11. Лед Севера

Обжигающе-холодную тьму разгонял жар костров, усеивавших побережье узкого фиорда, окруженного острыми скалами. Соблазнительный запах жаренного мяса приманивал множество хищников, чьи голодные глаза вспыхивали множеством огоньков с обледенелых склонов. То и дело ночную тьму взрывал волчий вой или рев белого медведя. Но, несмотря на голод, зверье опасалось приближаться к полыхавшим огням, вокруг которых, пировали, распевая воинственные песни, рослые рыжеволосые мужчины с холодными голубыми глазами. Почти все они носили мечи или секиры, некоторые были вооружены еще и копьями или луками. Многие из собравшихся вокруг костров зверей носили на себе отметины этих стальных когтей и клыков.

По всему берегу стояли шатры из мамонтовых шкур, на воде покачивались ладьи с драконьими головами: чуть ли не властители Западного Ванахейма откликнулись на призыв Магни Жестокосердного, властителя Магни-фьорда и всех прилегающих земель. Именно он бросил клич вождям, собирая их на великий пир, где он обещал говорить о великих сражениях и походах, достойных только истинных сынов Имира.

Сам Магни восседал возле самого большого из костров: почти двухметровый великан в чешуйчатом панцире, напоминал скорей вставшее на задние лапы чудовище, чем обычного смертного. Из-под рогатого шлема выбивались иссиня-черные волосы в которых, впрочем, мелькали рыжие пряди. Хмурое лицо пересекал большой шрам. В отличие от своих соплеменников он не шутил и не улыбался в ответ на чужие шутки, не включал свой голос в раздававшиеся вокруг костров пьяные песни. В его присутствии и остальные вожди, окружившие костер властителя Магни-фьорда, вели себя не столь буйно, как остальные воины невольно робея, когда на них останавливался взгляд недобрых глаз, темно-синих, как морская глубь.

Ничто не предвещало возвышения Магни: бастарда Харальда Безумного одного из самых незначительных вождей на побережье и пленницы-киммерийки. После смерти отца Магни был изгнан из дома единородным братом, Гормом Красивым, законным наследником рода. Никто не сомневался, что диковатый мальчишка погибнет от зубов хищников, бродящих в северной ночи, однако Магни выжил, прибившись к банде нидингов: изгоев из множества родов, грабивших ванские становища на быстрых узких лодках. Магни, прославившийся смелостью не менее, чем расчетливой жесткостью, со временем убил вожака беззаконной банды и сам возглавил ее. Под его руководством нидинги окрепли и осмелели, совершая дальние походы вглубь Ванахейма, доходя до границ Асгарда и даже Гипербореи. Магни совершал набеги и в Киммерию и в Страну Пиктов, а один раз, в беспримерном морском походе, достиг западного побережья Зингары, почти мифической страны в Нордхейме. Разграбив несколько городов, десяток деревень и потопив бесчисленное количество кораблей, Магни вернулся в Ванахейм, покрытый славой. Уже никто не относился к его воинству с пренебрежением — сильнейшие из властителей Ванахейма искали его помощи в бесконечных междоусобных войнах. Последним из таких властителей стал Сигмунд Смелый, против которого выступило сразу несколько вождей с побережья, в том числе и Горма. Главарь нидингов лично убил своего единородного брата, по древнему обычаю вырезав ему сердце и съев на глазах собственных воинов. Получив от Сигмунда владения отца, Магни принялся расширять их с присущей ему смелостью, решительностью и жестокостью. Со временем обратился и против своего покровителя, захватив его владения и присоединив к своим, став сильнейшим из конунгов Побережья.

Говорили, что везение Магни неспроста, что после изгнания из дома он столковался с морской нечистью, поклявшись в верности злым духам, в обмен на славу и удачу в бою. Говорили, что в Стране Пиктов, Магни якшался с тамошними колдунами, научившись у них многому, болтали, что раз в год, он отправляется в далекие северные холмы, где приносит кровавые жертвы Имиру и его бесчисленному потомству. Поговаривали, что после одного из таких визитов и начало трясти землю, а на берег обрушились огромные волны, смывшие с десяток прибрежных селений. Но дом Магни, расположенный в глубине фьордов, почти не пострадал и теперь, когда земля и море успокоились, он был готов поделиться с собравшимися своими планами.

Вот он встал во весь рост и вскинул руку, призывая к вниманию и даже те, кто не заметил этого призыва, невольно притих, когда раздался громогласный голос властителя фиорда:

— Вы все знаете меня, — начал вождь, — знаете, где я побывал и что видел. Знаете и то, что порой мне открывается то, что неведомо остальным людям. И сегодня я говорю вам — время настало!

Одобрительный рык был ему ответом, но Магни вновь поднял руку, призывая к тишине.

— Имир проснулся в своих ледяных холмах и великаны мороза двинулись на юг, неся метель и вьюгу. Вы видели как тряслась земля и на берег выбрасывались огромные волны — а я видел, как пляшут на вершинах курганов злобные тролли и вздымаются над морскими валами призраки утопших мореходов. И уже тогда понял, предвестником чего это грядет. А потом появились они, — Магни широким жестом простер руку в сторону фиорда.

Среди облепивших берег ладей, словно исполинские киты в стае сельди, высились огромные черные корабли. Даже с тридцать футов чувствовался исходящий от них запах дегтя, крови и китового жира. У кораблей, сгрудившись у костра, сидела кучка странных созданий, больше напоминавших пресловутых троллей, нежели людей: массивные, широкоплечие и широкогрудые, не больше пяти с половиной футов ростом. С длинными руками и короткими ногами, со скошенными бровями на массивных надбровных дугах и глубоко сидящими маленькими глазками они походили на снежных обезьян, по преданиям, бывшими предками ванов и асов и все еще встречающихся в отдаленных долинах на севере. Это впечатление еще больше усиливалось густым волосом, покрывавшим руки ноги, грудь и спину чужаков. Странные существа, явно понимая немногое из слов Магни, тем не менее, внимательно прислушивались к нему.

— Боги выходят изо льда, боги льда и холода, дети Имира. И мы его дети, не можем оставаться в стороне, коль уж сам Ледяной Гигант дарует нам новых союзников для великих свершений.

Он указал на сидевших у костра «троллей» и те, гортанными криками выразили свое согласие, как-то уразумев, что от них хотят. Выбор у них небогатый: когда, после череды штормов и землетрясений, на побережье появились огромные корабли, со своим странным экипажем, то побережье мигом оросила первая кровь. Ваны, принявшие нежданных пришельцев за троллей или еще что похуже принялись с упоением их истреблять, на миг даже отбросив былые раздоры. Разграбив корабли, большинство из них оказались разочарованы — в трюмах не было ничего, кроме бочек с ворванью и окровавленных китовых туш.

Магни оказался одним из первых, смекнувших, что к чему. Запретив в своих владениях истреблять волосатых чужаков, он оставил их под замком, а их корабли увел в укромную бухту известную только ему. Лишь несколько он оставил в фиорде, чтобы разместить на них тех, кто, как он понял, был капитанами тех кораблей, хотя и к ним он приставил надежную стражу. День и ночь он пытался разговорить хмурых, обескураженных пришельцев, явно не понимающих, где они оказались и, через некоторое время, все же добился понимания. После, поручив ближайшим подручным охранять корабли и пленников, как зеницу ока, Магни с горсткой подручных ушел в северные холмы, гоня перед собой нескольких рабов. Вернувшись, он тут же разослал гонцов ко всем окрестным властителям с просьбой собраться в Магни-фьорде.

— Имир дарует нам новые земли на западе вместо бесконечного стылого моря, — говорил он, — земли с большими городами, полные золота и женщин, прекраснее которых нет во всех королевствах Юга. Недостает храбрых воинов, готовых заплатить доброй сталью за щедрость Ледяного Гиганта.

Он швырял на землю диковинные вещи, найденные в каютах мохнатых капитанов: причудливые украшения из золота и серебра, дивные жемчуга, кораллы, свитки ткани, окрашенные в темно-пурпурный цвет и многие иные, невиданные никем в Ванахейме, но неизменно притягивающие и радующие глаз прирожденных грабителей.

— Наши новые друзья потеряли свой дом, но обрели новый, — продолжал Магни, — они помогут нам построить большие корабли, способные взять на борт сотни воинов. Если вы позволите мне возглавить поход, то до конца жизни беднейший из ванов будет жить богаче всех королей юга.

— Мы с тобой! — выкрикнул один из вождей, оборачиваясь к остальным, — пойдем ли мы за Магни.

— Да! — послышался в ответ рев множества глоток, — Магни! Магни! Магни!

Сгрудившиеся у своих кораблей волосатые иббенийские капитаны переглядывались с тоскливой обреченностью, однако в глазах иных из них уже загорались огоньки алчности, исконно присущей этому народу. Их родина сгинула неведомо куда, но у настоящего моряка дом один — великое Студеное море. И коль уж боги дали им новым попутчиков, они сделают все, чтобы получить свой кусок с Лората, Браавоса, Пентоса, Белой гавани и всех прочих городов на которых обрушится ярость кровожадных варваров.

За много миль к востоку их ждал куда менее радушный прием.

Мускулистый крепко сложенный пленник испуганно вздрогнул и замычал сквозь кляп, когда на его поросшую густым волосом грудь легла узкая женская ладонь.

«Как интересно, — думала Вамматар, лениво водя тонкими пальцами по подрагивающей плоти, — волос черный, а кожа белая, даже вены просвечивают. Так трогательно».

Вечно юная королева-ведьма Гипербореи ободряюще улыбнулась привязанному к алтарю пленнику и, тут же с неженской силой, вонзила жертвенный нож в его сердце. Энергично работая клинком, Вамматар, расширила рану, настолько, что смогла просунуть руку и вырвать еще трепещущее кровоточащее сердце. Ручьи крови, стекающие на серый камень, по выдолбленным в нем желобкам, устремились в неестественно круглое озеро, на берегу которого стоял алтарь. Рядом с ним валялись еще несколько окровавленных волосатых тел.

По берегам озера молчаливыми изваяниями застыли худощавые светловолосые воины в черных доспехах с нанесенной по центру груди странной эмблемой напоминающая красное солнце или звезду с неприятно извивающимся, подобно щупальцам, лучами.

Вамматар качнула в руке ком окровавленной плоти и, что-то прошептав, швырнула его в озеро. Вырванное сердце без плеска упало в прозрачную воду и тут же кануло в ней, будто растворившись в его глубине. Кровавые потеки также бесследно растаяли и озерная гладь заколебалась, окрашиваясь в морозные, сине-белые цвета. Вамматар обмакнула палец в лужицу крови на алтаре и, прошептав еще несколько слов, начертила в воздухе тайный знак. Вода заколебалась и на поверхности озера начало проступать некое изображение. Сначала смутное, словно движение рыбы в на глубине, оно постепенно становилось все яснее, наливаясь живой силой, пока, наконец, не приобрело ясные очертания. Перед Вамматар виднелось отталкивающее и в то же время странно притягивающее лицо с бледно-голубой кожей, под которой проглядывались все мышцы, и казавшуюся очень сухой, делая существо похожим на стигийскую мумию. На лысом черепе виднелись своеобразные отростки, похожие на корону. С уродливого лица пронзительным ледяным холодом веяли светящиеся ярко-синим цветом глаза.

Вамматар вонзила клинок в конвульсивно подрагивающее тело, заставив новую струю крови стечь на алтарь. Поверхность озера заколебалась и вместо бледной нежити на нем появилось лицо темноволосого подростка. Вот он вздрогнул, будто от удара кнутом и вскинул голову, уставившись в лицо Вамматар белыми бельмами с закатившимися зрачками. Вамматар нахмурилась, произнося новое заклинание и тут же на воде проступило новое видение: лицо девушки, совершенное, словно идеальная скульптура, выточенная изо льда. Волосы ее были ни рыжими, ни льняными, но подобными золоту эльфов — будто солнце горело на них так ярко, что глазам становилось больно. И глаза ее были ни голубые, ни серые, в них играли незнакомые человеку цвета. Раздвинулись алые, как кровь губы и с них сорвался серебристый смех, одновременно чарующий и безжалостный. Вамматар беззвучно улыбнулась в ответ и прошептала завершающее заклятие. Видение исчезло и водная гладь успокоилась.

Колдунья развернулась и двинулась по берегу озера, переступая босыми ногами, по мягкому мху. Не останавливаясь она вскинула руки и выкрикнула несколько слов — и за ее спиной неуклюже зашевелились, поднимаясь на ноги убитые ей волосатые люди. Дергаясь, будто марионетки, они неспешно взбирались на окружившие озеро холмы, за которым их ждал берег неведомого моря, где стоял захваченный гиперборейцами китобойный корабль из Порт-Иббена.