за казенный счет?»

Корреспондент «Нью-Йорк таймс» Джудит Миллер после двухчасовой беседы с Льюисом Скутером Либби, главой аппарата вице-президента, пометила у себя в блокноте: «Валери Флейм (так!) Уилсон». Беседа состоялась в одной из гостиниц в Вашингтоне, и Либби не включил ее в свой официальный календарь.

«Сам Уилсон в ЦРУ не работал, но его жена Валери Плейм — оперативный сотрудник Отдела по борьбе с распространением оружия массового уничтожения» — так писал в своей колонке Роберт Новак 14 июля 2003 года. А советник президента Буша Карл Роув сказал телеведущему Крису Мэтьюсу, что жена Джозефа Уилсона — это отныне «доступная мишень».

В свое время Ричарду Никсону удалось скрывать свою осведомленность о незаконном проникновении в уотергейтский штаб соперников-демократов до тех пор, пока его не переизбрали на второй срок, хотя впоследствии обнародование этого факта вынудило его сложить с себя президентские полномочия. Администрация Буша не менее успешно контролировала средства массовой информации по вопросу о крайне противоречивых обоснованиях войны в Ираке, пока президент не был переизбран на второй срок в 2004 году. И только год спустя, в октябре 2005 тода, главе аппарата вице-президента Скутеру Либби было предъявлено обвинение, по которому он был осужден в 2007 году и приговорен к 30 месяцам тюремного заключения, 250 тысячам долларов штрафа и двум годам испытательного срока за дачу ложных показаний и противодействие расследованию участия сотрудников Белого дома в разглашении секретного агента ЦРУ Валери Плейм.

2 июля 2007 года президент Буш отдал приказ о смягчении наказания Либби, оставив в силе обвинительный приговор присяжных, но избавив Либби от перспективы сесть на нары и стать первым со времен президентства Никсона сотрудником Белого дома, отбывающим тюремное заключение.

Но весенним утром 1985 года, перелистывая «Филадельфия инкуайрер», Дайана Плейм думала только о том, что в отличие от своих подруг ее дочь до сих пор не уверена, чем она хотела бы заняться. «Все ее подруги уже выбрали свою дорогу в жизни, — рассказывала Дайана Плейм. — Она собиралась было поехать с друзьями во Флориду на пасхальные каникулы, но поездка не состоялась, и она вернулась домой и сказала, что, пожалуй, примет участие в тестировании, объявленном ЦРУ. Господь послал нам с мужем, — продолжала Дайана Плейм, — замечательных детей. Ни с сыном (Робертом Плеймом — старшим сводным братом Валери), ни с дочерью у нас никогда не было проблем». Валери всегда была «очень ответственным и в то же время веселым, замечательным, гармоничным человеком». В младших классах она играла в хоккей, в старших — выступала за школу на соревнованиях по легкой атлетике. У нее всегда был тесный круг друзей, которые, по словам ее матери, «во всем хотели быть первыми» и оставались при этом хорошими, добрыми детьми.

Брат Валери Роберт, шестнадцатью годами старше ее, сын отца от первого брака, следуя семейной традиции, выбрал военную службу и стал морским пехотинцем. В 1967 году он служил во Вьетнаме и был тяжело ранен. Известие о его ранении обрушилось на семью внезапно. Однажды они узнали, что в их отсутствие к дому подходили двое военных. «Я кинулась к соседям, — вспоминает Дайана Плейм этот ужасный день, — и принялась стучать в дверь. Видели ли они десантников у дверей? Да, видели. Муж так и рухнул в кресло. Когда морпехи вернулись, я открыла дверь и спросила только: он жив или погиб?» Он был жив, но тяжело ранен во время разведывательной вылазки. Пуля разорвала артерию на правой руке. Его доставили в медпункт, где, по словам Дайаны Плейм, оказался хирург, проводивший инспекцию медицинского обслуживания армии США во Вьетнаме. Он осмотрел Роберта и сказал: «Я спасу вам руку». Понадобилось три года и четырнадцать операций, чтобы Роберт выздоровел.

Это переживание вызвало большие, хотя и не сразу заметные перемены в родителях Валери, особенно в отце, Сэмюэле Плейме, отставном полковнике и командире эскадрильи ВВС. «Мы были убежденными республиканцами, пусть и не имели партийных билетов, — говорит Дайана Плейм. — Но мой муж разочаровался в их политике после Вьетнама» (в том числе и потому, что США вели там боевые действия, хотя официально президент войны не объявлял).

Дайана и Сэм Плейм любили путешествовать, особенно по Европе, впоследствии и Валери последовала их примеру. Когда Дайане Плейм было уже под тридцать, она два года работала во Франкфурте, в американской школе при базе Третьей бронетанковой дивизии. «Я отправилась туда, чтобы подольше не выходить замуж, — смеется она. — Но домой вернулась вместе с Сэмом. В Германии я жила в общежитии для медсестер, не на основной базе, и рядом с госпиталем был офицерский клуб. Однажды вечером мы пошли туда с подругами, и вдруг ко мне подходит офицер и спрашивает „Не согласитесь ли выпить со мной?“» Она согласилась, как позже согласилась выйти за него замуж, и 13 августа 1963 года родила дочь Валери в Анкоридже, на Аляске, где Сэм служил командиром эскадрильи на местной базе ВВС. «Так получилось, что и брат мой был пилотом ВВС, и муж — полковник ВВС в отставке», — говорит она.

В 1966 году, когда Валери еще не было трех, семья перебралась в пригород Филадельфии, где выросла Дайана Макклинток Плейм. Валери училась в начальной школе Пайн-Роуд, а впоследствии в средней школе Лоуер-Морланд в богатом округе Монтгомери, а мать работала в школе в соседнем городке Абингтон.

Как описывает Валери Плейм в своих мемуарах, они с родителями часто паковали чемоданы и отправлялись в Европу рейсами первых, тогда еще бюджетных (дешевых), авиакомпаний. Дайана Плейм с ностальгией вспоминает, как в 1973 году они снимали виллу в Порто Санто-Стефано в Тоскане. Дайана выбрала виллу, откуда «открывался вид на Тирренское море, а все окна выходили на террасу». Позднее родители Валери не раз навещали дочь, когда она выполняла задания в Афинах, Лондоне и Брюсселе.

В Пенсильванском университете Валери изучала немецкий язык и бизнес и была членом женского студенческого общества. Как вспоминает Дайана Плейм, после первого курса Валери вместе с университетской подругой отправилась работать на туристское ранчо в Вайоминге, неподалеку от Йеллоустонского национального парка. На втором курсе она провела целый семестр в Германии, в Кёльне, изучая немецкий язык.

Зная о любви дочери к путешествиям, о ее интересе к международным событиям и истории, а также принимая во внимание семейную традицию государственной службы, Дайана Плейм вырезала объявление ЦРУ в «Филадельфия инкуайрер» и послала его Валери. Так Валери обрела профессию, в которой добилась успеха.

Ожидая результатов проверки, Валери сняла квартиру в районе Гловер-парк в Вашингтоне и устроилась на работу в знаменитом старинном универмаге «Вудворд и Лотроп» в центре города. Как сообщает «Вэнити фэйр», Плейм обручилась и вскоре вышла замуж за своего однокурсника Тодда Сеслера, который вначале намеревался работать в ЦРУ вместе с ней, но после передумал. Брак оказался недолговечным.

Когда в 1985 году Валери начала работать в Управлении, оно переживало период бурного роста и масштабных преобразований. Директором ЦРУ в то время был Уильям Кейси, человек жесткий, убежденный антикоммунист, доверенное лицо Рейгана и, по мнению многих, лучший из всех директоров ЦРУ, хотя впоследствии несколько сотрудников Управления предстали перед судом по делу «Иран-контрас», участие в котором было санкционировано Рейганом и Кейси, несмотря на то что это шло вразрез с поправкой Боланда, согласно которой США не имели права оказывать военную поддержку антикоммунистической оппозиции в Никарагуа.

Валери Плейм была включена в инновационную программу подготовки кадровой элиты, внедренную с подачи Кейси и будущего директора ЦРУ Роберта Гейтса. В группах примерно по пятьдесят человек будущие аналитики и оперативники разведслужбы бок о бок осваивали теоретические основы деятельности Управления, а также государственное устройство и политические системы разных стран, прежде чем отправиться на «Ферму» для полувоенной боевой и оперативной подготовки. По словам ее однокурсников, ежегодно в программу подготовки стажеров включалось не более 250 прошедших по конкурсу курсантов. Осенью 1985 года сокурсники Валери знали ее как «Вал П.».

«Это было в годы правления Рейгана, и мы получили всестороннюю подготовку, — вспоминает Брент Каван. — Нам говорили, что, помимо зарплаты, в каждого из нас вложено по четверти миллиона долларов». Программа подготовки кадров, по словам Кавана, включала «широкий охват всех сторон деятельности ЦРУ: как работает наше правительство, как не срабатывают коммунистические системы, как работает Управление, что такое политическая экономия». Освоить все это — «задача не для слабаков», особенно если учесть, что учеба сопровождалась проверками физического и психического состояния, а также испытаниями на полиграфе (детекторе лжи).

В то же самое время Управление подвергалось поистине революционным изменениям в отношении подбора кадров. В прошлом ЦРУ предпочитало принимать в штат пресловутых «парней, которые учились в Йельском университете и сами были сыновьями парней, которые учились в Йельском университете и были сыновьями парней, которые учились в Йельском университете», по выражению Милта Бирдена, бывшего главы Отдела ЦРУ по СССР и Восточной Европе. Эта кадровая политика была унаследована ЦРУ от предшественника времен Второй мировой войны — Управления стратегических служб (УСС). Однако в 1980-х годах, во времена Рейгана — Кейси, ЦРУ формировало новый тип элитных кадров, и процесс отбора регламентировался теперь не столько принадлежностью к высшему классу и университетам «Лиги плюща», сколько способностями кандидатов.

«В то время они расширяли армию, расширяли Управление — мы боролись с Советским Союзом, мы боролись со шпионами», — поясняет Каван. По его словам, «в 1985 году ЦРУ отбирало людей молодых, способных и образованных. На собеседовании оценивался не только университетский диплом — Управлению требовались люди с широким кругом интересов, обладающие разносторонними дарованиями, умеющие ориентироваться в мире, толковые и находчивые».

Когда Плейм пришла в ЦРУ, демократизация в подборе кадров распространялась и на новые возможности карьерного роста для женщин. «Руководящие должности тогда занимали преимущественно мужчины, — вспоминает Ларри Джонсон, другой стажер набора 1985 года. — Она попала туда в начале переходного периода. Это было время социальных сдвигов, начатых, по иронии судьбы, при Рейгане. Билл Кейси, с каким бы презрением ни относились к нему некоторые, был лучшим директором ЦРУ за последние пятьдесят лет. Он горой стоял за своих людей. Были и у него провалы, но в целом он знал свое дело — разведку. Валери числилась среди „малышей“. Мне было тридцать лет, а ей двадцать два». Джонсон рассказывает, что он и другие стажеры постарше были «старшими братьями» для тех немногих курсантов, кто только что закончил колледж.

«Она держалась сдержанно и несколько замкнуто… не пыталась делать вид, будто представляет собой что-то особенное. И язык не распускала, — с одобрением вспоминает Джонсон. — Сейчас понимаешь, что она, тогда еще совсем зеленая, отличалась необыкновенной зрелостью и серьезностью. Понятно, она хотела, чтобы и ее воспринимали всерьез».

По словам Джонсона, среди пятидесяти курсантов их выпуска только трое достигли статуса самых засекреченных сотрудников ЦРУ, «агентов под неофициальным прикрытием» (НОП), — и Валери одна из них. Когда в 2003 году ее рассекретили, несколько ее бывших сокурсников, занятых кто в бизнесе, кто в правительстве, а один и вовсе действующий секретный агент Управления, — те, кто около двадцати лет назад знали ее только под именем «Вал П.», — открыто встали на ее защиту в знак протеста против того, как с ней обошлись.

Дайана Плейм признается, что, узнав от Валери по телефону о публикации Новака, она почувствовала даже облегчение. «Я понимала, что она страшно переживает. Но мне самой стало легче, оттого что больше не придется так волноваться за нее». Дайана Плейм «мало что знала» о карьере дочери в ЦРУ, что, возможно, и к лучшему. «Я понятия не имела, что она секретный агент. Она ни словом не обмолвилась об этом».