Глава восьмая

– Мы, к сожалению, не можем принять и вашу карту! – Официант отдал карточку Алене и теперь смотрел мне в глаза, ехидно улыбаясь. – Приносим извинения за предоставленные неудобства!

Конечно, он прекрасно знал, кто я. И это жутко бесило. Интересно, что они затеяли? Алена растерянно переводила взгляд с меня на сотрудника «Черемухи».

– Какого… – Я покосился на Грохольскую, затем опять повернулся к официанту: – Что здесь происходит, чувак?

– Может, администратора позвать? – предложила Алена. – А вообще я могу до банкомата сгонять! Где-то ведь он есть недалеко? Раз-два, раз-два – и готово!

Алена активно задвигала локтями, изображая бег. Тут уж мы с официантом в унисон покосились на нее.

– Не надо никуда гонять! – разозлился я.

К нам подошел администратор.

– Вы вполне можете помыть за собой чашки, и инцидент исчерпан! – сказал он нам с Аленой.

Это ведь шутка? Ну, конечно, они меня разводят! Я выглянул из-за плеча администратора и бросил взгляд в сторону кухни. Из небольшого окошка на двери выглядывал ржущий Ярослав. Вот сукин сын! С таким другом и врагов не надо. Не поленился после моего сообщения притащиться в «Черемуху» и устроить весь этот цирк. А Алена, кажется, приняла все за чистую монету.

– Только за собой помыть? – деловито уточнила она.

– Можете еще вон за тем столиком, – нагло кивнул администратор куда-то в сторону. – Молодые люди как раз уходят. Заказывали две пасты и капучино…

Ярик перехватил мой горящий ненавистью взгляд и отправил воздушный поцелуй. Идиот.

– Может, вам еще унитазы помыть? – спросил я.

– Это уже будет лишнее! – встряла Грохольская. Затем поднялась из-за стола. – Ну, мальчики, показывайте, где у вас кухня?

Я молча смотрел на нее. Она серьезно собралась мыть посуду? Алена потянула меня за рукав толстовки.

– Давай-давай, Димулик! Услуга-то нам оказана! Надо заплатить… Не развалимся! Кстати, – Грохольская повернулась к администратору, – морковный тортик у вас отпад! Пальчики оближешь!

– Спасибо! – кивнул парень, передавая Алене поднос и составляя на него посуду. – А вы не пробовали наш фисташковый рулет?

– Не-ет! – удрученно покачала головой девушка, принимая грязные чашки. – Рекомендуете?

– Определенно!

Что, черт возьми, происходит? Может, Грохольская в сговоре с Яриком, и меня сейчас попросту разводят?

По дороге на кухню я поинтересовался у Алены:

– А тебе не кажется, что все это как-то ненормально?

Грохольская тут же пожала плечами.

– Почему? Так всегда делают! Я в кино видела…

– Где? В кино? – переспросил я.

Подозрения зашевелились с новой силой. А что, если все это действительно розыгрыш? Инициатором которого выступил Ярослав. С Аленой они знакомы, и в одном лифте мы оказались не случайно, а по инициативе Яра. Алена так странно себя ведет, потому что играет свою роль. Но в чем выгода для Ярика? Ведь он, таким образом, окончательно проигрывает спор. Я ничего не понимал. Так и застыл посреди ярко освещенного помещения, куда нас провел администратор. Несколько раковин и большая посудомоечная машина. Музыка играла так же громко, как и в основном зале. Больше тут никого не было. По соседству находилась кухня. Из приоткрытой двери доносились веселые голоса, какое-то шипение, стук ножей… Кажется, я расслышал смех Елизарова. Ничего-ничего, дружище. Я тебе сейчас такую посуду намою…

– Ваше рабочее место! – усмехнулся администратор, покосившись на меня. «С тобой-то мы еще встретимся… Клоун», – подумал я.

Парень вышел, закрыв за собой дверь и оставив нас вдвоем. Алена вытянула вперед руки, разглядывая красивые кольца на пальцах.

– Как думаешь, это бижутерия? – озабоченно произнесла она.

– Ты у меня спрашиваешь? – удивился я.

Что за фигня? Это все больше похоже на какой-то развод… Еще этот ковбой в шляпе, что клеился к Алене…

– И долго вы встречались с Густавом? – спросил я у девушки, беря в руки грязную чашку. Лучше не смотреть ей в глаза, а то опять заржу. Вдруг она обидится?

– С Густавом? – переспросила Грохольская и нахмурила брови. Затем, не ответив, загремела посудой. – Как думаешь, это моющее средство можно брать?

– Да не заморачивайся ты! – поморщился я и поставил чашку на стол. Если Ярик думает, что я буду тарелки тут за кем-то намывать, он просто смешон.

Алена задумчиво вертела в руках флакон со средством для мытья посуды. Кажется, для нее это неприятная тема разговора.

– Больные отношения? – спросил я.

– Что? Ах да… Не совсем здоровые. Как и сам Густав!

– Он похож на Шерифа Вуди из «Истории игрушек»! – сказал я.

Алена звонко рассмеялась. Я тоже улыбнулся. Что ж, если все это не глупый розыгрыш, и Грохольская – такая, как есть, то… у нее очень странный вкус на парней. Учитывая, с каким напором она впарила мне свой номер телефона. И этот ее бывший парень… Который выглядит очень эпатажно.

– Все-таки странно, что нас заставили мыть посуду! – звонким голосом проговорила Алена. – Ощущение, что мы чем-то насолили им… Будто нам мстят! Как думаешь, в чем дело?

Тут уж настала моя очередь притворяться шлангом.

– Музыка здесь громкая, да? – спросил я.

– Что? – не расслышала Алена. – Да, возможно! Чтоб с драйвом посуду намывать…

Она схватила тарелку и начала активно намыливать ее яркой оранжевой губкой. Я уселся на длинный кухонный стол и, болтая ногами, стал наблюдать за Грохольской. Та, подпевая группе, чья песня неслась из динамиков, продолжала тереть тарелку.

– Ты серьезно собралась все это мыть? – спросил я.

– А что еще делать с грязной посудой? – пожала плечами Алена, смывая белую пену.

Будто невзначай, я столкнул одну из чашек на пол; она со звоном разлетелась на несколько осколков. Алена вскрикнула и отскочила в сторону. Из-за музыки, закрытой двери и шума на кухне вряд ли кто-то услышал звон и Аленин вскрик.

– Тебя не зацепило? – быстро спросил я. Конечно, я задним умом крепок.

– Не зацепило! – проворчала Алена. – Но ты и правда чудик! У тебя случайно справки нет?

– Чего нет, того нет… – отозвался я.

Из кухни послышался хохот Ярика. Вообще он часто зависал с персоналом. Сотрудники «Черемухи» – молодые парни и девушки, с которыми всегда есть, что обсудить.

– Администратор всего лишь попросил помыть за собой чашки… – сердито продолжила Алена.

Какая же она наивная! И не скажешь ей, что это розыгрыш моего друга-придурка. В том, что Алена сама в это втянута, я уже сомневался.

– А если б он попросил нас натурой расплатиться? – спросил я.

Девушка заметно смутилась.

– Ну, скажешь тоже, Димчик! Ты уж из крайности в крайность…

В эту минуту дверь открылась, и в комнате появился администратор. Он скептически посмотрел на нас и уставился на разбитую чашку.

– Что это? – кивнул он на белые осколки.

– Это раскололось мое сердце, – серьезно произнес я. – Так верил в честность людей… В дружбу. Вы когда-нибудь разочаровывались в своих товарищах… – Я сделал вид, будто читаю его имя на бейджике, хотя прекрасно знал, как парня зовут. – Анатолий?

– Ну, бывало, конечно! А сейчас я просто исполняю приказы руководства!

– Понятно, – усмехнулся я. – Ваш шеф – чудовище! Так ему и передайте… Анатолий.

Алена, замерев с тарелкой в руках, во все глаза смотрела на нас.

– Передам! – улыбнулся Толик.

– А еще он дятел, – продолжил я. – Это, надеюсь, тоже передадите?

– Над этим еще подумаю, – сдержанно кивнул парень.

Мне хотелось сказать что покрепче, но я решил не разочаровывать Грохольскую. Она и без этого выглядела растерянной.

Толик кивнул на большие настенные часы:

– Начальство дало вам пять минут домыть все и… хм… Прибраться за собой. Время пошло!

Администратор вновь вышел из комнатки, хлопнув дверью.

– Дим, ты зачем нарываешься? – спросила Алена.

– Нарываюсь? – переспросил я.

– Угу! – кивнула Грохольская. – На неприятности! Я между прочим знакома…

– С кем? – заинтересовался я. Неужели Алена все-таки расколется? Неужели она все-таки вступила в сговор с Елизаровым-младшим?!

– С дочерью шефа, – нехотя призналась Алена.

Ага, интересно. Значит, она подруга Светы. Вот откуда у нее карточка постоянного клиента. Потому как я никогда не видел Грохольскую в «Черемухе». Эту девушку я бы запомнил. Тогда, может, и Света задействована во всем этом спектакле? Развели меня, как лоха, заставив переодеться в жуткие шмотки Ярика, а теперь наблюдают и ржут. Кажется, у меня уже развивается паранойя.

– И давно ты дружишь с дочерью шефа? – настороженно спросил я.

– А тебе-то что? – насторожилась Алена.

Я спрыгнул со стола и встал напротив. Теперь мы смотрели друг другу в глаза, словно дворовые кошки, которые не смогли разойтись. Из крана бежала вода. Я перевел взгляд на тарелку в руках Алены. Несколько пенных капель сползли и шлепнулись на пол. Одна песня сменила другую…

– О-о! – внезапно протянула Грохольская. – Imagine Dragons! Обожаю эту группу!

Лицо Алены было таким счастливым, будто она увидела своих кумиров вживую. Глядя на нее, я не смог сдержать улыбку.

– Ох, Believer! – Алена закивала в такт песне.

Пока Грохольская наслаждалась, я быстрым шагом подошел к двери и дернул за ручку. Отлично, нас заперли…

В помещении было всего одно окно, которое располагалось довольно-таки высоко. Мне пришлось подпрыгнуть. Ухватившись за подоконник, я подтянулся, чтобы посмотреть на улицу.

– Дим, ты чего? – донесся за спиной растерянный голос Алены.

Окно выходило в тихий двор-колодец. Я разглядел большой куст сирени и желтую пустую скамейку, освещенную уличным фонарем. Толя сказал, «руководство» дало нам всего пять минут…

– Не так уж много мы и задолжали заведению, Ален. Почему мы должны мыть посуду за какими-то мажорами? Извини, конечно, если тебя задел…

– Ничего-ничего! – поморщилась Грохольская, поправляя золотые кольца на пальцах. – Мы, мажоры, знаешь ли, к такому отношению привыкшие…

Наверное, снова смеется надо мной.

Я вновь подпрыгнул и одним рывком распахнул окно. В помещение тут же проник прохладный вечерний воздух. Выразительно посмотрев на девушку, я кивнул в сторону окна.

– После такого нас стопудово больше не пустят в «Черемуху»! – покачала головой Алена.

– Точно! – согласился я, усмехнувшись. – А ты ведь еще фисташковый рулет не попробовала! Анатолий вроде бы его рекомендовал…

– Иди ты! – тут же отозвалась Грохольская, оглядываясь на дверь. – Вот же встретился мне чудик! Повезло так повезло!

Я взглянул в зеленые глаза:

– Осталось полторы-две минуты. Так что? Бежим?

Вообще-то я думал, что Грохольская, как любая девчонка, встречавшаяся до этого на моем пути, откажется от подобной авантюры. Но она быстро отложила в сторону тарелку.

– А черт с тобой! Бежим!

Проходя мимо меня, Алена сердито проговорила: «Ты прав, Димуля! Пусть эти мажоры выкусят!»

Схватив мое запястье, Грохольская сама повела меня к распахнутому окну.

– Подсадишь? – деловито поинтересовалась она.

– А то! – тут же отозвался я.

Я помог Алене забраться на подоконник.

– Смотри, там высоко от земли, – озабоченно предупредил я.

– Ой, да ерунда! – отозвалась Алена, глянув вниз. Будто каждый день вылезала на улицу через окно. – Тут, знаешь, главное – правильно сгруппироваться.

Я хотел напомнить Грохольской о ее шпильках, но не успел. Лившаяся из колонок песня Believer стала саундтреком к нашему нелепому побегу из посудомоечной комнаты…

Алена, взвизгнув, вывалилась из окна.

Подтянувшись на руках, я быстро прыгнул вслед за Аленой.

Грохольская с отрешенным видом сидела на примятой траве и держала в руках туфли.

– Ты как? – спросил я. – Ушиблась?

– С ногой что-то! – пробормотала она. – И с туфлями запара приключилась…

Девушка пошарила рукой по траве. Из открытого окна доносилась музыка. Интересно, как скоро Ярик хватится?

– Что ты ищешь? – спросил я, глядя на Алену, которая ползала по траве.

– Каблук! – зашипела она. – Каблук, блин, отвалился и пропал!

– Пропал?

– Ну что ты сидишь. Помоги найти!

Я тоже начал ползать на четвереньках. Хорошо, во дворе никого не было, – со стороны мы выглядели странно.

– Это он? – спросил наконец я, разжав ладонь.

Грохольская выхватила у меня каблук и приложила к подошве.

– Он! Конечно! – Затем тяжело вздохнула и доверительно спросила: – Как думаешь, сколько эти туфли стоят?

Поймав мой недоуменный взгляд, девушка смутилась:

– Просто это подарок… От одного че… человека!

Внезапно, будто вспомнив что-то, Алена быстро поднялась на ноги, хромая, подошла к окну, подскочила на месте и зацепилась руками за оконный проем.

– Ты чего? – удивился я.

– Ну же! Помоги! – пыхтела Алена, пытаясь подтянуться.

– Ты хочешь обратно?

– Бинго, Димулик! Помогай!

– Но зачем?

Алена отпустила руки и приземлилась на землю.

– Ну как же? – воскликнула она. – Там же ландыши мои! И поросенок!

Я во все глаза уставился на Грохольскую. Она серьезно?

– Поросенок? – переспросил я.

– Жирненький! – вздохнула Алена. – На диванчике остался! Я с этими грязными тарелками совсем про него позабыла…

Где-то вдалеке послышалась полицейская сирена. Забавно было подумать, что блюстители порядка отправились за нами в погоню. А что? Злостные нарушители: не заплатили за кофе с тортиком, разбили чашку, устроили дерзкий побег, после которого Энди Дюфрейн, чувак, бежавший из Шоушенка, просто нервно курит в сторонке.

– Хочешь, я тебе новую игрушку достану из автомата? – предложил я.

– Ой, ничего ты не понимаешь! – сердито откликнулась Алена.

Она чуть не плакала, до того была расстроена. Признаться, я даже растерялся. Неужели из-за какой-то мягкой игрушки можно так огорчиться? Алена шмыгнула носом. Я смотрел на ее красивый профиль Захотелось ее пожалеть. Провести рукой по волосам. Или просто коснуться плеча. Но я сдержался. Вокруг стоял сладкий запах сирени.

Алена взглянула на экран телефона и тяжело вздохнула:

– Мне домой пора! Завтра к первой паре, а я еще к семинару не подготовилась…

Я тоже достал из кармана толстовки телефон:

– Назови адрес, я тебе такси вызову!

– Что ты! – запротестовала Алена. – Я сама… У меня тут приложение специальное есть.

Я посмотрел на окно, из которого мы вылезли. Оно было по-прежнему открыто. Горел свет, играла музыка. Даже если пропажу уже обнаружили, то на нас с Грохольской попросту забили.

Я поднялся с травы и протянул руку Алене. Грохольская захромала к арке.

– Ох, е-мое! – покачала она головой. – Не проходит!

– Нога?

Алена поморщилась и кивнула.

– Куда такси подъедет? Тут двор, закрытый для машин…

– К автобусной остановке на проспекте. – Алена нагнулась и стала осматривать лодыжку.

Я присел на корточки и осторожно потрогал ее ногу.

– Ты в этом что-то понимаешь? – раздался голос Алены.

Я задрал голову и виновато улыбнулся:

– Если честно, ни черта…

– Это не вывих, растяжение! Точно знаю!

– Тебе надо к врачу!

– Такси подъехало…

– Я тебя донесу. – И тут же подхватил Алену на руки. – Держись за меня!

Грохольская послушно обвила руками мою шею. Я бережно держал ее.

– Знаешь, это я во всем виновата! – проговорила Алена, когда я нес ее через освещенный тихий двор.

– Во всем? – покосился я на девушку. Неужели сейчас признается в том, что помогала Ярику выиграть спор?

– Угу! Это из-за меня терминал не работал. Там, где я, обязательно какая-то фигня случается!

– А, ты об этом…

– Точно тебе говорю! Еще и каблук сломала.

– Просто ты неправильно сгруппировалась! – улыбнулся я.

Краем глаза обратил внимание, как Алена внимательно смотрела мне в лицо. Я непроизвольно нахмурился. Хотелось поправить съехавшие с носа очки, но не было возможности.

Выйдя на шумный проспект, мы сразу увидели такси.

– Вон моя машина! – кивнула Алена.

Я распахнул заднюю дверь.

– Это были самые странные выходные в моей жизни! – прошептала Алена, когда я помогал ей устроиться на сиденье. В салоне было темно, негромко играла музыка. До меня долетел еле уловимый запах духов. Я внимательно осмотрел лицо девушки. Большие зеленые глаза. И губы так близко. Мне захотелось поцеловать Алену.

– Аналогично! – сказал я, выпрямляясь.

Пока не выясню, связана ли Грохольская с Яриком, точно не буду предпринимать активных действий. Черт, почему все так непросто? Вечно ввязываюсь в сомнительные истории…

Я захлопнул дверь. Алена еще какое-то время смотрела на меня из окна машины. В стекле отражались блики фонарей и рекламных вывесок. Такси тронулось с места, девушка отвернулась. Я проводил взглядом машину. Вскоре машина затерялась в десятках красных габаритных огней.

Сняв очки, я натянул на голову капюшон и, засунув руки в карманы, побрел обратно в «Черемуху».

– Вы впервые у нас? – услышал я во второй раз за вечер. – Классная, кстати, толстовка! Где взял?

– Да пошел ты… – со смехом проговорил я, протягивая руку Толе. – Где это чудовище?

– Не понимаю, о ком ты! – так же смеясь, ответил Толик.

– Лохматое такое, долговязое! – начал описывать я.

– Дим, перестань он ведь как бы мой начальник! – укоризненно покачал головой Толя.

– Насяльник! – передразнил я и услышал громкий хохот Ярика. Облокотясь о барную стойку, он о чем-то весело беседовал с официанткой и баристой. Вечером в воскресенье в «Черемухе» было не так многолюдно, как вчера.

– Елизаров! – гаркнул я, перекрикивая музыку.

Оглянувшись и увидев меня, Ярослав ринулся в глубь зала. Я помчался за ним. Некоторое время мы носились между столиков под недоуменные взгляды посетителей. Наконец Ярик с диким хохотом добрался до нашего загончика и плюхнулся на диванчик.

– Все, чувак, сдаюсь!

– Ну, ты и подонок! – проговорил я, усаживаясь напротив. Даже не верилось, что всего каких-то сорок минут назад мы были здесь с Аленой. Держались за руки…

– Уж и разыграть нельзя, – веселился Ярик. – Заплати за разбитую чашку, кстати!

– Это ты давай плати за причиненный моральный ущерб!

– Я же вас это… сблизить хотел!

– Сблизить? Ты думал, мы как в мультике будем посуду намывать, передавая друг другу тарелки, а потом вытирать их махровым полотенчиком?

– Нет, почему же, – снова заржал Ярик. – Такая интимная обстановка… Может, вы бы вообще там… – Ярослав поиграл бровями: – Шпилли-вилли? Мы бы вам не мешали.

– Шпилли-вилли? – удивился я. – Кажется, ты смотришь слишком много порнухи. Завязывай! За кого ты Алену принимаешь?

– Я твою Алену знать не знаю! Второй раз в жизни видел! И то мельком…

Я с подозрением посмотрел на друга.

– Так уж и не знаешь?

– Клянусь! – заверил меня Ярослав.

– Странно, потому что, как выяснилось, Грохольская – приятельница Светы.

– Да ладно… – вполне искренне отозвался Ярик.

– Это точно для тебя новость? – все еще не верил я.

– Конечно! Знаешь, сколько у Светки приятельниц… Она со всеми дружит! – Ярик хмыкнул. – Надо будет поспрашивать у сеструхи, что за Грохольская. Где она вообще, вся такая упакованная, от нас пряталась?

– Поспрашивай, – согласился я.

Правда, откуда Грохольская свалилась на мою голову? Да, она мне сразу понравилась. Но если поначалу я думал о ней вскользь, то теперь она почему-то заняла все мои мысли.

Я вспомнил, как девушка то и дело касалась моей руки. Вспомнил, как ловил на себе ее заинтересованный взгляд. Такое у меня, конечно, не впервые, поэтому сомнений не было – я ей действительно нравился.

– Поклянись, что ты незнаком с Грохольской и это не твоих рук дело! – серьезно сказал я, глядя в глаза другу.

– Чего? – возмутился Ярик. – Ты с ума сошел? Конечно, незнаком! Мне самому интересно узнать, кто она такая… Поэтому – клянусь! Димон, а че ты такой довольный сидишь?

Я продолжал молча смотреть на Ярослава и улыбаться.

– Блин, братан, а че за коварная улыбка-то?

– Клянешься? – переспросил я.

– Да пошел ты… – начал сердиться Ярослав. – Сто раз сказать? Кровью расписаться? Душевнобольной!

– Обещаю, я вам с Ксюшей Царевой устрою самый лучший романтик в жизни… Навсегда запомнишь!

– Хочешь сказать… – начал Ярик.

– Да! Да! Да! – не переставал улыбаться я, не понимая, что меня обрадовало больше: выигранный спор или то, что я небезразличен Алене. – Я ей нравлюсь, дружище! Нравлюсь! Вот в этом во всем. – Я стянул с головы капюшон, указывая на дурацкие зализанные волосы. – В самом деле нравлюсь! Такой, какой есть! Без денег и статуса, с этой прической, в нелепых мешковатых шмотках…

– Братан, – охладил мой пыл Ярик. – Но ведь на самом деле ты не такой.

Глупая улыбка тут же слетела с моего лица. Я безумно хотел продолжить общение с Грохольской. А ведь настанет момент, когда придется сознаться в том, что все это – просто глупая шутка…

В эту минуту к нашему столику подошел Анатолий. Он поставил на стол поднос с двумя чайными приборами, затем выудил из-за спины мягкую игрушку.

– Кажется, вы со своей дамой кое-что оставили! – засмеялся парень.

Я тут же протянул руку к поросенку. Ярик усмехнулся:

– Мягкая игрушка на свидании? Димон, серьезно, сколько тебе лет? Пятнадцать?

– Дурак, ты ничего не понимаешь! – повторил я со смехом слова Алены.